Новость дня на 16 Сентября 2020

Третий и последний рассказ Луки о встрече учеников с воскресшим Иисусом открывает перед нами реальность, которая вряд ли достижима в нашей земной жизни. Мы можем соприкасаться с тайной Воскресения своей верой, как женщины, пришедшие с ароматами на Его гробницу, мы можем встретить Его, когда наше сердце «горит» при чтении Писания, и узнать Его живое присутствие в преломлении хлеба, но видеть Его лицом к лицу, ощущать Его прикосновение, видеть отпечатки Его зубов на медовом соте — все это выходит за пределы человеческого опыта после Вознесения. И тем не менее, это фундаментальный опыт всех учеников Иисуса, Его Церкви — знать о том, что Он воистину воскрес. Это знание, этот опыт хранится в Писании, в памяти Церкви и он выполняет в мире свою миссию — доказывать Воскресение — не логически, не рационально, но на каком-то другом уровне. Он жив, а значит, вся последующая история (описанная в книге Деяний и продолжающаяся до наших дней) — имеет смысл.

С точки зрения обычной, земной истории Вознесение представляется событием парадоксальным. Драма крестной смерти и воскресения Спасителя, кажется, закончилась, и закончилась не просто благополучно, а грандиозно и величественно, полным и абсолютным торжеством Того, Кого Его ученики уже не ожидали встретить живым. И вот теперь Он опять уходит — куда? Зачем? Уходит, так и не «восстановив царства Израилю», вроде бы, так и не доделав того дела, которое, казалось бы, только теперь и довести бы до конца… Но так выглядит ситуация при взгляде из нашего, ещё не преображённого, мира. А вот с точки зрения истории Царства, входящего в мир, всё, наоборот, логично и закономерно. Ведь теперь, после воскресения Того, Кто принёс Царство в мир, оно должно в этом мире раскрываться и распространяться, преображая его. Прежде, во всё время Своего земного служения и сразу после воскресения, Иисус нёс всю полноту Царства в Себе, и вся она была ограничена местом Его присутствия. Теперь же настало время Царству вместить в себя весь мир, уже не ограничиваясь прежними пределами. И оно начинает расти, расти и расширяться на глазах у изумлённых учеников, которые видят лишь, как их Учитель исчезает в сияющем облаке присутствия Божия. В облаке, скрывающем за своим сиянием границу Царства. А ученики остаются — пока, до дня Пятидесятницы — вне, в ещё не преображённом мире. С тем, чтобы потом, в день, когда дыхание Божие ворвётся в мир, отдаться ему и отправиться вслед за Ним.

Образ воскресшего Иисуса, Который на глазах Своих учеников ест рыбу и мёд — один из самых замечательных евангельских образов. Один из самых обнадёживающих. Иисус остаётся Человеком и после воскресения. Именно Человеком с большой буквы — не меньше, а больше Человеком, чем был во время Своего земного служения. Потому, что после воскресения именно Его человеческая природа раскрывается во всей полноте.

Божья полнота присутствует в Нём с самого зачатия, и она всегда остаётся равной себе: Бог есть Бог, Он не меняется. А вот человеческая природа меняться может, и у Иисуса она меняется, как у всякого человека. Но у падшего человека границы таких изменений ограничены повреждённостью его природы, а у Иисуса никаких ограничений нет. И Он являет нам нашу собственную, человеческую природу во всей её полноте.

Такой, какой она станет и у нас тогда, когда завершится наш христианский путь, и мы придём в ту полноту жизни, к которой Бог нас зовёт. А человеческая природа Иисуса остаётся собой. Она остаётся природой, и природой именно человеческой. Иисус после воскресения не превращается в бесплотного ангела, в луч Божьего света. Он остаётся человеком, который может общаться со своими учениками вполне по-человечески — не имитируя нечто человеческое, а именно будучи Человеком.

Его природа остаётся природой, и потому ей не чуждо ничто природное — включая рыбу и мёд. Конечно, проходить сквозь закрытые двери, например, природе падшего человека не свойственно. Но, как видно, дело тут не в природе человека как таковой, а в том, что у каждого из нас, падших людей, она испорчена. Когда же с человеческой природой всё в порядке, закрытые двери для неё не преграда.

Не потому, что она перестаёт быть природой, а потому, что функционирует несколько иначе, по иным законам. Но поскольку природа едина, то тело Иисуса не отрезано какой-то иноприродностью даже от таких вещей, как рыба и мёд: они ведь тоже часть той же природы, к которой продолжает принадлежать тело воскресшего Иисуса. А значит, и мы в конце времён, после воскресения и преображения, не перестанем быть собой. Не только душой, но и телом. И мир для нас не исчезнет, а изменится, став Царством, где жизнь полна во всех отношениях: и в духовном, и в природном.