Хроники Нарнии. Лев, Колдунья и Платяной шкаф

Что Люси нашла по ту сторону дверцы

Здравствуйте, - сказала Люси. Но фавн был очень занят - он подбирал свои пакеты - и ничего ей не ответил. Собрав их все до единого, он поклонился Люси.

Здравствуйте, здравствуйте, - сказал фавн. - Простите... Я не хочу быть чересчур любопытным... но я не ошибаюсь, вы - дочь Евы? (Быт 3:20, 4:1-2)

Меня зовут Люси, - сказал она, не совсем понимая, что фавн имеет в виду.

Но вы... простите меня... вы... как это называется... девочка?

спросил фавн.

Конечно, я девочка, - сказала Люси.

Другими словами, вы - настоящий человеческий Человек?

Конечно, я человек, - сказала Люси, по-прежнему недоумевая.

Разумеется, разумеется, - проговорил фавн. - Как глупо с моей стороны! Но я ни разу еще не встречал сына Адама или дочь Евы. Я в восторге. То есть... - Тут он замолк, словно чуть было не сказал нечаянно то, чего не следовало, но вовремя об этом вспомнил. - В восторге, в восторге! - повторил он. - Разрешите представиться. Меня зовут мистер Тамнус.

Очень рада познакомиться, мистер Тамнус, - сказала Люси.

Разрешите осведомиться, о Люси, дочь Евы, как вы попали в Нарнию?

В Нарнию? Что это? - спросила Люси.

Нарния - это страна, - сказал фавн, - где мы с вами сейчас находимся; все пространство между фонарным столбом и огромным замком Кэр-Паравел на восточном море. А вы... вы пришли из диких западных лесов?

Я... я пришла через платяной шкаф из пустой комнаты...

Ах, - сказал мистер Тамнус печально, - если бы я как следует учил географию в детстве, я бы, несомненно, все знал об этих неведомых странах. Теперь уже поздно.

Но это вовсе не страны, - сказала Люси, едва удерживаясь от смеха. - Это в нескольких шагах отсюда... по крайней мере... не знаю. Там сейчас лето.

Ну а здесь, в Нарнии, зима, - сказал мистер Тамнус, - и тянется она уже целую вечность. И мы оба простудимся, если будем стоять и беседовать тут, на снегу. Дочь Евы из далекой страны Пуста- Якомната, где царит вечное лето в светлом городе Платенишкаф, - не хотите ли вы зайти ко мне и выпить со мной чашечку чаю?

Большое спасибо, мистер Тамнус, - сказала Люси. - Но мне, по жалуй, пора домой.

Я живу в двух шагах отсюда, - сказал фавн, - и у меня очень тепло... горит камин... и есть поджаренный хлеб... и сардины... и пирог.

Вы очень любезны, - сказала Люси. - Но мне нельзя задерживаться надолго.

Если вы возьмете меня под руку, о дочь Евы, - сказал мистер Тамнус, - я смогу держать зонтик над нами обоими. Нам сюда. Ну что же, пошли. И Люси пустилась в путь по лесу под руку с фавном, словно была знакома с ним всю жизнь. Вскоре почва у них под ногами стала неровная, там и тут торчали большие камни; путники то поднимались на холм, то спускались с холма. На дне небольшой лощины мистер Тамнус вдруг свернул в сторону, словно собирался пройти прямо сквозь скалу, но, подойдя к ней вплотную, Люси увидела, что они стоят у входа в пещеру. Когда они вошли, Люси даже зажмурилась - так ярко пылали дрова в камине. Мистер Тамнус нагнулся и, взяв начищенными щипцами головню, зажег лампу.

Ну, теперь скоро, - сказал он и в тот же миг поставил на огонь чайник. Люси не случалось еще видеть такого уютного местечка. Они находились в маленькой, сухой, чистой пещерке со стенами из красноватого камня. На полу лежал ковер, стояли два креслица ("одно для меня, другое - для друга", - сказал мистер Тамнус), стол и кухонный буфет, над камином висел портрет старого фавна с седой бородой. В углу была дверь ("наверно, в спальню мистера Тамнуса", - подумала Люси), рядом

полка с книгами. Пока мистер Тамнус накрыл на стол, Люси читала названия: "Жизнь и письма Силена", "Нимфы и их обычаи", "Исследование распространенных легенд", "Является ли Человек мифом".

Милости просим, дочь Евы, - сказал фавн. Чего только не было на столе! И яйца всмятку - по яйцу для каждого из них,- и поджаренный хлеб, и сардины, и масло, и мед, и облитый сахарной глазурью пирог. А когда Люси устала есть, фавн начал рассказывать ей о жизни в лесу. Ну и удивительные это были истории! Он рассказывал ей о полуночных плясках, когда нимфы, живущие в колодцах, и дриады, живущие на деревьях, выходят, чтобы танцевать с фавнами; об охотах на белого, как молоко, оленя, который исполняет все твои желания, если тебе удается его поймать; о пирах и поисках сокровищ вместе с гномами под землей и о лете, когда лес стоит зеленый и к ним приезжает в гости на своем толстом осле старый Силен, а иногда сам Вакх, и тогда в реках вместо воды течет вино и в лесу неделя за неделей длится праздник.

Только теперь у нас всегда зима, - печально добавил он. И чтобы приободриться, фавн вынул из футляра, который лежал на шкафчике, странную маленькую флейту, на вид сделанную из соломы, и принялся играть. Люси сразу захотелось смеяться и плакать, пуститься в пляс и уснуть - все в одно и то же время. Прошел, видно, не один час, пока она очнулась и сказала:

Ах, мистер Тамнус... мне так неприятно вас прерывать... и мне очень нравится мотив... но, право же, мне пора домой. Я ведь зашла всего на несколько минут.

Теперь поздно об этом говорить, - промолвил фавн, кладя флейту и грустно покачивая головой.

Поздно? - переспросила Люси и вскочила с места. Ей стало страшно. - Что вы этим хотите сказать? Мне нужно немедленно идти домой. Там все, наверно, беспокоятся.- Но тут же воскликнула: - Мистер Тамнус! Что с вами? - потому что карие глаза фавна наполнились слезами, затем слезы покатились у него по щекам, закапали с кончика носа, и наконец он закрыл лицо руками и заплакал в голос. - Мистер Тамнус! Мистер Тамнус! - страшно расстроившись, промолвила Люси. - Не надо, не плачьте! Что случилось? Вам нехорошо? Миленький мистер Тамнус, скажите, пожалуйста, скажите: что с вами? Но фавн продолжал рыдать так, словно у него разрывалось сердце. И даже когда Люси подошла к нему, и обняла его, и дала ему свой но совой платок, он не успокоился. Он только взял платок и тер им нос и глаза, выжимая его на пол обеими руками, когда он становился слишком мокрым, так что вскоре Люси оказалась в большой луже.

Мистер Тамнус! - громко закричала Люси прямо в ухо фавну и потрясла его. - Пожалуйста, перестаньте. Сейчас же перестаньте. Как вам не стыдно, такой большой фавн! Ну почему, почему вы плачете?

А-а-а! - ревел мистер Тамнус. - Я плачу, потому что я очень плохой фавн. (Мф 26:75; Мк 14:72; Лк 22:62)

Я вовсе не думаю, что вы плохой фавн, - сказала Люси. - Я думаю, что вы очень хороший фавн. Вы самый милый фавн, с каким я встречалась.

А-а, вы бы так не говорили, если бы знали, - отвечал, всхлипывая, мистер Тамнус. - Нет, я плохой фавн. Такого плохого фавна не было на всем белом свете:

Да что вы натворили? - спросила Люси.

Мой батюшка... это его портрет там, над камином... он бы ни за что так не поступил...

Как - так? - спросила Люси.

Как я, - сказал фавн. - Пошел на службу к Белой Колдунье - вот что я сделал. Я на жалованье у Белой Колдуньи.

Белой Колдуньи? Кто она такая?

Она? Она та самая, у кого вся Нарния под башмаком. (Рим 8:22) Та самая, из-за которой у нас вечная зима. Вечная зима, а Рождества и весны все нет и нет. Только подумайте!

Ужасно! - сказала Люси. Х- Но вам-то она за что платит?

Вот тут и есть самое плохое, - сказал мистер Тамнус с глубоким вздохом. - Я похититель детей, вот за что. Взгляните на меня, дочь Евы. Можно ли поверить, что я способен, повстречав в лесу бедного невинного ребенка, который не причинил мне никакого зла, притвориться, будто дружески к нему расположен, пригласить к себе в пещеру и усыпить своей флейтой - все ради того, чтобы отдать несчастного в руки Белой Колдуньи?

Нет, - сказала Люси. - Я уверена, что вы не способны так поступить.

Но я поступил так, - сказал фавн.

Ну что ж, - отозвалась Люси, помедлив (она не хотела говорить неправду и вместе с тем не хотела быть очень уж суровой с ним), - что ж, это было нехорошо с вашей стороны. (Мф 18:15; Лк 17:3-4) Но вы сожалеете о своем поступке, и я уверена, что больше вы так никогда не сделаете.

О, дочь Евы, неужели вы не понимаете? - спросил фавн. - Я не когда-то раньше поступил так. Я делаю так сейчас, в этот самый миг.

Что вы хотите сказать?! - вскричала Люси и побелела как полотно.

Вы - тот самый ребенок, - проговорил мистер Тамнус. - Белая Колдунья мне приказала, если я вдруг увижу в лесу сына Адама или дочь Евы, поймать их и передать ей. А вы - первая, кого я встретил. Я притворился вашим другом и позвал к себе выпить чаю, и все это время я ждал, пока вы заснете, чтобы пойти и сказать обо всем ей.

Ах, но вы же не скажете ей обо мне, мистер Тамнус! - воскликнула Люси. - Ведь, правда, не скажете? Не надо, пожалуйста, не надо!

А если я ей не скажу, - подхватил он, вновь принимаясь плакать,

она непременно об этом узнает. И велит отрубить мне хвост, отпилить рожки и выщипать бороду. Она взмахнет волшебной палочкой - и мои хорошенькие раздвоенные копытца превратятся в копытища, как у лошади. А если она особенно разозлится, она обратит меня в камень, и я сделаюсь статуей фавна и буду стоять в ее страшном замке до тех пор, пока все четыре трона в Кэр-Паравеле не окажутся заняты. А кто ведает, когда это случится и случится ли вообще.

Мне очень жаль, мистер Тамнус, - сказала Люси, - но, пожалуй ста, отпустите меня домой.

Разумеется, отпущу, - сказал фавн. - Разумеется, я должен это сделать. Теперь мне это ясно. Я не знал, что такое Люди, пока не по встречал вас. Конечно, я не могу выдать вас Колдунье теперь, когда я с вами познакомился. (Лк 19:8) Но нам надо скорее уходить. Я провожу вас до фонарного столба. Вы ведь найдете оттуда дорогу в Платенашкаф и Пуста-Якомнату?

Конечно, найду, - сказала Люси.

Надо идти как можно тише, - сказал мистер Тамнус. - Лес полон ее шпионов. Некоторые деревья и те на ее стороне. Они даже не убрали со стола. Мистер Тамнус снова раскрыл зонтик, взял Люси под руку, и они вышли из пещеры наружу. Путь обратно был совсем не похож на путь в пещеру фавна: не обмениваясь ни словом, они крались под деревьями чуть не бегом. Мистер Тамнус выбирал самые темные местечки. Наконец они добрались до фонарного столба. Люси вздохнула с облегчением.

Вы знаете отсюда дорогу, о дочь Евы? - спросил мистер Тамнус.

Люси вгляделась в темноту и увидела вдали, между стволами деревьев, светлое пятно.

Да, - сказала она, - я вижу открытую дверцу платяного шкафа.

Тогда бегите скорее домой, - сказал фавн, - и... вы... вы можете простить меня за то, что я собирался сделать? (Мф 6:14, 18:21-22; Лк 17:3-4)

Ну, конечно же, - сказала Люси, горячо, от всего сердца пожимая ему руку. - И я надеюсь, у вас не будет из-за меня больших неприятностей.

Счастливого пути, дочь Евы, - сказал он. - Можно, я оставлю ваш платок себе на память?

Пожалуйста, - сказала Люси и со всех ног помчалась к далекому пятну дневного света. Вскоре она почувствовала, что руки ее раздвига- ют не колючие ветки деревьев, а мягкие меховые шубы, что под ногами у нее не скрипучий снег, а деревянные планки, и вдруг - хлоп! - она очутилась в той самой пустой комнате, где .начались ее приключения. Она крепко прикрыла дверцу шкафа и оглянулась вокруг, все еще не в силах перевести дыхание. По-прежнему шел дождь, в коридоре слышались голоса ее сестры и братьев.

Я здесь! - закричала она. - Я здесь. Я вернулась. Все в порядке.