Так сложилось исторически, что на Палестину претендовали многие страны и народы. Связано это было, в первую очередь, с её выгодным географическим положением: Палестина всегда была и сегодня остаётся ключом к Ближнему Востоку, контроль над Палестиной означает власть над сопредельными территориями, и все правители и завоеватели всех времён и народов прекрасно это понимали.
Понимали они также и то, что ключевой высотой в самой Палестине является Иудея, Иерусалим, Сионская гора. И всё же захватить, и уж тем более удержать Иудею удавалось немногим. А единственным народом, которому за тысячелетнюю историю удалось создать государство, включавшее в себя Палестину целиком, был еврейский народ. Палестина, конечно, входила в своё время в состав многих империй, но лишь как отдалённая провинция. Собственно же палестинское государство если и существовало когда-нибудь, то лишь как государство еврейское, которое включало в себя не одних евреев, но и все другие народы и племена, жившие в Палестине во время существования этого государства.
Эпоха Маккавеев не была исключением: Иудея, как и Палестина в целом, входила в те времена в состав эллинистической Сирии, которой отошла после победы Сирии в войне с эллинистическим же Египтом. Но создать в Иудее независимое государство и в эти времена удалось только евреям. Ничего случайного в таком историческом раскладе нет: Библия вполне однозначно указывает нам на то, что Бог предназначил Палестину Своему народу; неудивительно, что Он никогда не давал возможности создать здесь государство ни одному народу, кроме еврейского.
Симон, как видно, прекрасно это понимает: он говорит об Иудее, как о своей земле, которая по определению может принадлежать только его народу. Все остальные, кому приходится ею владеть, — только случайные хозяева, временщики, которым Бог попускает управлять этой землёй лишь постольку, поскольку народ Божий оказывается её недостоин; но такое условное владение может быть прекращено Богом в любой момент, когда Он посчитает нужным вернуть её в управление Своему народу.
Поэтому Симон не собирается говорить с представителями сирийских властей ни о каких компенсациях: ведь такой разговор автоматически означал бы признание права Сирии на землю, на которую она, по твёрдому убеждению Симона, никаких прав иметь не может. И дело тут не в исключительном суверенитете еврейского народа, а в исключительном суверенитете Бога над всей землёй, часть которой Он отдаёт Своему народу, — решение, оспаривать которое вряд ли имеет смысл.
14-15 Следует различать этого Филиппа, о котором снова говорится в 1 Макк 6:55и 2 Макк 9:29, от Филиппа (2 Макк 5:22; 2 Макк 8:8), назначенного опекуном и регентом молодого Антиоха и хранившего атрибуты царского достоинства своего воспитанника.
16 В сентябре и октябре 164 г.
20 В 163/162 г. осада крепости последовала за походом в Идумею, происшедшим после Пятидесятницы 163 г. (1 Макк 1:33). В кн 2 Макк об этом не упоминается.
43 Елеазар, брат Иуды Маккавея (1 Макк 2:5).
49 "Субботный год" - согласно Лев 25:2-4"земля должна покоиться в субботу Господню", т.е. каждый седьмой год не следовало ее засеивать. Субботний год начался осенью 164 г., а недостаток продовольствия сказался осенью 163 г.
Повествование 1 кн Маккавейской охватывает 40 лет — от воцарения Селевкида Антиоха Епифана в 175 г до смерти Симона Маккавея, происшедшей в 134 г до Р.Х. Книга была написана по-еврейски, но сохранилась только в греч переводе. Автор ее по всем имеющимся данным — палестинский еврей, писавший не раньше 134 г, но до 63 г — года взятия Иерусалима Помпеем. Книга представляет определенную ценность для изучения истории того времени, однако следует иметь в виду, что свящ писатель, подражая форме древних израильских летописей, считает своей главной целью чисто религиозную интерпретацию событий. Несчастья своего народа он рассматривает как наказание за грехи, а успехи объясняет помощью Божией. Перед нами — иудей, ревнующий о вере в Бога Израилева и знающий, что борьба между языч. влиянием и отеческими обычаями ведется за торжество истинного богопочитания. Поэтому он выступает как решительный противник эллинизации и восхищается героями, боровшимися за Закон и за Храм, отвоевавшими народу религиозную свободу, и затем — национальную независимость. Он — летописец борьбы, спасшей иудейство, миссией которого было передать человечеству Откровение.
Книги Маккавейские (1 и 2) не вошли в евр канон Писания, но они находятся в LXX и Западная Церковь признала их богодухновенными (второканоническими). В них описывается борьба евр народа против Селевкидов за религиозную и политическую независимость. Название книг происходит от прозвища Маккавей (евр «мак-кави» — молот), данного Иуде, герою этой борьбы (1 Макк 2:4), и затем распространенного на его братьев. Последние строки книги (1 Макк 16:23-24) указывают, что она была написана не раньше конца царствования Иоанна Гиркана, вернее вскоре после его смерти, около 100 до Р.Х.
14 Филипп — во 2 Макк 9:29 — называемый также совоспитанником царя — σύντροφος, — был, по-видимому, из «варваров» — фригиец родом, назначенный Антиохом в наместники Иудеи, чтобы «угнетать народ» (2 Макк 5:22; 8:8).
15 Дал ему... и перстень — τὸ δακτύλιον, которым запечатывались все письменные распоряжения и указы царя.
16 Умер царь Антиох в 149 году — э. Сел. = 164 г. до Р. Х. Через вручение царских регалий Филиппу, Антиох объявлял его и узаконял правителем царства и опекуном своего сына, за время его несовершеннолетия. Сопоставляя это с 3:32-34, находим странным, что эти полномочия царь передал не Лисию, а Филиппу.
Как кажется, Филипп постарался и успел войти в доверие упавшего духом царя за счет далекого Лисия, против которого Антиох и без того был настроен после понесенных им в Иудее поражений. Впрочем, если принять во внимание то, что Филипп был совоспитанником Антиоха, и, следовательно, стоял в отношении к царю едва ли не столь же близко, если не ближе — происходившего из царского рода Лисия, — то можно будет допустить, что назначением Филиппа правителем царства и воспитателем своего сына — Антиох вовсе и не имел в виду оскорбить Лисия. И если это назначение повело, однако, к междоусобной войне, то виновато в этом было более честолюбие Лисия, который не подчинился последней воле царя и не ограничился властью над одною половиною царства, а захотел захватить теперь и все царство.
Местом смерти Антиоха Полибий называет Tabae в Персии; блаж. Иероним — и Дан 11 — Tabes oppidum Persidos. По Курцию V, 13 — этот город лежал in Paraetacene ultima, т. е. в местности, которая простиралась на север от Персии и восточнее от Сузианской провинции к Мидийской.
17 По Аппиану (46 и 66) — новый царь, Антиох Евпатор, имел при вступлении на престол всего 9 лет, по Евсевию (Chron. armen. P. 187) — 14 лет; первое показание представляется более правильным.
20 В 150 г. э. С. = 163 г. до Р. Х.
22 Доколе... не отмстишь за братьев наших? — т. е. тут разумеются осажденные в крепости язычники и бывшие в общении с ними иудеи, — из обоих этих разновидностей состояли вопрошавшие.
28 Царь разгневался и собрал. Так как царь был еще мальчиком (см. к ст. 17), то все, приписываемое здесь царю, делал, его именем, конечно, правитель царства Лисий. Возможно, однако, что посланные имели аудиенцию у юного царя в присутствии Лисия и своими сообщениями привели его в гнев и настроили воинственно, а Лисий, представляя это достаточным для себя полномочием, приступил к потребным приготовлениям на предстоящую войну.
Друзей своих, т. е. членов своего царского совещания.
29 Пришли к нему и из других царств, т. е. вероятно — из малоазиатских — Пергама, Вифинии, Понта и Каппадокии.
С морских островов, т. е. Кипра, Родоса, Крита и островов Архипелага.
30 2 Макк 13:2 — представляет военные силы Евпатора и Лисия еще грознее — 110 000 пехоты, 5 300 конницы, 32 слона и 30 колесниц с косами — у каждого. Но это показание едва ли заслуживает большого вероятия — не только потому, что дает по особой армии юному Евпатору и Лисию, но по очевидной невероятности столь больших цифр, особенно — если принять во внимание, что половина сирийских войск должна была еще находиться в Персии с Филиппом, — и что даже Антиох Великий, в битве при Магнезии, мог выставить против римлян не более 80 000 войска — в такое время, когда Сирийское царство было гораздо больше и его сила была еще не на столько истощена, как при Антиохе Епифане; да и наконец, едва ли Лисий мог набрать в греческих землях столько войска — без того, чтобы не вызвать конфликта с римлянами, в мирном договоре с которыми Антиох обязался не производить вербовок в состоявших под римским покровительством землях, не принимать из них ни перебежчиков, ни добровольцев, не приучать более слонов к битве и не приобретать их (Полибий XXII, 23 (26); Ливий XXXVIII, 38)... Как бы то ни было, нельзя отрицать, что армия Лисия должна была доходить, по крайней мере, до цифры, указываемой 30 ст.
В самом деле, если Лисий два раза — сначала с 40 000, потом с 65 000 — был разбит 10 000-м отрядом Иуды (4:28-35), то теперь, когда Иуда укрепил гору храма и Вефсуру и настолько поднял дух силы своих сподвижников, что предпринял осаду сирийского гарнизона в крепости Иерусалимской, — Лисий должен был двинуть на иудеев еще большее войско, если только он хотел подавить решительно это восстание иудеев и утвердиться снова в Иудее. К этому должны были побуждать его и другие не менее важные соображения. Кроме дал в Иудее, он предвидел затруднения и со стороны Филиппа, по его возвращении из Персии, и со стороны римлян, если они в вопросе о престолонаследии выскажутся не в пользу Евпатора, а другого кандидата — его дяди — Димитрия. И то и другое могло достаточно побудить его напрячь все силы Сирийского царства, чтобы создать армию, готовую ко всем предполагаемым затруднениям.
31 Прошли они через Иумею — см. к 4:29.
32 Иуда отступил от крепости, т. е. прекратил пока осаду Иерусалимской крепости, где сидел сирийский гарнизон (ср. ст. 20), и направился навстречу наступавшему врагу.
Вефсахара — Βηθζαχαρία — где расположился станом Иуда, лежала на 70 стадий севернее Вефсуры, нынешний Beit Sakarieh (Иосиф Флавий. Иуд. древн. XII, 9, §4; Иуд. война I, 5).
34 Кровь винограда и тутовых ягод, т. е. красное вино или сок этих ягод, имеющий вид крови. Напоение этим вином приводило слонов в неукротимое бешенство, чем обыкновенно весьма пользовались в сражениях (3 Макк 5:2).
В данном случае вино только показывали слонам, не давая, что делало ярость их еще более страшною.
37 И при слоне Индиец его, т. е. вожак, управитель — из индийцев, потому что и слоны были индийские. Число человек — по 32 — на каждом слоне представляется совершенно невероятным. И по древним, и по новым свидетельствам — слоновые башни вмещали только 3 или 4, самое большее — 5 человек, и башня с 32 вооруженными воинами занимала бы окружность, которую никак не могла бы уместить спина самого громадного из слонов; очевидно, таким образом, это невероятное число вошло в текст по ошибке переводчика или переписчика, быть может, через смешение цифр. Первоначальный текст наверное имел здесь ׁשלָׁשֽו םִיַנַׁש — три или два, откуда — в такое время, когда слоны в Сирии были еще неизвестны — легко могло произойти тридцать два.
43 Елеазар, сын Саварана — см. к 2:5.
46 Лег под него — ὑπέθηκεν (αὐτόν), слав.: «подложися ему».
Действие Елеазара едва ли можно обозначить выражением: «лег под него». Гораздо правильнее представить дело по аналогии со 2 Макк 14:41 и — как прямо указывается у Иосифа Флавия (Иуд. древн. XII, 9, §4), что Елеазар «подложил» (ὑπέθηκεν) — не себя, а τὸ ξίφος — меч, как встречается и в некоторых манускриптах, и — таким образом — пронзив слона снизу, убил его. Предположение Елеазара (ст. 43), что на этом слоне был царь, оказалось ошибочным. Вероятно, это была какая-нибудь другая важная «персона»; царь же едва ли даже и мог быть здесь, потому что был еще дитя, совершенно бесполезный для битвы: в суматохе сражения за ним нужен был бы особый глаз, усиленная охрана, и это было бы только излишней помехой сражающимся. Если бы со слоном погиб царь, это, конечно, не прошло бы без сильной паники в войске, и оно и на этот раз предалось бы беспорядочному бегству. Целость царя видна, наконец, и из дальнейшего (ст. 48 и далее).
47-48 Впервые Иуда отступает от врага, находя, что без крайности не следует рисковать силами, которые на этот раз слишком очевидно уступали врагу, даже при не недостатке отваги. Храня войско и не теряя надежды перехитрить врага, Иуда возвратился, как кажется, в Иерусалим, имея позади наступавшего неприятеля (ст. 48; ср. Иосиф Флавий. Иуд. древн. XII, 9, §5; Иуд. война I, 5).
Царские же войска — слав.: «сущии же от полка царева» (οἱ ἐκ τη̃ς), т. е. часть войска, главный отряд, — между тем как другая часть вела осаду Вефсуры и, по сдаче ее, должна была оставаться там для охраны.
Пошли против них на Иерусалим — εἰς συνάντησιν αὐτω̃ν — это выражение и вообще текст в данном месте — не дает ясных указаний относительно того, куда направился и где расположился Иуда. По Иосифу Флавию. Иуд. древн. XII, 9, §5 — он со своим отрядом заключился в храмовых укреплениях; но в таком случае представляется странным, что в дальнейшем — при заключении мира (58 ст.) — имя Иуды не упоминается, не говоря уже о том, что и 54 ст. едва ли может быть согласован с этим предположением. Скрываться от врагов в крепости вообще было не в характере Иуды, и в данном случае тем менее он мог сделать это, что вследствие субботнего года храмовая гора дала бы ощутить сильный недостаток в продовольствии. Возможно поэтому, что Иуда, оставив в Иерусалиме часть отряда, действительно отправился (с другою частью) в Гофну, на горы, как представляет дело в другом месте и Иосиф Флавий.
49 Ближайшим последствием победоносного наступления сирийцев на Иудею было то, что крепость Вефсура должна была сдаться, вынужденная на то особенно недостатком продовольствия. В упоминании об этом, не столь приятном для иудея событии, заметно желание писателя — насколько возможно — сгладить неприятность впечатления. Так, он не говорит — как обыкновенно это выражалось в таких случаях, — что иудеи вышли к врагу для сдачи себя (ср. 1 Цар 11:3; 4 Цар 18:31; 24:12; Иер 38:17,18), но выражается лишь: «вышли из города» — ἐξη̃λθον ἐκ τη̃ς πόλεως. Равным образом — выражение: «заключил он мир с бывшими в Вефсуре» очевидно есть просто «деликатное» обозначение того, что крепость капитулировала пред царем. Но если первоисточник в этом случае столь краток и скрытен, то имеются и более подробные и более откровенные о том свидетельства. Иосиф Флавий, вообще умевший щадить самолюбие иудейского читателя, в данном случае сознается даже в гораздо большем: что «вефсуряне, устрашась многолюдства неприятелей... сдали царю город, взяв клятву в сохранении их от всяких бед. Но Антиох, получив город, не причинил другого зла жителям, как только повелел их нагими выгнать из города». Таково это «ἐξη̃λθον ἐκ τη̃ς πόλεως...».
51 Осаждал святилище, т. е. сильно укрепленную гору храма (см. к 4:60).
53 Искавшие в Иудее безопасности от язычников, т. е. переселившиеся из Галаада и Галилеи, 5:23,45.
61 После сего они вышли — ἐπὶ τούτοις, слав.: «о сих», т. е. правильнее не «после сего», а — «на этих», или «на этом», — в том смысле, в каком говорят: «на этом они и порешили», т. е.
«на этих условиях они вышли из крепости», сдали ее сирийцам.
62 На гору Сион, т. е. в укрепления храмовой горы. Повеление царя «разорить стены кругом» — писатель рассматривает как нарушение клятвы, которою «клялся царь» при заключении мира (61 ст.). Некоторые возражают на это, что не видно из самого повествования, чтобы неприкосновенность стен была одним из пунктов мирного договора. Однако, это само собою предполагается.
63 Из Иерусалима царь поспешно отправляется в Антиохию и, найдя там, что Филипп владеет городом, вступает с ним в сражение и силою отнимает город. К этому сообщению, Иосиф Флавий в Иуд. древн. XII, 9, §7 — прибавляет, что Филипп попадает в плен и убивается, между тем как по 2 Макк 9:29 — Филипп, из страха пред Антиохом Евпатором, удаляется к Птоломею Филометору в Египет. Иосиф Флавий повествует далее, что царь, уходя из Иудеи, увел с собою первосвященника Онию, переименовавшегося Менелаем, и, по совету Лисия, повелел умертвить его в Берии, как главного виновника всех неприятностей между иудеями и сирийским царем. Это событие передается также и 2 Макк 13:4-7, только помещается в другом месте — прежде прихода Лисия и Евпатора в Иудею. Относительно всех этих различий изложения будет сказано в своем месте, при толковании 2 Макк 9 и 2 Макк 13
Стройное хронологическое течение священного кодекса и более или менее связное, исторически-последовательное содержание его книг — после книг Неемии и пророка Малахии — внезапно нарушается крупным пробелом в несколько столетий (440-175 г. до Р. Х.), не нашедших себе достойного увековечения в священных книгах. С 175 года книги Маккавейские1 снова продолжают изложение событий священного характера для ветхозаветного человечества и доводят его до 135 г. до Р. Х., после чего ветхозаветный кодекс вновь обрывается совершенно, уступая место священным книгам кодекса новозаветного, начинающегося евангельскими повествованиями о рождестве Спасителя мира.
Наименование свое Маккавейские книги заимствовали от прозвания, первоначально усвоенного 3-му сыну священника Маттафии — Иуде — Маккавей, что значит молот (בֽקוַמ), за его выдающееся геройство и успехи в борьбе с врагами иудеев (Maccabei 1 2:4 — Ιουδας ὁ καλούμενος Μακκαβαι̃ος; ср. Ιουδας Μακκαβαι̃ος — 66 ст.; Maccabei 1 3:1; Maccabei 1 5:24; Maccabei 1 8:20 и др. Во 2-ой Маккавейской книге во многих местах (Maccabei 1 8:5.16) прямо ὁ Μακκαβαι̃ος, и даже просто Μακκαβαι̃ος — Maccabei 1 10:1, как встречается и в Maccabei 1 5:34). — От этого прозвища Иуды получило такое наименование «Маккавеев» и все семейство братьев Иуды, и само движение, вызванное и руководимое ими, стало известно под названием борьбы или эпохи «Маккавеев».
Под именем «Маккавейских» в Библии имеются три книги, признаваемые неканоническими.
Первая книга Маккавейская, передав вкратце обстоятельства воцарения Антиоха Епифана на сирийском престоле, повествует о тяжких гонениях этого безбожника на верное Богу иудейство и о геройской борьбе за свою веру и свободу последовательно всего семейства Маккавеев, начиная Маттафиею, родоначальником этой фамилии, и кончая Симоном, т. е. от 175-135 г. до Р. Х. (Маттафия, Maccabei 1 1-2; Иуда, Maccabei 1 3:1-9:22; Ионафан, Maccabei 1 9:23-12:53; Симон, Maccabei 1 13-16).
По свидетельству Оригена и блаж. Иеронима, эта книга написана первоначально на еврейском наречии. Свидетельство первого (у Евсевия, Церк. истор. VI, 25) таково: «ἔξω τούτοω (т. е. кроме этих, канонических книг Ветхого Завета) ἐστὶ τὰ Μακκαβαικά 2 , ἅπερ ἐπιγέγραπται Σαρβὴθ Σαρβανὲ ἔλ» — (евр. לא ינב ךֹש טיברׁש, т. е. «владычество», или «История князей сынов Божиих»). — Блаж. Иероним в своем свидетельстве (prolog. galeat.) называет в числе книг, не принадлежащих к канону, только две Маккавейские книги, и при этом замечает: Machabaeorum primum librum hebraicum reperi; secundus graecus est, quod ex ipsa quoque phrasi probari potest. — Обе книги находятся уже в Италийском кодексе, и из него перешли в Вульгату, так что блаж. Иероним не переводил их вновь.
Время написания книги. Время написания книги приблизительно может быть указано — в конце жизни первосвященника Иоанна, преемника Симона. Это следует из пометки самого писателя в конце книги, где он, дойдя до истории Иоанна, отсылает читателя к книге дней первосвященства его, не упоминая о его смерти, но перечисляя — «и войны его, и мужественные подвиги его, славно совершенные, и сооружение стен, им воздвигнутых, и другие деяния его... с того времени, как сделался он первосвященником после отца своего» — (Maccabei 1 16:23-24).
Перевод на греческий язык еврейского оригинала, несомненно, был сделан вскоре же после появления оригинала. Сделанный довольно вольно от оригинала и по-видимому столь же авторитетным лицом, этот перевод вытеснил собою даже оригинал, войдя вместо него и в греческий канон. Иосиф Флавий, известный иудейский историк, пользовался для своего классического труда исключительно переводным текстом.
Писатель книги (как и переводчик) точно неизвестен. Вероятно, это был палестинский иудей, близко стоявший к описываемым лицам и событиям, имевший возможность при написании книги пользоваться не только личными впечатлениями и воспоминаниями, но и официальными документами того времени. Это самое — ставит подлинность и историческую достоверность описываемых событий вне всякого сомнения, тем более, что обо всем том и совершенно согласно повествуют и другие — сирийские и греческие историки (особенно — Полибий), излагая события времен царей сирийских.