На суд Божий в разные времена смотрели по-разному, хотя, конечно, было во всех этих взглядах и нечто общее. Общее сводилось к тому, что Бог в день Суда расставит всё по местам и воздаст каждому по заслугам. В остальном же на Суд смотрели каждый со своей точки зрения, в зависимости от того, кому что казалось правильным и справедливым. Одни были уверены, что Суд коснётся в первую очередь язычников, которых Бог будет судить за то, что они не поклонялись Ему, предпочитая других богов. Другие делили всех своих современников на благочестивых и нечестивых в полной уверенности, что Бог согласится с их оценкой.
Между тем для Бога, судя по словам автора псалма, главным противопоставлением оказывается не противопоставление религиозных людей нерелигиозным или благочестивых нечестивым, а противопоставление праведных грешным. Этих грешников автор называет нечестивыми, но не в том смысле слова, в котором употребляем его мы, противопоставляя тех, кто соблюдает правила благочестия, тем, кто эти правила игнорирует.
Нечестивыми (буквально соответствующее еврейское слово означает «насмехающиеся» или «издевающиеся») он называет людей, для которых нет ничего святого, хладнокровных циников, никому не доверяющих и ни во что, кроме собственной выгоды, не верящих. Эта позиция является грехом сама по себе, она полностью отрезает человека от Бога, и в таком случае нечестивца можно определить, как грешника, не желающего ни в чём раскаиваться и даже не представляющего себе, что такое раскаяние и зачем оно могло бы ему понадобиться.
Неудивительно, что автор псалма уповает на Суд, как на единственный выход из положения: ведь ничто другое на расчётливого и холодного циника впечатления не произведёт, он признаёт лишь силу, которой не в состоянии противостоять, и уважает только её (постольку, поскольку в этом случае вообще можно говорить об уважении).
Желание «обломать рога нечестивым» (а рог на библейском языке обозначает силу) связано не со стремлением кому-то за что-то отомстить, а надежду на то единственное средство, которое может заставить задуматься даже того, кто над всем остальным просто смеётся. Без этой болезненной, но совершенно необходимой процедуры Царство не наступит: ведь оно несовместимо ни с кем и ни с чем, противостоящим Богу. Независимо от того, верит ли кто-то в это, или нет.
