Мысли вслух на Sa1 21:1-15
Священник Ахимелех готов помочь Давиду, и руками Ахимелеха поддержку Давиду оказывает вся Ветхозаветная Церковь.
Дав Давиду священный хлеб, дозволенный в пищу только священникам, Ахимелех признаёт Давида достойным его вкушения. Тем самым Ахимелех как бы приравнивает Давида к священникам. Здесь мы видим прообраз того, что в Новом Завете будет названо царственным священством, освящением всех верных, когда приобщение к святыне через её вкушение станет доступно всему Божиему народу. Именно поэтому, пожалуй, мы можем считать этот эпизод одним из отдалённых отголосков Тайной Вечери — с той, конечно, разницей, что здесь Давид вкушает рукотворный хлеб, там же Сам Хлеб Жизни даст верным Свою плоть и кровь. Ведь не случайно, раскрывая Радостную Весть, Христос напомнит слушающим и об этом давнем событии.
После этого, скрываясь в языческой земле, Давиду пришлось притворяться безумцем. Он поступал так по соображениям конспирации, но не только практическую необходимость можно увидеть в таком поведении. Здесь Давид опускается ещё на один уровень самоумаления и унижения. Со временем такое поведение будет названо юродством и станет распространённой формой отречения от мира, но в те дни этот путь не был опробован. На унижения среди язычников Давид идёт как одинокий странник, неизвестным путём пробирающийся через пустыню.