Мысли вслух на Иов 1:1-2:13
Книга Иова начинается со своеобразного пролога. Кто же такой Иов Книги Иова? Об Иове древних преданий мы кое-что знаем, хотя и не так много. Иов преданий предстаёт перед нами совершенным, идеальным праведником, героем, рыцарем без страха и упрёка. Как видно, автору книги понадобился именно такой образ — идеального и безупречного праведника. Иов даже, если можно так выразиться, сверхправеден. Он, например, совершает очистительные ритуалы и жертвоприношения за своих детей даже тогда, когда у него нет никаких оснований думать, что они нуждаются в очищении. Ему достаточно мысли о том, что они могли бы согрешить, могли бы сделать что-то, делающее очищение необходимым — Иов уверен, что в таком случае лучше перестараться, чем что-нибудь недоделать. И вот именно такой человек становится предметом спора Бога с сатаной.
Странный, казалось бы, спор. Но сатана, этот дух, противостоящий Богу, свободен так же, как свободен противостоящий Богу человек. Бог не подавляет его свободу ни силой, ни авторитетом. А сатана верен себе: он не доверяет никому и смеётся над всем хорошим, что видит в мире и в людях. Сатана просто не верит в то, что человек или кто-нибудь другой может быть хорошим — и тут он, несомненно, судит по себе. Сатана уверен: что-нибудь доброе, благочестивое, праведное человек может сделать лишь в том случае, если ему это выгодно. И он прямо говорит об этом Богу.
А вот дальше происходит что-то совсем уж, кажется, странное: Бог позволяет сатане испытать Иова, давая ему доступ к праведнику, к его имуществу, его близким, даже к его телу. Требование одно: оставить Иова в живых, сохранить его «душу», его жизнь. Как видно, автор Книги Иова прекрасно осознаёт разницу между Божьей волей и тем, что позже богословы назовут Божьим попущением. Но встаёт естественный вопрос: зачем Богу понадобилось это своеобразное пари? Сатану оно не может переубедить при любом исходе, на то он и сатана.
Самому убедиться? Ещё более странно: Богу ли не знать, каков Иов на самом деле? Но что же тогда? Быть может, дело в самом Иове? Но чего же Бог от него ждёт? Иов принимает испытания, как человек глубоко религиозный: Бог дал — Бог взял, нагим появился на свет — нагим и уйду, да будет имя Господне благословенно, — словом, все традиционные для таких случаев религиозные формулировки налицо. Но время идёт. Надолго ли их хватит? И что скажет Иов дальше, когда этих формулировок ему покажется мало? Начинается история праведника и испытания его праведности.