Ниневия привыкла надеяться на свою силу, можно сказать, что почитание военной мощи стало в Ассирии культом. С помощью силы и в самом деле можно многого добиться, вот только невозможно опираться на неё постоянно. Но единственная неиссякающая сила — это сила Господня, и теперь она обращена против Ассирии. То, на что была возложена надежда, не могло не подвести, как и всё, на что люди пытаются надеяться помимо Творца.
Участь Ниневии заставляет вспомнить пословицу: «что посеешь, то и пожнёшь». Много зла Ассирия принесла окружающим, много земель она завоевала и разорила. И вот настал час, когда на неё в свою очередь обрушиваются захватчики. Мы видим яркие картины разгрома и разорения ещё недавно сильного и богатого города, обречённого на гибель. Но ведь то, что испытывает Ассирия, многим народам уже доводилось испытать от её полчищ, всё это вернулось туда, откуда вышло. За всё надо платить, настал черёд платить и Ассирии.
Вряд ли в те дни ассирийцы смогли бы признать случившееся с ними справедливым. Но Тот, Кто в силах повернуть во благо любую трудную ситуацию, не допустил гибели ассирийского народа. Он для Него так же дорог, как и другие непослушные дети.
2 The approach of the enemy and taking the city, Nah 2:1-6.
The consequences thereof, Nah 2:7-10.
Sin the cause of all, Nah 2:11-13.
2:1 He - The Medes or Chaldeans, that dash Nineveh in pieces. The munition - The forts.Make thy loins strong - Strengthen thyself.
2:2 For - Israel and Jacob were more to God, yet he punished them; much more will he punish Nineveh. Turned - Laid low.The excellency - The wealth, the valiant men, all that Jacob gloried in. Jacob - The two tribes. Israel - The ten tribes.Emptied them - Quite exhausted them. Their vine - branches - Destroyed all the fruit of the land.
2:3 The shield - One part for the whole of the armour, and furniture. Mighty men - Medes or Chaldeans. Red - With the blood of the slain. Torches - Torches were always carried in them.In the day - When he shall muster his armies. Shaken - By axes cutting them down for the war.
2:4 In the streets - Of Nineveh, when taken. Justle - By reason of their multitude and fury. In the broad ways - Where is most room, and yet scarce enough for them to move. Like torches - What with sparkling fire caused by their horses and chariots, what with the glittering of the polished irons about them, and what with the light of flaming torches carried in them. Like the lightnings - Both for speed, irrestibleness and terror.
2:5 He - The king of Babylon. His worthies - Approved officers and commanders. Stumble - Shew such forwardness, that they shall not stand to pick their way. They - The Assyrians to defend, the Chaldeans to assault the walls of Nineveh.
2:6 The gates - Of the city toward the river. The rivers - Of the Tigris, upon which Nineveh stood. Dissolved - While the Chaldeans besieged Nineveh, a mighty deluge overthrew the walls of Nineveh, by the space of twenty furlongs, through which breach the besiegers made their entrance. Dissolved - As if melted, it shall drop to pieces.
2:7 Huzzab - The queen. The voice of doves - Sighing out their complaints. Upon their breasts - Instead of musical instruments, on which they were used to play, now they only strike their breasts.
2:8 Like a pool - Very populous, like a pool which hath been long breeding fish, and is full of them. Yet - Yet these multitudes shall flee discomfited and terrified. They - The chieftains, and most valiant among the Ninevites.
2:9 Take - Thus the Chaldeans encourage one another in the plundering of the city.
2:11 Of the lions - Tyrants and bloody warriors.
2:12 Did tear - Formerly fell upon his neighbour nations.His lionesses - Queens, concubines, or ladies in the Assyrian court.
2:13 I will burn her - Nineveh. In the smoke - The city being first plundered, then burnt; these chariots were burnt in that smoke.Thy prey - Cause thee to cease from making a prey any more.Thy messengers - Embassadors or muster - masters. Probably this refers to Rabshaketh who had blasphemed the living God. Those are not worthy to be heard again, that have once spoken reproachfully against God.
2 Торжественная песнь о падении Ниневии. Пророк рисует картину штурма и описывает войско врагов, несущееся по улицам города.
2:6 "Речные ворота" - русло руки Хуцур, по которому ворвались в Ниневию мидяне и халдеи, предварительно отведя воду во рвы.
Имя пророка Наума (евр. Нахум) означает «утешитель». Прозвище его — Елкосеянин (евр. Элькоши) — указывает на происхождение из г. Елкоса, или Элькоша.
О жизни пророка нам ничего не известно. События, которые он описывает в своем «Пророчестве о Ниневии», относятся к концу 7 в. до Р.Х. Следовательно. Наум жил во время правления благочестивого иудейского царя Иосии (4 Цар 22, 4 Цар 23:1-30; 2 Пар 34-35). В эти годы ассирийская военная держава — гроза всего Востока — переживала агонию. Поработив Сирию, Палестину, Египет, Вавилон, часть Малой Азии и Кавказа, Ассирия опустошила эти земли, разрушив десятки городов и угнав в плен сотни тысяч жителей. Все народы смотрели на Ниневию как на ненавистную угнетательницу. Военная мощь ассирийцев пошатнулась в результате нашествия скифов. В 616 г. Ассирия потерпела жестокое поражение в битве с восставшими вавилонянами. В 614 г. халдеи в союзе с мидянами захватили древнюю столицу ассирийцев Ассур. В августе 612 г. пала и Ниневия. Царство Ассура перестало существовать. Страны, испытавшие на себе невероятную жестокость ассирийцев, с ликованием встретили это известие. Гибели Ниневии и посвящена книга пророка Наума, написанная вероятно между 616 и 612 г.
Пророчество «о Ниневии» состоит из четырех частей: а) явление Бога-Судии (Наум 1:2-10); б) благословения и угрозы (Наум 1:11-15) — эти две части являются алфавитным акростихом (до буквы «самех»); в) падение Ниневии (Наум 2); г) причины падения Ниневии (Наум 3). Книга пророка представляет собой поэму, написанную языком красочным, исполненным огня и такой выразительной силы, что Наума можно считать одним из великих поэтов Израиля. Некоторые экзегеты полагают, что Наум пел свое произведение в храме во время богослужения.
Кн пророка Наума проникнута убеждением : насильник и тиран неизбежно пожнут горькие плоды своего беззакония. Держава, построенная на лжи и крови, не может устоять. Как бы ни был могуществен деспот — возмездие настигает его. Обостренный национализм Наума далек от духа Евангелия и даже от универсализма второй части Исайи, но в книге выражается определенный идеал справедливости и глубокая вера ветхозаветной церкви в то, что в событиях истории открывается воля Божия и его Суд.
Типологический смысл поэмы пр. Наума был понят еще во времена ВЗ. Около 612 г. пророчество Наума вероятно поддерживало земные надежды Израиля, но радость оказалась недолговременной, и за падением Ниневии последовало падение Иерусалима. В результате этого смысл возвещенного углубляется, и образ, данный Наумом (Наум 1:15), воспроизводится в Ис 52:7 при описании пришествия спасения. Автор комментария на кн Наума, найденного среди рукописей Мертвого Моря, истолковывает с ее помощью некоторые события своего времени, относя слова пророка об ассирийцах к врагам своей общины.
Последняя книга евр канона пророков называется просто «Двенадцать», по-гречески Додекапрофетон, т.е. сборник книг двенадцати пророков, называемых «малыми» вследствие краткости, а не из-за меньшей ценности этих книг по сравнению с книгами «великих» пророков. Этот сборник существовал уже в эпоху мудрых Израиля (Sir 49:12). В евр Библии, а по ее примеру в Вульг и в слав. Библии, эти книги расположены в той исторической последовательности, которую им приписывает предание, тогда как в греч Библии порядок несколько иной.
1-4 (евр. 2-5) Если в 1:15 (евр. 2:1) была речь только о вестнике гибели Ниневии и спасения Иудеи, то теперь пророк живо созерцает и наглядно изображает самое исполнение суда Божия над Ниневии, описывая будущие события как бы совершающиеся пред его глазами. Соединенные силы врагов (вавилонян и мидян), идущих против Ниневии, пророку представляются сокрушителем или молотом (евр. мефиц, маппец, ср. Иер 51:20. Притч 25:18), готовым нанести Ниневии решительный смертельный удар (поскольку в Библии — Иер 51:20; Притч 25:18, и на ассирийских памятниках молот является в числе военных орудий, понятен образ молота в отношении Навуходоносора, Иер 51:20-23, как и позднейших сильных и разрушительных завоевателей вроде гунна Аттилы). Вместе с тем, пророк с горькою ирониею советует Ниневии спешить принять меры защиты: тщательно оберегать свои твердыни и укрепления, поставить на возвышенных местах стражу (ср. Авв 2:1; Ис 21:6) для наблюдения, каким путем придет неприятель и с какой стороны он сделает нападение; кроме того, ввиду чрезвычайной силы и храбрости врагов, войско Ниневии должно быть совершенно готово к страшной войне, собрать все свои силы и не терять присутствия духа (такая полная боевая готовность выражается здесь двумя родственными оборотами речи: «укрепить (или препоясать) чресла» (ср. Ис 5:27; Иов 38:3; 40:2) и «собраться с силами»). Но все эти меры, по глубокому убеждению пророка, будут бесплодны и напрасны.
1-2 LXX вместо мефиц ст. 1 читали, вероятно, мефиах (от пуах), почему и перевели ἐμφυσω̃ν, слав.: вдыхаяй (в лице твое), что блаж. Феодорит относит к дарованию Богом новой жизни иудеев после гибели ассириян: «виновник сего для тебя Бог, который мановением своим, как бы неким дуновением, их сокрушил, а тебя освободил от их владычества» (с. 11). Но более естественным, лучше отвечающим контексту речи, является чтение еврейского текста, в котором обращение не к Иудее, а к Ниневии.
2 (евр. 3) Теперь указывается главная причина роковой силы врагов Ниневии и всей тщетности ее усилий самообороны: врагом ее явится сам Иегова, имеющий именно через разрушение Ниневии, враждебной царству Божию, восстановить это последнее, возвратить внешнюю красоту и внутреннее священное величие (евр. гаон, Вульгата: Superbiam) Иакова — Израиля, т. е. избранного народа Божия вообще; «должно же знать, — замечает здесь блаж. Феодорит (с. 12), — что Иакову имя Иакова дано родителями, имя же Израиля — Богом, а то и другое имя принял народ, происшедший от Иакова. Посему, говорит Бог: за бедствия, какие потерпел ты, Иаков, от Ассириян, Я накажу их ради добродетели праотца, по которой придал Я ему и именование Израиля». Именно посредством гибели Ниневии должна быть восстановлена слава народе Божия, величие царства Божия, потому, что именно Ниневия — в лице царей своих — Тиглатпаласара, Салманассара, Сеннахирима и др. — дала великих опустошителей Израиля — этого истинного виноградника Божия (Ис 5:1), насажденного рукою Божьею, но беспощадно уничтожавшегося врагами (Пс 79:9-14). Теперь, в момент восстановления красы Иакова и славы Израиля, пришло время отмщения прежним его поработителям — ассириянам (ср. Ис 33:1).
3-4 (евр. 4-5) Пророк как бы уже видит стройные, прекрасно вооруженные и грозно вступающие ряды врагов Ниневии, и в прекрасных поэтических чертах рисует картину неприятельского войска (мидян и вавилонян): щит героев красен, евр. меаддам — может быть, из красной меди (Иосиф Флавий. Иудейские древности XIII, 12, §5; ср. 3 Цар 14:27) или окрашенный в красный цвет — цвет крови; одежды героев — багряные или пурпурные, как в особенности было обычно для воинов у халдеев, мидян и персов (последние, по свидетельству Ксенофонта, заимствовали πορφύρους χιτω̃νας от мидян; любимым цветом вавилонян был красный, ср. Иез 23:14). Одетые в красные одежды, мужественные воины «в глазах своих выражали отважность, и как свещами и молниями какими, приводили в страх» (блаж. Феодорит, с. 13), как бы играя бесстрашно огнем (ср. LXX, слав.) и приводя в ужас страшными колесницами, вооруженными рядами серпов (евр. пеладом) и другими металлическими орудиями; — все как бы горит огнем; — воины, полные сознания своей силы, рвутся в бой и нетерпеливо потрясают лесом копий. «В словах: огнем сверкают возжи колесниц через сверкающие вожжи указывается на быстроту приготовляющихся и изображается как бы блеск снаряжения ( ἐπισκευης ) приготовляющихся к войне» (блаж. Иероним, с. 278).
4 (евр. 5) Продолжая описывать неприятельское войско, пророк видит, как уже в предместьях самой Ниневии, по окраинным улицам ее, ведущим к внутренним укрепленным частям, несутся многочисленные конницы и, сталкиваясь друге другом, производят невообразимый гул, причем, при быстроте движения, внешний вид напоминает горящие факелы среди глубокой ночи (ср. Суд 7:16,20) или даже сверкание молнии. «Столь великое число приходящих, что войско смешалось на пути, и ничего нельзя разобрать. Также самые колесницы, не находя прохода, будут, вследствие своей многочисленности, сталкиваться между собою на площадях. Вид вавилонян подобен светильникам, подобен сверкающим молниям, так что они своим видом будут приводить своих противников в ужас, прежде нежели поразят их мечем» (блаж. Иероним, стр. 278-279). Таков величественный образ изощренного, как молния (Втор 32:41; ср. Зах 9:14), гнева Божия!
5-10 В ст. 5-10 (евр. 6-11) описывается: 1) взятие Ниневии (ст. 5-7) и 2) разграбление ее (8-10).
5-7 (евр. 6-8) В самый момент наступающей роковой опасности царь Ассирии вспомнит о своих славнейших сподвижниках (евр. аддирав), отличающихся рассудительностью и мужеством вместе, соберет их всех, чтобы они, при содействии лучших воинов, сумели отразить от стен города неприятеля, готового вторгнуться уже в центр его. Но все герои Ниневии окажутся ничтожными: потеряв присутствие духа, толкая друг друга и спотыкаясь на пути, ринутся они к городским стенам, осаждаемым неприятелем, но будет уже поздно: страшные осадные стенобитные машины (евр. гасохех), Вульгата: umbraculum) с сокрытыми в ней воинами уже в полном боевом порядке готовы двинуться на своих колесах к стенам Ниневии. «Здесь разумеется, — говорит Симашкевич (преосвящ. Митрофан, Пророчество Наума о Ниневии, с. 196 примеч.), — известная ассириянам и вавилонянам особенного роде деревянная машина, наподобие огромной башни, утвержденная на 4 или 6 колесах, под которою находился таран ( aries ) или машина для разбивания стен ( карим у Иез 4:2 др., κρὸς 2 Макк 12:15)... Стрелки, расположенные в верхнем ярусе машины, с страшной быстротой, градом летают стрелы, как с вершины этой башни, так в из боковых ее отверстий; но сами они и таран совершенно защищены, что вполне соответствует названию машины וכל, сохех». Ср. P. Kleinert, s. 114.
6 Стих 6-й (евр. 7), именно первые два слова его: «ворота потоков», «речные ворота» (евр. шааре-ганегарот) всегда вызывали недоумение толкователей, высказывавших несколько взаимно противоречивых толкований этого стиха. Ввиду очевидной трудности, даже кажущейся невозможности буквального понимания начального выражения, многие древние и новые толкователи допускали метафорическое изъяснение его: так блаж. Иероним весь стих 6-й перифразирует так: «растворены ворота Ниневии, которая имела множество граждан, подобное рекам, и храм, то есть, царство ее, разрушен, и воин уведен в плен, то есть, все отведены в Вавилон» (с. 279; слова, отмеченные нами курсивом, у блаж. Иеронима объясняют выражение библейского текста «ворота потоков»). Подобное же переносное толкование рассматриваемого выражения можно усматривать у LXX-ти передающих его словами: πύλαι τω̃ν ποταμω̃ν, слав.: врата традная. Проводят такое понимание и в новое время (Де Ветте, Розенмюллер, Гитциг, Умбрейт и др.). Однако и здесь, как и при толковании всякого другого библейского места, следует держаться общего герменевтического начала — не отступать от буквального смысла в изъяснении Священного Писания без крайней надобности; притом вторая половина стиха («дворец разрушается») должна быть понимаема, несомненно, в буквальном смысле. Посему буквальное же толкование должно быть признано преобладающим и для первой половины стиха. Но здесь возможны и существуют две главные разновидности. Одно из этих толкований имеет более специальный, другое более общий вид. По первому толкованию (Kleinert'а, проф. Голубева и др.), выражение «ворота потока» означает ворота, через которые протекают или которыми заграждаются каналы, название которых было — отводить от города излишнюю воду и предупреждать наводнение; в таком роде рассматриваемые слова толкуют о наводнении Ниневийских рек Тигра и Косара (Khosar), опираясь на известие Ктезия-Диодора (Диодор II, 25, 27, 28) о том, что в 3-й год осады Ниневии вавилонянами выступавшая из берегов вода Тигра разрушила значительную часть городской стены, чем облегчила осаждающим взятие города; дополнительно предполагают при этом, что царский дворец, о разрушении которого говорится во второй половине стиха, лежал близ этой стены, разрушенной наводнением. Но, хотя общая мысль этого толкования, подтверждается не только упомянутым внешним историческим свидетельством, но и общим соответствием библейскому мировоззрению, допускающему непосредственное вмешательство Божие в жизнь стихий и служение последних карательному действию суда Божия (ср. Суд 5:20,21), а равно отдельными штрихами картины, начертываемой самим пророком (ср. 1:8,10; 2:8, евр. 9), однако допускаемые здесь предположения составляют, конечно, слабую сторону этого толкования. Поэтому заслуживает предпочтения более общее толкование буквального же свойства, соответственно которому «ворота потоков» — ворота, лежащие при потоках или лежащие при потоках, ворота, достаточно укрепленные не только искусством, но и природою. Не только менее укрепленные части города, но даже наиболее укрепленные ворота — при потоках — и твердыни, подобные царскому дворцу и храму (евр. гейхал имеет это обоюдное значение), построенных на искусственных террасах (Филиппсон, Симашкевич, Martin и др.) LXX к ст. 6 имеют прибавку против еврейского καὶ ἡ ὑπόστασις ἀπεκαλύφθη, слав.: и имение открылся, что по блаж. Феодориту, значит, «что прение хранилось в скрытности и замкнуто было многими запорами, то стало для всех открытым» (с. 13). В принятом греческом тексте слова эти отнесены к следующему 7-му стиху (в славянском тексте поставлены в конце 6 ст.).
7 Еще более трудным для толкования представляются начальные слова ст. 7, особенно первое слово: гюццав, которое, ввиду его неудобопонятности на еврейской собственно почве, некоторые новые библеисты (Ruben, Шейне), готовы даже производить от ассирийского корня etellu, жен. р. etellitu, великий, возвышенный). Все существующие опыты толкования данного слова могут быть сведены к трем следующим. По одному мнению (Кейль, Лянге, Клейнерта, Штрауса и др.), принятому и в русском синодальном переводе, слово это может быть передано безлично: «решено», «постановлено», «определено», причем имеется в виду приговор неприятелей над Ниневией, который вместе есть и определение Божие о ней (ср. 1:14). Но в пользу такого понимания нельзя привести свидетельства ни одного из древних переводов; притом таким пониманием суживается содержание приговора над Ниневией, изреченного Иеговой (1:14). Древние переводы, напротив, более говорят за признание «гюццав» именем существительным (LXX: ὑπόστασις, Вульгата: miles). При этом здесь два мнения. Раввины, Николай Лира, Лютер, а в новое время Ролинсон, Эвальд, Рюккерт, Цунц, Марти и пр. считали это слово собственным именем царицы ассирийской, — по предположению, плененной вавилонянами при взятии Ниневии. В этом смысле таргум Ионафана передает первую половину ст. 7: it regina currui insidens cum deportandis exit. Другие же толкователи (Шегг, Рейнке, Филиппсон, проф. Голубев, Симашкевич и др.), не находя в тексте опоры для этого мнения, а в истории никаких подтверждений его, видят в гюццав символическое имя Ниневии (как Сесах — Вавилона, Иер 25:26; 51:41, или Ариэл — для Иерусалима, Ис 29:1-2), и такое мнение оправдывается как библейскими аналогиями (сейчас упомянутыми и другими), так и наиболее вероятным и принятым производством значением слова гюццав — (гофал от глаг. нацав) прочно, устойчиво утвержденная, отсюда — почитающая себя вне опасностей. Наименование с таким значением вполне прилично Ниневии, городу чрезмерной самонадеянности (Соф 2:15). Этот город, гордый своею силою, красотой и безопасностью, будет обесчещен неприятелями, которые поступят с этою царицею страны и всего Востока, как с рабынею и блудницею: обнажат, ограбят и отведут в плен (ср. 3:4-6). Если, таким образом, мысль о Ниневии нераздельна у пророка с образом царицы плененной, то этот последний образ еще прямее предполагается во второй половине стиха 7-го: «и рабыни ее будут стонать, как голуби, ударяя себя в грудь». Если под образом поруганной царицы символически представлена столица государства — Ниневия, то под рабынями, разделяющими скорбь своей госпожи, стонущими наподобие голубиц и предающимися лишь тайной печали из боязни врага, разумеются не только жители, население Ниневии, но и подчиненные ей города Ассирийского царства: «подвластные Ниневии города и селения будут разделять с нею плен, вздыхая сердцем, и подражая голосу голубиц» (блаж. Феодорит, с. 13). «Под рабынями Ниневии должно метафорически понимать меньшие города, селения и деревни. Или, может быть, взятые в плен женщины подвергались угрозам пред глазами победителей, и столь сильный будет ужас, что печаль не будет выражаться даже в рыданиях и воплях, но безмолвно, про себя будут стонать и с глухим шепотом глотать слезы подобно воркующим голубям» (блаж. Иероним, с. 279). Подобный образ встречается в Ис 38:14; 59:11; Иез 8:16); биение в грудь ср. Лк 18:18; 23:27.
8-10 (евр. 9-11) Теперь пророк переходит к изображению того бедственного состояния, в котором окажется Ниневия, по вторжении в нее осаждающих врагов, — состояния, резко противоположного прежнему благосостоянию, могуществу и величию столицы Ассирии. Былое величие и могущество Ниневии пророк выражает прежде всего сравнением ее с «прудом, полным водою (евр. киврехат-майм)», чем обозначается полное процветание Ниневии во всех отношениях: многочисленность ее жителей (народы и племена в Библии не раз сравниваются с водами, например, Откр 18:15), а также обилие всех благ земных, материальных и духовных (таков в Библии смысл выражений «вода живая», «вода жизни», Иер 2:13 и сл.; Ин 4:10-15; ср. также библейские символические изображения земного благополучия и будущего блаженства, например, Пс 1:3; 13:13; Иер 47:1-13). Такою Ниневия была «со времени существования своего» (евр. миме-ги; таргум Ионафана мийомекедам, «от дней древности»). Последнее выражение иначе прочитано и передано у LXX-ти и в Вульгате, читавших очевидно не миме, от дней, а меймейя, воды ее (LXX: ὕδατα αὐτη̃ς, Вульгата: aquae ejus, слав.: воды ее). Общий смысл места однако одинаков: благополучие Ниневии было полное. Но теперь пришел ему конец: Город покидают, предвидя его гибель, жители его многочисленными толпами, и никакие ободряющие крики начальников-защитников Ниневии не подействуют; панический ужас овладел жителями, никто из них не только не помышляет остановиться и стать на защиту города, но и не смеет просто оглянуться назад (ср. Иер 46:5). «При таком множестве населявших этот город, что уподоблялась купели, наполненной водой и изливающей из себя избыток, все одно имели в виду — бежать, не останавливаясь даже и оглянуться назад» (блаж. Феодорит. С. 13-14).
9 (евр. 10) Оставляемый охваченными паническим ужасом жителями, город предается на разграбление неприятелями. «Так как они убежали, то вавилонянам говорится: расхищайте серебро, и через внезапное опустошение разграбьте богатства, собранные в течение долгого времени» (блаж. Иероним, с. 81), причем призыв к опустошению города исходит как бы от Иеговы, т. е. все падение Ниневии имеет совершиться не случайно, а по определению суда Божия (ср. Иер 50:26-27; Иез 7:19; Авв 2:5-13). «Что собираемо было худо, — замечает на ст. 9-й блаж. Феодорит (с. 14), — то предано будет другим. Ибо на сокровища их нападет множество врагов. Говорит же пророк о будущем, как о совершившемся, по тому образу выражения, какой особенно свойствен Писанию» (LXX читали и поставили в начале ст. 9 не повелит. накл., а аорист: διήρπαζον, слав.: расхищаху).
10 (евр. 11) Ужасную картину полного запустения Ниневии пророк изображает с необыкновенною силою выразительности — через сочетание трех созвучных и синонимических, но заключающих в себе прогрессивное усиление и мысли и самой звуковой формы, слов еврейских; бука(г), мебука(г), мебуллака(г). Но это — лишь одна, внешняя или объективная сторона гибели Ниневии. Не менее выразительно изображает пророк и внутреннюю, субъективную сторону события — панический ужас жителей, при котором как бы тает самое сердце их, расслабляются колена, и они готовы упасть, муки и содрогания их подобны мукам рождающей, искаженные ужасом лица их почернели как котлы. Подобные картины опустошения и ужаса можно находить, например, у прор. Исаии (Ис 24:1-3; 13:7-8). «Что бывает обыкновенно при землетрясениях, когда состав земной содрогается и колеблется, то же, говорит пророк, будет и при падении врагов, потому что, когда сердца будут поражены страхом и суставы колен ослабнут, будут все страдать, подобно рождающей жене, лица от сгущения крови примут свинцовый цвет и уподобятся той стороне котла, которая всегда обращена к огню» (блаж. Феодорит, с. 14). «Опустошенная, разоренная и истерзанная Ниневия описывается под образом ( sub metaphora ) пленной женщины; ее сердце изнывает, колена расслаблены, чресла сокрушены и лица всех обитателей ее, истомленные и обезображенные, вследствие ужаса и сильного страха пред врагами, бледнотою, кажутся подобными обожженным горшкам» (блаж. Феодорит, с. 284).
11-13 (евр. 12-14) От страшного зрелища разрушения и опустошения пророк переносится мыслью к исчезнувшему величию древней Ниневии, и с чувством изумления и радости говорит о предстоящем исчезновении этого средоточия всевозможных сокровищ, добытых насилиями и неправдами, этого истинного логовища львов (ст. 11-12; ср. Соф 3:3). В заключительном стихе (13, евр. 14) пророк дает знать читателям, что изреченное и еще изрекаемое есть еще пророчество, а не событие, но пророчество непреложно имеющее осуществиться: историческая роль Ассирии, как мировой державы, по неотвратимому суду Божию, безвозвратно окончится; гибель ее полная неизбежна. Таким образом, в этой строфе, как затем и следующей (3-й) главе не столько сообщается новых штрихов фактической стороны ожидающей Ниневию катастрофы, сколько дается указание внутренних и внешних мотивов этой последней.
11-12 В обычной у библейских писателей форме вопроса, не требующего ответа, но прямо предполагающего совершенное отсутствие предмета (ср. Ис 19:12; 33:18, 34:19; 42:13; 1 Кор 1:20; Иер 13:20; Мал 1:6; 2:17 и др.), пророк делает величественное и глубоко выразительное сравнение жестокой Ниневии и жителей ее с логовищем льва, который вообще у всех народов представляется, по хищничеству и превосходству силы, царем всех зверей (ср. Ис 15:9; Иер 4:7; Ам 3:8). «Виталищем львов называет пророк Ниневию, львами царей, львичищами — сынов их, а пажитию подвластные им города... У сих зверей в обычае удушать пойманных ими животных и приносить в пищу детям своим. И ассирияне, сокрушая целые царства других народов, собирали с них дани» (блаж. Феодорит, с. 14,15). Глубокая верность употребленного пророком сравнения ассириян со львами и Ниневии с их логовищем совершенно оправдывается исторически известными характеристическими особенностями этого народа и его отношениями к современному ему миру, выступающими в таком именно свете, как у других священных писателей (Ис 5:29,30; Иер 50:17; Иоил 1 и др.), так и на собственных древних памятниках Ассирии: изображениями львов ассирияне любили украшать входы и двери, стены, сосуды, оружие, видя в этом, конечно, символ своей силы, могущества, так что фигура льва являлась как бы государственно-национальным ассирийским гербом; собственные свидетельства ассирийских царей о своих военных подвигах, читаемые на обелисках и других памятниках клинописи, вполне гармонируют с библейскими изображениями хищничества и жестокости ассириян в роли победителей.
13 (евр. 14) Недоумение, невольно возникающее у читателя при изображении контраста между непобедимою силою хитрой Ниневии и бесследным исчезновением ее с лица земли (ст. 11-12), пророк разрешает указанием на суд всемогущего Бога (ср. 3:5a). При этом, «поелику пророк выше в переносном смысле упомянул о львах и львичищах, о ловитве и пажити; то сообразно с сим и истребление ассириян предвозвещает иносказательно. И поелику ловцы, когда звери скрываются в каких-нибудь пещерах и не хотят показаться наружу, поднося дым ко входам в пещеры, принуждают их выходить, и выходящего зверя принимают на копья; то соответственно с сим сказал Бог, что все множество предаст дыму, и львов мечу: означает же сим сожжение города и убиение царей, после чего и ловитва кончилась» (блаж. Феодорит, с. 15). Образная доселе речь пророка в заключительной фразе стиха переходит уже в прямую весть безвозвратной гибели ассирийского владычества: «и не будет более слышим голос послов твоих», что блаж. Иероним перефразирует так: «Ты не будешь более опустошать земель и взыскивать дани, и не будут слышаны в странах посланцы твои» (с. 289), т. е. послы ассирийского царя, разносившие его повеления к подвластным народам и требовавшие беспрекословного подчинения их воле и повелениям своего повелителя; таков был известный Рабсак (4 Цар 18:17-37; Ис 36:13-20).
Таков суд над Ниневию всемогущего Бога — Господа Саваофа, евр. Иегова-Цебаот. Известно тройственное значение этого имени Божия: в отношении полчищ Израиля (Исх 6:26; 7:4), в приложении к светилам небесным (Ис 40:26; Соф 1:5 и др.) и особенно — о воинстве ангелов (3 Цар 22:19; Ис 24:21, ср. в книге проф. свящ. А. А. Глаголева. Ветхозаветное библейское учение об Ангелах. Киев, 1900, с. 238-256). Ввиду существовавшего у ассириян культа светил небесных, наименование Бога Израилева Иеговою Саваофом, само собою должно было указывать ассириянам, что ничто уже не может спасти их от руки этого Бога есть единый владыка самих их богов (сн. Втор 10:17).
Седьмое место в отделе священных книг так называемых малых пророков, после книги пророка Михея или, как во многих изданиях текста LXX-ти, после книги пророка Ионы, и пред книгою пророка Аввакума в священном ветхозаветном каноне занимает книга пророка Наума, евр. Нахум מוהנ, греч. Ναοὺμ, лат. Nahum. Нарицательное значение имени пророка с еврейского: «исполненный утешения» (нахум particip. pass.), а также «утешитель» (consolator, по изъяснению блаженного Иеронима), совершенно точно отмечает содержание, характер и значение пророческой его книги. Содержанием книги, как показывает уже первая половина его надписания, служит «пророчество о Ниневии», с еврейского «бремя Ниневии» (масса — Нинве), т. е. предречение и изображение конечного разорения, последней гибели города Ниневии, а вместе и всего Ассирийского царства, а это мировое событие должно принести радость всем, угнетенным Ассириею, народностям и царствам (ср. Наум 3:19), в том числе и царству Иудейскому (Наум 1:15; Евр 2:1). «Десять колен, — говорит блаж. Иероним в прологе к своему толкованию на книгу пророка Наума, — были уведены ассириянами в плен уже при Езекии, царе иудейском, при котором и видение теперь является (т. е. описанное в книге пророка Наума) против Ниневии для утешения переселенного народа. И немалым утешением как для тех, которые уже были порабощены ассириянами, так и для остальных, принадлежавших к Иудину и Вениаминову колену и подвергавшихся при Езекии осаде со стороны тех же врагов, было услышать, что ассирияне, в свою очередь, будут взяты в плен халдеями, как будет показано далее в этой книге» (Блаж. Иеронима. Одна книга толкований на пророка Наума. Творен. в русск. перев. ч. 13. Киев, 1896, с. 254).
Таким образом, если вообще в Ветхом Завете собственные имена во все времена служили выражением надежды и религиозных чаяний народа Божия, а у великих богоизбранных представителей последнего нередко являлись живою и постоянною проповедью для современников о Боге и Его делах, о нормальном отношении Израиля к Нему, то и имя пророка Наума являлось выражением надежды на милость Божию, «чаяния Утехи Израилевой» (Лк 2:25) среди всех бед, которые принесло Израилю, между прочим, господство Ассирии. Другим, кроме значения имени пророка, свидетельством о нем, является придаваемый ему в надписании же эпитет га-Елкоши, יְֹשֵֹףלֶאָה, LXX: του̃ ‘Ελκεσαίου. Вульгата: Elkesaei, слав.: сына Елкесеева, русский: Елкосеянина. Как видно уже из сличения различной передачи этого эпитета разными переводами, а равно из сопоставления разных древних и новых толкований, возможно и действительно в разные времена высказывалось двоякое понимание слова Елкаши: 1) патронимическое — в смысле указания на отца или отчество пророка и 2) географическое — в смысле обозначения местности рождения его. Но против первого толкования говорит уже отсутствие в еврейском тексте и в большинстве списков перевода LXX-ти обычного в подобных случаях определения: сын, евр. бен, וכ (ср. Ис 1:1; Иер 1:1; Иез 1:3; Ос 1:1; Иоил 1:1; Ион 1:1; Соф 1:1; Зах 1:1), а также полная неизвестность отца пророка не только в Библии, но и в предании. В пользу второго понимания, напротив, говорит это последнее обстоятельство: обычно в Библии подобная рассматриваемому выражению форма употребляется для указания на место рождения лиц незнатного происхождения, например: Ахия Силамлянин (евр. га-Шилони, 3 Цар 11:29), Михей Морасфитин (евр. га-Марагити, Мих 1:1), Иеремия Анафофянин (евр. га-Аннетоти, Иер 29:27) и др. Высокий авторитет блаженного Иеронима заставляет нас без колебаний признать в рассматриваемом выражении указание на место рождения пророка. «Относительно слов пророка Наума Елкесеянина (elcesaei), — говорит блаж. Иероним, — некоторые полагают, что Елкесей был отцом Наума и что он, согласно с еврейским преданием, сам был также пророком, между тем как в Галилее доселе существует селение Елкеси (Elcesi); хотя оно мало, и развалины едва указывают на развалины древних зданий, однако оно известно иудеям и было также мне указано проводником» (Пролог, с. 255). В смысле палестинской, частнее галилейской, местности понимает блаж. Иероним слово Елкош, Елкесе, и в другом случае в своем Ономастиконе, согласно с Евсевием Кесарийским (Ономастикон, 418). И другие древние толкователи, например, св. Кирилл Александрийский, блаж. Феофилакт считают рассматриваемое слово именем родного города прор. Наума, помещаемого ими в Палестине; только некоторые из них, как блаж. Феофилакт, Псевдо-Епифаний, Псевдо-Дорофей, Исидор Испалийский, в отличие от блаж. Иеронима, утверждали, что Елкесе народился за Иорданом, в пределах Вифавары (Суд 7:24; Ин 1:28. Ономастикон, 233), и что пророк Наум происходил из колена Симеонова. Мнение это трудно примиримо с прямым и ясным свидетельством блаж. Иеронима, но здесь важно указание на палестинское происхождение пророка Наума. Последнее в новое время не раз оспаривалось: некоторые комментаторы (Эвальд, Клейнерт и др.) родиною, а вместе и местом погребения пророка Наума считали деревню Елкуш или Алькуш на восточной стороне Тигра к северу от Массула, обозначающего (вместе с Кронджиком и Неби-Юнус) положение древней Ниневии, — на том, во 1-х, основании, что близкое знакомство пророка с местностью Ниневии и вообще Ассирии (см., например, Наум 2:5-7; Наум 3:12-14 его книги) и необычайная живость изображения требуют, будто бы, признания туземного, ассирийского происхождения пророка, а затем и ввиду того обстоятельства, что местное предание близ этой деревни в римско-католическом монастыре св. Антония указывает могилу пророка, чтимую у христиан, мусульман и иудеев и привлекающую к себе тысячи паломников (об этом свидетельствуют Ассхмани, Нибур, Лайярд и др.). Но предание это об ассирийском Елкоше очень позднее: оно не восходит ранее XVI века; известный еврейский путешественник XII века Вениамин Тудельский, посетивший территорию древней Ассирии и в частности Ниневии, ничего не упоминает об Елкоше или Алькуше, как родине пророка Наума. Местность эта не имеет никаких признаков древности, и самый дом, в котором помещается гробница, современной архитектуры. Самое содержание книги не заключает в себе ничего такого, что с необходимостью требовало бы написания ее в Ассирии: обнаруживаемое пророком знакомство с природою и культурою последней в VII-м веке до Р. Х. могло быть доступно всякому еврею, жившему в Палестине, так как частые разрушительные походы ассирийских царей в Палестину не могли не знакомить жителей ее с чертами ассирийской культуры; таким же путем можно объяснить присутствие в книге пророка двух, несомненно, ассирийского корня слов (миннезар и тифсарв Наум 3:17). Таким образом, в рассматриваемом предании мы имеет пример нередкой на Востоке материализации верований и преданий путем прикрепления их к той или иной местности; аналогию этому представляет наименование другой деревни на юге территории древней Ниневии именем Неби-Юнус, т. е. пророк Иона, где указывают могилу пророка Ионы. Напротив, все содержание и весь характер книги указывают на Палестину, как на место происхождения пророка и его книги; в частности, речь пророка, вообще, чистая и изящная, носит отпечаток северной части палестинской территории, и этим подтверждается мысль блаж. Иеронима о галилейском происхождении и местожительстве пророка Наума. Можно здесь еще упомянуть мнение Штраусса, Гитцига, Кнобеля и др., будто Елкош, родина пророка, тожествен с Капернаумом, название которого в переводе с еврейского означает: «деревня Наума». Мнение это не подтверждается ни Библиею, ни историческими свидетельствами, ни филологией, но оно может иметь некоторое значение — косвенного подтверждения Иеронима свидетельства о галилейском местоположении Елкоша — родины пророка Наума1 .
Итак, мнение о пребывании пророка Наума в Ассирии и о написании им там своей книги должно быть оставлено. Напротив, в книге пророка есть довольно ясные указания на то, что он пророчествовал в Иудее (Наум 1:15; евр. 2:1) и среди иудеев, к которым и обращает свою речь (Наум 1:7.12-13). Наконец, близкое знакомство пророка Наума с проповедью и писаниями других пророков (ср., например, Наум 1:4 и Наум 1:3), особенно пророка Исаии (ср. Наум 1:13 и Ис 10:27; Наум 3:5 и Ис 47:2.3; Наум 1:4-5 и Ис 24:1; Наум 3:7 и Ис 51:19; Наум 1:15 (евр. 2:1) и Ис 52:7) самое близкое сходство употребляемых им оборотов и образов речи, сходство языка — все это было следствием постоянного издевательства — обращением пророка с родною иудейскою средою и изучения священно-национальных писаний библейского Израиля.
О времени жизни и деятельности пророка Наума и времени написания им своей пророческой книги, ввиду отсутствия прямого свидетельства об этом в Библии и предании, приходится судить лишь по косвенным, внутренним данным, заключающимся в самой книге. Указания книги, служащие определению ее хронологической даты, следующие. Пророк предполагает совершившийся факт падения северного или Израильского царства (Наум 2:2), имевший место в 6-й год царствования иудейского царя Езекии 4 Цар 18:10 или, по принятой библейской хронологии, около 722 до Р. Х. (ср. толк. 4 Цар 17:6 и 4 Цар 18:13), а также нашествие на Иудею ассирийского царя Сеннахирима и опустошение им этой страны (Наум 1:9-11.12.15), происшедшее в 14 и год царствования того же иудейского царя (4 Цар 18:13), т. е. около 714 года до Р. Х. (см. толк. 4 Цар 18:13), и это последнее бедствие миновало (Наум 1:15), и служит лишь предметом страшного, но вместе и утешительного (ср. 4 Цар 19:35-37) воспоминания для народа (4 Цар 1:12). Таким образом, terminus a quo деятельности пророка и написания книги нельзя полагать ранее последнего события, и например, мнение Иосифа Флавия, по которому пр. Наум пророчествовал при иудейском царе Иоафаме (Иудейские древности, кн. IX, гл. 11, §3), должно быть отвергнуто. Что касается другого предела — terminus ad quem, то совершенно очевидно, что пророчество о Ниневии изречено было пророком Наумом отнюдь не позднее самого события падения Ниневии — по принятой в науке хронологии в 607-606 гг. до Р. Х. (по примеру Климента Александрийского Наум пророчествовал при Седекии), но гораздо раньше этого события. Ниневия еще существует, гибель ее только предрекается (Наум 2:9.13 и мн. др.); мало того, могущество, слава и богатство ассириян находятся на самой высшей степени своего развития, и Ниневия вполне благоденствует (Наум 1:12; Наум 2:1; Наум 3:8.12-16.17). Пророк не называет по имени будущих виновников падения Ассирии и Ниневии, и самое падение является делом далекого будущего, и притом (ввиду благоденствия Ассирии и Ниневии) настолько маловероятным с человеческой точки зрения, что пророку потребовалось приводить нарочитые примеры падения политического могущества великого египетского города Но Аммона (Наум 3:8) или (по вероятнейшему объяснению) великого Диосполиса или Стовратных Фив в Верхнем Египте. Это историческое свидетельство дает вместе и твердый опорный пункт для установления интересующей нас хронологической даты пророчества и написания книги. Исторический факт разрушения Но-Аммона или Фив, по свидетельству Шрадера, твердо засвидетельствован клинообразными ассирийскими письменами, по свидетельству которых это совершил Ассурбанипал, сын и преемник Асаргаддона, во второй свой египетский поход против Урдамани, преемника фараона Тиргаки. При этом ассирийские анналы относят это событие ко времени вскоре после смерти последнего, последовавшей в 664 г. до Р. Х. В следующем 663 г. могло последовать разрушение Фив или Но-Аммона. А так как пророк Наум угрожает Ниневии судьбою Но-Аммона, очевидно, под свежим впечатлением гибели этого города, то и изречением пророчества о Ниневии и написание своей пророческой книги нужно относить приблизительно к 662-660 гг. до Р. Х., т. е. ко времени царствования Манассии, по принятой хронологии царствовавшего с 698 г. по 643-й (см. подробно об этом толк. 4 Цар 21:1-9 и 2 Пар 33:1-9). При этом предположении некоторые черты содержания книги делаются более понятными, чем при отнесении пророчества Наума ко второй половине царствования Езекии, как утверждают многие исследователи и толкователи книги. Но невероятно видеть в словах пророка Наум 1:13: «ныне Я сокрушу ярмо его (врага, Ассирии), лежащее на тебе, и узы твои разорву» указание на окованного узами и отведанного в плен ассирийскими военачальниками царя Манассию (2 Пар 33:11). И знакомство пророка Наума с пророческими книгами Исаии и Михея в этом случае делается гораздо понятнее. Не напрасно еще талмудисты утверждали, на основании древнего Предания, что пророк Наум дожил до времени Манассии (как и Исаия, пострадавший, по преданно, от этого царя), и что именно пленение этого царя ассириянами (2 Пар 33:11) было поводом к произнесению пророчества о падении Ниневии, в утешении подданных, оставленных царем, имя которого пророк опустил в надписании своей книги, как недостойное памяти (Seder Olam rabba, p. 55).
В отношении порядка и последовательности в раскрытии содержания, книга пророка Наума представляет собою замечательно стройное целое. Разделение книги на три главы вполне соответствует трем стадиям в раскрытии мысли пророка. В первой главе, представляющей как бы введение к целой книге, указывается тема всей книги: всесвятый, всемогущий, всеправедный Бог всегда приводит в исполнение свои определения, как милостивые в отношении к богобоязненным, так и грозные — в отношении нечестивых и безбожных, поэтому последняя участь ожидает высокомерных безбожных ассириян, а спасение ожидает верных Иегове иудеев. Вторая глава уже рисует созерцаемое духовными очами пророка исполнение суда Божия над Ассириею и Ниневиею: полное и окончательное падение их могущества и прекращение самого существования. Третья глава, отвечая на естественно возникающей вопрос о причинах и самой возможности гибели всесветной монархии с ее удивительной столицею, указывает эти причины в пороках, гнездившихся в Ассирии и Ниневии, а также в божественном правосудии, обнимающем весь мир. Таким образом, вся книга пророка Наума представляет одну совершенно правильно расположенную и вполне законченную поэму. По суду знатоков еврейского языка (например, Lowt. De s. poes. Hebr. p. 216 sqq.), язык и стиль книги пророка Наума является классическим во всех отношениях, и по высоте пламенному одушевлению и смелости полета мысли, по яркости красок и живости изложения пророк Наум является первым между всеми малыми пророками. Описываемые сцены он изображает необыкновенно живо, рисует их как очевидец. Речь его подобна стремительному потоку по своим быстрым и неожиданным переходам при частой сжатости и кротости (при этом частая смена единств. числа со множественным, рода мужского с женским, числа единств. и множественного (Наум 1:10.11.12; Наум 2:9; Наум 3:7.8.9.10) и т. д.
Значение пророческой книги Наума в общем организме священных библейских книг должно быть определяемо с двух точек зрения: исторической и богословской (со включением специально-мессианской). В первом отношении рассматриваемое пророчество относится, по своему происхождению, к так называемому «ассирийскому периоду» библейской истории и священной письменности Ветхого Завета, т. е. ко времени преобладания Ассирии над другими народами и царствами. К пророкам ассирийского периода относятся отчасти древнейшие — Иона, Иоиль, Амос, главным же образом последующие за ними: Осия, Исаия, Михей; Наум же замыкает собою ряд пророков названного периода, так как его книга заключает последнее пророчество о Ниневии (правда, о гибели Ниневии говорит еще позже пророк Софония Соф 2:13-15, но он был уже почти современник самого события разрушения Ниневии и притом говорил как бы об исполнении на ней пророчества Наума), возвещая, конечно, торжество мироправящей правды Божией над человеческими неправдами Ассирии (Наум 2:13, евр. 14; Наум 3:19). Блаженный Феодорит говорит: «Ниневитяне, убоявшись Божией угрозы, проповеданной им богомудрым Ионою, прибегли к усердному покаянно и обрели себе спасение; вместо угрожавшей им конечной гибели сподобились Божия человеколюбия. Но, по прошествии немногого времени, забыли о сей неизреченной милости, возвратившись к прежним порокам, совершили тысячи новых беззаконий и осмелились идти с воинством на Израиля... Но в последствии времени, по перенесении царского престола в Вавилон, весь род царей сих угас; город Ниневия разорен и предан конечному запустению. Сию-то гибель Ниневии предсказывает блаженный пророк Наум, прияв силу Божия духа, и предвещаемым научает, что Владыка Бог не оставляет ничего без своего о том попечения и промышления, но по справедливому Своему определению у каждого требует отчета во всем, что сделано им в жизни» (Творен. в русск. перев. ч. V-я, с. 5-6). В последних словах указано и богословское значение содержания книги пророка Наума, — это именно, общее ему с другими пророками, учение о мироправящем промысле Бога Святого, Всемогущего и Всеправедного, являющегося в одно и то же время и огнем поедающим для нечестивых, и незыблемым прибежищем для благочестивых и надеющихся на Него. В основе этого отношения Бога к миру и людям лежит Его план всемирного спасения, предвестие которого слышится и в вещаниях пророка Наума (Наум 1:15, евр. Наум 2:1), как в подобных же выражениях у пророка Исаии (Ис 52:7), а затем по исполнении дела нашего спасения воспроизводится у апостола (Рим 10:15).
Древнееврейское предание о жизни и деятельности пророка Наума сохранилось в своеобразной форме в наших Четьи-Минеях. В житии св. пророка Наума здесь (под 1-м декабря), между прочим, читаем: «Святый пророк Наум бе от Елхесеа, обонпол Иордана, противу Вегавара, от племени Симеонова. Сей по святом пророце Ионе наневитяном пророчества, яко имать град их погибнут водою и огнем, еже и бысть... постиже убо их погибель сицевая: бе при Ниневии озеро велие водное окружающее град, сотворившуся же великому земли трясению, погрязе град в озере том; часть же его на горе оставшуюся огнь изшедщи от пустыни пожже. И тако сбыстся пророчество Ноумово, Богу казнившу грешные люди праведным судом Своим... Прорече же святый пророк и ина будущая, и умре с миром в четыредесять пятое лето от рождения своего, и погребен бысть в земле своей честно». Трудно сказать, в какой степени достоверны эти сведения; но известие о гибели Ниневии от воды и огня, очевидно, приурочено к данным самой пророческой книги (Наум 1:10; Наум 3:13-15).
Память святого пророка Наума празднуется в христианской православной церкви 1 декабря.
Святоотеческие толкования на книгу пророка Наума: св. Кирилла Александрийского, блаж. Феодорита, блаж. Иеронима, блаж. Феофилакта. Из раввинских комментариев на эту книгу наиболее замечательный — р. Абарбанел. In Nahum commentarius, latino donutus a I. D. Sprechero, 1703. Из весьма многочисленных трудов на западе назовем немногие новейшие: Штраух. Nahumi de Nino vatidnium explicavit ex assyriis monumentis illustravit O. Str. 1853; Брайтенайхер. Ninive und Nahum. Mit Beizehund der Resultate der neuesten Entdeckungen histor. — exeget. bearbeit. 1861; Reinke [Рейнке]. Zur Kritik der дlteren Versionen der Propheten Nahum. 1867. В русской литературе, кроме более или менее кратких общих замечаний о книге пророка Наума в руководствах, каковы: свящ В. Смарагдова (СПб., 1869), X. Орды (епископа Иринея, Киев 1871), митрополита Арсения (Киев 1873), А. Хергозерского (СПб., 1885), проф. А. А. Олесницкого (СПб., 1894), Д. Н. Нарциссова (Руководство к изучению пророческих книг Ветхого Завета. Полтава, 1904, с. 193-200, а также статьи Воскресного Чтения 1854/55 г. (г. XVIII) «Память святых пророков: Наума, Аввакума и Софонии» (с. 321 и сл.) есть несколько специальных работ собственно о книге пророка Наума. Таковы: 1) И. Смирнов (ныне епископ Иоанн). Пророк Наум (из август. кн. «Чтений в Обществе любителей духовн. просвещения» 1876); 2) проф. М. А. Голубев. Св. пророк Наум и его книга (Христианское чтение. 1852, ч. I, с. 518-562). и 3) — превосходящая обе первые объемом и обстоятельностью — книга: М. Симашкевич (ныне епископ Митрофан). Пророчество Наума о Ниневии. Экзегетическое исследование, с очерком истории Ассирийского государства и историко-критическим решением вопроса о происхождении книги пророка Наума. СПб., 1875, с. 342.
Пророки и пророчества
Имя. Пророки назывались у евреев nabi, т. е. «говорящий». Слово это имеет корнем глагол, сохранившийся и теперь в арабском языке, – nabaa давать весть. За правильность такого понимания термина nаbi говорит и соответственное ассирийское выражение nabu звать, а также эфиопское nababa говорить. Но если этот эпитет «говорящие» (nebiim) придавался только некоторым лицам, то под ним разумелись, очевидно, особые люди, которые заслуживали своими речами исключительного внимания и уважения, словом, люди, посланные Богом для возвещения Его воли. Таким образом, слово nаbi должно обозначать вестника Божественного откровения. Такой же смысл имеет и термин греческой Библии – προφητης, которым LXX передают еврейское выражение nabi. Кроме того, евреи называли пророков roéh – видящий, chozéh – прозорливец. Эти оба названия указывают на то, что возвещаемое пророком получено им в состоянии видения или особенного восторга (см. Чис.24:3–4 и сл.). Но так как взор пророка направлялся и на внешнюю жизнь еврейского государства, даже на будущее его, то пророки иногда назывались zophim, т. е. стражи (Иер.6:17; Ис.56:10), которые должны предупреждать свой народ об угрожающей ему опасности. Назывались также пророки пастырями (Зах.10:2; Зах.11:3, 16), которые должны заботиться о порученных им овцах – израильтянах, мужами Божиими и др.
Сущность пророчества. Если пророки должны были возвещать людям получаемые ими от Бога откровения, то, очевидно, Бог входил с ними в тесное внутреннее общение. Он должен был говорить с ними и они – с Богом, и Бог, действительно, приходит к ним и говорит с ними, как со своими друзьями, о том, что Он намерен совершить, объясняет им свои планы. В этом и состоит настоящая сущность пророчества. Поэтому уже Авраам называется пророком и другом Божиим (Быт.20:7; Иак.2:23). «Могу ли Я, – спрашивает Бог, – скрыть от Авраама то, что Я намерен сделать?» (Быт.18:17).
И других патриархов Бог называет «Своими пророками» (Пс.104:14–15). Если пророки поэтому выступают как учители и руководители своего народа, то они высказывают не свои собственные убеждения и мысли, а то, что они слышали от Бога. Они и сами ясно сознавали, что через них говорит именно Бог. Поэтому-то у них часто встречается в их пророческих речах надписание: «Бог сказал». Бог влагал им в уста слова свои (Иер.15:19–20), и они с уверенностью говорят о своем послании Богом (2Цар.23:2; Дан.2:27). К себе преимущественно поэтому они относят и название roeh – видящий, которое гораздо сильнее обозначает божественное происхождение пророческого вдохновения, чем другое слово – chozeh, которое иногда потреблялось и для обозначения пророков не в собственном смысле этого слова, которые были, можно сказать, людьми самообольщенными, полагавшими, будто через них говорит Бог (Иез.13:2, 6). 1
Различные состояния вдохновения. Хотя все пророки свидетельствуют: «Господь говорил мне» или «так говорит Господь», однако между пророками было различие в отношении к пророческому самосознанию и в отношении Бога к ним.
а) Особое место среди ветхозаветных пророков принадлежит пророку Моисею, с которым «Бог говорил устами к устам» (Чис.12:8). Служение Моисея как законодателя, а также судии, священника, вождя и пророка также было необыкновенно высоко (Втор.34:10). Он в нормальном, бодрственном состоянии получал откровения от Бога. Господь говорил с ним как друг с другом, прямо высказывая свои веления. Самуил также слышал ясную речь Бога, но не видел при этом никакого образа (1Цар.3 и сл.). Однако неприкрытой ничем славы Божией не видел и Моисей (Исх.33:20, 23).
б) Гораздо низшую форму вдохновения представляет собою то, когда Бог говорил пророкам в видении или во сне (Чис.22:8–9). В состоянии видения, восхищения или экстаза дух человеческий возвышается над обыкновенными границами пространства и времени, над всей временной жизнью и живет душой в потустороннем мире или же переносится в даль будущего (Деян.22:17; Откр.1:10). То, что он видит или слышит в этом состоянии, он может потом сообщить и другим, приведя все им слышанное в известный порядок и давши ему более или менее стройную форму,
в) Иногда вдохновение отнимает у человека волю и он говорит не то, чтобы ему хотелось сказать, или же не понимает вполне сам своих пророчеств. Так Валаам благословлял евреев тогда, когда ему хотелось проклясть их. Он даже падал на землю в обмороке, когда на него сходил Дух Божий (Чис.24:3, 4). В таком же пассивном состоянии вдохновения находился однажды царь Саул (1Цар.19:24).
Совершенно другое бывало с Самуилом, Исаией и др. пророками. В них человеческий дух только незаметно повышал темп своей жизни и деятельности, под действием Духа Божия. Их духовная деятельность, благодаря этому действию Духа Божия, оживлялась, в душе их появлялись новые настроения, их уму открывались новые горизонты, причем они все-таки могли различать, что, собственно, привходило в их душу свыше и что было результатом их собственной духовной деятельности во время получения откровения (Ис.6:5; Иер.1:7; 2Пет.1:20, 21). Здесь Божественное воздействие опирается более на природные индивидуальные духовные способности человека – на полученное им образование (ср. Дан.9:2 и Иер.25:11), отчего у пророков иногда встречаются почти дословные повторения прежних, им, конечно, известных пророчеств (ср. Ис.2:2–4 и Мих.4:1). Однако образованность не была необходимым условием для получения Божественного откровения, как это доказывает пример пророка из простых пастухов – Амоса (Ам.7:14–15). Зато все пророки должны были сохранять полное послушание воле Божией (Мих.3:8) и всегда заботиться об обращении народа израильского на тот же путь послушания Всевышнему.
Особенности пророческого созерцания.
а) Пророки получали часто откровение в форме видений, образов, притч, символов, которые разгадать иногда довольно мудрено и для которых давались поэтому соответственные объяснения (Ам.7:7–8; Дан.8 и сл.; Зах.1:9). Поэтому и сами пророки говорят часто образами, совершают символические действия. При этом на их речах отражаются черты их личности и они сами принимают деятельное участие в придании откровению известной формы. Действия же символические иногда совершались ими в действительности, иногда же пророки рассказывают о них, как о событиях их внутренней жизни (Иер.19 и сл.; Ис.20 и сл.; Ос.1 и сл.; Иез.12 и сл.).
б) Пророки видели будущие события, которые они предвозвещали, как совершавшиеся при них или даже уже как прошедшие. Так, Исаия говорит о смерти Христа как будто бы он был свидетелем страданий Христовых (Ис.63 и сл.). От этого-то они в своих пророчествах нередко употребляют для обозначения будущих событий прошедшее время, которое поэтому и называется прошедшим пророческим (perfectum propheticum).
в) Пророки смотрят перспективно, т.е. все предметы в их созерцании представляются им расположенными на одной картине, в общих очертаниях, хотя бы это были предметы, относящиеся к различным эпохам; впрочем, все-таки они умеют различить, что находится на переднем плане открывающейся пред ними картины и что – позади, вдали. Хотя освобождение из плена Вавилонского и мессианское спасение часто соединяется в одной картине, но однако пророки не сливают одно с другим и первое представляют только как тень второго.
г) Каждый пророк видел только части великого будущего, которое ожидает людей, и потому пророческое созерцание имело характер отрывочности (1Кор.13:9) и один пророк пополняет другого.
Цель пророческого служения. Пророчество представляло собой самый жизненный элемент в общем плане божественного домостроительства и было наиболее рельефным выражением общения Бога с Его народом. В законе Моисеевом дано было твердое основоположение откровению Божественной воли, но если этот закон должен был войти в жизнь народа, то для этого необходимо было, чтобы Бог непрестанно свидетельствовал о Себе как о Царе Израиля. А для этого и были посылаемы Богом пророки. Они постоянно поддерживали в Израиле сознание того, что он представляет собой государство теократическое. Они должны были охранять закон, выяснять дух и силу его заповедей (Втор.10:16; Втор.30 и сл.), обсуждать явления общественной жизни в Израиле с точки зрения закона, наблюдать за поведением царей и священников, которые нередко отклонялись от начертанного для них в законе Моисея пути и, возвещая решения воли Божией касательно будущего состояния народа, вообще оживлять теократический дух. 2
Поэтому пророки были призываемы только из среды избранного народа (Втор.18:18). Главной же задачей их было утвердить в народе веру в пришествие Мессии и Его царство. Христос и Его царство представляют собой центральный пункт, на который обращено внимание пророков.
Содержание пророчеств. Пророки в своих пророчествах изображают историю царства Божия, как оно существовало и должно было существовать в Израиле и во всем человечестве, особенное внимание свое обращая при этом на завершение этого царства. Они не останавливаются в этом случае только на общих очерках будущего, но входят в подробное и обстоятельное описание частных обстоятельств, стоящих в существенной связи с историей царства Божия. Пророк в Вефиле называет имя царя Иосии за 300 лет до его рождения (3Цар.13:2), Иезекииль дает особые специальные указания на судьбу, ожидающую Иерусалим (Иез.24:2, 25–27), Даниил предвидит детали будущих событий, какие должны иметь место в жизни евреев (Дан.11:10–11).
Пророки и прорицатели. Из сказанного уже достаточно ясно, что истинные пророки были совсем не то, что известные и у язычников прорицатели. Между пророчеством и прорицанием существует двоякое существенное различие. Прежде всего, прорицание относится исключительно только к настоящему времени, пророчество же простирается до последнего предела истории, до конца дней, как выражались пророки. Каждый пророк и настоящее оценивает по его отношению к конечной цели. Благодаря этому, все пророчества составляют одно неразрывное целое. Прорицания языческих оракулов представляют собой ряд независимых одно от другого изречений; они похожи на слова, без логической связи следующие одно за другим на столбцах лексикона. Напротив, все израильские пророчества находятся в связи между собой и дополняют друг друга. Затем языческие оракулы говорили только об обстоятельствах или частной или национальной жизни, израильское же пророчество с самого начала охватывало своим взором все человечество.
Несомненность божественного призвания пророков. Пророки доказывали истинность своего призвания Богом посредством великих чудес, которые они совершали силой Божией. Кроме того, нужно принять в этом случае во внимание чистоту их учения и жизни (Втор.13:2, 5; 1Цар.10:6, 9; ср. Мф.24:24). Особенным даром чудотворения владели Моисей, Илия и Елисей. Сами пророки указывали на исполнение своих пророчеств как на доказательство истинности своего избрания Самим Богом. Пророк Иеремия говорит; «если какой пророк предсказывал мир, то тогда только он был признаваем... за пророка, которого истинно послал Бог, когда сбывалось слово того пророка» (Иер.28:9).
Язык пророков. Так как пророки не были безвольными и бессознательными органами Духа Божия, но сохраняли самоопределение и свои характерные индивидуальные свойства при изложении бывших им откровений, то понятно, что и язык пророков носит различные степени совершенства и от простой прозаической речи нередко достигает высоких ступеней ораторства и поэзии. Амос, пастух, заимствует свои образы и картины из сельской жизни, Даниил говорит как государственный муж. Ранние пророки говорят чистым еврейским языком, позднейшие более или менее пользуются халдейским или арамейским наречием. Особенным изяществом и чистотой речи отличается книга пророка Исаии, которого поэтому некоторые называли «царем пророков». Многие речи пророков имеют форму настоящих поэм, сохраняя при этом все свойства еврейской поэзии.
История пророчества. Если уже допотопные патриархи были, в общем смысле, пророками (напр., Енох – см. Иуд.1:14–15:)), если уже во время Моисея пророчество имело своих представителей (Мариам и 70 старейшин – Чис.11:16), если и в смутное время Судей то там, то здесь мерцал огонь пророческого вдохновения (Суд.2:1; Суд.5:1; 1Цар.2:27), то с Самуила (это, после Моисеева периода, уже второй период в развитии пророчества) пророчество вступает в период настоящего процветания и пророки появляются среди Израиля в очень большом числе. Благодаря энергии Самуила, теократическая жизнь в Израиле оживилась, а вместе с тем обнаружилось во всей силе своей и пророческое вдохновение и пророки или ученики пророческие составляют из себя целые корпорации под управлением великого пророка Самуила. Пророки, начиная с Самуила, оказывали огромное влияние на весь ход жизни израильского народа и цари израильские, в общем, были послушны их внушениям. Со времени разделения Еврейского царства на два (третий период), во главе пророков становится энергичный пророк Ахия из Силома и пророки, особенно в Израильском царстве, где не было ни законной царской династии, ни законного священства, приобретают огромное значение. Немало усилий положено было ими также в борьбе с ложными пророками, появление которых падает на время царя израильского Ахава и которые вели царство к гибели своими льстивыми советами. Пророки, как Илия и Елисей, а также пророки-писатели этого периода всячески старались пробудить теократическое сознание в народе еврейском, но пророки следующего, четвертого периода, напротив, начинают говорить о скором падении теократического царства и о его будущем преобразовании в мессианское царство, чем с одной стороны доказывают, что Бог справедливо карает нарушителей Его закона, а с другой стороны утешают верующих в тех тяжких испытаниях, каким они подвергались в те времена. Наконец, в последний, пятый – послепленный период пророки с одной стороны действуют в видах восстановления внутренней и внешней жизни теократии, с другой – обращают свои взоры к будущему преображению этой жизни.
Значение пророческих книг. Писания пророков важны уже по обилию содержащегося в них учительного материала. В них находим мы величественные изображения существа и свойств Божиих, Его могущества, святости, всеведения, благости и пр. Они дают нам возможность проникнуть взором в невидимый мир и в таинственные глубины человеческого сердца. Изображая нечестие и ожесточение Израиля, пророки как бы этим показывают пред нами зеркало, в котором мы можем видеть отражение и своей жизни. Но особенно важны книги пророков для нас, христиан, потому что в них мы находим исполнившиеся с совершенной точностью пророчества об иудеях и других народах, а главным образом предсказания о Христе. Господь Иисус Христос Сам указывал на пророчества, как на самое верное свидетельство о Нем и Его деятельности (Ин.5:39). Наконец, пророчества важны для нас и потому, что часто в них обстоятельно раскрывается то, на что в Новом Завете указывается только намеками, краткими заметками. Так, напр., 53-я глава кн. Исаии выясняет пред нами истинную причину и цель страданий Христовых, а также дает объяснение к словам Иоанна Крестителя о Христе: «се, агнец Божий!» (Ин.1:29)
Распределение пророческих книг в Библии. Всех пророков, записавших свои речи в книги, было 16. Первые четыре – Исаия, Иеремия, Иезекииль и Даниил, называются великими, а прочие 12 – Осия, Иоиль, Амос, Авдий, Иона, Михей, Наум, Аввакум, Софония, Аггей, Захария и Малахия – малыми, конечно, по сравнительно малому объему их книг. Впрочем, книга Даниила в еврейской Библии отнесена была в число этнографов (кетубим), а книги 12-ти малых пророков составляли одну книгу. Книги пророческие в нашей Библии распределены не по порядку времени их происхождения, а, вероятно, по объему. Хронологический же порядок пророческих книг можно установить такой. Самым древним пророком был Авдий, пророчествовавший около 885-го г. до Р. Х., за ним следуют Иоиль, Амос, Иона, Осия, Исаия, Михей, Наум, Аввакум и Софония. Это так называемые, допленные пророки. Затем идут пророки периода плена – Иеремия, Иезекииль и Даниил и, наконец, пророки послепленные – Аггей, Захария и Малахия (около 427 г.). 3
* * *
1 См. Konig Das Prophetenthum в Beweis d. Glaubens. 1907. 2, 1–3.
2 Социально-политическая деятельность пророков прекрасно очерчена в книге Walter'а: Die Propheten in ihrem socialem Beruf. Freiburg 1900. 1–288 с.
3 О пророчествах вообще более обстоятельные сведения дает еп. Михаил в своих очерках «Библейская наука» (Ветхий Завет, вып. 4). Об исполнении же пророчеств можно читать у Кейта в его книге: «Доказательства истины христианской веры, основанные на буквальном исполнении пророчеств, истории евреев и открытиях новейших путешественников». СПб. 1870 г. С. 1–530.
1 а) Друг. чтение: молот.
1 б) Букв.: укрепи чресла.
3 Точный смысл евр. текста здесь не вполне ясен.
10 Или: кровь к лицу прилила.
11 Букв.: пастбище.
Господь долготерпелив и велика сила Его, но Он никогда не поступится справедливым наказанием виновного (1:3).
Книга Наума - одна из двух книг «Малых пророков», в центре внимания которых судьба Ниневии, столицы великой Ассирийской империи, которая долго держала в страхе все окружавшие ее народы. В VIII в. до Р.Х. после проповеди Ионы жители Ниневии покаялись, и Бог пощадил их, о чем мы узнаем из той же книги Ионы. Но в книге Наума, написанной в VII в. до Р.Х., мы встречаемся со вторым пророком, которого Бог побудил вновь воззвать к жителям того же города, где опять воцарились нечестие и вопиющие злодеяния. Печально то, что в этот раз ниневитяне пренебрегли предостережениями пророка. Если книга Ионы повествует о величии Божьей милости, то древняя поэма Наума - грозное предостережение облеченным властью о том, что всех ожидает суд, и напоминание о верховной власти Бога над каждым народом и каждым правителем, над всякой тиранией и деспотизмом, попирающим свободу и достоинство сотворенного Богом человека.
О пророке Науме, авторе настоящей книги, ничего не известно, кроме того, что родом он был из селения Элкош, точное расположение которого доподлинно не установлено. Однако, поскольку Наум упоминает разрушение Фив, свершившееся в 663 г. до Р.Х. и предсказывает падение Ниневии, случившееся в 612 г. до Р.Х., можно с достаточным основанием говорить о том, что книга Наума была написана между этими двумя датами. Вероятнее всего, это случилось в двадцатые годы VII в., поскольку Наум говорит о падении Фив как о давно случившемся событии. Можно полагать, что книга создавалась в городе Элкош (в Иудее), в котором родился пророк.
Каким присутствием духа нужно было обладать тогда пророку из Иудеи, чтобы бросить столь решительный вызов: грозно обличать Ассирийскую монархию, разорившую и отправившую в изгнание братский народ - израильтян. Иудея была уже однажды спасена благодаря особой Божией заботе. Но в дни Наума ассирийцы вернулись в Иудею и вновь подчинили ее себе. По свидетельству Второй книги Паралипоменон (33:11), ассирийцы увели в плен - в кандалах, с кольцом в носу - царя Иудеи Манассию.
Сохранять душевное равновесие при виде такой жестокой силы могли немногие. Наум отличался трезвым бесстрашием. Это и не удивительно, ведь он знал большую силу - могущество Бога, который «долготерпелив» (1:3), но справедливый гнев Которого изливается, как лава, и от ярости Которого скалы рушатся (1:6).
Какое надо было иметь мужество, чтобы предсказывать поражение и полное падение самой великой державы того времени! Примечательно, что голос Наума в этой книге звучит не просто бесстрашно: пророк говорит с обличаемыми, словно зачитывает им приговор, ибо знает, что Бог не оставляет без наказания творящих зло (1:2). При поверхностном взгляде на книгу Наума у читателя может возникнуть ошибочное представление, что ветхозаветный пророк одержим одной вестью - о гибели Ниневии, которую, быть может, ненавидит лично. Но более глубокое погружение в текст ведет к пониманию того, что Наум размышляет и проповедует, обладая духовным видением и исходя из широкого контекста, в котором грехи Израиля порицаются с не меньшей силой, чем грехи его врагов. Слово пророка не имело своей целью вызвать ненависть к Ниневии. Нет, пророк говорит своим слушателям и читателям (как в его собственном стане, так и в стане врагов), что если бы Бог не призвал к ответу народ, потонувший в вопиющем насилии, грабительстве и убийствах, Он не был бы Богом справедливости и добра.