1 And it came to pass after this, that Absalom the son of David had a fair sister, whose name was Tamar; and Amnon the son of David loved her. |
2 And Amnon was so vexed, that he fell sick for his sister Tamar; for she was a virgin; and Amnon thought it hard for him to do any thing to her. |
3 But Amnon had a friend, whose name was Jonadab, the son of Shimeah David's brother: and Jonadab was a very subtil man. |
4 And he said unto him, Why art thou, being the king's son, lean from day to day? wilt thou not tell me? And Amnon said unto him, I love Tamar, my brother Absalom's sister. |
5 And Jonadab said unto him, Lay thee down on thy bed, and make thyself sick: and when thy father cometh to see thee, say unto him, I pray thee, let my sister Tamar come, and give me meat, and dress the meat in my sight, that I may see it, and eat it at her hand. |
6 So Amnon lay down, and made himself sick: and when the king was come to see him, Amnon said unto the king, I pray thee, let Tamar my sister come, and make me a couple of cakes in my sight, that I may eat at her hand. |
7 Then David sent home to Tamar, saying, Go now to thy brother Amnon's house, and dress him meat. |
8 So Tamar went to her brother Amnon's house; and he was laid down. And she took flour, and kneaded it, and made cakes in his sight, and did bake the cakes. |
9 And she took a pan, and poured them out before him; but he refused to eat. And Amnon said, Have out all men from me. And they went out every man from him. |
10 And Amnon said unto Tamar, Bring the meat into the chamber, that I may eat of thine hand. And Tamar took the cakes which she had made, and brought them into the chamber to Amnon her brother. |
11 And when she had brought them unto him to eat, he took hold of her, and said unto her, Come lie with me, my sister. |
12 And she answered him, Nay, my brother, do not force me; for no such thing ought to be done in Israel: do not thou this folly. |
13 And I, whither shall I cause my shame to go? and as for thee, thou shalt be as one of the fools in Israel. Now therefore, I pray thee, speak unto the king; for he will not withhold me from thee. |
14 Howbeit he would not hearken unto her voice: but, being stronger than she, forced her, and lay with her. |
15 Then Amnon hated her exceedingly; so that the hatred wherewith he hated her was greater than the love wherewith he had loved her. And Amnon said unto her, Arise, be gone. |
16 And she said unto him, There is no cause: this evil in sending me away is greater than the other that thou didst unto me. But he would not hearken unto her. |
17 Then he called his servant that ministered unto him, and said, Put now this woman out from me, and bolt the door after her. |
18 And she had a garment of divers colours upon her: for with such robes were the king's daughters that were virgins apparelled. Then his servant brought her out, and bolted the door after her. |
19 And Tamar put ashes on her head, and rent her garment of divers colours that was on her, and laid her hand on her head, and went on crying. |
20 And Absalom her brother said unto her, Hath Amnon thy brother been with thee? but hold now thy peace, my sister: he is thy brother; regard not this thing. So Tamar remained desolate in her brother Absalom's house. |
21 But when king David heard of all these things, he was very wroth. |
22 And Absalom spake unto his brother Amnon neither good nor bad: for Absalom hated Amnon, because he had forced his sister Tamar. |
23 And it came to pass after two full years, that Absalom had sheepshearers in Baal-hazor, which is beside Ephraim: and Absalom invited all the king's sons. |
24 And Absalom came to the king, and said, Behold now, thy servant hath sheepshearers; let the king, I beseech thee, and his servants go with thy servant. |
25 And the king said to Absalom, Nay, my son, let us not all now go, lest we be chargeable unto thee. And he pressed him: howbeit he would not go, but blessed him. |
26 Then said Absalom, If not, I pray thee, let my brother Amnon go with us. And the king said unto him, Why should he go with thee? |
27 But Absalom pressed him, that he let Amnon and all the king's sons go with him. |
28 Now Absalom had commanded his servants, saying, Mark ye now when Amnon's heart is merry with wine, and when I say unto you, Smite Amnon; then kill him, fear not: have not I commanded you? be courageous and be valiant. |
29 And the servants of Absalom did unto Amnon as Absalom had commanded. Then all the king's sons arose, and every man gat him up upon his mule, and fled. |
30 And it came to pass, while they were in the way, that tidings came to David, saying, Absalom hath slain all the king's sons, and there is not one of them left. |
31 Then the king arose, and tare his garments, and lay on the earth; and all his servants stood by with their clothes rent. |
32 And Jonadab, the son of Shimeah David's brother, answered and said, Let not my lord suppose that they have slain all the young men the king's sons; for Amnon only is dead: for by the appointment of Absalom this hath been determined from the day that he forced his sister Tamar. |
33 Now therefore let not my lord the king take the thing to his heart, to think that all the king's sons are dead: for Amnon only is dead. |
34 But Absalom fled. And the young man that kept the watch lifted up his eyes, and looked, and, behold, there came much people by the way of the hill side behind him. |
35 And Jonadab said unto the king, Behold, the king's sons come: as thy servant said, so it is. |
36 And it came to pass, as soon as he had made an end of speaking, that, behold, the king's sons came, and lifted up their voice and wept: and the king also and all his servants wept very sore. |
37 But Absalom fled, and went to Talmai, the son of Ammihud, king of Geshur. And David mourned for his son every day. |
38 So Absalom fled, and went to Geshur, and was there three years. |
39 And the soul of king David longed to go forth unto Absalom: for he was comforted concerning Amnon, seeing he was dead. |
13 Amnon ravishes Tamar, Sa2 13:1-20.
Absalom kills him, Sa2 13:21-29.
David mourns: Absalom flees to Geshur, Sa2 13:30-39.
13:1 A sister - His sister by father and mother.
13:2 A virgin - And therefore diligently kept, so he could not get private converse with her.
13:5 My sister - So he calls her, to prevent the suspicion of any dishonest design upon so near a relation. At her hand - Pretending, his stomach was so nice, that he could eat nothing but what he saw dressed, and that by a person whom he much esteemed.
13:9 Out - Out of the frying - pan into the dish.
13:10 Chamber - Amnon lying upon his couch in one chamber where the company were with him, where also she made the cakes before him, first sends all out of that room, and then rises from his couch, and, upon some pretence, goes into another secret chamber.
13:12 Brother - Whom nature both teaches to abhor such thoughts and obliges to defend me from such a mischief with thy utmost hazard, if another should attempt it. Force - Thou shouldst abhor it, if I were willing; but to add violence, is abominable. Israel - Among God's people who are taught better things; who also will be infinitely reproached for such a base action.
13:13 Shame - How can I either endure or avoid the shame?Fools - That is, contemptible to all the people, whereas now thou art heir apparent of the crown. Withhold - This she spoke, because she thought her royal father would dispense with it, upon this extraordinary occasion, to save his first - born son's life:
13:15 Hated her - By the just judgment of God both upon Amnon and David, that so the sin might be made publick, and way for the succeeding tragedies.
13:16 No cause - For me to go. Greater thou the other - This she might truly say, because though the other was in itself a greater sin, yet this was an act of greater cruelty, and a greater calamity to her because it exposed her to publick infamy and contempt, and besides, it turned a private offence into a publick scandal, to the great dishonour of God and of his people, and especially of all the royal family.
13:18 Garment - Of embroidered work.
13:19 Put ashes - To signify her grief for some calamity which had befallen her, and what that was, concurring circumstances easily discovered.Head - In token of grief and shame, as if she were unable and ashamed to shew her face. Crying - To manifest her abhorrency of the fact, and that it was not done by her consent.
13:20 Been with thee - Behold, and imitate the modesty of scripture expressions. Brother - Wherefore thou must forgive and forgot the injury; therefore thy disgracing of him will be a blot to us all; therefore thou wilt not get right from David against him, because he is as near and dear to him as thou; therefore thy dishonour is the less, because thou wast not abused by any mean person, but by a king's son; therefore this evil must be borne, because it cannot be revenged: and thus he covers his design of taking vengeance upon him at the first opportunity. Regard not - So as to torment thyself. Desolate - Through shame and dejection of mind, giving her self up to solitude and retirement.
13:21 Wroth - With Amnon: whom yet he did not punish, at least so severely as he should either from the consciousness of his own guilt in the like kind; or, from that foolish indulgence which he often shewed to his children.
13:22 Spake - That is, he said nothing at all to him, about that business. He neither debated it with him, nor threatened him for it; but seemed willing to pass it by with brotherly kindness. If he had wholly forborne all discourse with him, it would have raised jealousies in Amnon and David.
13:23 Two years - This circumstance of time is noted, as an aggravation of Absalom's malice, which was so implacable: and as an act of policy, that both Amnon and David might more securely comply with his desires.
13:26 Let Amnon - For the king designed (as the following words shew) to keep him at home with him, as being his eldest son, and heir of his kingdom: otherwise Absalom would never have made particular mention of him; which now he was forced to do. Nor did this desire of Amnon's presence want specious pretences, as that seeing the king would not, he who was next to him might, honour him with his company; and that this might be a publick token of friendship between him and his brother, notwithstanding the former occasion of difference.
13:27 Pressed him - It is strange that his urgent desire of Amnon's company raised no suspicion in so wise a king; but God suffered him to be blinded that he might execute his judgments upon David, and bring upon Amnon the just punishment of his lewdness.
13:28 Merry - When he least suspects, and will be most unable to prevent the evil. I - I who am the king's son, and, when Amnon is gone, his heir: who therefore shall easily obtain pardon for you, and will liberally reward you.
13:29 Commanded - Now the threatened sword is drawn in David's house, which will not depart from it. His eldest son falls by it, thro' his own wickedness, and his father by his connivance is accessory to it.
13:37 Talmai - His mother's father, that he might have present protection and sustenance from him; and that by his mediation he might obtain his father's pardon.
13:39 Go forth - And could not he recalled, to visit him, or to send for him. What amazing weakness was this! At first he could not find in his heart, to do justice to the ravisher of his sister! And now he can almost find in his heart to receive into favour the murderer of his brother?How can we excuse David from the sin of Eli; who honoured his sons more than God?
13 Авессалом, убийца своего брата, восставший против своего отца - главное лицо семейной драмы Давида (13 20). Эта драма явилась исходной точкой политических кризисов, обнаруживших национальные разногласия и впоследствии поколебавших престиж царской власти.
1 и 2 кн Царств в еврейской Библии составляют одну книгу, под названием кн Самуила, которого считали их автором. Разделение на две книги восходит к греч переводу. В нем эти книги названы 1 и 2 кн Царств, и объединены с двумя следующими книгами, получившими название 3 и 4 кн Царств. В Вульгате первые две книги сохранили название книг Самуила (1 и 2), а две последующие называются 1 и 2 кн Царей. По сравнению с другими книгами ВЗ текст этих книг плохо сохранился. Греч перевод LXX довольно далек от евр — однако восходит к прототипу, значительные фрагменты которого найдены в Кумранских пещерах. Существовало, следовательно, несколько еврейских «рецензий» (вариантов) книг Самуила.
В 1 и 2 кн Царств можно различить пять частей: а) Самуил (1 Samuelis 1-7); б) Самуил и Саул (1 Samuelis 8-15); в) Саул и Давид (1 Samuelis 16 — 2 Samuelis 1); г) Давид (2 Samuelis 2-20); д) приложения (2 Samuelis 21-24).
Автор этого труда комбинирует или просто располагает в последовательном порядке материалы различного, письменного или устного, происхождения о начале периода монархии. Приведен рассказ о ковчеге Завета и о его захвате филистимлянами (1 Samuelis 4-6), продолжающийся в 2 Samuelis 6. Он обрамлен двумя другими рассказами: 1) о детстве Самуила (1 Samuelis 1-2); 2) о том, как он в качестве последнего из Судей исполнял обязанности правителя; в заключении предвосхищается избавление от ига филистимлян (1 Samuelis 7). Самуил играет первостепенную роль в деле учреждения царской власти (1 Samuelis 8-12). В изложении ее становления уже давно различали две группы преданий: 9—10 1-16; 11 с одной стороны и 8, 10-17-24; 12 — с другой. Первую группу принято называть монархической версией данных событий, а вторую, считавшуюся позднейшей, — «антимонархической». В действительности же обе версии древнего происхождения и отражают лишь две различные тенденции. «Антимонархичность» второй заключается лишь в том, что она осуждает такого рода царскую власть, которая не достаточно считается с суверенной властью Бога. Войны Саула с филистимлянами описываются в гл 13—14, а первая версия об его отвержении дана в 1 Samuelis 13:7-13. Другая версия того же события излагается в гл 15 в связи с войной против амалекитян. Это утверждение подготавливает помазание Давида Самуилом (1 Samuelis 16:1-13). Параллельные и, по-видимому, одинаково древние предания о первых шагах Давида и его столкновениях с Саулом находятся в 1 Samuelis 16:4 — 2 Samuelis 1, где часто встречаются повторения. Конец этой истории дан в 2 Samuelis 2-5: Давид в результате правления в Хевроне, войны с филистимлянами и взятия Иерусалима утверждается как царь всего Израиля (2 Samuelis 5:12). В гл 6 автор возвращается к истории ковчега Завета; гл 7 содержит пророчество Нафана, а гл 8 представляет собою редакционное резюме.
С 2 Samuelis 9 по 1 Regum 1-2 рассказана история семьи Давида и ее борьбы за наследование престола; она описана очевидцем в первую половину царствования Соломона и прервана гл 2 Samuelis 21-24, в которых помещены документы различного происхождения, относящиеся к царствованию Давида.
Первая и вторая книги Царств охватывают период, простирающийся от возникновения израильской монархии до конца царствования Давида. Экспансия филистимлян — битва под Афеком (приблиз. в 1050 г) — поставила под угрозу само существование Израиля и принудила его установить монархию. Саул (около 1030 г) выступает сначала как судья, но будучи признан всеми коленами, становится их главою. Так возникает царская власть. Начинается освободительная война, и филистимляне вынуждены возвратиться в свои пределы (1 Samuelis 14); позднейшие столкновения происходят уже на окраинах израильской территории, в Теревинфской долине (1 Samuelis 17) и на Гельвуйской горе (1 Samuelis 28 и 1 Samuelis 31). В этой последней битве, закончившейся полным поражением Израиля, погибает Саул (ок. 1010 г). Национальное единство снова под угрозой: в Хевроне «мужи Иудины» помазали на царство Давида, северные же колена противопоставили ему Иевосфея, потомка Саула, укрывшегося в Заиордании. Но убийство Иевосфея изменяет положение, и весь Израиль признает Давида царем.
2 кн Царств лишь кратко касается политических результатов царствования Давида, хотя они были весьма значительны. Филистимляне были окончательно изгнаны, объединение территории завершилось поглощением хананейских «островков» и, прежде всего, Иерусалима, ставшего политической и религиозной столицей царства. Покорено было все Заиорданье, и Давид распространил свою власть на южную Сирию. Однако после смерти Давида (ок. 970 г) оказалось, что национальное единство не стало еще достаточно прочным. Хотя Давид был царем Израиля и Иуды, они не раз противостояли друг другу: мятеж Авессалома был поддержан северянами, а Сива, из колена Вениаминова, пытался возмутить народ криком: «К шатрам твоим, Израиль!». Раскол уже предчувствовался.
Религиозный смысл этих книг в том, что в них указываются условия и трудности установления теократического порядка на земле. Этот идеал был достигнут при Давиде. До него мы видим неудачу Саула, а после него — нечестивых царей, поведение которых вызвало гнев Божий и привело к национальной катастрофе. С пророчеством Нафана пробуждается мессианская надежда, питаемая обетованиями, данными дому Давидову. Авторы НЗ-ных книг трижды ссылаются на него (Actus 2:30; 2 Corinthios 6:18; Hebraeos 1:5). Иисус — потомок Давида, и наименование «сын Давида», данное ему народом, является признанием Его как Мессии. Отцы Церкви проводили параллель между жизнью Давида и жизнью Иисуса Христа, избранного для спасения всех, царя духовного Израиля и все же, подобно Давиду, гонимого Своими.
В еврейской Библии исторические книги (Иисуса Навина, Судей и Царств) называются «Небиии ришоним». т.е. «Ранние пророки», в противоположность «Поздним пророкам»: Исайе, Иеремии, Иезёкиилю, Даниилу и двенадцати «малым пророкам». Предание приписывало их составление пророкам: Иисусу Навину, Самуилу и Иеремии. Уже само название этих книг свидетельствует о том, что составители не являются историками в древнем и, тем более, современном смысле слова. Они — глашатаи Слова Божия, избравшие главной темой своих книг отношение Израиля с Ягве, его верность или неверность — неверность в особенности — Богу Завета. Приводя примеры из прошлого, они излагают религиозное учение, выступают как пророки и наставники народа. Их интересуют не столько минувшие события, сколько уроки, которые можно из них извлечь.
Однако назидательный характер «Ранних пророков» не лишает их повествование исторической ценности. Составители этих книг опираются на обширный материал первостепенной важности и значения. Это не только устные рассказы и древний эпос, но и биографии великих людей Израиля, написанные вскоре после их кончины, а также государственные летописи Израильского и Иудейского царств, на которые свящ. писатели часто ссылаются (Sa2 1:18; Ki1 11:41; Ki1 14:19; ср Ch2 27:7).
Исторические книги составляют одно целое, завершенное не ранее 562 г до Р.Х. (Ki2 25:27). В Библии они следуют непосредственно за Пятикнижием: в конце кн Втор Иисус Навин указан как преемник Моисея, а события кн Ис Нав начинаются как раз на другой день после смерти законодателя Израиля.
Духовный смысл сборника можно кратко сформулировать следующим образом: Ягве, положив начало существованию Своего народа, ведет его по пути восхождения к тому времени, когда Он окончательно воцарится в мире (Царство Божие). Для этого Он отдает Израилю Землю Обетованную, поставляет Давида монархом и обещает его потомку вечную власть в эсхатологическом Царстве. Но в то же время составители исторических книг сурово и беспощадно обличают народ Божий за его неверность Завету. Эта неверность является прямой причиной тех бедствий, которые обрушиваются на Израиль. Таким образом история превращается в урок и предупреждение. Она содержит призыв к покаянию, который с особой силой прозвучал в эпоху плена Вавилонского.
Второзаконие исторически обосновало учение об избранности Израиля и определило вытекающее отсюда его теократическое устройство; вслед затем кн Ис Нав рассказывает о поселении избранного народа в Обетованной Земле, кн Судей излагает чередование отступничеств и помилований, 1 и 2 кн Царств повествуют о кризисе, приведшем к установлению царской власти и подвергшем опасности теократический идеал, который затем осуществляется при Давиде; 3 и 4 кн Царств описывают упадок, начавшийся при Соломоне: несмотря на благочестие некоторых царей, произошел целый ряд отступничеств, за которые Бог покарал Свой народ.
1 Авессалом был сын Давида от Маахи, дочери гессурского царя Фалмая; Амнон — первенец Давида от Ахиноамы изреелитянки (3:2-3).
25 И благословил его совершить свой праздник в отсутствии царя.
32 Ионадав — прежний друг убитого Амнона и сообщник его преступления (ст. 3-5). «Кажется странным, каким образом печальная весть могла опередить в страхе бегущих царских сыновей, и думается, что она шла не с места происшествия, а возникла самостоятельно при дворе, и не без намерения в искаженном виде. Ионадав был «очень хитрый», говорит дееписатель, т. е. искусный придворный интриган, готовый на все, как это уже видно из его услуги Амнону. Можно догадываться, что, не получив должной благодарности от Амнона за свое радение ему, он бросил его и перешел на сторону Авессалома, громадное честолюбие которого было ему известно и который более Амнона нуждался в помощниках для исполнения своих смелых замыслов. И вот, когда почти весь двор отправился на праздник к Авессалому, Ионадав остался при царе с заранее обдуманной ролью. В условленное время он секретно распускает ложный слух, что все дети царя избиты. Царь приходит в отчаяние и проклинает Авессалома. Но тотчас является утешитель и говорит: «пусть Господин мой царь не тревожится мыслью о том, будто умерли все царские сыновья; один Амнон умер за то, что обесчестил сестру Авессалома». В данную минуту и это могло показаться величайшим утешением для Давида: его дети воскресли; мертвым остался только один, и то потому, что в самом деле был преступником, остававшимся до сих пор ненаказанным. Авессалом и покарал его» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 209-211).
Название и разделение книг в Библии. Известные ныне четыре книги Царств в древнем еврейском кодексе священных книг составляли две книги: одна из них (в состав которой входили нынешние первая и вторая книги Царств) называлась «Сефер Шемуель», т. е. «Книга Самуила», так как ее содержанием является повествование о пророке Самуиле и помазанных им на Еврейское царство Сауле и Давиде; другая (в состав которой входили нынешние третья и четвертая книги Царств) называлась «Сефер Мелахим», т. е. «Книга Царей», так как ее содержанием является повествование о последнем общееврейском царе Соломоне и о царях царства Иудейского и царства Израильского. Теперешнее деление означенных книг на четыре явилось прежде всего в греческом переводе LXX-ти, где они получили названия: «Βασιλείων πρώτη (βίβλος)», т. е. «Первая книга Царств»; Βασιλείων δευτέρα — «Вторая книга Царств»; Βασιλείων τρίτη — «Третья книга Царств»; Βασιλείων τετάρτη — «Четвертая книга Царств». Затем оно было усвоено и латинским переводом Вульгатой, где заглавия книг получили такой вид: «Liber primus Samuelis, quem nos primum Regum dicimus» («Первая книга Самуила, которую мы называем Первою книгою Царей»); «Liber secundus Samuelis, quem nos secundum Regum dicimus» («Вторая книга Самуила, которую мы называем Второю книгою Царей»); «Liber Regum tertius, secundum Hebraeos primus Malachim» («Третья книга Царей, по еврейскому счету — Первая книга Мелахим — Царей»); «Liber Regum quartus, secundum Hebraeos Malachim secundus» («Четвертая книга Царей, по еврейскому счету — Вторая книга Мелахим — Царей»).
Впрочем, в каноническом счислении книг Ветхого Завета Православная Церковь удержала древнееврейское деление книг Царств на две книги, соединяя воедино Первую и Вторую книги Царств, а также Третью и Четвертую книги.
Содержание книг Царств. В Первой книге Царств повествуется о пророке и судье еврейского народа Самуиле и о первом еврейском царе Сауле. Во Второй книге Царств повествуется о втором еврейском царе Давиде. В Третьей книге Царств повествуется о третьем еврейском царе Соломоне, о распадении еврейской монархии на два царства — Иудейское и Израильское — и о царях того и другого царства, кончая царем Иосафатом в Иудейском царстве и царем Охозией в Израильском. В Четвертой книге Царств повествуется об остальных царях Иуды и Израиля, кончая ассирийским пленом в отношении Израильского царства и вавилонским пленом в отношении Иудейского царства.
Период истории еврейского народа, обнимаемый повествованием всех четырех книг Царств, превышает 500 лет.
Писатели книг Царств. Первоначальными писателями Первой и Второй книг Царств были пророки Самуил, Натан и Гад (1 Paralipomenon 29:29). Кто-либо из пророков позднейшего времени просмотрел записи Самуила, Натана и Гада, дополнил их (1 Samuelis 5:5; 1 Samuelis 6:18; 1 Samuelis 9:9; 1 Samuelis 27:6; 2 Samuelis 4:3) и придал им объединенный, законченный вид.
Первоначальными писателями Третьей и Четвертой книг Царств были следовавшие за Натаном и Гадом пророки и дееписатели, оставившие после себя записи с приуроченными к ним названиями: «Книга дел Соломоновых» (1 Regum 11:41); «Летопись царей иудейских» (1 Regum 14:29; 1 Regum 15:7.23; 1 Regum 22:46; 2 Regum 8:23); «Летопись царей израильских» (1 Regum 14:19; 1 Regum 15:31; 1 Regum 16:5.14.20.27; 1 Regum 22:39; 2 Regum 1:8; 2 Regum 10:34). Кто-либо из последних ветхозаветных пророков (по свидетельству еврейской и христианской древности — пророк Иеремия), а может быть, и сам великий книжник и собиратель канона ветхозаветных священных писаний Ездра, просмотрел эти записи и привел их в тот вид, в каком они дошли до нашего времени.
Исторические книги
По принятому в греко-славянской и латинской Библиях делению ветхозаветных книг по содержанию, историческими (каноническими) книгами считаются в них книги Иисуса Навина, Судей, Руфь, четыре книги Царств, две Паралипоменон, 1-я книга Ездры, Неемии и Есфирь. Подобное исчисление встречается уже в 85-м апостольском правиле 1, четвертом огласительном поучении Кирилла Иерусалимского, Синайском списке перевода LXX и отчасти в 60-м правиле Лаодикийского собора 350 г.: Есфирь поставлена в нем между книгами Руфь и Царств 2. Равным образом и термин «исторические книги» известен из того же четвертого огласительного поучения Кирилла Иерусалимского и сочинения Григория Богослова «О том, какие подобает чести кн. Ветхого и Нового Завета» (книга Правил, с. 372–373). У названных отцов церкви он имеет, впрочем, несколько иной, чем теперь, смысл: название «исторические книги» дается ими не только «историческим книгам» греко-славянского и латинского перевода, но и всему Пятикнижию. «Исторических книг древнейших еврейских премудростей, – говорит Григорий Богослов, – двенадцать. Первая – Бытие, потом Исход, Левит, потом Числа, Второзаконие, потом Иисус и Судии, восьмая Руфь. Девятая и десятая книги – Деяния Царств, Паралипоменон и последнею имееши Ездру». «Читай, – отвечает Кирилл Иерусалимский, – божественных писаний Ветхого завета 22 книги, переведенных LXX толковниками, и не смешивай их с апокрифами… Это двадцать две книги суть: закона Моисеева первые пять книг: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие. Затем Иисуса сына Навина, Судей с Руфью составляют одну седьмую книгу. Прочих исторических книг первая и вторая Царств, у евреев составляющая одну книгу, также третья и четвертая, составляющие одну же книгу. Подобно этому, у них и Паралипоменон первая и вторая считаются за одну книгу, и Ездры первая и вторая (по нашему Неемии) считаются за одну книгу. Двенадцатая книга – Есфирь. Таковы исторические книги».
Что касается еврейской Библии, то ей чужд как самый раздел «исторических книг», так и греко-славянское и латинское их распределение. Книги Иисуса Навина, Судей и четыре книги Царств причисляются в ней к «пророкам», а Руфь, две книги Паралипоменон, Ездры – Неемии и Есфирь – к разделу «кегубим» – священным писаниям. Первые, т. е. кн. Иисуса Навина, Судей и Царств занимают начальное место среди пророческих, Руфь – пятое, Есфирь – восьмое и Ездры, Неемии и Паралипоменон – последние места среди «писаний». Гораздо ближе к делению LXX стоит распорядок книг у Иосифа Флавия. Его слова: «От смерти Моисея до правления Артаксеркса пророки после Моисея записали в 13 книгах совершившееся при них» (Против Аппиона, I, 8), дают понять, что он считал кн. Иисуса Навина – Есфирь книгами характера исторического. Того же взгляда держался, по-видимому, и Иисус сын Сирахов, В разделе «писаний» он различает «премудрые словеса́... и... повести» (Сир 44.3–5), т. е. учительные и исторические книги. Последними же могли быть только Руфь, Паралипоменон, Ездры, Неемии и Есфирь. Принятое в еврейской Библии включение их в раздел «писаний» объясняется отчасти тем, что авторам некоторых из них, например Ездры – Неемии, не было усвоено в еврейском богословии наименования «пророк», отчасти их характером, в них виден историк учитель и проповедник. Сообразно с этим весь третий раздел и называется в некоторых талмудических трактатах «премудростью».
Относя одну часть наших исторических книг к разделу пророков, «узнавших по вдохновенно от Бога раннейшее, а о бывшем при них писавших с мудростью» (Иосиф Флавий. Против Аппиона I, 7), и другую – к «писаниям», каковое название дается всему составу ветхозаветных канонических книг, иудейская церковь тем самым признала их за произведения богодухновенные. Вполне определенно и ясно высказан этот взгляд в словах Иосифа Флавия: «У иудеев не всякий человек может быть священным писателем, но только пророк, пишущий по Божественному вдохновенно, почему все священные еврейские книги (числом 22) справедливо могут быть названы Божественными» (Против Аппиона I, 8). Позднее, как видно из талмудического трактата Мегилла, поднимался спор о богодухновенности книг Руфь и Есфирь; но в результате его они признаны написанными Духом Святым. Одинакового с ветхозаветной церковью взгляда на богодухновенность исторических книг держится и церковь новозаветная (см. выше 85 Апостольское правило).
Согласно со своим названием, исторические книги налагают историю религиозно-нравственной и гражданской жизни народа еврейского, начиная с завоевания Ханаана при Иисусе Навине (1480–1442 г. до Р. X.) и кончая возвращением евреев из Вавилона во главе с Неемиею при Артаксерксе I (445 г. до Р. X.), на время правления которого падают также события, описанные в книге Есфирь. Имевшие место в течение данного периода факты излагаются в исторических книгах или вполне объективно, или же рассматриваются с теократической точки зрения. Последняя устанавливала, с одной стороны, строгое различие между должными и недолжными явлениями в области религии, а с другой, признавала полную зависимость жизни гражданской и политической от веры в истинного Бога. В зависимости от этого излагаемая при свете идеи теократии история народа еврейского представляет ряд нормальных и ненормальных религиозных явлений, сопровождавшихся то возвышением, подъемом политической жизни, то полным ее упадком. Подобная точка зрения свойственна преимущественно 3–4 кн. Царств, кн. Паралипоменон и некоторым частям кн. Ездры и Неемии (Неем 9.1). Обнимаемый историческими книгами тысячелетний период жизни народа еврейского распадается в зависимости от внутренней, причинной связи явлении на несколько отдельных эпох. Из них время Иисуса Навина, ознаменованное завоеванием Палестины, представляет переходный момент от жизни кочевой к оседлой. Первые шаги ее в период Судей (1442–1094) были не особенно удачны. Лишившись со смертью Иисуса Навина политического вождя, евреи распались на двенадцать самостоятельных республик, утративших сознание национального единства. Оно сменилось племенной рознью, и притом настолько сильною, что колена не принимают участие в обшей политической жизни страны, живут до того изолированно, замкнуто, что не желают помочь друг другу даже в дни несчастий (Суд.5.15–17, 6.35, 8.1). В таком же точно жалком состоянии находилась и религиозно-нравственная жизнь. Безнравственность сделалась настолько всеобщей, что прелюбодейное сожительство считалось обычным делом и как бы заменяло брак, а в некоторых городах развелись гнусные пороки времен Содома и Гоморры (Суд.19). Одновременно с этим была забыта истинная религия, – ее место заняли суеверия, распространяемые бродячими левитами (Суд.17). Отсутствие в период судей, сдерживающих начал в виде религии и постоянной светской власти, завершилось в конце концов полной разнузданностью: «каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд.21.25). Но эти же отрицательные стороны и явления оказались благодетельными в том отношении, что подготовили установление царской власти; период судей оказался переходным временем к периоду царей. Племенная рознь и вызываемое ею бессилие говорили народу о необходимости постоянной, прочной власти, польза которой доказывалась деятельностью каждого судьи и особенно Самуила, успевшего объединить своей личностью всех израильтян (1Цар 7.15–17). И так как, с другой стороны, такой сдерживающей народ силой не могла быть религия, – он еще недоразвился до того, чтобы руководиться духовным началом, – то объединение могло исходить от земной власти, какова власть царская. И, действительно, воцарение Саула положило, хотя и не надолго, конец племенной розни евреев: по его призыву собираются на войну с Каасом Аммонитским «сыны Израилевы... и мужи Иудины» (1Цар 11.8). Скорее военачальник, чем правитель, Саул оправдал народное желание видеть в царе сильного властью полководца (1Цар 8.20), он одержал целый ряд побед над окрестными народами (1Цар 14.47–48) и как герой погиб в битве на горах Гелвуйских (1Цар 31). С его смертью во всей силе сказалась племенная рознь периода Судей: колено Иудово, стоявшее прежде одиноко от других, признало теперь своим царем Давида (2Цар 2.4), а остальные подчинились сыну Саула Иевосфею (2Цар 2.8–9). Через семь с половиной лет после этого власть над Иудою и Израилем перешла в руки Давида (2Цар 5.1–3), и целью его правления становится уничтожение племенной розни, при посредстве чего он рассчитывает удержать престол за собой и своим домом. Ее достижению способствуют и постоянные войны, как общенародное дело, они поддерживают сознание национального единства и отвлекают внимание от дел внутренней жизни, всегда могущих подать повод к раздорам, и целый ряд реформ, направленных к уравнению всех колен пред законом. Так, устройство постоянной армии, разделенной по числу колен на двенадцать частей, причем каждая несет ежемесячную службу в Иерусалиме (1Пар 27.1), уравнивает народ по отношению к военной службе. Превращение нейтрального города Иерусалима в религиозный и гражданский центр не возвышает никакое колено в религиозном и гражданском отношении. Назначение для всего народа одинаковых судей-левитов (1Пар 26.29–30) и сохранение за каждым коленом местного племенного самоуправления (1Пар 27.16–22) уравнивает всех пред судом. Поддерживая равенство колен и тем не давая повода к проявлению племенной розни, Давид остается в то же самое время в полном смысле самодержавным монархом. В его руках сосредоточивается власть военная и гражданская: первая через посредство подчиненного ему главнокомандующего армией Иоава (1Пар 27.34), вторая через посредство первосвященника Садока, начальника левитов-судей.
Правление сына и преемника Давидова Соломона обратило ни во что результат царствования его отца. Необыкновенная роскошь двора Соломона требовала громадных расходов и соответствующих налогов на народ. Его средства шли теперь не на общегосударственное дело, как при Давиде, а на удовлетворение личных нужд царя и его придворных. Одновременно с этим оказался извращенным правый суд времени Давида: исчезло равенство всех и каждого пред законом. На этой почве (3Цар 12.4) возникло народное недовольство, перешедшее затем в открытое возмущение (3Цар 11.26. Подавленное Соломоном, оно вновь заявило себя при Ровоаме (3Цар 12) и на этот раз разрешилось отделением от дома Давидова 10 колен (3Цар 12.20). Ближайшим поводом к нему служило недовольство Соломоном, наложившим на народ тяжелое иго (3Цар 12.4), и нежелание Ровоама облегчить его. Но судя по словам отделившихся колен: «нет нам доли в сыне Иессеевом» (3Цар 12.16), т. е. у нас нет с ним ничего общего; мы не принадлежим ему, как Иуда, по происхождению, причина разделения в той племенной, коленной розни, которая проходила через весь период Судей и на время стихает при Сауле, Давиде и Соломоне.
Разделением единого царства (980 г. до Р. Х.) на два – Иудейское и Израильское – было положено начало ослаблению могущества народа еврейского. Последствия этого рода сказались прежде всего в истории десятиколенного царства. Его силам наносят чувствительный удар войны с Иудою. Начатые Ровоамом (3Цар 12.21, 14.30; 2Пар 11.1, 12.15), они продолжаются при Авии, избившем 500 000 израильтян (2Пар 13.17) и отнявшем у Иеровоама целый ряд городов (2Пар 13.19), и на время заканчиваются при Асе, истребившем при помощи Венадада Сирийского население Аина, Дана, Авел-Беф-Моахи и всей земли Неффалимовой (3Цар 15.20). Обоюдный вред от этой почти 60-тилетней войны был сознан, наконец, в обоих государствах: Ахав и Иосафат вступают в союз, закрепляя его родством царствующих домов (2Пар 18.1), – женитьбою сына Иосафатова Иорама на дочери Ахава Гофолии (2Пар 21.6). Но не успели зажить нанесенные ею раны, как начинаются войны израильтян с сирийцами. С перерывами (3Цар 22.1) и переменным счастьем они проходят через царствование Ахава (3Цар 20), Иорама (4Цар 8.16–28), Ииуя (4Цар 10.5–36), Иоахаза (4Цар 13.1–9) и Иоаса (4Цар 13.10–13) и настолько ослабляют военную силу израильтян, что у Иохаза остается только 50 всадников, 10 колесниц и 10 000 пехоты (4Цар 13.7). Все остальное, как прах, развеял Азаил Сирийский, (Ibid: ср. 4Цар 8.12). Одновременно с сирийцами израильтяне ведут при Иоасе войну с иудеями (4Цар 14.9–14, 2Пар 25.17–24) и при Иеровоаме II возвращают, конечно, не без потерь в людях, пределы своих прежних владений от края Емафского до моря пустыни (4Цар 14.25). Обессиленные целым рядом этих войн, израильтяне оказываются, наконец, не в силах выдержать натиск своих последних врагов – ассириян, положивших конец существованию десятиколенного царства. В качестве самостоятельного государства десятиколенное царство просуществовало 259 лет (960–721). Оно пало, истощив свои силы в целом ряде непрерывных войн. В ином свете представляется за это время состояние двухколенного царства. Оно не только не слабеет, но скорее усиливается. Действительно, в начале своего существования двухколенное царство располагало лишь 120 000 или по счислению александрийского списка 180 000 воинов и потому, естественно, не могло отразить нашествия египетского фараона Сусакима. Он взял укрепленные города Иудеи, разграбил самый Иерусалим и сделал иудеев своими данниками (2Пар 12.4, 8–9). Впоследствии же число вооруженных и способных к войне было увеличено теми недовольными религиозной реформой Иеровоама I израильтянами (не считая левитов), которые перешли на сторону Ровоама, укрепили и поддерживали его царство (2Пар 11.17). Сравнительно благоприятно отозвались на двухколенном царстве и его войны с десятиколенным. По крайней мере, Авия отнимает у Иеровоама Вефиль, Иешон и Ефрон с зависящими от них городами (2Пар 13.19), а его преемник Аса в состоянии выставить против Зарая Эфиоплянина 580 000 воинов (2Пар 14.8). Относительная слабость двухколенного царства сказывается лишь в том, что тот же Аса не может один вести войну с Ваасою и приглашает на помощь Венадада сирийского (3Цар 15.18–19). При сыне и преемнике Асы Иосафате двухколенное царство крепнет еще более. Не увлекаясь жаждой завоеваний, он посвящает свою деятельность упорядочению внутренней жизни государства, предпринимает попытку исправить религиозно-нравственную жизнь народа, заботится о его просвещении (2Пар 17.7–10), об урегулировании суда и судебных учреждений (2Пар 19.5–11), строит новые крепости (2Пар 17.12) и т. п. Проведение в жизнь этих предначертаний требовало, конечно, мира с соседями. Из них филистимляне и идумеяне усмиряются силой оружия (2Пар 17.10–11), а с десятиколенным царством заключается политический и родственный союз (2Пар 18.1). Необходимый для Иосафата, как средство к выполнению вышеуказанных реформ, этот последний сделался с течением времени источником бедствий и несчастий для двухколенного царства. По представлению автора Паралипоменон (2Пар 21), они выразились в отложении Иудеи при Иораме покоренной Иосафатом Идумеи (2Пар.21.10), в счастливом набеге на Иудею и самый Иерусалим филистимлян и аравийских племен (2Пар.21.16–17), в возмущении жителей священнического города Ливны (2Пар.21.10) и в бесполезной войне с сирийцами (2Пар 22.5). Сказавшееся в этих фактах (см. еще 2Пар 21.2–4, 22.10) разложение двухколенного царства было остановлено деятельностью первосвященника Иоддая, воспитателя сына Охозии Иоаса, но с его смертью сказалось с новой силой. Не успевшее окрепнуть от бедствий и неурядиц прошлых царствований, оно подвергается теперь нападению соседей. Именно филистимляне захватывают в плен иудеев и ведут ими торговлю как рабами (Иоиль 3.6, Ам 1.9); идумеяне делают частые вторжения в пределы Иудеи и жестоко распоряжаются с пленниками (Ам 1.6, Иоиль 3.19); наконец, Азаил сирийский, отняв Геф, переносит оружие на самый Иерусалим, и снова царство Иудейское покупает себе свободу дорогой ценой сокровищ царского дома и храма (4Цар 12.18). Правлением сына Иоаса Амасии кончается время бедствий (несчастная война с десятиколенным царством – 4Цар 14.9–14,, 2Пар 25.17–24 и вторжение идумеев – Ам 9.12), а при его преемниках Озии прокаженном и Иоафаме двухколенное царство возвращает славу времен Давида и Соломона. Первый подчиняет на юге идумеев и овладевает гаванью Елафом, на западе сокрушает силу филистимлян, а на востоке ему платят дань аммонитяне (2Пар 26.6–8). Могущество Озии было настолько значительно, что, по свидетельству клинообразных надписей, он выдержал натиск Феглафелассара III. Обеспеченное извне двухколенное царство широко и свободно развивало теперь и свое внутреннее экономическое благосостояние, причем сам царь был первым и ревностным покровителем народного хозяйства (2Пар 26.10). С развитием внутреннего благосостояния широко развилась также торговля, послужившая источником народного обогащения (Ис 2.7). Славному предшественнику последовал не менее славный и достойный преемник Иоафам. За время их правления Иудейское царство как бы собирается с силами для предстоящей борьбы с ассириянами. Неизбежность последней становится ясной уже при Ахазе, пригласившем Феглафелассара для защиты от нападения Рецина, Факея, идумеян и филистимлян (2Пар 28.5–18). По выражению Вигуру, он, сам того не замечая, просил волка, чтобы тот поглотил его стадо, (Die Bibel und die neueren Entdeckungen. S. 98). И действительно, Феглафелассар освободил Ахаза от врагов, но в то же время наложил на него дань ((2Пар 28.21). Неизвестно, как бы сказалась зависимость от Ассирии на дальнейшей истории двухколенного царства, если бы не падение Самарии и отказ преемника Ахаза Езекии платить ассириянам дань и переход его, вопреки совету пророка Исаии, на сторону египтян (Ис 30.7, 15, 31.1–3). Первое событие лишало Иудейское царство последнего прикрытия со стороны Ассирии; теперь доступ в его пределы открыт, и путь к границам проложен. Второе окончательно предрешило судьбу Иудеи. Союз с Египтом, перешедший с течением времени в вассальную зависимость, заставил ее принять участие сперва в борьбе с Ассирией, а потом с Вавилоном. Из первой она вышла обессиленной, а вторая привела ее к окончательной гибели. В качестве союзницы Египта, с которым вели при Езекии борьбу Ассирияне, Иудея подверглась нашествию Сеннахерима. По свидетельству оставленной им надписи, он завоевал 46 городов, захватил множество припасов и военных материалов и отвел в плен 200 150 человек (Schrader jbid S. 302–4; 298). Кроме того, им была наложена на Иудею громадная дань (4Цар 18.14–16). Союз с Египтом и надежда на его помощь не принесли двухколенному царству пользы. И, тем не менее, преемник Езекии Манассия остается сторонником египтян. Как таковой, он во время похода Ассаргадона против Египта делается его данником, заковывается в оковы и отправляется в Вавилон (2Пар 33.11). Начавшееся при преемнике Ассаргадона Ассурбанипале ослабление Ассирии сделало для Иудеи ненужным союз с Египтом. Мало этого, современник данного события Иосия пытается остановить завоевательные стремления фараона египетского Нехао (2Пар 35.20), но погибает в битве при Мегиддоне (2Пар 35.23). С его смертью Иудея становится в вассальную зависимость от Египта (4Цар 23.33, 2Пар 36.1–4), а последнее обстоятельство вовлекает ее в борьбу с Вавилоном. Стремление Нехао утвердиться, пользуясь падением Ниневии, в приефратских областях встретило отпор со стороны сына Набополассара Навуходоноора. В 605 г. до Р. X. Нехао был разбит им в битве при Кархемыше. Через четыре года после этого Навуходоносор уже сам предпринял поход против Египта и в целях обезопасить себе тыл подчинил своей власти подвластных ему царей, в том числе и Иоакима иудейского (4Цар 24.1, 2Пар 36.5). От Египта Иудея перешла в руки вавилонян и под условием верности их могла бы сохранить свое существование. Но ее сгубила надежда на тот же Египет. Уверенный в его помощи, второй преемник Иоакима Седекия (Иер 37.5, Иез 17.15) отложился от Навуходоносора (4Цар 24.20, 2Пар 36.13), навлек нашествие вавилонян (4Цар 25.1, 2Пар 36.17) и, не получив поддержки от египетского фараона Офры (Иер 37.7), погиб сам и погубил страну.
Если международные отношения Иудеи сводятся к непрерывным войнам, то внутренняя жизнь характеризуется борьбой с язычеством. Длившаяся на протяжении всей истории двухколенного царства, она не доставила торжества истинной религии. Языческим начало оно свое существование при Ровоаме (3Цар 14.22–24, 2Пар 11.13–17), языческим и кончило свою политическую жизнь (4Цар 24.19, 2Пар 36.12). Причины подобного явления заключались прежде всего в том, что борьба с язычеством велась чисто внешними средствами, сводилась к одному истреблению памятников язычества. Единственное исключение в данном отношении представляет деятельность Иосафата, Иосии и отчасти Езекии. Первый составляет особую комиссию из князей, священников и левитов, поручает ей проходить по всем городам иудиным и учить народ (2Пар 17.7–10); второй предпринимает публичное чтение закона (4Цар 23.1–2, 2Пар 34.30) и третий устраивает торжественное празднование Пасхи (2Пар 30.26). Остальные же цари ограничиваются уничтожением идолов, вырубанием священных дубрав и т. п. И если даже деятельность Иосафата не принесла существенной пользы: «народ еще не обратил твердо сердца своего к Богу отцов своих» (2Пар 20.33), то само собой понятно, что одни внешние меры не могли уничтожить языческой настроенности народа, тяготения его сердца и ума к богам окрестных народов. Поэтому, как только умирал царь гонитель язычества, язычествующая нация восстановляла разрушенное и воздвигала новые капища для своих кумиров; ревнителям религии Иеговы вновь приходилось начинать дело своих благочестивых предшественников (2Пар 14.3, 15.8, 17.6 и т. п.). Благодаря подобным обстоятельствам, религия Иеговы и язычество оказывались далеко неравными силами. На стороне последнего было сочувствие народа; оно усвоялось евреем как бы с молоком матери, от юности входило в его плоть и кровь; первая имела за себя царей и насильно навязывалась ими нации. Неудивительно поэтому, что она не только была для нее совершенно чуждой, но и казалась прямо враждебной. Репрессивные меры только поддерживали данное чувство, сплачивали язычествующую массу, не приводили к покорности, а, наоборот, вызывали на борьбу с законом Иеговы. Таков, между прочим, результат реформ Езекии и Иоссии. При преемнике первого Манассии «пролилась невинная кровь, и Иерусалим... наполнился ею... от края до края» (4Цар 21.16), т. е. началось избиение служителей Иеговы усилившеюся языческой партией. Равным образом и реформа Иосии, проведенная с редкою решительностью, помогла сосредоточению сил язычников, и в начавшейся затем борьбе со сторонниками религии они подорвали все основы теократии, между прочим, пророчество и священство, в целях ослабления первого язычествующая партия избрала и выдвинула ложных пророков, обещавших мир и уверявших, что никакое зло не постигнет государство (Иер 23.6). Подорвано было ею и священство: оно выставило лишь одних недостойных представителей (Иер 23.3). Реформа Иосии была последним актом вековой борьбы благочестия с язычеством. После нее уж не было больше и попыток к поддержанию истинной религии; и в плен Вавилонский евреи пошли настоящими язычниками.
Плен Вавилонский, лишив евреев политической самостоятельности, произвел на них отрезвляющее действие в религиозном отношении. Его современники воочию убедились в истинности пророческих угроз и увещаний, – в справедливости того положения, что вся жизнь Израиля зависит от Бога, от верности Его закону. Как прямой и непосредственный результат подобного сознания, возникает желание возврата к древним и вечным истинам и силам, которые некогда создали общество, во все времена давали спасение и, хотя часто забывались и пренебрегались, однако всегда признавались могущими дать спасение. На этот-то путь и вступила прибывшая в Иудею община. В качестве подготовительного условия для проведения в жизнь религии Иеговы ею было выполнено требование закона Моисеева о полном и всецелом отделении евреев от окрестных народов (расторжение смешанных браков при Ездре и Неемии). В основу дальнейшей жизни и истории теперь полагается принцип обособления, изолированности.
* * *
1 «Для всех вас, принадлежащих к клиру и мирянам, чтимыми и святыми да будут книги Ветхого Завета: Моисеевых пять (Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие), Иисуса Навина едина, Судей едина, Руфь едина, Царств четыре, Паралипоменон две, Ездры две, Есфирь едина».
2 «Читать подобает книги Ветхого Завета: Бытие мира, Исход из Египта, Левит, Числа, Второзаконие, Иисуса Навина, Судии и Руфь, Есфирь, Царств первая и вторая, Царств третья и четвертая, Паралипоменон первая и вторая, Ездры первая и вторая».
34 Друг. чтение: по Хоронаимской дороге.
39 Или: не гневался больше на Авессалома, или: затосковал по Авессалому.