Новость дня на 26 Июля 2021

Книга Второзакония предлагает теократическое общественное устройство, как оптимальное для народа Божия. Она допускает светскую (в частности, царскую) власть, однако права царя Книга Второзакония заметно ограничивает. Дело тут не в том, что с точки зрения Торы именно иерократия, власть священства является единственно возможной формой общественного устройства для народа Божия: законодательство Книги Исхода, к примеру, на иерократии не настаивает.

Книга Второзакония же была написана достаточно поздно, возможно, ок. середины IX в. до н.э., когда традиционализм вместе со своим религиозным укладом ушёл в прошлое навсегда, а общество (в частности, в Израильском Царстве, где и была написана книга) было по сути языческим. Лидеры пророческого движения этой эпохи были уверены, что только строгая централизация культа и власть священства может в таких условиях оградить народ от язычества. Их взгляды и нашли отражение в Книге Второзакония.

Но, помимо этого, сугубо исторического, аспекта, есть в ней и нечто универсальное, не зависящее ни от какой исторической конкретики. Высшая судебная власть вручается храмовому священству не только потому, что лишь оно, да ещё пророческие общины, было в те времена хранителем чистого, без всяких языческих влияний и привнесений, яхвизма.

Она вручается ему в первую очередь потому, что именно храмовое священство было в эпоху Первого Храма носителем более-менее общепринятой ценностной системы. А судопроизводство без такой общепринятой ценностной системы невозможно, так же, как невозможно без неё никакое законодательство: общество, чьи ценностные нормы не совпадают с действующими законами, невозможно заставить эти законы соблюдать.

Ценности же, в свою очередь, требуют себе абсолютного духовного основания, абсолютного источника. Таким абсолютным источником не может быть никакое человеческое сообщество и никакой созданный людьми институт: только Бог может расставить все точки над i в том, что касается духовных и нравственных ценностей. Не случайно история Торы на Синае начинается с дарования её Моисею, как пророку Божию.

В эпоху Моисея, Иисуса Навина и Судей люди Божьи и были главными интерпретаторами этой данной Богом Торы, и народ, видя в них людей Божьих, прислушивался к их словам. В эпоху же Первого Храма таким же образом народ прислушивался к словам священников-левитов.

Неудивительно, что именно им Книга Второзакония в новых, изменившихся условиях вручает высшую судебную власть: теперь интерпретаторами Торы становятся они. Но система ценностей, духовных и нравственных, остаётся прежней. И логика Торы, как действующего законодательства, тоже остаётся прежней: выражение и воплощение в законе этой системы ценностей. С тем, чтобы Тора стала инструментом для организации жизни не только отдельного человека, но и целого народа в его общественной и государственной жизни.