Иногда кажется, что чудо, которое совершает с нами Господь – мгновенный переход, секунда, вслед за которой все меняется. Наверное, порой это действительно так. Но история слепого из Вифсаиды очень интересна тем, что евангелист дает нам понять, как постепенно меняется человеческая природа, встречаясь с благодатью, сколь многое приходится нам преодолеть, чтобы обрести исцеление.
Во-первых, слепой не сразу обретает зрение – Господь прикасается к нему первый раз, но он видит еще нечетко, приблизительно, и лишь после второго прикосновения видит все ясно. И самое важное тут то, что Господь словно позволяет слепому немножко привыкнуть к своему новому состоянию. Он нежно и мягко меняет человеческую природу, давая нам возможность осознать перемену, происходящую внутри человека. И во-вторых, Иисус дает понять, что чудо, преображение – тихий, сокровенный процесс, это личный разговор Бога с человеком. Он уводит слепого из города от лишних любопытных глаз, а потом посылает его напрямую домой и просит никому не говорить о том, что произошло.
Очень важно давать себе время понять, что же, собственно, произошло, осознать изменения, которые произошли в нашей жизни в результате встречи с Богом, дать Его работе совершиться в нас до конца – и тогда свидетельством о Боге станут не слова, а сама преображенная наша жизнь.
19-27 Гнев человека препятствует осуществлению правды Божией. По слову Иоанна Лествичника, "раздражительность есть безобразие души".
25 "Закон совершенный, закон свободы" - христианское Откровение, принятое и осуществленное в жизни, есть закон свободы (ср. Мф 7:17-19; Мф 7:24-27; Ин 13:17). Он освобождает исполнителя дела, т.е. соблюдающего заповеди Божий (Иак 2:12), от бремени греха.
27 "Благочестие чистое и непорочное" - духовный культ, угодный Богу, получает конкретное выражение в праведности и помощи обездоленным. "Перед Богом и Отцом" - ср. Мф 6:9; 1 Кор 15:24; Еф 5:20. Это выражение встречалось уже в ВЗ (Втор 32:6; ср. Ис 63:16; Сир 23:1; Сир 23:4; Прем 2:16).
Кроме посланий ап Павла, в НЗ включено семь посланий, носящих имена апп Иакова, Петра, Иоанна и Иуды. С IV в. им присваивают название «соборных», или «окружных», поскольку большая часть их адресована не одной какой-либо общине или лицу, а всем Церквам. Окончательно их канонический авторитет был утвержден Церковью в VI в., значительно позже, чем авторитет Павловых писаний.
1. Послание ап Иакова не уточняет, кто его автор: Иаков Зеведеев (Мф 4:21), Иаков Алфеев (Мф 10:3), Иаков Малый (Мк 15:40), Иаков Брат Господень (Деян 15:13) или какой-либо иной проповедник, носивший имя Иаков. Установить личность писателя можно лишь по косвенным данным. Несомненно, он был влиятельным человеком в Церкви; он жил в те годы, когда христиан волновал вопрос об отношении веры к делам; он был свидетелем повсеместного роста общин; все выдает в авторе христианина-еврея, хорошо знающего ВЗ и тесно связанного с ранней евангельской (синоптической) традицией. Нет, однако, никаких указаний, что он входил в число Двенадцати. «Иаков, раб Бога и Господа Иисуса Христа», обращается к «двенадцати коленам, находящимся в рассеянии», т.е. к евреям-христианам диаспоры (Иак 1:1). По всем этим признакам можно заключить, что послание принадлежит Брату Господню, «столпу» Иерусалимской церкви (Гал 2:9), первому ее епископу.
2. Иакова Брата Господня иногда отождествляли с Иаковом Алфеевым (одним из Двенадцати), но известно, что вначале сродники Христа, Его «братья» (Мк 6:3), не веровали в Него (Ин 7:3; Мк 3:21, Мк 3:31-32) и обратились лишь после Воскресения Христова (Деян 1:14). Иаков видел воскресшего Господа (1 Кор 15:7); он рано приобрел руководящее положение среди иерусалимских христиан (Деян 12:17) и одним из первых принял в общение крестившегося Савла (Гал 1:18-19). На «апостольском соборе» Иакову принадлежало почетное место (Деян 15:13 сл). Он был согласен с тем, чтобы освободить христиан-неевреев от обязанности соблюдать обряды Закона. Однако люди, окружавшие Брата Господня, прикрываясь его авторитетом, препятствовали деятельности an Павла и настаивали на необходимости обрезания для всех верных (Гал 2:12). Иаков пользовался уважением иудеев. По преданию, он соблюдал назорейские обеты и постоянно находился при Храме (Евсевий. Церк. История, II, 23). За свое благочестие он получил прозвание Праведника и Облиама («Оплот народа»). В 58 г. Иаков принимал ап Павла в Иерусалиме в качестве старейшины местной Церкви (Деян 21:17-18). Брат Господень был убит фанатиками в 62 г. (Евсевий. Там же). О его смерти Флавий сообщает следующее. Когда умер прокуратор Иудеи Фест (ср Деян 24:27), а новый еще не прибыл на место назначения, первосвященник Анан (Анания) решил расправиться с инакомыслящими. «Он принадлежал к партии саддукеев, которые... отличались в судах особой жестокостью. Будучи таким человеком, Анан полагал, что вследствие смерти Феста и неприбытия еще Альбина наступил удобный момент. Поэтому он собрал Синедрион и представил ему Иакова, брата Иисуса, именуемого Христом, равно как и нескольких других лиц, обвинил их в нарушении законов и приговорил к побитию камнями. Однако все усерднейшие и лучшие законоведы, бывшие в городе, отнеслись к этому постановлению неприязненно. Они тайно послали к царю с просьбой запретить Анану подобные мероприятия в будущее время и указали на то, что и теперь он поступил неправильно... Ввиду этого царь Агриппа лишил Анана первосвященства» (Древности, XX, 9, 1).
3. An Иаков мог написать свое послание не раньше 50-х годов и не позже 62 г. (когда Брат Господень был убит). Правильный греческий язык послания привел толкователей к выводу, что автор составлял текст не сам, а пользовался услугами грекоязычного секретаря (как было широко принято в то время).
4. Послание Иакова не облечено в традиционную эпистолярную форму. Это скорее сборник изречений и кратких назиданий, близких к евангельским логиям (см введение к Мф). Автор многократно цитирует слова из Нагорной проповеди и прибегает к выражениям, близким к Мф, Лк, Ин. Будучи документом Иерусалимской церкви, послание является звеном, связующим веру и благочестие двух Заветов.
19-21 Слово истины евангельской — для того, чтобы быть в состоянии приносить благие плоды в жизни людей, прежде всего должно быть слушаемо и воспринимаемо с должным настроением. Необходимы, прежде всего, полная готовность и усердие к слышанию слова Евангелия. При этом апостол внушает читателям своим и всем христианам более всего слушать и усвоять слово истины, и менее всего стремиться к речам, к обилию слов. Здесь, напротив, нужна великая умеренность и осторожность (ср. 3:1-2 ). Еще более необходимо избегать страстного гнева, выражающего настроение плотского человека, безмерно далекого от правды Божией (ст. 20). Напротив, христиане, изгнав из сердец своих всякую нечистоту и всякий остаток себялюбия и злобы, должны с кротостью принимать в свои души, как в удобренную почву, насаждения евангельской истины, производимые видимым образом проповедниками Евангелия, а невидимым образом Самим Богом — в духовно-благодатном возрождении (ст. 21, сн. ст. 18 ). Апостольское наставление (ст. 19) касательно медленности в слове напоминает увещание ветхозаветного мудреца: «буди скоре в слушании твоем и с долготерпением отвещай ответ» ( Сир 5:13 ); для первоначальных читателей послания, происходивших из евреев, наставление это было особенно понятно и внушительно, но и общий смысл его имеет большую психологическую ценность и важность. Блаж. Феофилакт по поводу этого апостольского наставления замечает: «Скорым нужно быть на слышание, не простое, но деятельное, возбуждающее прилагать выслушанное к делу. Ибо известно, что, кто слушает прилежно и внимательно, тот готов будет и исполнять слышанное, а кто, напротив, медленно располагается к чему-нибудь и откладывает то, тот впоследствии может и совсем отстать от предприятия. Посему относительно изучения божественных предметов апостол заповедует скорость, а относительно того, совершение чего соединено с опасностью, медленность. Таковы: слова, гнев. Ибо говорливость в гневе не оканчивается добром».
22-25 Слово истины, чтобы приводить людей ко спасению, не только должно быть тщательно и внимательно слушаемо, но, подобно зерну, принимаемому и усвояемому землею, должно быть всажденным в почву сердца человеческого и дать соответствующий росток, т. е., выразиться и проявиться в добрых делах; вся жизнь и деятельность человека-христианина должна быть выражением и осуществлением того, чему поучает слово истины. Кто не проводит слова истины в жизнь свою, тот лишь обманывает себя самого, ошибочно думая, что божественное слово и в таком случае будет для него полезным, принесет ему блаженство ( ст. 25 ), спасение, чего в действительности не может быть: совершенство и блаженство достигаются не простым слушанием или знанием слова истины, а деятельностью, сообразной с опознанным словом истины (ср. Мф 12:24-26 ). Истину эту апостол далее уясняет наглядным примером: слово Боже, сообщающее человеку истину ( ст. 18 ), уподобляется у св. Иакова зеркалу, причем, если в зеркале человек рассматривает образ своего внешнего бытия (πρόσωπον τη̃ς γενέσεως), в слове Божием изображается внутренний облик человека, образ его нравственного существа; но как человек, увидевший в зеркале черты лица своего и не сделавший никакого применения из своего наблюдения, не оправивший, напр., своей головы, скоро и бесследно утрачивает из памяти полученное при смотрении в зеркало впечатление, так и человек, слушающий слово евангельское истины и не исполняющий его, не имеет слова Божия «пребывающим» ( Ин 5:38 ) в нем, забывает о нем, и оно не приносит ему спасительных плодов. «От обыкновенного зеркала апостол переводит речь к зеркалу мысленному, ничего не выведши из представленного в кратких словах примера. Ему надлежало бы сказать так: кто слушает закон и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему лицо свое в зеркале. Как этот посмотрел на себя, отошел, и тотчас забыл, как он, так и тот, усмотрев из закона Моисеева, для чего он сотворен, именно для славы Божией и для жизни по образу создавшего его Бога, ничего из виденного не исполнил, но поступил точно так же, как смотревшийся в зеркало: ему следовало бы воспользоваться виденным, а он, каков и тот. И не без цели поступает так апостол, умалчивая нечто: он сосредоточивает слушателя и напрягает его слушать это не между делом. Ибо блаженны не такие слушатели, а соединяющее с слушанием дело» (блаж. Феофилакт). Полезно и спасительно слушание и изучение слова евангельского лишь в том случае, если за этим слушанием и изучением следует деятельное пополнение правил и заветов Евангелия. Слово евангельской истины ( ст. 18 ), как слово, посеянное в сердцах наших ( ст. 21 ), написанное не на скрижалях каменных, а на скрижалях сердца ( 2 Кор 3:6 ), есть божественное слово, вполне соответствующее нашей истинной природе. В этом смысле оно есть «закон совершенный, закон свободы» (νόμος τέλειος, ν. τη̃ς ἐλευθερίας, ст. 25 ), сравнительно с ветхозаветным законом, который у другого апостола именуется законом немощным и несовершенным (ср. 7:18-19 ) и законом рабства ( Гал 5:1 ): «то был закон внешний, дробный, порабощающий волю, а это закон внутренний, действующий внутренне на волю человека» (проф. Богдашевский). О свободе закона евангельского ап. Павел говорит: «закон духа жизни во Христе Иисус освободил мя есть от закона греховного и смерти» ( Рим 8:2 ). «К словам «закон совершен» прибавил (ап. Иаков) «закон свободы», чтобы указать на отличительную его черту - свободу; ибо закон Христов, освободив от рабства плотского, поставляет приходящего к Нему в свободе, делает его чрез эту свободу более внимательным и освобождает его от забвения, вредного для всего доброго» (блаж. Феофилакт). Если в Ветхом Завете праведность состояла в соблюдении «заповедей и оправданий Господних» ( Лк 1:6 ), то в рассматриваемом месте у апостола ( ст. 25 ) говорится о таком проникновении в закон природы, о таком усвоении его, которое ведет к осуществлению закона «Закон свободы» есть не только закон, свободно исполняемый, но и закон, дающий вам свободу, но все это — при условии «пребывания» (παραμείνας) христианина в этом законе, т. е., если он сделает его постоянным законом жизни и деятельности своей, — и при стремлении человека быть ее «слушателем забывчивым», но «творцом дела». «Под блаженством, которое обещается исполнителю закона, разумеется прежде всего блаженство самого делания, как видно из выражения ἐν τη̨̃ ποιήσει αὐτου̃ (« в делании своем »), а потом и будущее блаженство, вливающее отраду в сердце человека при делании его в настоящей жизни» (еп. Георгий).
26-27 Закон евангельский безусловно совершен; но отношение людей к этому совершенному закону может сложиться по образу и примеру отношения иудеев к закону Моисееву: от такого неправильного отношения к закону Евангелия и предостерегает св. Иаков в ст. 26-27 , вооружаясь здесь, ст. 26 , как и ниже 3:1-8 , против грехов языка, особенно — против страсти к учительству. Порок этот был, видимо, очень распространен в современном апостолу еврейском, а затем и иудео-христианском обществе. «По понятию иудеев, благочестив тот, кто оказывает верность в делах, потому что таковый кажется не принадлежащим к толпе. Иудеи, исполняя до тонкости предписания закона, высоко думали о себе, полагая в соблюдении их все благочестие по отношению к Богу, и, занимаясь только ими одними, мечтали стяжать чрез них блаженство... Удерживая от такого мнения, апостол и дает настоящее наставление. Упомянув об исполнителе дела и назвав его блаженным, он тотчас исправляет зло, рождающееся у многих при исполнении» (блаж. Феофилакт). Так, по апостолу, возможно пустое (μάταιος), ничтожное и тщетное благочестие как при исполнении закона Моисеева, так и при следовании совершенному закону Христову: от этой опасности показного благочестия апостол и предостерегает в ст. 26 . Стих же 27-й, в противоположность ложному благочестию, называет истинное благочестие (θρησκεία) и характеризует его с двух сторон. Первая черта истинного, имеющего цену в очах Божиих, благочестия состоит в том, «чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях»: конечно, это лишь частный пример, один лишь из видов деятельной любви и истинного благочестия, избранный, вероятно, как любимый образ у священных писателей Ветхого (а зачем и Нового) Завета для представления бескорыстной любви и благотворительности (напр., Втор 10:18 , сн. Иов 29:12-13; Пс 68:6 ). Эта деятельная любовь и благотворительность, чтобы быть истинно спасительною, должна иметь в основании своем веру в Господа Иисуса Христа ( Иак 2:1 ). «Итак, если хочешь быть благочестивым, обнаруживай благочестие не в чтении, но в исполнении закона, которое состоит особенно в оказывании сострадания к ближнему, ибо сострадание к ближнему есть своего рода уподобление Богу. «Будьте, сказано, милосерды, как и Отец ваш небесный» ( Лк 6:36 ); только милосердие наше должно быть чуждо лицеприятия» (блаж. Феофилакт). «Вот то, чем можем уподобляться Богу, — именно милосердие и сострадание. Посему, если мы этого не имеем, мы лишены всего» (Иоанн Златоуст). Другую черту истинного, чистого и непорочного благочестия составляет, по апостолу Иакову, сохранение себя не оскверненным от мира. Мир, ὁ κόσμος, здесь понимается в смысле воззрения на него евангелиста Иоанна ( 7:7; 12:31 ; сн. 1 Ин 5:19 ) — как совокупность всех враждебных Богу и добру сил. Беречь свою душу от всякой нечистоты мира, лежащего во зле, противостоять злу и бороться с ним — это, вместе с делами милосердия и любви, является существенным признаком истинного служения Богу.
Именем Соборных посланий ( ε ̓ πιστολαι ̀ καθολι καί ) называются семь новозаветных писаний св. апостолов: одно — Иакова, два — Петра, три — Иоанна Богослова и одно — Иуды. Образуя особую группу в каноне священных новозаветных книг под названием Соборных, — группу, по тону и содержанию весьма родственную с посланиями св. апостола Павла, они в греческих изданиях Нового Завета, равно как в западно-европейских его изданиях, обыкновенно помещаются непосредственно после Павловых посланий, в славяно-русских же изданиях Нового Завета они обычно предшествуют посланиям ап. Павла, следуя непосредственно после книги Деяний св. апостолов. Название «соборные» было дано этим посланиям не самими писателями их, а впоследствии — Церковью, хотя, бесспорно, в очень раннее время. По свидетельству церковного писателя 2-го века Аполлония (у Евсевия. Церковная история, кн. V, гл. 18), некоторый монтанист Фемизон написал, в подражание апостолу Иоанну, соборное послание. В век Евсевия (в первой половине 4-го века) общеупотребительно и общеизвестно было название соборными для семи апостольских писаний. Но почему именно этим писаниям усвоено имя Соборных, решить с точностью и определенностью очень трудно: ни происхождение этих посланий от известных апостолов, ни содержание их не объясняют усвоенного им наименования. В содержании этих посланий не находит для себя опоры ни то мнение, будто бы соборные послания заключают в себе сущность учения всей Церкви, потому что с равным правом в этом смысле могли бы быть названы и послания апостола Павла, — ни то, что соборными или кафолическими они называются в смысле канонических и боговдохновенных, в отличие от подложных, мнимовдохновенных писаний, отвергнутых Церковью: в таком смысле соборными — каноническими должны бы быть названы все вообще библейские писания, как новозаветные, так и ветхозаветные.
Не может, наконец, название «соборные» означать того, что эти семь посланий вполне однородны с отправленным некогда посланием от имени апостольского собора малоазийским христианам (Деян 15:23-29) и названы соборными в смысле отправления их от лица собора или соборной Иерусалимской Церкви и даже в смысле коллективного составления их апостолами на соборе. Ничто действительно не указывает, чтобы какое-либо из 7 посланий соборных носило на себе печать соборного творчества, прошло соборную редакцию или адресовано было от собора Иерусалимской Церкви.
Поэтому следует остановиться на общепринятом почти в науке взгляде, что рассматриваемые послания наименованы соборными не в смысле соборного их происхождения или написания лицами, участвовавшими в Иерусалимском соборе, а в смысле их соборного назначения, т. е. отправления собору церквей (ср. Деян 15:23: « сущим во Антиохии и Сирии и Киликие братьям, иже от язык»). В таком именно смысле употребляет слово «соборный» ( καθολικός ) уже Климент Александрийский ( Строматы IV, 15), когда дает ему значение «окружный» ( ε ̓ γκύκλιος ): соборное послание, вроде упомянутого в Деян 15, есть послание окружное, имеющее назначение не для одной какой-либо частной церкви, а для целого круга или округа частных церквей. И, по мнению блаженного Феодорита, « эти послания называются кафолическими или соборными, т. е. как бы окружными ( ε ̓ γκύκλιοι ), потому что назначаются не одному народу в частности и не одному городу, как это делал св. Павел, но вообще к верующим, напр., иудеям, живущим в рассеянии, или всем христианам, спасенным верою». Такое же определение соборных посланий дает и блаженный Феофилакт ( Таск. Соборн. посл. Предисл.). Послания второе и третье Иоанна в этом смысле не могут быть названы соборными, как имеющие частное назначение и адрес. Но раз они были признаны Церковью за канонические, то вполне естественно было присоединить их к ранее уже принятому Церковью первому Соборному посланию того же апостола и таким образом включить их в круг соборных или окружных посланий, составивших особый небольшой отдел рядом с другим, более обширным, отделом посланий св. апостола Павла.
Было уже упомянуто о неодинаковом месте Соборных посланий в разных изданиях Нового Завета. И между собою они не всегда следуют в одном порядке. В Правилах св. апостолов (правило 85-е) Соборные послания поименованы после Павловых, и в ряду Соборных первым названы послания апостола Петра: «Петра послания два. Иоанна три. Иаково едино. Иуды едино». Напротив, в 60 правиле Лаодикийского собора Соборные послания помещаются ранее посланий ап. Павла, и первыми среди Соборных названо послание ап. Иакова: «Посланий Соборных седмь сии: Иакова едино, Петра два, Иоанна три, Иуды едино». Последний распорядок, в пользу которого, кроме того, говорят свидетельства восточных Отцов Церкви, и принять в наших славяно-русских изданиях.
Литература о Соборных посланиях, историческая и экзегетическая, на Западе чрезвычайно обширна. В русской литературе, кроме популярных толковательных опытов о Соборных посланиях, есть несколько и ученых трудов о них. Таков труд епископа Михаила (Лузина): « Толковый Апостол. Книга вторая: Соборные послания святых апостолов». Киев, 1905. Еще более ученою солидностью отличается сочинение профессора о. протоирея Д. И. Богдашевского « Опыты по изучению Священного Писания Нового Завета. Выпуск первый. Из соборных посланий». Киев, 1909. Имеет также значение для изучения рассматриваемых посланий сделанный на Волыни перевод катен на все Соборные послания: « Толкование Соборных посланий святых апостолов». Перевод с греческого. Житомир, 1909.
Специальные работы о том или другом послании будут названы при обозрении каждого послания.
Соборное послание святого апостола Иакова. Писатель послания. Назначение и читатели послания. Время и место написания. Подлинность послания. Общий характер послания и краткое его содержание.
Писатель первого, в каноническом порядке, Соборного послания, не называя себя в приветствии (Иак 1:1) апостолом, смиренно именует себя: «Иаков Богу и Господу Иисусу Христу раб». Однако это молчание об апостольстве писателя, обращающегося с своим посланием к «двенадцати коленам, находящимся в рассеянии», не только не отрицает апостольского достоинства писателя, но и говорит о великом и несомненном авторитете его как среди иудео-христиан, так и среди евреев вообще. При этом выше всякой похвалы писатель поставляет смиренное название и сознание себя рабом Божиим и Христовым, а такое настроение именно отличает истинных апостолов Христовых от лиц, незаконно присвоивших себе апостольский авторитет. Это приводит к предположению, что Иаков, писатель послания, был апостол Христов, один из предстоятелей апостольской церкви, которому были подведомы иудео-христианские общины и вне Палестины. Таким лицом является первый и знаменитейший представитель Иерусалимской церкви св. Иаков, брат Господень, прозванный Праведным из числа семидесяти апостолов (Деян 12:17; Деян 21:18; Гал 1:19). Церковное предание усвояет написание послания именно этому Иакову, а не Иакову Заведееву и не Иакову Алфееву (брату апостола и евангелиста Матфея), Иаков Заведеев весьма рано (около 44 года по Р. X.) скончался мученическою смертью от руки Ирода Агриппы (Деян 12:2); притом нет исторических данных в пользу того, чтобы он пользовался известностью в областях рассеяния. Между тем все содержание послания предполагает, что писатель его хорошо известен во всем иудео-христианском рассеянии. Такою славою в иудео-христианстве и иудействе, по преданию, пользовался Иаков, брат Господень, выступивший на поприще деятельности уже после смерти св. Иакова Заведеева (Деян 15:13; Деян 21:18; Гал 1:19). Этого именно Иакова ап. Павел ставит наравне с апостолами — Петром и Иоанном, называя всех троих столпами Церкви (Гал 2:9).
Если, по почину блаженного Иеронима (Прот. Геловид. гл. XIII), многие католические ученые ( Корнелий а-Ляпиде, Минь, Корнели и др.), протестантские ( Баумгартен, Лянге) и некоторые русские (митр. М. Филарет, архиеп. Черниг. Филарет, проф. И.В. Чельцов, проф. М.Д. Муретов) отожествляли Иакова, брата Господня, с Иаковом Алфеевым — апостолом из числа 12-ти, то и новозаветные данные и свидетельства церковного предания говорят против этого отожествления. В Евангелии братья Господа по плоти — Иаков, Иосия, Симон и Иуда — ясно отличаются от апостолов или первых и ближайших учеников Господа, напр., в Ин 2:12: «после сего пришел в Капернаум Сам, и Матерь Его, и братья Его, и ученики Его». Если здесь и в некоторых других местах Евангелия (Мф 12:48; Мк 3:31; Лк 8:19) братья Господни стоят в стороне от учеников или апостолов Господа, то в Ин 7:5 определенно говорится, что сначала братья Господни не веровали в Господа Иисуса Христа, следовательно, не могли быть в числе апостолов, — и это тем более примечательно, что евангелист Иоанн сделал это замечание о неверии братьев Господних почти непосредственно после упоминания о составившемся уже и существующем круге 12-ти апостолов (Ин 6:70-71). Даже после воскресения Господа, когда братья Господа уверовали в Него, они все-таки отличаются от апостолов (Деян 1:13-14), хотя иногда и сопоставляются с ними (1 Кор 9:5). И древнее церковное предание, при всей своей неясности относительно братьев Господних, все же в большинстве случаев подтверждает, что Иаков, Браг Господень, есть лицо, отличное от апостола Иакова Альфеева. Так, в « Апостольских постановлениях» Иаков, Брат Господень, ясно отличается от апостолов из 12-ти. «Мы двенадцать, говорится в Апост. пост. VI , 12, собравшись в Иерусалиме, явились Иакову, брату Господню», а ниже, VI , 14, в качестве возвестивших кафолическое учение называются сначала апостолы лика 12-ти (в том числе и апостол Иаков Алфеев), а затем присоединяются еще «Иаков, брат Господень и епископ Иерусалимский, и Павел, учитель языков». Климент Александрийский у Евсевия говорит: «Петр, Иаков и Иоанн, хотя от Самого Господа предпочтены были (другим ученикам), однако по вознесении Спасителя не стали состязаться о слове, но Иерусалимским епископом избрали Иакова Праведного» ( Церк. ист. II, 1). Сам Евсевий в I , 12 своей Церк. ист. причисляет Иакова, брата Господня, к 70 апостолам, а в VII, 19 говорит, что Иаков, брат Христов, «первый получил епископство над Иерусалимскою церковью от Самого Спасителя и апостолов», чем, в том и другом случае, Иаков, брат Господень, определенно выделяется из круга 12-ти апостолов. Наконец, и в Четьи-Минее под 23 октября, Иаков, брат Господень, причисляется к 70-ти апостолам.
Не будем входить в подробное рассмотрение и решение трудного вопроса: кто были братья Господа по плоти?1 Скажем лишь, что наиболее обоснованным и более опирающимся на древнее церковное предание является взгляд, по которому братья Господа — дети Иосифа Обручника от первого его брака. Из четырех, упоминаемых в Евангелии (Мф 13:55; Мк 6:3), братьев Господа, Иаков был, несомненно, старшим и выделялся из них особенною праведностью. Он сопутствовал Иосифу и Марии Деве с Богомладенцем Иисусом в бегстве их в Египет от преследований Ирода. Воспитываясь с братьями в благочестивой семье Иосифа в духе истинного благочестия, Иаков выделялся из числа братьев именно праведностью, давшею ему и имя «Праведного». По свидетельству Егезиппа (у Евсевия, Церк. ист. II, 23), Св. Иаков был назорей от чрева матери своей: «не пил вина и сикера, не употреблял в пищу никакого животного, не стриг волос, не умащался елеем и не мылся в бане». Но именно в силу особенной преданности Иакова и братьев его закону, они во все время земной жизни Господа Иисуса Христа оставались неверующими, и лишь в начале книги Деяний апостолов мы находим (Деян 1:14) первое упоминание о братьях Господа в числе верующих, вместе с 11 апостолами и Материю Господа. Такой переход Иакова от неверия к вере совершился, благодаря воскресению Господа Иисуса Христа и явлению Его Иакову (1 Кор 9:5; 1 Кор 15:5). Обращение Иакова, старшего из братьев, ко Христу повлекло за собою и обращение других братьев. Всем сердцем уверовав в Господа Иисуса, Иаков, брат Господень, как в жизни и деятельности своей, так и в своих воззрениях, представляет собою пример истинного иудео-христианина в самом лучшем смысле этого понятия; в его личности мы имеем лучший пример объединения Ветхого и Нового Заветов на жизненно-практической почве. Относясь с великим уважением к закону Моисееву в его целом и соблюдая его обрядовые предписания, даже советуя апостолу Павлу исполнить обряд очищения (Деян 21:18-26) ради умиротворения членов Иерусалимской церкви, Иаков, однако, на апостольском соборе первый возвышает голос свой об освобождении уверовавших из язычников от ига Моисеева закона (Деян 15:13-21). Христианство для св. Иакова не есть только преобразованное иудейство, а новый путь спасения во Христе, начинающийся возрождением посредством Евангелия (Иак 1:18). Не разрывая национально-исторической связи с иудейством, как вековым наследием отцев, св. Иаков, однако, допускает исполнение ветхозаветных обычаев и обрядов лишь постольку, поскольку им не усвоялось догматического, непреходящего значения, и они являлись преображенными христианским духом. Нравственная жизнь христианина, по учению св. Иакова, нормируется царственным законом Свободы (125; II, 12); все совершенствование и оправдание христианина совершается только через союз со Христом в живой и деятельной вере (Иак 2:14-26), и лишь деятельную христианскую любовь он признает общею обязанностью каждого (Иак 1:27). Ни в каком антагонизме со св. апостолом Павлом — великим благовестником христианской свободы св. Иаков (вопреки мнению Фаррара и других исследователей Запада) не находился, и лишь враги великого апостола языков — иудаисты и евиониты — пользовались именем и авторитетом первого Иерусалимского епископа для прикрытия своих иудаистических тенденций и замыслов. Само назорейство св. Иакова, будучи по форме иудейским, по духу являлось христианским: его не без основания можно считать прототипом христианского аскетизма (и монашества). Христианское подвижничество свое св. Иаков запечатлел собственною кровью. Пользуясь великим уважением всех верующих и неверующих, он безвыходно прожил в Иерусалиме до самой мученической своей кончины (может быть, около 64 года по Р. X.), в обстоятельствах которой выразилось как высокое уважение, какое питали к нему даже неверующие, как к великому праведнику, так и истинно христианский характер его веры и жизни. Егезипп у Евсевия (Церк. истор. II, 23) рассказывает о мученической кончине апостола Иакова так: «Когда уверовавших (по слову ап. Иакова) оказалось много — даже и между старейшинами, то иудеи, книжники и фарисеи начали кричать и говорить, что таким образом, пожалуй, и весь народ в Иисусе станет ожидать Христа. Поэтому, пришедши к Иакову, они сказали ему: «просим тебя, удержи народ; ведь он, в заблуждении, Иисуса признает Христом. Вот теперь все сошлись на праздник Пасхи; просим тебя, вразуми их касательно Иисуса. Мы доверяем тебе это, потому что сами вместе с народом свидетельствуем о твоей праведности и нелицеприятии. Так убеди же людей не заблуждаться в рассуждении Иисуса. Тебя все послушают, и мы — со всеми. Стань на крыле храма, чтобы сверху ты всем был виден и слова твои были слышны целому собранию...» Помянутые книжники и фарисеи, действительно, поставили Иакова на крыле храма и потом закричали ему: «праведник! тебе все мы должны верить. Вот этот народ в заблуждении, последует Иисусу распятому: скажи же нам, что такое дверь Иисуса распятого?» Иаков громогласно отвечал: «Зачем вы спрашиваете меня об Иисусе, Сыне Человеческом? Он восседит на небесах, одесную великой силы, и опять придет на землю на облаках небесных». Этим свидетельством Иакова многие совершенно убедились и начали славословить Иисуса, восклицая: осанна Сыну Давидову! А книжники и фарисеи говорили между собою: «ведь мы худо сделали, что приготовили такое свидетельство Иисусу; взойдем и сбросим Иакова, чтобы другие, по крайней мере, из страха не поверили ему» — и начали кричать: «о! о! и праведник — заблуждает...» они взошли и, сбросив праведного, сказали друг другу: убьем его камнями, — и начали бросать в него камни. Сверженный не вдруг умер, но, приподнявшись, стал на колени и говорил: «Господи, Боже Отче! отпусти им: они не знают, что делают». Между тем, как на него летели камни, некто священник, один из сынов Рихава (упоминаемых пророком Иеремией), закричал: «стойте, что вы делаете: праведник за нас молится». Но в то самое время один из них, суконщик, схватил скалку, на которую наматываются сукна, ударил ею праведника — и он скончался». Из этого рассказа очевидно, что св. Иаков был истинным апостолом Христовым, проповедавшим иудеям Иисуса, как Христа, Спасителя и будущего Судию, и полагавшим спасение единственно во Христе, а не в ветхозаветном законе. И, по свидетельству Иосифа Флавия ( Иудейские древности XX, 9, §1), св. Иаков, по суду первосвященника Анана, был побит камнями именно как нарушитель закона. Это значит, что следование св. Иакова обрядам и обычаям своего народа у него совершалось в христианском духе.
Послание св. апостола Иакова было первоначально назначено и отправлено, как говорится в написании (Иак 1:1), «двенадцати коленам, находящимся в рассеянии». Вопреки мнению некоторых исследователей (Гофмана, Яна, Гольпмана, Юлихера), придававших этому выражению иносказательный смысл и видевших в нем обозначение «нового или духовного Израиля», не имеющего в мире сем пребывающего града, но грядущего взыскующего, выражение « двенадцать колен» есть древнее теократическое обозначение всего народа еврейского, как одного народа Божия, в отличие от прочих народов язычников (Деян 24:6); прибавка же «в рассеянии» ( ε ̓ ν τη ̨̃ διασπορα ̨̃ ) прежде всего указывает, что читатели послания находились вне Палестины. При этом все содержание послания, имеющее чисто христианский характер, говорит, что то были собственно христиане из евреев или иудео-христиане. Не без основания однако указывали (напр., Вейс), что речь писателя нередко обращается и к неверующим евреям, что и вполне естественно ввиду того, что в первое время и довольно долго верующие и неверующие евреи не очень резко отделялись друг от друга и имели общие собрания, а также ввиду известного весьма большого авторитета апостола Иакова как среди верующих, так и среди неверующих евреев. Равным образом и ограничительная прибавка «в рассеянии» не исключает иудео-христиан и евреев вообще, живущих и в самой Палестине; содержание послания вполне приложимо и к ним, хотя преимущественно адресатами послания являлись внепалестинские читатели, частнее, вероятно, христианские общины заиорданские, Дамаска и Сирии (см. Деян 9:1-end).
Как и все послания апостольские, послание св. Иакова вызвано было ближайшим образом потребностями и состояниями религиозно-нравственной жизни христианских общин; эти особенности в жизни последних в весьма значительной мере определяют и содержание послания, хотя иные мысли послания могли быть высказаны апостолом и независимо от современного состояния читателей послания, как вообще в Священном Писании рядом с данными истории стоят непреходящие истины вероучения и нравоучения. Христиане из евреев, по указаньям послания, терпели многие притеснения со стороны и испытывали многие внутренние нестроения. Так, бедные иудео-христиане терпели многочисленные преследования со стороны своих богатых соплеменников (Иак 2:2-7; Иак 5:1-6) и среди этих и подобных внешних бедствий нередко уклонялись от истинного взгляда на источник этих бедствий и искушений (Иак 1:12-21), подвергались опасности колебаться в вере и даже изменять ей (Иак 5:7-11 и др.). Из чувственных побуждений и пристрастия к земным благам возникали у них раздоры (Иак 4:1-12); братская любовь во многих охладела (Иак 4:13-17; Иак 5:13-20); из самомнения многие хотели быть учителями других, не имея к тому способности и подготовки (Иак 3:1-end). Отсюда проистекали и такие важные и гибельные заблуждения иудео-христиан, как неправильные взгляды на молитву (Иак 1:5-8; Иак 5:17-18), на веру и добрые дела в их взаимном отношении (Иак 1:26-27; Иак 2:14-26). Эти и подобные нестроения во внутреннем и внешнем быте, к которым евреи и христиане из евреев всегда были особенно склонны и которые св. апостол именует искушениями, и послужили поводом к написанию послания. Целью последнего было, как очевидно само собою, устранение из жизни иудео-христиан упомянутых настроений и недостатков, утешение страждущих и указание всем вообще христианам истинного пути нравственного совершенства (сн. Иак 1:4; Иак 3:2). Возможно при этом допустить — ввиду известного высокого авторитета апостола Иакова даже среди неверующих евреев, — что устроением нравственной жизни иудео-христиан по высшим христианским началам апостол имел в виду привлечь в христианство и неверующих их соплеменников.
Время и место написания послания в нем самом не указаны, как и время и место происхождения других новозаветных писаний. Поэтому, в частности, время происхождения послания определяется лишь предположительно и гадательно. В пользу раннего происхождения послания, именно до апостольского иерусалимского собора (51-52 г. по Р. X.), указывали на самое назначение послания к иудео-христианам, понятное будто бы только в раннее время до иерусалимского собора, — на неупоминание в послании спорных пунктов из времени апостольского собора (обрядовый закон, отношение языко-христиан к иудео-христианам), также — на преобладающий нравоучительный характер послания при относительной скудости вероучительного элемента, причем в этом усматривали признак близости послания, по времени написания, к нагорной проповеди и вообще беседам Господа. Аргументы эти имеют лишь относительную ценность, и каждому из этих положений может быть противопоставлено соображение обратного свойства. В пользу, с другой стороны, относительно позднего написания послания, кроме широкого распространения христианства между иудеями рассеяния, указывали, между прочим, на печальную картину религиозно-нравственного состояния иудео-христианских церквей по данным, заключающимся в послании: христианство среди многих совершенно омирщилось, откуда выводили, что послание появилось в более позднее время жизни ап. Иакова. Легко, однако, видеть слабость и этого основания: можно ли вообще в пределах двух десятков лет (в этих пределах колеблется определение времени написания послания) указать хронологическую грань, когда первоначальные свет и чистота веры и жизни христиан помрачились? Еще более спорным является аргумент позднего происхождения послания, заимствуемый из предполагаемого знакомства ап. Иакова с посланиями ап. Петра и Павла. Но вопрос о взаимном отношении посланий всех этих трех апостолов неудоборешим. В частности, относительно апостолов Иакова и Павла даже и западноевропейские исследователи их посланий в настоящее время согласно признают, что ап. Иаков в своем послании отнюдь не противопоставляет учению ап. Павла свое мировоззрение, отнюдь не полемизирует с ним по вопросу об оправдании, как любили утверждать исследователи-рационалисты прежнего времени. Таким образом, вопрос о годе написания послания мы оставляем открытым, ограничиваясь лишь отнесением происхождения послания к средине 50-х годов нашей эры.
Тем решительнее мы должны отвергнуть попытки рационалистической критики отодвинуть составление послания во второй христианский век, относя (в лице, напр., Гарнака, Пфлейдрера, Юлихера и др.) написание послания к 125-130 гг. по Р. X. Здесь мы уже имеем дело с отрицанием подлинности послания, сомнение в которой известно и христианской древности. Но основания отрицания подлинности послания у новейших исследователей: предполагаемая, но совершенно мнимая полемика с ап. Павлом, мнимое влияние ессейства или гностицизма и подобное, совершенно вздорны и не требуют нарочитого разбора и опровержения. Ссылка же на сходство некоторых мест послания с местами из 1-го послания св. Климента Римского (гл. X и XXXI , ср. Иак 2:21, гл. XVII , или гл. XXXVIII ; сн. Иак 3:13) и из «Пастыря» Ермы (Видение III, 9, ср. Иак 1:27; Подобие IX, 23, сн. Иак 4:12) доказывает совершенно обратное, именно: совершенную известность и общепризнанный авторитет послания св. Иакова в пору жизни этих обоих церковных писателей.
Весьма важным доказательством подлинности послания св. Иакова является то обстоятельство, что послание это, именно как принадлежащее апостолу Иакову, находится в сирском переводе 2 века Пешито. Это тем более важно, что перевод этот возник в стране, пограничной с тою страною, где было написано послание. Евсевий Кесарийский, как и блаженный Иероним, причисляет это послание к разряду предрекаемых, α ̓ ντιλεγόμενα , но сам же свидетельствует об общественном, публичном употреблении послания во многих церквах ( Церк. истор. III, 25). Подлинность послания утверждается также свидетельствами о нем, кроме упомянутых уже св. Климента Римского и Ермы, также других древних церковных писателей: св. Иринея Лионского, Тертуллиана, также Климента, Дидима и Дионисия Александрийских и др. «Позднее принятие в канон свидетельствует только о той осторожности, с которою церковь устанавливала апостольское происхождение тех писаний, которые не назначались какой-либо отдельной церкви, и, следовательно, не могли найти опоры своей каноничности в авторитетном голосе этой церкви, а требовали широкого и всестороннего ознакомления с их происхождением» (проф. Богдашевский). После Евсевия всякие сомнения о подлинности послания навсегда прекращаются в церкви, и оно неизменно пребывает в каноне боговдохновенных книг. Лишь Лютер, находя в послании св. Иакова опровержения своего лжеучения об оправдании и спасении одною лишь верою, первоначально даже не включал это послание в число священных новозаветных писаний. Но этот взгляд, обязанный грубому непониманию высокого морально-христианского достоинства послания, был скоро оставлен самими протестантами.
О месте написания послания разногласия не существует. Коль скоро послание принадлежит перу св. апостола Иакова, брата Господня, первого Иерусалимского епископа, то местом написания послания был именно Иерусалим или вообще Палестина, где, по преданию, Иаков обитал безотлучно до самой своей смерти. И общий колорит содержания говорит за палестинское происхождение послания. Многие образы апостольской речи объясняются только из особенностей Палестины. Упоминание о раннем и позднем дожде (Иак 5:7), о смоковнице, маслине и виноградной лозе (Иак 3:12), о соленых и горьких источниках (Иак 3:11-12), о жгучем ветре, иссушающем растительность (Иак 1:11), предполагает близкое непосредственное знакомство писателя с палестинскою природою. Самое назначение послания для всех иудео-христиан рассеяния, естественно, указывает на Иерусалим, как тот средоточный пункт иудео-христианства, в котором свящ. писатель послания мог с наибольшим удобством узнать о состоянии иудео-христианских общин рассеяния.
Послание имеет почти исключительно нравоучительный характер; нравственно-практическое содержание в нем решительно преобладает над догматическим, которое выступает в послании не часто, и именно как основа нравоучения (напр., Иак 1:18; Иак 2:1). «Если св. Павел — есть апостол веры, св. Петр — апостол надежды, св. Иоанн — апостол любви, то Иаков Праведный и в своем писании является апостолом правды. Восстановление на началах евангельского закона нарушенной правды в отношениях богатых к бедным составляет, можно сказать, главную цель послания, приникающую его от начала до конца» (проф. Богдашевский). В раскрытии понятия правды и вообще моральных истин св. апостол Иаков, как и естественно ожидать, весьма часто соприкасается с ветхозаветными нравоучительными книгами: кн. Притчей, Екклезиаста, Премудрости Соломона, Иисуса, сына Сирахова. По тону, силе и аскетической строгости в раскрытии понятия и требований правды, а также по прямоте и силе обличения богатых насильников послание св. Иакова наиболее родственно с книгою св. пророка Амоса (ср., напр., Иак 2:6-7; Иак 5:1-6 и Ам 2:6.8; Ам 4:1 и др.) Но еще ближе и по духу, и по самой букве послание св. Иакова примыкает к нагорной беседе Господа, напр., в наименовании новозаветного откровения «законом» ср. Мф 5:17 и сн. Иак 1:25; Иак 2:12. С этим согласен особый дух любвеобильности, проникающий все увещания апостола и дающий видеть в послании чисто христианское произведение, хотя и облеченное в форму ветхозаветной гномической мудрости. И в вероучительной стороне послания рядом с общим, ветхозаветным представлением о Боге, как о Существе чистейшем (Иак 1:13), Боге едином (Иак 2:19), Отце светов и источнике всякого блага (Иак 1:17), Господе Саваофе (Иак 5:4), едином Законоположнике и Судии (Иак 4:12) и подобное, стоит учение апостола об Иисусе Христе, как истинном Боге (Иак 1:1) и Господе слова (Иак 2:1), второе пришествие Которого есть предел ожиданий и надежд верующих (Иак 5:7-8), а учение Которого или вообще христианство есть «слово истины», которым Бог в Христе возродил нас (Иак 1:18), есть «совершенный закон свободы» (Иак 1:25; Иак 2:12). Ввиду этого должно быть решительно отвергнуто странное мнение одного современного немецкого ученого ( Шпитты), будто послание Иакова есть чисто иудейское произведение, написанное иудеем для иудеев около времени Христа.
Первоначальный язык послания, по всем вероятиям, был греческий; на этом языке говорили иудеи рассеяния, и к ним апостол, как в устной беседе, которую вел с ними, по свидетельству Егезиппа, пред смертью, так и в послании мог обратиться только на греческом. Цитаты из Ветхого Завета в послании приводятся по греческому переводу LXX-ти (Иак 2:11; Иак 4:6). Притом греческий язык посланий, хотя и не классический, достаточно, однако, чистый, говорит, по-видимому, о том, что св. Иаков владел греческим языком с самого детства.
Воодушевленность речи апостола и афористическая форма изложения своих мыслей допускают деление содержания послания не столько на логически-определенные части, сколько лишь на отдельные группы мыслей. Первую группу наставлений апостола образует речь Иак 1:2-18 «об искушениях, постигающих христиан». Далее следуют группы мыслей: Иак 1:19-27 «о правильном отношении к слову истины», Иак 2:1-13 «обличение лицеприятия», Иак 2:14-26 «учение об оправдании» — три отдела одной, в сущности, группы увещаний, основная мысль которой — единство христианского слова и дела, учение жизни, веры и дел. Таким образом, эта вторая группа мыслей обнимает Иак 1:21-2:26. Третью группу наставлений образует третья глава, Иак 3:1-18 — «об учительстве, о ложной и истинной мудрости». Четвертую группу мыслей составляет глава четвертая, Иак 4:1-17 — об истинном отношении к Богу и миру. Пятую и последнюю группу образуют ст. 1-11 главы пятой — «обличение богатых и утешение бедным и смиренным». Послание оканчивается заключительными наставлениями ко всем христианам Иак 5:12-20.
На русском языке о послании Иакова, кроме журнальных статей и замечаний в общих руководствах на новозаветные книги, есть несколько специальных работ: 1) свящ. И. Кибальчича. Св. Иаков, брат Господень. Опыт обозрения соборного послания Иакова, брата Господня. Чернигов, 1882. 2) З. Теодоровича. Толкование на соборное послание св. апостола Иакова. Вильна, 1897. 3) Иеромонаха, ныне епископа, Георгия (Ярошевского). Соборное послание св. апостола Иакова. Опыт исагогико-экзегетического исследования. Киев, 1901. 4) Архиепископа Никанора (Каменского). Толковый Апостол. Ч. I. СПб., 1905. Лучшее из всех — сочинение преосвященного Георгия, как по обстоятельности исагогических сведений, так и по широте и глубине экзегезиса, ровно и по строгой выдержанности ученого метода. В труде преосв. Георгия (стр. vi - viii Предисловия) указана и обширная литература, иностранная и русская, о послании св. апостола Иакова. Прекрасная статья о «Св. апостоле Иакове и его послании» с исчерпывающею библиографией о них принадлежит перу проф. прот. Д.И. Богдашевского в издаваемой при журнале «Странник» «Православной Богословской Энциклопедии», т. VI. СПб., 1905, столб. 42-55. Тем же проф. прот. Д.И. Богдашевским в упомянутых же «Опытах по изучению священного писания Нового Завета» (вып. I. Киев, 1909), кроме вводных вопросов о послании (с. 153-178), сжато, но полно и глубоко верно изложены «основные черты богословия» послания св. Иакова (с. 178-201), а гораздо ранее в отдельной брошюре представлены « Объяснительные замечания к наиболее трудным местам соборного послания св. апостола Иакова». Киев. 1894.
19 Или: вы знаете.
20 Букв.: всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев, ибо гнев человека не производит праведности Божией.
21 а) Букв.: преизбытка / остатка зла.
21 б) См. в Словаре Душа.
24 Букв.: посмотрел он на себя и.
25 Букв.: но кто всматривается в закон совершенный, (закон) свободы, (в этом всегда) пребывая, будучи не слушателем забывчивым, а исполнителем дела.
26 а) Друг. возм. пер.: кто думает, что он благочестив.
26 б) Букв.: сердце свое.
Вопрос о том, кто является автором этого послания, всё еще остается открытым. Вероятно, это один из трех, наиболее известных по Новому Завету христиан первого века, носивших имя Иаков. Когда ранние христианские церкви пришли к согласию о включении этого послания в канон Нового Завета, они, в большинстве своем, признавали автором послания того Иакова, которого в то время было принято называть «братом Господа».
Вводная часть послания дает основание считать, что оно было написано широко известным и признанным руководителем Церкви. Иаков, «брат Господа», был одним из таковых. Если автором был именно он, то послание появилось на свет в период между 45 и 49 гг. по Р.Х. Место же, где оно писалось, к сожалению, неизвестно.
Послание Иакова было предназначено для тех верующих, которые, как это видно из текста, столкнулись с большими трудностями при попытках воплотить принципы своей веры в жизнь. Иаков подробно рассматривает некоторые вопросы, связанные с проявлением естественных человеческих слабостей в поведении членов ранних христианских общин. Некоторые из них кичились своим богатством и были высокомерны по отношению к бедным. Другие делали много зла клеветой и сплетнями, были заносчивы и полны предубеждений. Иаков говорит о том, что вера, не подтвержденная делами, не ведет к спасению. Он задает вопрос: «Что пользы в том, братья мои, когда говорит кто-то, что верует, а делом этого никак не подтверждает? Спасет ли его такая вера?» Здесь автор говорит о христианах, которым недостает желания искренне следовать по пути, открытому для них Иисусом Христом. Иаков внушает своим читателям, что тот, кто действительно верит в Бога, непременно и делает то, что Богу угодно.
Третье издание «Нового Завета и Псалтыри в современном русском переводе» было приготовлено к печати Институтом перевода Библии в Заокском по предложению Украинского Библейского Общества. Сознавая свою ответственность за аккуратность перевода и его литературные достоинства, сотрудники Института использовали возможность нового издания этой Книги для того, чтобы внести уточнения и, где это потребовалось, исправления в свой прежний многолетний труд. И хотя в этой работе приходилось помнить о сроках, максимальные усилия были приложены для достижения стоящей перед Институтом задачи: донести до читателей священный текст, насколько это возможно в переводе, тщательно выверенным, без искажений и потерь.
Как в прежних изданиях, так и в настоящем наш коллектив переводчиков стремился сохранить и продолжить то наилучшее, что было достигнуто усилиями библейских обществ мира в деле перевода Священного Писания. Стремясь сделать свой перевод доступным и понятным, мы, однако, по-прежнему противостояли искушению использовать грубые и вульгарные слова и фразы – ту лексику, которая обычно появляется во времена социальных потрясений – революций и смут. Мы пытались передать Весть Писания словами общепринятыми, устоявшимися и в таких выражениях, которые продолжали бы добрые традиции старых (теперь уже малодоступных) переводов Библии на родной язык наших соотечественников.
В традиционном иудаизме и христианстве Библия – не только исторический документ, который следует беречь, не только литературный памятник, которым можно любоваться и восхищаться. Книга эта была и остается уникальнейшим посланием о предложенном Богом разрешении человеческих проблем на земле, о жизни и учении Иисуса Христа, открывшего человечеству путь в непрекращающуюся жизнь мира, святости, добра и любви. Весть об этом должна прозвучать для наших современников в прямо обращенных к ним словах, на языке простом и близком их восприятию. Переводчики этого издания Нового Завета и Псалтыри совершили свой труд с молитвой и надеждой на то, что эти священные книги в их переводе будут продолжать поддерживать духовную жизнь читателей любого возраста, помогая им понимать боговдохновенное Слово и верой откликаться на него.
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
Прошло неполных два года с тех пор, как «Новый Завет в современном русском переводе» был издан на Можайском полиграфическом комбинате по заказу Просветительного фонда «Диалог». Это издание было подготовлено Институтом перевода Библии в Заокском. Тепло и с одобрением приняли его читатели, любящие Слово Божие, читатели разных конфессий. Перевод с немалым интересом был встречен и теми, кто только знакомился с первоисточником христианского вероучения, наиболее известной частью Библии, Новым Заветом. Уже через несколько месяцев после выхода в свет «Нового Завета в современном русском переводе» весь тираж разошелся, а заказы на издание продолжали поступать. Поощренный этим, Институт перевода Библии в Заокском, главной целью которого было и остается содействовать приобщению соотечественников к Священному Писанию, стал готовить второе издание этой Книги. Конечно, при этом мы не могли не думать о том, что подготовленный Институтом перевод Нового Завета, как и всякий иной перевод Библии, нуждался в проверке и обсуждении с читателями, с этого и начались наши приготовления к новому изданию.
После первого издания в Институт наряду с многочисленными положительными отзывами поступили ценные конструктивные предложения от внимательных читателей, в том числе и от богословов и лингвистов, которые побудили нас сделать второе издание, по возможности, более популярным, естественно, не в ущерб аккуратности перевода. При этом мы пытались решить такие задачи, как: тщательный пересмотр прежде сделанного нами перевода; улучшения, где в том была необходимость, стилистического плана и удобное для чтения оформление текста. Поэтому в новом издании, по сравнению с прежним, значительно меньше сносок (удалены сноски, имевшие не столько практическое, сколько теоретическое значение). Прежнее буквенное обозначение сносок в тексте заменено звездочкой к тому слову (выражению), к которому в нижней части страницы дается примечание.
В этом издании, в дополнение к книгам Нового Завета, Институт перевода Библии издает свой новый перевод Псалтыри – той самой книги Ветхого Завета, которую так любил читать и на которую часто ссылался во время Своей жизни на земле наш Господь Иисус Христос. На протяжении веков тысячи и тысячи христиан, как, впрочем, и иудеев, считали Псалтырь сердцем Библии, находя для себя в этой Книги источник радости, утешения и духовного озарения.
Перевод Псалтыри сделан со стандартного научного издания Biblia Hebraica Stuttgartensia (Stuttgart, 1990). В подготовке перевода принимали участие А.В. Болотников, И.В. Лобанов, М.В. Опияр, О.В. Павлова, С.А. Ромашко, В.В. Сергеев.
Институт перевода Библии предлагает вниманию самого широкого круга читателей «Новый Завет и Псалтырь в современном русском переводе» с должным смирением и вместе с тем с уверенностью, что у Бога есть еще новый свет и истина, готовые озарить читающего Его святые слова. Мы молимся о том, чтобы при благословении Господнем настоящий перевод послужил средством к достижению этой цели.
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
Встреча с любым новым переводом книг Священного Писания рождает у всякого серьезного читателя закономерный вопрос о его необходимости, оправданности и столь же естественное желание понять, чего можно ждать от новых переводчиков. Этим обстоятельством продиктованы нижеследующие вступительные строки.
Явление в наш мир Христа ознаменовало начало новой эры в жизни человечества. Бог вошел в историю и установил глубоко личные отношения с каждым из нас, с очевидной ясностью показав, что Он – на нашей стороне и делает всё возможное, чтобы спасти нас от зла и погибели. Всё это явило себя в жизни, смерти и воскресении Иисуса. Миру дано было в Нем предельно возможное откровение Бога о Себе и о человеке. Это откровение потрясает своим величием: Тот, Кто виделся людям простым плотником, кончившим дни свои на позорном кресте, – сотворил весь мир. Жизнь Его началась не в Вифлееме. Нет, Он – «Тот, Кто был, Кто есть, Кто грядет». Такое трудно себе представить.
И всё же самые разные люди неуклонно приходили к вере в это. Они открывали для себя, что Иисус – это Бог, который жил среди них и для них. Вскоре люди новой веры стали осознавать и то, что Он живет и в них самих и что у Него есть ответ на все их нужды и чаяния. Это означало, что они обретают новое видение мира, самих себя и своего будущего, новый, неведомый им прежде опыт жизни.
Уверовавшие в Иисуса горели желанием делиться своей верой с другими, рассказывать о Нем всем на земле. Эти первые подвижники, среди которых были и прямые свидетели событий, облекали жизнеописание и учение Христа Иисуса в яркую, хорошо запоминающуюся форму. Ими были созданы Евангелия; кроме того, они писали письма (которые стали для нас «посланиями»), пели песни, творили молитвы и запечатлевали дарованное им Божественное откровение. Поверхностному наблюдателю могло показаться, что всё написанное о Христе Его первыми учениками и последователями никем и никак не было специально организовано: всё это рождалось более или менее произвольно. За какие-нибудь пятьдесят лет названные тексты составили целую Книгу, получившую впоследствии название «Новый Завет».
В процессе создания и чтения, собирания и организации записанных материалов первые христиане, испытавшие на себе великую спасительную силу этих священных рукописей, пришли к ясному выводу, что всеми их усилиями руководил, направляя их, Некто Могущественный и Всеведущий – Сам Святой Дух Божий. Они увидели, что в запечатленном ими не было ничего случайного, что все документы, составившие Новый Завет, находятся в глубокой внутренней взаимосвязи. Смело и решительно первые христиане могли называть и называли сложившийся свод «Словом Божьим».
Замечательной особенностью Нового Завета было то, что весь текст его написан на простом, разговорном греческом языке, который распространился в то время по всему Средиземноморью и стал языком международным. Однако в большинстве своем «на нем говорили люди, не привыкшие к нему с детства и поэтому не чувствовавшие по-настоящему греческих слов». В их практике «это был язык без почвы, деловой, торговый, служебный язык». Указывая на такое положение вещей, выдающийся христианский мыслитель и писатель XX века К.С. Льюис добавляет: «Шокирует ли это нас?.. Надеюсь, нет; иначе нас должно было шокировать и само Воплощение. Господь уничижил Себя, когда стал младенцем на руках у крестьянки и арестованным проповедником, и по тому же Божественному замыслу слово о Нем прозвучало на народном, будничном, бытовом языке». По этой самой причине ранние последователи Иисуса в своем свидетельстве о Нем, в своей проповеди и своих переводах Священного Писания стремились передать Благую Весть о Христе на простом, близком народу и понятном ему языке.
Счастливы народы, которые получили Священное Писание в достойном переводе с языков оригинала на доступный их пониманию родной язык. У них эту Книгу можно найти в каждой, даже самой бедной семье. Она стала у таких народов не только, собственно, молитвенным и благочестивым, душеспасительным чтением, но и той семейной книгой, которой озарялся весь их духовный мир. Так созидалась устойчивость общества, его нравственная сила и даже материальное благополучие.
Провидению угодно было, чтобы и Россия не осталась без Слова Божия. С великой благодарностью чтим мы, россияне, память Кирилла и Мефодия, давших нам Священное Писание на славянском языке. Храним мы и благоговейную память о тружениках, приобщивших нас к Слову Божию через так называемый Синодальный перевод, который и поныне остается у нас наиболее авторитетным и более всего известным. Дело здесь не столько в его филологических или литературных характеристиках, сколько в том, что он оставался с российскими христианами во все трудные времена XX столетия. Во многом именно благодаря ему христианская вера не была в России искоренена окончательно.
Синодальный перевод, однако, при всех его несомненных достоинствах не считается сегодня вполне удовлетворительным из-за известных своих (очевидных не только для специалистов) недостатков. Закономерные изменения, произошедшие в нашем языке за более чем столетие, и долгое отсутствие религиозного просвещения в нашей стране сделали эти недостатки резко ощутимыми. Лексика и синтаксис этого перевода перестали быть доступными непосредственному, так сказать, «стихийному» восприятию. Современный читатель во многих случаях не может уже обойтись без словарей в своих усилиях постичь смысл тех или иных формул перевода, увидевшего свет в 1876 году. Это обстоятельство отзывается, конечно же, рационалистическим «охлаждением» восприятия того текста, который, будучи по своей природе духоподъемным, должен быть не только уяснен, но и пережит всем существом благочестивого читателя.
Разумеется, сделать совершенный перевод Библии «на все времена», такой перевод, который оставался бы одинаково понятным и близким читателям бесконечной череды поколений, невозможно, что называется, по определению. И это не только потому, что неостановимо развитие языка, на котором мы говорим, но и потому еще, что с течением времени всё более усложняется и обогащается само проникновение в духовные сокровища великой Книги по мере открытия всё новых и новых подходов к ним. На это справедливо указывал протоиерей Александр Мень, видевший смысл и даже необходимость в росте числа переводов Библии. Он, в частности, писал: «Сегодня в мировой практике библейских переводов господствует плюрализм. Признавая, что любой перевод в той или иной степени является интерпретацией оригинала, переводчики используют самые разные приемы и языковые установки… Это позволяет читателям ощутить различные измерения и оттенки текста».
В русле именно такого понимания проблемы сочли возможным предпринять свою попытку внести посильный вклад в дело приобщения российского читателя к тексту Нового Завета и сотрудники Института перевода Библии, созданного в 1993 году в Заокском. Движимые высоким чувством ответственности за дело, которому они посвятили свои знания и силы, участники проекта выполнили настоящий перевод Нового Завета на русский язык с языка оригинала, взяв за основу получивший широкое признание современный критический текст оригинала (4-е дополненное издание Объединенных Библейских обществ, Штуттгарт, 1994). При этом, с одной стороны, была принята во внимание характерная для русской традиции ориентация на византийские источники, с другой – учитывались достижения современной текстологии.
Сотрудники Заокского переводческого центра не могли, естественно, не считаться в своей работе с зарубежным и отечественным опытом перевода Библии. В соответствии с принципами, которыми руководствуются библейские общества всего мира, перевод изначально замышлялся как свободный от конфессиональных пристрастий. В согласии с философией современных библейских обществ главнейшими требованиями к переводу были признаны верность оригиналу и сохранение формы библейского сообщения везде, где это возможно, при готовности ради точной передачи живого смысла поступаться буквой текста. При этом невозможно, конечно, было не пройти через те муки, которые совершенно неизбежны для всякого ответственного переводчика Священных Писаний. Ибо богодухновенность оригинала обязывала с благоговением относиться и к самой форме его. Вместе с тем в ходе работы переводчикам приходилось постоянно убеждаться в справедливости мысли великих русских писателей о том, что адекватным может считаться только тот перевод, который прежде всего верно передает смысл и динамику оригинала. Стремление сотрудников Института в Заокском быть как можно ближе к подлиннику совпадало с тем, что некогда сказал В.Г. Белинский: «Близость к подлиннику состоит в передании не буквы, а духа создания… Соответствующий образ, так же как и соответствующая фраза, состоят не всегда в видимой соответственности слов». Оглядка на иные современные переводы, передающие библейский текст с суровой буквальностью, заставляла вспоминать известное высказывание А.С. Пушкина: «Подстрочный перевод никогда не может быть верен».
Коллектив переводчиков Института на всех этапах работы отдавал себе отчет в том, что ни один реальный перевод не может в равной степени удовлетворить все многоразличные по своей природе требования разных читателей. Тем не менее переводчики стремились к результату, который мог бы, с одной стороны, удовлетворить тех, кто впервые обращается к Писанию, и с другой – устроить тех, кто, видя в Библии Слово Божие, занимается углубленным ее изучением.
В настоящем переводе, адресованном современному читателю, используются по преимуществу находящиеся в живом обращении слова, словосочетания и идиомы. Устаревшие и архаичные слова и выражения допускаются лишь в той мере, в какой они необходимы для передачи колорита повествования и для адекватного представления смысловых оттенков фразы. В то же время было найдено целесообразным воздерживаться от использования остросовременной, скоропреходящей лексики и такого же синтаксиса, дабы не нарушить той размеренности, естественной простоты и органичной величавости изложения, которые отличают метафизически несуетный текст Писания.
Библейская весть имеет решающее значение для спасения всякого человека и вообще для всей его христианской жизни. Эта Весть не является простым отчетом о фактах, событиях и прямолинейно назидательным изложением заповедей. Она способна тронуть человеческое сердце, побудить читателя и слушателя к сопереживанию, вызвать у них потребность в живом и искреннем покаянии. Переводчики Заокского видели свою задачу в том, чтобы передать такую силу библейского повествования.
В тех случаях, когда смысл отдельных слов или выражений в дошедших до нас списках книг Библии не поддается, несмотря на все усилия, определенному прочтению, читателю предлагается наиболее убедительное, на взгляд переводчиков, чтение.
В стремлении к ясности и стилистическому благообразию текста переводчики вводят в него, когда это диктуется контекстом, слова, которых в оригинале нет (они отмечаются курсивом).
В сносках читателю предлагаются альтернативные значения отдельных слов и фраз оригинала.
В помощь читателю главы библейского текста разделяются на отдельные смысловые отрывки, которые снабжаются набранными курсивом подзаголовками. Не являясь частью переводимого текста, подзаголовки не предназначаются для устного чтения Писания или для его истолкования.
Завершив свой первый опыт перевода Библии на современный русский язык, сотрудники Института в Заокском намерены продолжать поиск наилучших подходов и решений в передаче текста оригинала. Поэтому все причастные к появлению состоявшегося перевода будут благодарны глубокоуважаемым читателям за всякую помощь, которую они найдут возможным оказать своими замечаниями, советами и пожеланиями, направленными на совершенствование предлагаемого ныне текста для последующих переизданий.
Сотрудники Института благодарны тем, кто во все годы работы над переводом Нового Завета помогал им своими молитвами и советами. Особенно должны быть отмечены здесь В.Г. Воздвиженский, С.Г. Микушкина, И.А. Орловская, С.А.Ромашко и В.В. Сергеев.
Чрезвычайно ценным было участие в осуществленном теперь проекте ряда западных коллег и друзей Института, в частности У. Айлса, Д.Р. Спенглера и доктора К.Г. Хаукинса.
Для меня лично великим благом было трудиться над публикуемым переводом вместе с посвятившими всецело себя этому делу высококвалифицированными сотрудниками, такими как А.В. Болотников, М.В. Борябина, И.В. Лобанов и некоторые другие.
Если проделанная коллективом Института работа поможет кому-то в познании Спасителя нашего, Господа Иисуса Христа, это и будет наивысшей наградой для всех, кто был причастен к данному переводу.
Директор Института перевода Библии в Заокском доктор богословия М. П. Кулаков
ПОЯСНЕНИЯ, УСЛОВНЫЕ ЗНАКИ И СОКРАЩЕНИЯ
Настоящий перевод Нового Завета выполнен с греческого текста, в основном по 4-му изданию «Греческого Нового Завета» (The Greek New Testament. 4th revision edition. Stuttgart, 1994). Перевод Псалтыри сделан с издания Biblia Hebraica Stuttgartensia (Stuttgart, 1990).
Русский текст настоящего перевода разбит на смысловые отрывки с подзаголовками. Набранные курсивом подзаголовки, не являясь частью текста, введены для того, чтобы читатель мог легче находить нужное место в предлагаемом переводе.
Малыми прописными буквами в Псалтыри слово «ГОСПОДЬ» пишется в тех случаях, когда этим словом передается имя Бога – Яхве, писавшееся по-еврейски четырьмя согласными буквами (тетраграмматон). Слово «Господь» в его обычном написании передает другое обращение (Адон или Адонай), употреблявшееся применительно и к Богу, и к людям в значении «Господин», друг. пер.: Владыка; см. в Словаре Господь .
В квадратные скобки заключаются слова, присутствие которых в тексте современная библеистика считает не вполне доказанным.
В двойные квадратные скобки заключаются слова, которые современная библеистика считает вставками в текст, сделанными в первые века.
Полужирным шрифтом выделены цитаты из книг Ветхого Завета. При этом поэтические отрывки располагаются в тексте с необходимыми отступами и разбивкой с тем, чтобы адекватно представить структуру отрывка. В примечании внизу страницы указывается адрес цитаты.
Курсивом выделены слова, фактически отсутствующие в оригинальном тексте, но включение которых представляется оправданным, так как они подразумеваются в развитии мысли автора и помогают уяснению смысла, заложенного в тексте.
Приподнятая над строкой звездочка после слова (фразы) указывает на примечание внизу страницы.
Отдельные подстрочные примечания приводятся со следующими условными сокращениями:
Букв. (буквально): формально точный перевод. Он дается в тех случаях, когда ради ясности и более полного раскрытия смысла в основном тексте приходится отступать от формально точной передачи. При этом читателю предоставляется возможность самому ближе подойти к оригинальному слову или словосочетанию и видеть мыслимые варианты перевода.
В знач. (в значении): приводится, когда слово, переведенное в тексте буквально, требует, по мнению переводчика, указания на особый смысловой оттенок его в данном контексте.
В некот. рукописях (в некоторых рукописях): используется при цитировании текстовых вариантов в греческих рукописях.
Греч. (греческое): используется в том случае, когда важно показать, какое именно греческое слово употреблено в оригинальном тексте. Слово дается в русской транскрипции.
Древн. пер. (древние переводы): используется, когда нужно показать, как то или иное место оригинала понималось древними переводами, основанными, возможно, на другом тексте оригинала.
Друг. возм. пер. (другой возможный перевод): приводится как еще один, хотя и возможный, но, по мнению переводчиков, менее обоснованный перевод.
Друг. чтение (другое чтение): приводится тогда, когда при иной расстановке знаков, обозначающих гласные звуки, или при иной последовательности букв возможно чтение, отличное от оригинального, но поддержанное другими древними переводами.
Евр. (еврейское): используется, когда важно показать, какое именно слово используется в оригинале. Часто его невозможно передать адекватно, без семантических потерь, на русский язык, поэтому многие современные переводы вводят это слово в транслитерации на родной язык.
Или: используется в случае, когда в примечании приводится другой, достаточно обоснованный перевод.
Некот. рукописи добавляют (некоторые рукописи добавляют): дается тогда, когда в ряде списков Нового Завета или Псалтыри, не включенных современными критическими изданиями в корпус текста, содержится дополнение к написанному, которое, чаще всего, входит в Синодальный перевод.
Некот. рукописи опускают (некоторые рукописи опускают): дается тогда, когда в ряде списков Нового Завета или Псалтыри, не включенных современными критическими изданиями в корпус текста, не содержится дополнения к написанному, однако в ряде случаев это дополнение входит в Синодальный перевод.
Масоретский текст: текст, принятый в качестве основного для перевода; сноска приводится, когда по ряду текстологических причин: значение слова неизвестно, текст оригинала испорчен – в переводе приходится отступать от буквальной передачи.
ТR (textus receptus) – издание греческого текста Нового Завета, подготовленное Эразмом Роттердамским в 1516 г. на основе списков последних веков существования Византийской империи. До XIX в. это издание служило базой ряда известных переводов.
LXX – Септуагинта, перевод Священного Писания (Ветхого Завета) на греческий язык, сделанный в III–II вв. до Р.Х. Ссылки на этот перевод даются по 27-му изданию Нестле-Аланда (Nestle-Aland. Novum Testamentum Graece. 27. revidierte Auflage 1993. Stuttgart).
ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
ВЕТХИЙ ЗАВЕТ (ВЗ)
Быт – Бытие
Исх – Исход
Лев – Левит
Числ – Числа
Втор – Второзаконие
Ис Нав – Книга Иисуса Навина
1 Цар – Первая книга Царств
2 Цар – Вторая книга Царств
3 Цар – Третья книга Царств
4 Цар – Четвертая книга Царств
1 Пар – Первая книга Паралипоменон
2 Пар – Вторая книга Паралипоменон
Иов – Книга Иова
Пс – Псалтырь
Притч – Книга Притчей Соломона
Эккл – Книга Экклезиаста, или проповедника (Екклесиаста)
Ис – Книга пророка Исайи
Иер – Книга пророка Иеремии
Плач – Книга Плач Иеремии
Иез – Книга пророка Иезекииля
Дан – Книга пророка Даниила
Ос – Книга пророка Осии
Иоиль – Книга пророка Иоиля
Ам – Книга пророка Амоса
Иона – Книга пророка Ионы
Мих – Книга пророка Михея
Наум – Книга пророка Наума
Авв – Книга пророка Аввакума
Агг – Книга пророка Аггея
Зах – Книга пророка Захарии
Мал – Книга пророка Малахии
НОВЫЙ ЗАВЕТ (НЗ)
Мф – Евангелие по Матфею (От Матфея святое благовествование)
Мк – Евангелие по Марку (От Марка святое благовествование)
Лк – Евангелие по Луке (От Луки святое благовествование)
Ин – Евангелие по Иоанну (От Иоанна святое благовествование)
Деян – Деяния апостолов
Рим – Послание к римлянам
1 Кор – Первое послание к коринфянам
2 Кор – Второе послание к коринфянам
Гал – Послание к галатам
Эф – Послание к эфесянам
Флп – Послание к филиппийцам
Кол – Послание к колоссянам
1 Фес – Первое послание к фессалоникийцам
2 Фес – Второе послание к фессалоникийцам
1 Тим – Первое послание к Тимофею
2 Тим – Второе послание к Тимофею
Тит – Послание к Титу
Евр – Послание к евреям
Иак – Послание Иакова
1 Петр – Первое послание Петра
2 Петр – Второе послание Петра
1 Ин – Первое послание Иоанна
Откр – Откровение Иоанна Богослова (Апокалипсис)
При ссылке не дается название книги, если указываемое место находится в пределах данной книги, глава не указывается, если дается ссылка на стих из этой же главы.
ПРОЧИЕ СОКРАЩЕНИЯ
ап. – апостол
арам. – арамейский
в. (вв.) – век (века)
г – грамм
г. (гг.) – год (годы)
гл. – глава
греч. – греческий (язык)
др. – древний
евр. – еврейский (язык)
км – километр
л – литр
м – метр
примеч. – примечание
Р.Х. – Рождество Христово
рим. – римский
Син. пер. – Синодальный перевод
см – сантиметр
см. – смотри
ст. – стих
ср. – сравни
т.е. – то есть
т. наз. – так называемый
ч. – час