Новость дня на 19 Августа 2017

Посылая Своих учеников на проповедь, Иисус даёт им два поручения: свидетельствовать о Царстве, которое приблизилось, и исцелять больных. Казалось бы, тут две разные задачи, но так кажется лишь на первый взгляд.

Конечно, если бы упомянутые в евангелиях исцеления были просто чем-то вроде сверхъестественной медицины, можно было бы сказать, что речь идёт о разных вещах, что свидетельство о Царстве и исцеления — действительно две разные задачи. Но евангелисты-то рассказывают об исцелениях, совершённых как Иисусом, так и Его учениками, именно как о явлениях Царства. Конечно, человека можно избавить от болезни и чисто естественными, природными средствами. Тут уже не принципиально, идёт ли речь об обычной медицине или о так называемой нетрадиционной: ведь даже во втором случае на самом деле никаких чудес в строгом смысле не происходит — просто тут задействуются некоторые механизмы, глубоко скрытые в человеческой природе и обычно (по крайней мере, в падшем состоянии) не задействованные.

Подлинное чудо начинается там, где действует Бог, а не возможности, скрытые в человеческой природе. Но и Божье действие бывает разным, и тут уже многое зависит от меры вовлечённости человека в Его действие и от полноты осознания человеком Божьего плана относительно себя. Нередко ведь случается, что Бог исцеляет человека, а человек затем заболевает снова, и нередко той же самой болезнью. Обычно такая ситуация бывает связана с тем, что, принимая исцеление как подарок от Бога, исцелённый не осознаёт его как духовный аванс для решения своих духовных проблем и выполнения стоящих перед ним духовных задач.

Но когда дело касается свидетельства о Царстве, тут всё несколько иначе. Не случайно ведь кто-то рядом с Иисусом исцеляется, а кто-то нет, где-то Он являет силу Царства, а где-то — из-за неверия и неприятия местных жителей — не делает этого. Тут исцеление, избавление от болезней становится следствием того, что человек входит в Царство, начинает жить его жизнью, а с жизнью Царства болезни и смерть несовместимы. Но чтобы от них избавиться, жизнь Царства нужно вместить во всей возможной для конкретного человека полноте и жить только ею.

Конечно, никто не может гарантировать человеку, однажды соприкоснувшемуся с Царством, что с ним всё будет именно так. Но, во всяком случае, исцеление при соприкосновении с Царством открывает человеку ту полноту жизни, которую он, если будет настойчив и последователен, сумеет обрести и которой сможет жить. Такой опыт и был лучшим свидетельством о Царстве — и потому Иисус поручает Своим ученикам свидетельствовать о Царстве именно через исцеления, в форме, наиболее очевидной для жителей падшего мира.

Лука вскользь касается целого ряда событий, о которых другие евангелисты (и прежде всего Матфей) говорят более подробно. И главное место он уделяет исповеданию Петра и рассказу Иисуса о предстоящей Ему смерти и воскресении. В таком описании есть своя логика. Прежде всего Спаситель даёт Своим ученикам почувствовать силу Царства, на собственном опыте узнать, как эта сила действует в мире. И не только им: ведь чудесное насыщение тысяч людей пятью хлебами и двумя рыбами тоже возможно лишь в Царстве. Оно и неудивительно: когда дело касается Царства, показать проще, чем рассказать. Между тем свидетельство Христа начинают замечать даже те, кто прежде им не интересовался, например, Ирод, который вообще опасался всех и всяческих мессианских движений, угрожавших его власти.

Именно поэтому Иисус сразу же после исповедания Петра объясняет ученикам, насколько иным является то мессианство, которое принёс в мир Он. Конечно, до конца апостолы поняли всё, что говорил им Иисус, лишь в день Пятидесятницы. Но заговорил с ними о Своём мессианстве и о Своём пути Иисус именно после исповедания Петра. Он как бы старается сразу же расставить все точки над i, так, чтобы Его мессианское служение не ассоциировалось у Его учеников с традиционными народными мессианскими представлениями.

Спаситель с самого начала делает всё возможное, чтобы Его ученики поняли как можно больше из того, что до конца им придётся понять в своё время. Оно и понятно: ведь впереди была Голгофа. Учеников надо было по возможности подготовить к тому, что им предстояло, а предстоял им шок, связанный с полным крахом всего их мировоззрения и мироощущения. И помочь пережить его мог лишь опыт Царства — не земного Царства народных представлений, а настоящего Царства, того, которое принёс в мир Спаситель.

Опыт Царства, насколько он был возможен на тот момент, у апостолов появился после того, как они одни, без своего Учителя, отправились на проповедь. С новыми представлениями о Царстве оказалось сложнее: они не укладывались в голове у учеников, не вмещались в их сознание. Оставалось положиться лишь на их интуицию и, главное, на личные отношения, связывающие их с Иисусом. И всё же Он говорит апостолам всё, что можно сказать человеческими словами о Своём земном пути и земном служении. А там уж каждый вмещает из Его слов столько, сколько в состоянии вместить.

Каждый человек должен в своей жизни услышать ответ на один вопрос. Думается, это главный вопрос… Люди думают, что главный вопрос, на который они должны ответить: существует ли Бог. Это наивное заблуждение. С таким же успехом можно всю жизнь отвечать на вопрос, существую ли я. В чем разница между этими вопросами? А вот единственный и главный вопрос, на который человеку все-таки приходится дать ответ, если не словами, так действиями, призван ли я к апостольству. По сути: я гость в этом мире или я тот, кто принимает гостей. Не Тот, Кто принимает, а тот, кто принимает, готовит еду, разрабатывает парадигму предстоящего общения в рамках заданной Темы, данной Хозяином, прибирает в доме перед приходом, обзванивает, объясняет как проехать, заказывает такси, и может даже принимает пальто у входа. Ответ, конечно, может быть получен только в молитве, может не один год придется молиться, чтобы его услышать, но… Есть одна сложность. Дело в том, что Первые апостолы были простыми рыбаками, а сейчас… вот лежит перед нами эта «бесконечно толстая книга», как сказал о Библии один современный весьма образованный священник, филолог, выпускник МГУ, кандидат наук. И как-то страшно от этой бесконечности. А если говорить о Предании, то тут и вовсе теряешься и чувствуешь себя букашкой на фоне этих небоскребов. В Воспоминаниях Д.С. Лихачева есть такое замечательное и известное в былые времена стихотворение. «Дети в школу собирайтесь, петушок пропел давно, попроворней одевайтесь, смотрит солнышко в окно. Человек и зверь и пташка, все берутся за дела, с ношей тащится букашка, за медком летит пчела <...> Помолясь, за книгу, дети. Бог лениться не велит.» Картина умиляет, но теперь некоторые, имея за спиной советское детство, видят себя не ребенком, который, помолясь, сел за книгу, а букашкой, которая тащится с ношей. И что делать, что Писание не стало ему родным в детстве, а с трудом осваивается уже взрослым негибким умом, но при этом, человек чувствует, что Бог просит его побыть в принимающей стороне, просто очень просит, а иногда даже говорит устами духовника, что было бы «предательством» не делать этого. Как быть? Может так. Господь говорит тебе слово, а ты отвечай на него всем своим существом, пусть оно не очень образованное, но в нем ведь много всего. И как ребенок, ходи и собирай на дороге осколки бутылок, разных оттенков стеклышки и где-то там внутри складывай из них узор, к начальной бутылке не имеющий отношения. И когда ты находишь эти осколочки, то совершенно как ребенок, радуешься и бежишь к Господу, показываешь их Ему, так возникает молитва. Какая-то случайная фраза, что-то, что попалось под руку? Но отец Пьер Тейяр де Шарден говорил: « Я начинаю понимать: в Святых Дарах Ты прикасаешься ко мне в первую очередь посредством »игры случайностей« в Материи».