Новость дня на 14 Августа 2023

Интересная, однако, у Павла логика. Его, видите ли, ко греху закон сподвиг. Смело, не правда ли? И все же, давайте разбираться, что же имеет в виду Павел. Во-первых, надо начать с того, что эти слова - личный опыт человека, рассказ о том, что происходило с ним перед его встречей со Христом по дороге в Дамаск. Возможно, это итог его размышлений над тем, как он дошел «до жизни такой», причем не просто размышлений, но и молитвы — просьб у Бога показать причины его грехов, дабы понятнее было, где проводить работу по искоренению. Во-вторых, это действительно не настолько уж безумная логика. Мы можем представить себе ребенка, который совершает какой-то поступок, еще не будучи научен, что это «плохо». И в этом его вины нет — возможно, все дело в его любознательности. Но как только ребенку сообщили о том, что так делать нельзя, то на него ложится некая ответственность. Он теперь знает, что этого делать не следует, поэтому, если все равно делает, то в этом уже есть его вина. И в этом начинается грех — сознательно делать то, про что знаешь, что лучше бы воздержаться, сознательно выбираешь запретный плод. Учитывая то, что минимальные основы нравственности закладываются воспитанием практически в каждого человека, можно, в результате, получить неутешительный факт: извинений нам нет. Закон обнажает наши поступки, он свят, праведен и добр. Но он накладывается на нас извне, и сил (да и желания) делать все по-правильному, по-установленному — нет. И только Господь может снять с нас это «неудобоносимое» бремя. Только Он — Тот, Кто Сам установил закон, — может сказать: «иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Мф. 11:30). Он исполняет — делает исполненным и совершенным — закон и ведет нас за Собой. Закон становится для нас не причиной его нарушения, но основой наших отношений с Богом — отношений в любви: «Вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом», — говорит Господь (Иер. 31:33).

Современное европейское сознание очень любит употреблять категории «законность», «справедливость». Мы унаследовали (как от иудеев, так и от римлян) четкое представление о том, что жизнью человека должны руководить некие установления, законы. Жизнь должна быть устроена так, чтобы наши действия не нарушали границу, установленную законом — это то, что мы так любим называть «правовым сознанием». Корни этого глубоки, более того, нельзя сказать, что это совсем так уж неправильно. Ведь Закон, тот, о котором говорит Павел — дан иудеям, а с ними и через них всему человечеству, Богом. Потому что изначально все то множество заповедей, которые так хорошо знали и выполняли фарисеи — основаны на самых важных 10 заповедях Моисеевой скрижали. И роль их была велика — они помогали избранному народу держаться вместе, не отпасть от Бога и дождаться Христа. Но — и это неизбежно для человечества — их значение свелось к ритуалам, к буквалистскому воспроизведению без осознания. И именно такое отношение Павел называет служением в «ветхой букве».

Приход Христа, Его смерть и Воскресение приносят человечеству освобождение от «неудобоносимого бремени» многих человеческих установлений — обновление Закона через Благодать. Умер не Закон, потому что он — от Бога. Умерли мы для Закона, потому что поверх него пришел Новый Закон, Закон Благодати.

Это одновременно радостно и очень страшно, потому что возлагает на нас огромную ответственность. Мы уже не можем утешаться тем, что аккуратно соблюли все ритуальные предосторожности, посты и прочли все молитвословия. Потому что именно в прямом общении человека и Бога, в нашей способности хотя бы отчасти участвовать в любви Бога к остальному миру лежит наше спасение. И это то, о чем говорит Господь в притче о Страшном Суде (Мф 25:31-46), на котором мы будем судимы не по тому, сколько раз в день мы молились, а по тому, накормили ли голодного, напоили ли страждущего и приняли ли странника.

Когда родители внушают детям — «помоги бабушке, подмети пол» или «нельзя играть, пока не сделал уроки» — вряд ли они ставят перед собой цель превратить подметание пола или делание уроков в ежедневное и главное времяпрепровождение. Вовсе не в этом состоит их цель. Потому что главное, что они хотят передать детям — систему приоритетов, представление о том, что менее, а что более важно. В частности — что подмести пол это один из способов помочь бабушке. А также что учиться — важнее, чем веселиться, потому что образование поможет им в будущем кормить своих собственных детей. В идеале мы надеемся, что наши выросшие дети, усвоив ту систему ценностей, которую они получают из наших запретов и поощрений, научатся сами определять — каким образом сейчас лучше всего помочь тому, кто нуждается в нашей помощи. Даже не потому что когда-то нас не будет рядом с ними, а просто потому, что мы хотим, чтоб их личность выросла в полноте свободы и ответственности.

А теперь представим такую ситуацию — подросший внук приходит к бабушке, которая с нетерпением ждет его. Но вместо того, чтобы сесть и поговорить с ней, послушать ее жалобы на здоровье и рассказать ей о своей жизни — начинает мыть посуду, убираться и т.д.. Нельзя сказать, что это неправильно. Как будто бы он помогает ей, хотя на самом деле важность и ценность его прихода для нее вовсе не в этом, она ждала от него чего-то совершенно другого — участия и поддержки. И что же в итоге — расстроенная бабушка и обиженный ее неблагодарностью внук.

И тут мы видим, как важное и правильное установление, предназначенное для того, чтобы строить связь между детьми и стариками — стало между ними стеной. В каком-то смысле это и имеет в виду Апостол, говоря, что «грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею». Что по сути не отменяет святости самой заповеди, но показывает нам, как можно, исказив ее суть, превратить святое в грешное.