Бытие (в помощь изучающим Священное Писание)

Среда [Быт. IX,18-X,1]

Итак, начать с чистого листа не удалось. Грех, увы, снова нашел путь к человеку, и слово Божие о помышлениях человека, что они «зло от юности его» подтвердились. Впрочем, нам не так легко понять порой, почему грех Хама заслуживает столь сурового наказания: ведь, если следовать библейскому рассказу, оказывается, что за грех Хама прокляты и все его потомки. К тому же, борьба с пьянством — дело благородное, и, собственно, почему бы не начать её у себя дома? Правда, борьба эта здесь несколько напоминает борьбу Павлика Морозова с кулачеством, которую он, как известно, тоже начал у себя дома с собственного отца. Последствия, конечно, несопоставимы, но и там, и здесь налицо нечто общее, и это общее — презрение к человеку, притом к человеку по определению самому близкому (чего уж тогда ждать от таких борцов всем остальным!). Здесь — иллюстрация того, как нарушается важнейший библейский принцип в отношении грешащего человека: грех есть зло и потому заслуживает всяческого осуждения, но при таком осуждении недопустимо вместе с грехом втаптывать в грязь грешника. Евангелие (да и Ветхий Завет тоже) не устаёт напоминать нам именно о любви к грешнику, иногда, кажется, даже немного навязчиво, но в данном случае это отнюдь не лишне, если вспомнить, как легко мы готовы осудить не только сам грех, но и его носителя. Главная беда здесь — в отсутствии любви. В истории с Хамом прекрасно видно, что Хам вовсе не пытается никому помочь, в том числе и собственному отцу: для него всё случившееся — лишь повод поиздеваться над близким человеком, быть может, не без тайного превозношения (я-то, видите, человек воздержанный, не то, что некоторые...). При такой борьбе даже за самые высокие цели печального исхода не миновать — на смену одним грехам придут другие, не менее (если не более) страшные, а головы будут лететь, как щепки, которые, как известно, летят всегда при массовой рубке леса.