Книга пророка Наума, Глава 2,  стих 8

Имя пророка Наума (евр. Нахум) означает «утешитель». Прозвище его — Елкосеянин (евр. Элькоши) — указывает на происхождение из г. Елкоса, или Элькоша.

О жизни пророка нам ничего не известно. События, которые он описывает в своем «Пророчестве о Ниневии», относятся к концу 7 в. до Р.Х. Следовательно. Наум жил во время правления благочестивого иудейского царя Иосии (4 Цар 22, 4 Цар 23:1-30; 2 Пар 34-35). В эти годы ассирийская военная держава — гроза всего Востока — переживала агонию. Поработив Сирию, Палестину, Египет, Вавилон, часть Малой Азии и Кавказа, Ассирия опустошила эти земли, разрушив десятки городов и угнав в плен сотни тысяч жителей. Все народы смотрели на Ниневию как на ненавистную угнетательницу. Военная мощь ассирийцев пошатнулась в результате нашествия скифов. В 616 г. Ассирия потерпела жестокое поражение в битве с восставшими вавилонянами. В 614 г. халдеи в союзе с мидянами захватили древнюю столицу ассирийцев Ассур. В августе 612 г. пала и Ниневия. Царство Ассура перестало существовать. Страны, испытавшие на себе невероятную жестокость ассирийцев, с ликованием встретили это известие. Гибели Ниневии и посвящена книга пророка Наума, написанная вероятно между 616 и 612 г.

Пророчество «о Ниневии» состоит из четырех частей: а) явление Бога-Судии (Наум 1:2-10); б) благословения и угрозы (Наум 1:11-15) — эти две части являются алфавитным акростихом (до буквы «самех»); в) падение Ниневии (Наум 2); г) причины падения Ниневии (Наум 3). Книга пророка представляет собой поэму, написанную языком красочным, исполненным огня и такой выразительной силы, что Наума можно считать одним из великих поэтов Израиля. Некоторые экзегеты полагают, что Наум пел свое произведение в храме во время богослужения.

Кн пророка Наума проникнута убеждением : насильник и тиран неизбежно пожнут горькие плоды своего беззакония. Держава, построенная на лжи и крови, не может устоять. Как бы ни был могуществен деспот — возмездие настигает его. Обостренный национализм Наума далек от духа Евангелия и даже от универсализма второй части Исайи, но в книге выражается определенный идеал справедливости и глубокая вера ветхозаветной церкви в то, что в событиях истории открывается воля Божия и его Суд.

Типологический смысл поэмы пр. Наума был понят еще во времена ВЗ. Около 612 г. пророчество Наума вероятно поддерживало земные надежды Израиля, но радость оказалась недолговременной, и за падением Ниневии последовало падение Иерусалима. В результате этого смысл возвещенного углубляется, и образ, данный Наумом (Наум 1:15), воспроизводится в Ис 52:7 при описании пришествия спасения. Автор комментария на кн Наума, найденного среди рукописей Мертвого Моря, истолковывает с ее помощью некоторые события своего времени, относя слова пророка об ассирийцах к врагам своей общины.

Последняя книга евр канона пророков называется просто «Двенадцать», по-гречески Додекапрофетон, т.е. сборник книг двенадцати пророков, называемых «малыми» вследствие краткости, а не из-за меньшей ценности этих книг по сравнению с книгами «великих» пророков. Этот сборник существовал уже в эпоху мудрых Израиля (Сир 49:12). В евр Библии, а по ее примеру в Вульг и в слав. Библии, эти книги расположены в той исторической последовательности, которую им приписывает предание, тогда как в греч Библии порядок несколько иной.

Седьмое место в отделе священных книг так называемых малых пророков, после книги пророка Михея или, как во многих изданиях текста LXX-ти, после книги пророка Ионы, и пред книгою пророка Аввакума в священном ветхозаветном каноне занимает книга пророка Наума, евр. Нахум מוהנ, греч. Ναοὺμ, лат. Nahum. Нарицательное значение имени пророка с еврейского: «исполненный утешения» (нахум particip. pass.), а также «утешитель» (consolator, по изъяснению блаженного Иеронима), совершенно точно отмечает содержание, характер и значение пророческой его книги. Содержанием книги, как показывает уже первая половина его надписания, служит «пророчество о Ниневии», с еврейского «бремя Ниневии» (масса — Нинве), т. е. предречение и изображение конечного разорения, последней гибели города Ниневии, а вместе и всего Ассирийского царства, а это мировое событие должно принести радость всем, угнетенным Ассириею, народностям и царствам (ср. Наум 3:19), в том числе и царству Иудейскому (Наум 1:15; Евр 2:1). «Десять колен, — говорит блаж. Иероним в прологе к своему толкованию на книгу пророка Наума, — были уведены ассириянами в плен уже при Езекии, царе иудейском, при котором и видение теперь является (т. е. описанное в книге пророка Наума) против Ниневии для утешения переселенного народа. И немалым утешением как для тех, которые уже были порабощены ассириянами, так и для остальных, принадлежавших к Иудину и Вениаминову колену и подвергавшихся при Езекии осаде со стороны тех же врагов, было услышать, что ассирияне, в свою очередь, будут взяты в плен халдеями, как будет показано далее в этой книге» (Блаж. Иеронима. Одна книга толкований на пророка Наума. Творен. в русск. перев. ч. 13. Киев, 1896, с. 254).

Таким образом, если вообще в Ветхом Завете собственные имена во все времена служили выражением надежды и религиозных чаяний народа Божия, а у великих богоизбранных представителей последнего нередко являлись живою и постоянною проповедью для современников о Боге и Его делах, о нормальном отношении Израиля к Нему, то и имя пророка Наума являлось выражением надежды на милость Божию, «чаяния Утехи Израилевой» (Лк 2:25) среди всех бед, которые принесло Израилю, между прочим, господство Ассирии. Другим, кроме значения имени пророка, свидетельством о нем, является придаваемый ему в надписании же эпитет га-Елкоши, יְֹשֵֹףלֶאָה, LXX: του̃ ‘Ελκεσαίου. Вульгата: Elkesaei, слав.: сына Елкесеева, русский: Елкосеянина. Как видно уже из сличения различной передачи этого эпитета разными переводами, а равно из сопоставления разных древних и новых толкований, возможно и действительно в разные времена высказывалось двоякое понимание слова Елкаши: 1) патронимическое — в смысле указания на отца или отчество пророка и 2) географическое — в смысле обозначения местности рождения его. Но против первого толкования говорит уже отсутствие в еврейском тексте и в большинстве списков перевода LXX-ти обычного в подобных случаях определения: сын, евр. бен, וכ (ср. Ис 1:1; Иер 1:1; Иез 1:3; Ос 1:1; Иоил 1:1; Ион 1:1; Соф 1:1; Зах 1:1), а также полная неизвестность отца пророка не только в Библии, но и в предании. В пользу второго понимания, напротив, говорит это последнее обстоятельство: обычно в Библии подобная рассматриваемому выражению форма употребляется для указания на место рождения лиц незнатного происхождения, например: Ахия Силамлянин (евр. га-Шилони, 3 Цар 11:29), Михей Морасфитин (евр. га-Марагити, Мих 1:1), Иеремия Анафофянин (евр. га-Аннетоти, Иер 29:27) и др. Высокий авторитет блаженного Иеронима заставляет нас без колебаний признать в рассматриваемом выражении указание на место рождения пророка. «Относительно слов пророка Наума Елкесеянина (elcesaei), — говорит блаж. Иероним, — некоторые полагают, что Елкесей был отцом Наума и что он, согласно с еврейским преданием, сам был также пророком, между тем как в Галилее доселе существует селение Елкеси (Elcesi); хотя оно мало, и развалины едва указывают на развалины древних зданий, однако оно известно иудеям и было также мне указано проводником» (Пролог, с. 255). В смысле палестинской, частнее галилейской, местности понимает блаж. Иероним слово Елкош, Елкесе, и в другом случае в своем Ономастиконе, согласно с Евсевием Кесарийским (Ономастикон, 418). И другие древние толкователи, например, св. Кирилл Александрийский, блаж. Феофилакт считают рассматриваемое слово именем родного города прор. Наума, помещаемого ими в Палестине; только некоторые из них, как блаж. Феофилакт, Псевдо-Епифаний, Псевдо-Дорофей, Исидор Испалийский, в отличие от блаж. Иеронима, утверждали, что Елкесе народился за Иорданом, в пределах Вифавары (Суд 7:24; Ин 1:28. Ономастикон, 233), и что пророк Наум происходил из колена Симеонова. Мнение это трудно примиримо с прямым и ясным свидетельством блаж. Иеронима, но здесь важно указание на палестинское происхождение пророка Наума. Последнее в новое время не раз оспаривалось: некоторые комментаторы (Эвальд, Клейнерт и др.) родиною, а вместе и местом погребения пророка Наума считали деревню Елкуш или Алькуш на восточной стороне Тигра к северу от Массула, обозначающего (вместе с Кронджиком и Неби-Юнус) положение древней Ниневии, — на том, во 1-х, основании, что близкое знакомство пророка с местностью Ниневии и вообще Ассирии (см., например, Наум 2:5-7; Наум 3:12-14 его книги) и необычайная живость изображения требуют, будто бы, признания туземного, ассирийского происхождения пророка, а затем и ввиду того обстоятельства, что местное предание близ этой деревни в римско-католическом монастыре св. Антония указывает могилу пророка, чтимую у христиан, мусульман и иудеев и привлекающую к себе тысячи паломников (об этом свидетельствуют Ассхмани, Нибур, Лайярд и др.). Но предание это об ассирийском Елкоше очень позднее: оно не восходит ранее XVI века; известный еврейский путешественник XII века Вениамин Тудельский, посетивший территорию древней Ассирии и в частности Ниневии, ничего не упоминает об Елкоше или Алькуше, как родине пророка Наума. Местность эта не имеет никаких признаков древности, и самый дом, в котором помещается гробница, современной архитектуры. Самое содержание книги не заключает в себе ничего такого, что с необходимостью требовало бы написания ее в Ассирии: обнаруживаемое пророком знакомство с природою и культурою последней в VII-м веке до Р. Х. могло быть доступно всякому еврею, жившему в Палестине, так как частые разрушительные походы ассирийских царей в Палестину не могли не знакомить жителей ее с чертами ассирийской культуры; таким же путем можно объяснить присутствие в книге пророка двух, несомненно, ассирийского корня слов (миннезар и тифсарв Наум 3:17). Таким образом, в рассматриваемом предании мы имеет пример нередкой на Востоке материализации верований и преданий путем прикрепления их к той или иной местности; аналогию этому представляет наименование другой деревни на юге территории древней Ниневии именем Неби-Юнус, т. е. пророк Иона, где указывают могилу пророка Ионы. Напротив, все содержание и весь характер книги указывают на Палестину, как на место происхождения пророка и его книги; в частности, речь пророка, вообще, чистая и изящная, носит отпечаток северной части палестинской территории, и этим подтверждается мысль блаж. Иеронима о галилейском происхождении и местожительстве пророка Наума. Можно здесь еще упомянуть мнение Штраусса, Гитцига, Кнобеля и др., будто Елкош, родина пророка, тожествен с Капернаумом, название которого в переводе с еврейского означает: «деревня Наума». Мнение это не подтверждается ни Библиею, ни историческими свидетельствами, ни филологией, но оно может иметь некоторое значение — косвенного подтверждения Иеронима свидетельства о галилейском местоположении Елкоша — родины пророка Наума¹По мнению Штраусса и др., название палестинской местности, служившей родиной пророка Наума, сохранилось в имени елкезаитов, одной из древнейших сект, появившейся в Палестине во времена Траяна (по свидетельству Епифания — у Евсевия, Церковная история VI, 38). Но это обстоятельство, конечно, не прибавляет чего-либо существенно нового к известным уже аргументам палестинского происхождения пророка Наума и его книги. .

Итак, мнение о пребывании пророка Наума в Ассирии и о написании им там своей книги должно быть оставлено. Напротив, в книге пророка есть довольно ясные указания на то, что он пророчествовал в Иудее (Наум 1:15; евр. 2:1) и среди иудеев, к которым и обращает свою речь (Наум 1:7.12-13). Наконец, близкое знакомство пророка Наума с проповедью и писаниями других пророков (ср., например, Наум 1:4 и Наум 1:3), особенно пророка Исаии (ср. Наум 1:13 и Ис 10:27; Наум 3:5 и Ис 47:2.3; Наум 1:4-5 и Ис 24:1; Наум 3:7 и Ис 51:19; Наум 1:15 (евр. 2:1) и Ис 52:7) самое близкое сходство употребляемых им оборотов и образов речи, сходство языка — все это было следствием постоянного издевательства — обращением пророка с родною иудейскою средою и изучения священно-национальных писаний библейского Израиля.

О времени жизни и деятельности пророка Наума и времени написания им своей пророческой книги, ввиду отсутствия прямого свидетельства об этом в Библии и предании, приходится судить лишь по косвенным, внутренним данным, заключающимся в самой книге. Указания книги, служащие определению ее хронологической даты, следующие. Пророк предполагает совершившийся факт падения северного или Израильского царства (Наум 2:2), имевший место в 6-й год царствования иудейского царя Езекии 4 Цар 18:10 или, по принятой библейской хронологии, около 722 до Р. Х. (ср. толк. 4 Цар 17:6 и 4 Цар 18:13), а также нашествие на Иудею ассирийского царя Сеннахирима и опустошение им этой страны (Наум 1:9-11.12.15), происшедшее в 14 и год царствования того же иудейского царя (4 Цар 18:13), т. е. около 714 года до Р. Х. (см. толк. 4 Цар 18:13), и это последнее бедствие миновало (Наум 1:15), и служит лишь предметом страшного, но вместе и утешительного (ср. 4 Цар 19:35-37) воспоминания для народа (4 Цар 1:12). Таким образом, terminus a quo деятельности пророка и написания книги нельзя полагать ранее последнего события, и например, мнение Иосифа Флавия, по которому пр. Наум пророчествовал при иудейском царе Иоафаме (Иудейские древности, кн. IX, гл. 11, §3), должно быть отвергнуто. Что касается другого предела — terminus ad quem, то совершенно очевидно, что пророчество о Ниневии изречено было пророком Наумом отнюдь не позднее самого события падения Ниневии — по принятой в науке хронологии в 607-606 гг. до Р. Х. (по примеру Климента Александрийского Наум пророчествовал при Седекии), но гораздо раньше этого события. Ниневия еще существует, гибель ее только предрекается (Наум 2:9.13 и мн. др.); мало того, могущество, слава и богатство ассириян находятся на самой высшей степени своего развития, и Ниневия вполне благоденствует (Наум 1:12; Наум 2:1; Наум 3:8.12-16.17). Пророк не называет по имени будущих виновников падения Ассирии и Ниневии, и самое падение является делом далекого будущего, и притом (ввиду благоденствия Ассирии и Ниневии) настолько маловероятным с человеческой точки зрения, что пророку потребовалось приводить нарочитые примеры падения политического могущества великого египетского города Но Аммона (Наум 3:8) или (по вероятнейшему объяснению) великого Диосполиса или Стовратных Фив в Верхнем Египте. Это историческое свидетельство дает вместе и твердый опорный пункт для установления интересующей нас хронологической даты пророчества и написания книги. Исторический факт разрушения Но-Аммона или Фив, по свидетельству Шрадера, твердо засвидетельствован клинообразными ассирийскими письменами, по свидетельству которых это совершил Ассурбанипал, сын и преемник Асаргаддона, во второй свой египетский поход против Урдамани, преемника фараона Тиргаки. При этом ассирийские анналы относят это событие ко времени вскоре после смерти последнего, последовавшей в 664 г. до Р. Х. В следующем 663 г. могло последовать разрушение Фив или Но-Аммона. А так как пророк Наум угрожает Ниневии судьбою Но-Аммона, очевидно, под свежим впечатлением гибели этого города, то и изречением пророчества о Ниневии и написание своей пророческой книги нужно относить приблизительно к 662-660 гг. до Р. Х., т. е. ко времени царствования Манассии, по принятой хронологии царствовавшего с 698 г. по 643-й (см. подробно об этом толк. 4 Цар 21:1-9 и 2 Пар 33:1-9). При этом предположении некоторые черты содержания книги делаются более понятными, чем при отнесении пророчества Наума ко второй половине царствования Езекии, как утверждают многие исследователи и толкователи книги. Но невероятно видеть в словах пророка Наум 1:13: «ныне Я сокрушу ярмо его (врага, Ассирии), лежащее на тебе, и узы твои разорву» указание на окованного узами и отведанного в плен ассирийскими военачальниками царя Манассию (2 Пар 33:11). И знакомство пророка Наума с пророческими книгами Исаии и Михея в этом случае делается гораздо понятнее. Не напрасно еще талмудисты утверждали, на основании древнего Предания, что пророк Наум дожил до времени Манассии (как и Исаия, пострадавший, по преданно, от этого царя), и что именно пленение этого царя ассириянами (2 Пар 33:11) было поводом к произнесению пророчества о падении Ниневии, в утешении подданных, оставленных царем, имя которого пророк опустил в надписании своей книги, как недостойное памяти (Seder Olam rabba, p. 55).

В отношении порядка и последовательности в раскрытии содержания, книга пророка Наума представляет собою замечательно стройное целое. Разделение книги на три главы вполне соответствует трем стадиям в раскрытии мысли пророка. В первой главе, представляющей как бы введение к целой книге, указывается тема всей книги: всесвятый, всемогущий, всеправедный Бог всегда приводит в исполнение свои определения, как милостивые в отношении к богобоязненным, так и грозные — в отношении нечестивых и безбожных, поэтому последняя участь ожидает высокомерных безбожных ассириян, а спасение ожидает верных Иегове иудеев. Вторая глава уже рисует созерцаемое духовными очами пророка исполнение суда Божия над Ассириею и Ниневиею: полное и окончательное падение их могущества и прекращение самого существования. Третья глава, отвечая на естественно возникающей вопрос о причинах и самой возможности гибели всесветной монархии с ее удивительной столицею, указывает эти причины в пороках, гнездившихся в Ассирии и Ниневии, а также в божественном правосудии, обнимающем весь мир. Таким образом, вся книга пророка Наума представляет одну совершенно правильно расположенную и вполне законченную поэму. По суду знатоков еврейского языка (например, Lowt. De s. poes. Hebr. p. 216 sqq.), язык и стиль книги пророка Наума является классическим во всех отношениях, и по высоте пламенному одушевлению и смелости полета мысли, по яркости красок и живости изложения пророк Наум является первым между всеми малыми пророками. Описываемые сцены он изображает необыкновенно живо, рисует их как очевидец. Речь его подобна стремительному потоку по своим быстрым и неожиданным переходам при частой сжатости и кротости (при этом частая смена единств. числа со множественным, рода мужского с женским, числа единств. и множественного (Наум 1:10.11.12; Наум 2:9; Наум 3:7.8.9.10) и т. д.

Значение пророческой книги Наума в общем организме священных библейских книг должно быть определяемо с двух точек зрения: исторической и богословской (со включением специально-мессианской). В первом отношении рассматриваемое пророчество относится, по своему происхождению, к так называемому «ассирийскому периоду» библейской истории и священной письменности Ветхого Завета, т. е. ко времени преобладания Ассирии над другими народами и царствами. К пророкам ассирийского периода относятся отчасти древнейшие — Иона, Иоиль, Амос, главным же образом последующие за ними: Осия, Исаия, Михей; Наум же замыкает собою ряд пророков названного периода, так как его книга заключает последнее пророчество о Ниневии (правда, о гибели Ниневии говорит еще позже пророк Софония Соф 2:13-15, но он был уже почти современник самого события разрушения Ниневии и притом говорил как бы об исполнении на ней пророчества Наума), возвещая, конечно, торжество мироправящей правды Божией над человеческими неправдами Ассирии (Наум 2:13, евр. 14; Наум 3:19). Блаженный Феодорит говорит: «Ниневитяне, убоявшись Божией угрозы, проповеданной им богомудрым Ионою, прибегли к усердному покаянно и обрели себе спасение; вместо угрожавшей им конечной гибели сподобились Божия человеколюбия. Но, по прошествии немногого времени, забыли о сей неизреченной милости, возвратившись к прежним порокам, совершили тысячи новых беззаконий и осмелились идти с воинством на Израиля... Но в последствии времени, по перенесении царского престола в Вавилон, весь род царей сих угас; город Ниневия разорен и предан конечному запустению. Сию-то гибель Ниневии предсказывает блаженный пророк Наум, прияв силу Божия духа, и предвещаемым научает, что Владыка Бог не оставляет ничего без своего о том попечения и промышления, но по справедливому Своему определению у каждого требует отчета во всем, что сделано им в жизни» (Творен. в русск. перев. ч. V-я, с. 5-6). В последних словах указано и богословское значение содержания книги пророка Наума, — это именно, общее ему с другими пророками, учение о мироправящем промысле Бога Святого, Всемогущего и Всеправедного, являющегося в одно и то же время и огнем поедающим для нечестивых, и незыблемым прибежищем для благочестивых и надеющихся на Него. В основе этого отношения Бога к миру и людям лежит Его план всемирного спасения, предвестие которого слышится и в вещаниях пророка Наума (Наум 1:15, евр. Наум 2:1), как в подобных же выражениях у пророка Исаии (Ис 52:7), а затем по исполнении дела нашего спасения воспроизводится у апостола (Рим 10:15).

Древнееврейское предание о жизни и деятельности пророка Наума сохранилось в своеобразной форме в наших Четьи-Минеях. В житии св. пророка Наума здесь (под 1-м декабря), между прочим, читаем: «Святый пророк Наум бе от Елхесеа, обонпол Иордана, противу Вегавара, от племени Симеонова. Сей по святом пророце Ионе наневитяном пророчества, яко имать град их погибнут водою и огнем, еже и бысть... постиже убо их погибель сицевая: бе при Ниневии озеро велие водное окружающее град, сотворившуся же великому земли трясению, погрязе град в озере том; часть же его на горе оставшуюся огнь изшедщи от пустыни пожже. И тако сбыстся пророчество Ноумово, Богу казнившу грешные люди праведным судом Своим... Прорече же святый пророк и ина будущая, и умре с миром в четыредесять пятое лето от рождения своего, и погребен бысть в земле своей честно». Трудно сказать, в какой степени достоверны эти сведения; но известие о гибели Ниневии от воды и огня, очевидно, приурочено к данным самой пророческой книги (Наум 1:10; Наум 3:13-15).

Память святого пророка Наума празднуется в христианской православной церкви 1 декабря.

Святоотеческие толкования на книгу пророка Наума: св. Кирилла Александрийского, блаж. Феодорита, блаж. Иеронима, блаж. Феофилакта. Из раввинских комментариев на эту книгу наиболее замечательный — р. Абарбанел. In Nahum commentarius, latino donutus a I. D. Sprechero, 1703. Из весьма многочисленных трудов на западе назовем немногие новейшие: Штраух. Nahumi de Nino vatidnium explicavit ex assyriis monumentis illustravit O. Str. 1853; Брайтенайхер. Ninive und Nahum. Mit Beizehund der Resultate der neuesten Entdeckungen histor. — exeget. bearbeit. 1861; Reinke [Рейнке]. Zur Kritik der дlteren Versionen der Propheten Nahum. 1867. В русской литературе, кроме более или менее кратких общих замечаний о книге пророка Наума в руководствах, каковы: свящ В. Смарагдова (СПб., 1869), X. Орды (епископа Иринея, Киев 1871), митрополита Арсения (Киев 1873), А. Хергозерского (СПб., 1885), проф. А. А. Олесницкого (СПб., 1894), Д. Н. Нарциссова (Руководство к изучению пророческих книг Ветхого Завета. Полтава, 1904, с. 193-200, а также статьи Воскресного Чтения 1854/55 г. (г. XVIII) «Память святых пророков: Наума, Аввакума и Софонии» (с. 321 и сл.) есть несколько специальных работ собственно о книге пророка Наума. Таковы: 1) И. Смирнов (ныне епископ Иоанн). Пророк Наум (из август. кн. «Чтений в Обществе любителей духовн. просвещения» 1876); 2) проф. М. А. Голубев. Св. пророк Наум и его книга (Христианское чтение. 1852, ч. I, с. 518-562). и 3) — превосходящая обе первые объемом и обстоятельностью — книга: М. Симашкевич (ныне епископ Митрофан). Пророчество Наума о Ниневии. Экзегетическое исследование, с очерком истории Ассирийского государства и историко-критическим решением вопроса о происхождении книги пророка Наума. СПб., 1875, с. 342.

Пророки и пророчества

Имя. Пророки назывались у евреев nabi, т. е. «говорящий». Слово это имеет корнем глагол, сохранившийся и теперь в арабском языке, – nabaa ­ давать весть. За правильность такого понимания термина nаbi говорит и соответственное ассирийское выражение nabu ­ звать, а также эфиопское nababa ­ говорить. Но если этот эпитет «говорящие» (nebiim) придавался только некоторым лицам, то под ним разумелись, очевидно, особые люди, которые заслуживали своими речами исключительного внимания и уважения, словом, люди, посланные Богом для возвещения Его воли. Таким образом, слово nаbi должно обозначать вестника Божественного откровения. Такой же смысл имеет и термин греческой Библии – προφητης, которым LXX передают еврейское выражение nabi. Кроме того, евреи называли пророков roéh – видящий, chozéh – прозорливец. Эти оба названия указывают на то, что возвещаемое пророком получено им в состоянии видения или особенного восторга (см. Чис.24:3–4 и сл.). Но так как взор пророка направлялся и на внешнюю жизнь еврейского государства, даже на будущее его, то пророки иногда назывались zophim, т. е. стражи (Иер.6:17; Ис.56:10), которые должны предупреждать свой народ об угрожающей ему опасности. Назывались также пророки пастырями (Зах.10:2; Зах.11:3, 16), которые должны заботиться о порученных им овцах – израильтянах, мужами Божиими и др.

Сущность пророчества. Если пророки должны были возвещать людям получаемые ими от Бога откровения, то, очевидно, Бог входил с ними в тесное внутреннее общение. Он должен был говорить с ними и они – с Богом, и Бог, действительно, приходит к ним и говорит с ними, как со своими друзьями, о том, что Он намерен совершить, объясняет им свои планы. В этом и состоит настоящая сущность пророчества. Поэтому уже Авраам называется пророком и другом Божиим (Быт.20:7; Иак.2:23). «Могу ли Я, – спрашивает Бог, – скрыть от Авраама то, что Я намерен сделать?» (Быт.18:17).

И других патриархов Бог называет «Своими пророками» (Пс.104:14–15). Если пророки поэтому выступают как учители и руководители своего народа, то они высказывают не свои собственные убеждения и мысли, а то, что они слышали от Бога. Они и сами ясно сознавали, что через них говорит именно Бог. Поэтому-то у них часто встречается в их пророческих речах надписание: «Бог сказал». Бог влагал им в уста слова свои (Иер.15:19–20), и они с уверенностью говорят о своем послании Богом (2Цар.23:2; Дан.2:27). К себе преимущественно поэтому они относят и название roeh – видящий, которое гораздо сильнее обозначает божественное происхождение пророческого вдохновения, чем другое слово – chozeh, которое иногда потреблялось и для обозначения пророков не в собственном смысле этого слова, которые были, можно сказать, людьми самообольщенными, полагавшими, будто через них говорит Бог (Иез.13:2, 6). ¹

Различные состояния вдохновения. Хотя все пророки свидетельствуют: «Господь говорил мне» или «так говорит Господь», однако между пророками было различие в отношении к пророческому самосознанию и в отношении Бога к ним.

а) Особое место среди ветхозаветных пророков принадлежит пророку Моисею, с которым «Бог говорил устами к устам» (Чис.12:8). Служение Моисея как законодателя, а также судии, священника, вождя и пророка также было необыкновенно высоко (Втор.34:10). Он в нормальном, бодрственном состоянии получал откровения от Бога. Господь говорил с ним как друг с другом, прямо высказывая свои веления. Самуил также слышал ясную речь Бога, но не видел при этом никакого образа (1Цар.3 и сл.). Однако неприкрытой ничем славы Божией не видел и Моисей (Исх.33:20, 23).

б) Гораздо низшую форму вдохновения представляет собою то, когда Бог говорил пророкам в видении или во сне (Чис.22:8–9). В состоянии видения, восхищения или экстаза дух человеческий возвышается над обыкновенными границами пространства и времени, над всей временной жизнью и живет душой в потустороннем мире или же переносится в даль будущего (Деян.22:17; Откр.1:10). То, что он видит или слышит в этом состоянии, он может потом сообщить и другим, приведя все им слышанное в известный порядок и давши ему более или менее стройную форму,

в) Иногда вдохновение отнимает у человека волю и он говорит не то, чтобы ему хотелось сказать, или же не понимает вполне сам своих пророчеств. Так Валаам благословлял евреев тогда, когда ему хотелось проклясть их. Он даже падал на землю в обмороке, когда на него сходил Дух Божий (Чис.24:3, 4). В таком же пассивном состоянии вдохновения находился однажды царь Саул (1Цар.19:24).

Совершенно другое бывало с Самуилом, Исаией и др. пророками. В них человеческий дух только незаметно повышал темп своей жизни и деятельности, под действием Духа Божия. Их духовная деятельность, благодаря этому действию Духа Божия, оживлялась, в душе их появлялись новые настроения, их уму открывались новые горизонты, причем они все-таки могли различать, что, собственно, привходило в их душу свыше и что было результатом их собственной духовной деятельности во время получения откровения (Ис.6:5; Иер.1:7; 2Пет.1:20, 21). Здесь Божественное воздействие опирается более на природные индивидуальные духовные способности человека – на полученное им образование (ср. Дан.9:2 и Иер.25:11), отчего у пророков иногда встречаются почти дословные повторения прежних, им, конечно, известных пророчеств (ср. Ис.2:2–4 и Мих.4:1). Однако образованность не была необходимым условием для получения Божественного откровения, как это доказывает пример пророка из простых пастухов – Амоса (Ам.7:14–15). Зато все пророки должны были сохранять полное послушание воле Божией (Мих.3:8) и всегда заботиться об обращении народа израильского на тот же путь послушания Всевышнему.

Особенности пророческого созерцания.

а) Пророки получали часто откровение в форме видений, образов, притч, символов, которые разгадать иногда довольно мудрено и для которых давались поэтому соответственные объяснения (Ам.7:7–8; Дан.8 и сл.; Зах.1:9). Поэтому и сами пророки говорят часто образами, совершают символические действия. При этом на их речах отражаются черты их личности и они сами принимают деятельное участие в придании откровению известной формы. Действия же символические иногда совершались ими в действительности, иногда же пророки рассказывают о них, как о событиях их внутренней жизни (Иер.19 и сл.; Ис.20 и сл.; Ос.1 и сл.; Иез.12 и сл.).

б) Пророки видели будущие события, которые они предвозвещали, как совершавшиеся при них или даже уже как прошедшие. Так, Исаия говорит о смерти Христа как будто бы он был свидетелем страданий Христовых (Ис.63 и сл.). От этого-то они в своих пророчествах нередко употребляют для обозначения будущих событий прошедшее время, которое поэтому и называется прошедшим пророческим (perfectum propheticum).

в) Пророки смотрят перспективно, т.е. все предметы в их созерцании представляются им расположенными на одной картине, в общих очертаниях, хотя бы это были предметы, относящиеся к различным эпохам; впрочем, все-таки они умеют различить, что находится на переднем плане открывающейся пред ними картины и что – позади, вдали. Хотя освобождение из плена Вавилонского и мессианское спасение часто соединяется в одной картине, но однако пророки не сливают одно с другим и первое представляют только как тень второго.

г) Каждый пророк видел только части великого будущего, которое ожидает людей, и потому пророческое созерцание имело характер отрывочности (1Кор.13:9) и один пророк пополняет другого.

Цель пророческого служения. Пророчество представляло собой самый жизненный элемент в общем плане божественного домостроительства и было наиболее рельефным выражением общения Бога с Его народом. В законе Моисеевом дано было твердое основоположение откровению Божественной воли, но если этот закон должен был войти в жизнь народа, то для этого необходимо было, чтобы Бог непрестанно свидетельствовал о Себе как о Царе Израиля. А для этого и были посылаемы Богом пророки. Они постоянно поддерживали в Израиле сознание того, что он представляет собой государство теократическое. Они должны были охранять закон, выяснять дух и силу его заповедей (Втор.10:16; Втор.30 и сл.), обсуждать явления общественной жизни в Израиле с точки зрения закона, наблюдать за поведением царей и священников, которые нередко отклонялись от начертанного для них в законе Моисея пути и, возвещая решения воли Божией касательно будущего состояния народа, вообще оживлять теократический дух. ²

Поэтому пророки были призываемы только из среды избранного народа (Втор.18:18). Главной же задачей их было утвердить в народе веру в пришествие Мессии и Его царство. Христос и Его царство представляют собой центральный пункт, на который обращено внимание пророков.

Содержание пророчеств. Пророки в своих пророчествах изображают историю царства Божия, как оно существовало и должно было существовать в Израиле и во всем человечестве, особенное внимание свое обращая при этом на завершение этого царства. Они не останавливаются в этом случае только на общих очерках будущего, но входят в подробное и обстоятельное описание частных обстоятельств, стоящих в существенной связи с историей царства Божия. Пророк в Вефиле называет имя царя Иосии за 300 лет до его рождения (3Цар.13:2), Иезекииль дает особые специальные указания на судьбу, ожидающую Иерусалим (Иез.24:2, 25–27), Даниил предвидит детали будущих событий, какие должны иметь место в жизни евреев (Дан.11:10–11).

Пророки и прорицатели. Из сказанного уже достаточно ясно, что истинные пророки были совсем не то, что известные и у язычников прорицатели. Между пророчеством и прорицанием существует двоякое существенное различие. Прежде всего, прорицание относится исключительно только к настоящему времени, пророчество же простирается до последнего предела истории, до конца дней, как выражались пророки. Каждый пророк и настоящее оценивает по его отношению к конечной цели. Благодаря этому, все пророчества составляют одно неразрывное целое. Прорицания языческих оракулов представляют собой ряд независимых одно от другого изречений; они похожи на слова, без логической связи следующие одно за другим на столбцах лексикона. Напротив, все израильские пророчества находятся в связи между собой и дополняют друг друга. Затем языческие оракулы говорили только об обстоятельствах или частной или национальной жизни, израильское же пророчество с самого начала охватывало своим взором все человечество.

Несомненность божественного призвания пророков. Пророки доказывали истинность своего призвания Богом посредством великих чудес, которые они совершали силой Божией. Кроме того, нужно принять в этом случае во внимание чистоту их учения и жизни (Втор.13:2, 5; 1Цар.10:6, 9; ср. Мф.24:24). Особенным даром чудотворения владели Моисей, Илия и Елисей. Сами пророки указывали на исполнение своих пророчеств как на доказательство истинности своего избрания Самим Богом. Пророк Иеремия говорит; «если какой пророк предсказывал мир, то тогда только он был признаваем... за пророка, которого истинно послал Бог, когда сбывалось слово того пророка» (Иер.28:9).

Язык пророков. Так как пророки не были безвольными и бессознательными органами Духа Божия, но сохраняли самоопределение и свои характерные индивидуальные свойства при изложении бывших им откровений, то понятно, что и язык пророков носит различные степени совершенства и от простой прозаической речи нередко достигает высоких ступеней ораторства и поэзии. Амос, пастух, заимствует свои образы и картины из сельской жизни, Даниил говорит как государственный муж. Ранние пророки говорят чистым еврейским языком, позднейшие более или менее пользуются халдейским или арамейским наречием. Особенным изяществом и чистотой речи отличается книга пророка Исаии, которого поэтому некоторые называли «царем пророков». Многие речи пророков имеют форму настоящих поэм, сохраняя при этом все свойства еврейской поэзии.

История пророчества. Если уже допотопные патриархи были, в общем смысле, пророками (напр., Енох – см. Иуд.1:14–15:)), если уже во время Моисея пророчество имело своих представителей (Мариам и 70 старейшин – Чис.11:16), если и в смутное время Судей то там, то здесь мерцал огонь пророческого вдохновения (Суд.2:1; Суд.5:1; 1Цар.2:27), то с Самуила (это, после Моисеева периода, уже второй период в развитии пророчества) пророчество вступает в период настоящего процветания и пророки появляются среди Израиля в очень большом числе. Благодаря энергии Самуила, теократическая жизнь в Израиле оживилась, а вместе с тем обнаружилось во всей силе своей и пророческое вдохновение и пророки или ученики пророческие составляют из себя целые корпорации под управлением великого пророка Самуила. Пророки, начиная с Самуила, оказывали огромное влияние на весь ход жизни израильского народа и цари израильские, в общем, были послушны их внушениям. Со времени разделения Еврейского царства на два (третий период), во главе пророков становится энергичный пророк Ахия из Силома и пророки, особенно в Израильском царстве, где не было ни законной царской династии, ни законного священства, приобретают огромное значение. Немало усилий положено было ими также в борьбе с ложными пророками, появление которых падает на время царя израильского Ахава и которые вели царство к гибели своими льстивыми советами. Пророки, как Илия и Елисей, а также пророки-писатели этого периода всячески старались пробудить теократическое сознание в народе еврейском, но пророки следующего, четвертого периода, напротив, начинают говорить о скором падении теократического царства и о его будущем преобразовании в мессианское царство, чем с одной стороны доказывают, что Бог справедливо карает нарушителей Его закона, а с другой стороны утешают верующих в тех тяжких испытаниях, каким они подвергались в те времена. Наконец, в последний, пятый – послепленный период пророки с одной стороны действуют в видах восстановления внутренней и внешней жизни теократии, с другой – обращают свои взоры к будущему преображению этой жизни.

Значение пророческих книг. Писания пророков важны уже по обилию содержащегося в них учительного материала. В них находим мы величественные изображения существа и свойств Божиих, Его могущества, святости, всеведения, благости и пр. Они дают нам возможность проникнуть взором в невидимый мир и в таинственные глубины человеческого сердца. Изображая нечестие и ожесточение Израиля, пророки как бы этим показывают пред нами зеркало, в котором мы можем видеть отражение и своей жизни. Но особенно важны книги пророков для нас, христиан, потому что в них мы находим исполнившиеся с совершенной точностью пророчества об иудеях и других народах, а главным образом предсказания о Христе. Господь Иисус Христос Сам указывал на пророчества, как на самое верное свидетельство о Нем и Его деятельности (Ин.5:39). Наконец, пророчества важны для нас и потому, что часто в них обстоятельно раскрывается то, на что в Новом Завете указывается только намеками, краткими заметками. Так, напр., 53-я глава кн. Исаии выясняет пред нами истинную причину и цель страданий Христовых, а также дает объяснение к словам Иоанна Крестителя о Христе: «се, агнец Божий!» (Ин.1:29)

Распределение пророческих книг в Библии. Всех пророков, записавших свои речи в книги, было 16. Первые четыре – Исаия, Иеремия, Иезекииль и Даниил, называются великими, а прочие 12 – Осия, Иоиль, Амос, Авдий, Иона, Михей, Наум, Аввакум, Софония, Аггей, Захария и Малахия – малыми, конечно, по сравнительно малому объему их книг. Впрочем, книга Даниила в еврейской Библии отнесена была в число этнографов (кетубим), а книги 12-ти малых пророков составляли одну книгу. Книги пророческие в нашей Библии распределены не по порядку времени их происхождения, а, вероятно, по объему. Хронологический же порядок пророческих книг можно установить такой. Самым древним пророком был Авдий, пророчествовавший около 885-го г. до Р. Х., за ним следуют Иоиль, Амос, Иона, Осия, Исаия, Михей, Наум, Аввакум и Софония. Это так называемые, допленные пророки. Затем идут пророки периода плена – Иеремия, Иезекииль и Даниил и, наконец, пророки послепленные – Аггей, Захария и Малахия (около 427 г.). ³

* * *

¹ См. Konig Das Prophetenthum в Beweis d. Glaubens. 1907. 2, 1–3.

² Социально-политическая деятельность пророков прекрасно очерчена в книге Walter'а: Die Propheten in ihrem socialem Beruf. Freiburg 1900. 1–288 с.

³ О пророчествах вообще более обстоятельные сведения дает еп. Михаил в своих очерках «Библейская наука» (Ветхий Завет, вып. 4). Об исполнении же пророчеств можно читать у Кейта в его книге: «Доказательства истины христианской веры, основанные на буквальном исполнении пророчеств, истории евреев и открытиях новейших путешественников». СПб. 1870 г. С. 1–530.