Трудно сказать, был ли автор Книги Даниила пророком. Скорее можно было бы предположить, что он был одним из тех активных противников религиозной политики Антиоха Эпифана, которые в конце концов оказались среди участников поднятого Маккавеями антисирийского восстания. Но едва ли можно сомневаться, что среди вдохновителей и идеологов антисирийского движения были и пророки, и визионеры-апокалиптики. По-видимому, автор собрал и записал некоторые из их пророчеств и видений, вложив их в уста одного из персонажей древних еврейских преданий Даниила, которого он сделал главным героем своей книги, перенеся её действие во времена, ставшие при нём уже почти легендарными, — во времена Вавилонского плена и первых лет правления Кира Великого, чья победа над Вавилонией стала для евреев освобождением. Для полноты картины следует добавить, что эта победа и это освобождение вызвали в Синагоге мощный всплеск мессианизма, подобный тому, который во времена автора книги вызвали гонения Антиоха и Маккавейские войны, шедшие под религиозными и мессианскими лозунгами. И если первое из вложенных в уста Даниила пророчеств, касавшееся Навуходоносора, звучало, как призыв одуматься, то второе было прямым предупреждением, особенно актуальным в контексте тех действий власти, которые привели к осквернению Иерусалимского Храма.
В сущности, Валтасар делает нечто подобное: он не оскверняет Храм и не разрушает его, но он продолжает дело осквернителей и разрушителей, используя священные сосуды кощунственным образом (ст. 1 – 4). И дело тут не только в питье вина самом по себе, а в том, что оно сопровождалось, как это было принято в древности у всех народов, возлияниями богам, своего рода небольшими, но вполне реальными языческими жертвоприношениями. Употребление сосудов и чаш, посвящённых Богу, для языческих жертвоприношений было именно кощунством, притом кощунством демонстративным, которое должно было продемонстрировать не только абсолютную власть правителя, но и торжество его богов над Богом Израиля. Неудивительно, что сразу же после своего кощунственного поступка Валтасар получает предупреждение, смысл которого, впрочем, остаётся для него непонятным, хотя саму картину, разворачивающуюся у него на глазах, он видит явственно (ст. 5 – 9). Как и в случае с Навуходоносором, Валтасару оказывается необходимо свидетельство пророка для того, чтобы понять то, что ему было открыто (ст. 10 – 16). И Даниил действительно объясняет царю смысл увиденного, делая упор на то, что совершённый Валтасаром грех был совершён им сознательно, ведь он знал историю своего отца Навуходоносора и то, что случилось с ним из-за пренебрежения Богом Израиля (ст. 17 – 29). А то, с какой быстротой исполнилось пророчество (ст. 30 – 31), должно было, несомненно, заставить задуматься современников не только последнего вавилонского царя, но и автора Книги Даниила.
