Книга пророка Исаии (в помощь изучающим Священное Писание)

Вторник [Ис. I,19-II,3]

Так чего всё же больше в словах пророка  — любви или гнева? Обречённости или надежды? И о чём говорит пророк? О наказании Божием? О грядущем торжестве Божией правды? Да, конечно, и об этом тоже. Но ведь завершается сегодняшнее чтение не угрозами наказания и не обещаниями торжества справедливости. Завершается оно отрывком из другого пророчества Исаии — пророчества о «последних днях». Об этом говорили многие пророки, и всякий раз слова их вызывали у современников (как порой и у нас сегодня) лишь скептическую улыбку. Не то, чтобы не верили вовсе, но… как ответили говорившему о Воскресении Спасителя Апостолу Павлу собравшиеся его послушать афинские философы, «об этом послушаем тебя в другой раз». Схожая тема — схожая реакция публики. Кто их ещё знает, эти «последние дни», когда они наступят, если и наступят когда-нибудь вообще, а жить-то надо сегодня, так, пока этих «последних дней» дождёшься, будет, пожалуй, по пословице — «Пока солнце взойдёт, роса очи выест». Так — для нас. А для пророка  — иначе. Он день торжества Божия видит воочию, у него этот день перед глазами всегда, каждую минуту. И, как это ни парадоксально на первый взгляд, Исаия не так уж далёк здесь от истины. Ведь этот день торжества Божия принадлежит не только времени, в котором живём мы, но и вечности, в которой пребывает Бог. А вечность — всегда в настоящем. Конечно, это не наше настоящее, в котором вполне достаточно такого, что в вечность войти никак не может (у Исаии об этом сказано столько, в т.ч. и в сегодняшнем отрывке, что повторяться, пожалуй, нет смысла), но ещё меньше вечность связана с тем, что уже прошло, или с тем, что ещё не наступило. Может быть, только этим пророки и отличаются от нас? А это «только» позволяет им увидеть и Бога, Который совершенно реально, хотя и незримо для нас, правит миром; и смысл истории, особенно истории народа Божия, которая «завязана» вся на этот день торжества Божия, и бессмысленность множества приносимых жертв? Да, наверное, особенно бессмысленность множества жертв. И не только в лицемерии здесь дело, не только в том, что жертвами этими во все времена (и наши, увы, не исключение) пытались люди откупиться от Бога. Дело, быть может, прежде всего в том, что в духовной сфере, там, где речь идёт об отношениях человека с Богом, количество, к сожалению, не переходит в качество — будь то количество принесённых в жертву ягнят, количество прочитанных утром или вечером молитв или даже количество выученных наизусть библейских отрывков. А вот «сокрушённое сердце» — это уже качество. То самое, которого только, если верить Исаии и всем другим пророкам, Богу от нас и надо. В конце концов, ради этого нового качества пришёл в мир Спаситель — но это уже другая история.