Грех и болезнь в сознании религиозных людей связывались между собой всегда. Так было и в иудаизме евангельских времён. Предполагалось как само собой разумеющееся, что болезнь, особенно тяжёлая — следствие совершённого человеком греха. Если же человек был болен от рождения, думали, что он страдает из-за грехов, совершённых его родителями: предполагалось, что последствия греха могут распространиться на весь род грешника. Для того, чтобы выздороветь, надо было искренне раскаяться в совершённом грехе, и тогда Бог, простив грех, мог избавить раскаявшегося и от болезни. И когда Иисус говорит исцеляемому Им человеку, что его грехи прощены, ничего необычного тут нет.
Кроме одного: получается, что, говоря так, Он прощает грех от лица Божия. И вызывает соответствующие вопросы у тех, кто Его слышит: в самом деле, грехи ведь может прощать лишь Сам Бог, так кто же такой этот странный чудотворец, ставящий себя на место Бога? Если бы Иисус просто исцелил человека, вопросов было бы меньше: значит, сила Божья действует через Него, такое возможно, нечто подобное случалось и раньше, чудесные исцеления были известны с древних времён, в частности, и по молитвам праведных людей.
Но тут прозвучало притязание на Божью прерогативу, и реакция оказалась соответствующей. Между тем, Иисус сказал именно то, что собирался сделать и сделал. Речь ведь идёт не о простом исцелении. Обычное исцеление действительно порой может произойти по молитвам обычного человека, если человек этот праведен. Но в таком случае молитва праведника становится частью того действия Божия, которое исцеляет человека. И стоит такое исцеление немалых духовных усилий, прежде всего, конечно, тому, кто об исцелении просит.
Ведь в этом случае Божье дело делается в первую очередь через него. А в падшем мире противостоять тому злу, проявлением которого является любая болезнь, очень непросто. Иисус же исцеляет иначе. Он просто вводит человека в Царство. Потому Он и говорит исцеляемому, что его грехи прощены: ведь теперь, приобщившись жизни Царства и доверившись Иисусу, исцеляемый начинает принадлежать Ему, и вопросы, связанные со своей греховностью, отныне ему придётся решать с Иисусом лично.
Спаситель прощает исцеляемому грехи как Царь Своего Царства, куда Он вводит исцеляемого Им человека. А там, в Царстве, исцеление происходит само собой и куда проще, чем в падшем мире: ведь злу в Царстве места нет, и болезнь там просто исчезает сама собой. Исцелить человека вопреки его испорченной грехом природе куда сложнее, чем избавить его от болезни, освободив эту природу от власти греха и изменив её. Иисус действует именно так, о чём и говорит прямо окружающим Его людям. А уж верить Ему или нет — решать им.