Вопросы и ответы

Позвольте одновременно и согласиться, и не согласиться с тем, что Вы говорите в Вашем письме. Обсуждаемый вопрос не настолько однозначен, чтобы его можно было решать в одной плоскости. Во всяком случае, однако, хотелось бы ограничиться рамками православия.

В своей практической жизни православная Церковь всегда руководствуется одновременно двумя принципами, называющимися греческими словами «акривия» (akribeia) и «икономия» (oikonomia). Первый термин переводится как «точный смысл, строгая точность», второй же в новозаветном языке обычно используется в значении «домостроительство». Принцип акривии подразумевает строгое и точное следование принципам, изложенным в Слове Божьем и Предании Церкви. Принцип же икономии предполагает, что Церковь, из-за немощи человеческой, до некоторой степени поступается точностью ради сохранения мира и блага церковного. Различение и применение одного или другого принципа, между прочим, — существенный компонент благодати священства, даруемой нашим архипастырям. Конечно, это и их тяжкий подвиг.

Так вот, с точки зрения акривии никакое (подчеркнем, никакое) убийство не может быть оправданным. Священное Писание говорит об этом и в повествовании о завете с Ноем, и в Декалоге. Сам Господь в Нагорной проповеди лишь усиливает это требование, распространяя его, как Вы справедливо отмечаете, на духовную причину убийства — гнев. Вы правы, говоря о том, что иному человеку лучше окончить свои дни, чем совершить тяжкие злодеяния, продолжая их. Однако Господь ясно запрещает людям решать это.

Однако очевидно, что жизнь заставляет христиан подходить к этому вопросу иначе. С точки зрения икономии очевидно, что нельзя не защищать слабых, не противостоять агрессорам или убийцам. В подобной ситуции христианам следует и быть готовыми «отдать жизнь свою за други своя», и противостать насилию с оружием в руках. Ради блага людей Церковь всегда не только допускала, но и благословляла последнее как важную обязанность государства. Между прочим, апостолы Петр и Павел высказывают в своих посланиях мысль о том, что существование государства и молитва Церкви за власти оправдываются именно тем, что оно защищает тех, кто в данную минуту нуждается в такой защите. Именно поэтому Церковь всегда стремилась искать возможность сосуществования с любым государством. Даже в римской и советской империях, противостоя безбожным властям, Церковь не стремилась к их уничтожению.

Но есть некоторые существенные детали. Во-первых, благословение воевать против захватчиков не относится к военной деятельности того или иного государства вообще. Церковь одобряет только и исключительно оборону и защиту. Впрочем, это очевидно. Во-вторых, православная традиция, с позиции икономии благословляющая и одобряющая противостояние агрессору с оружием в руках, тем не менее считает совершенное при этих условиях убийство предметом покаяния и исповеди. При этом епитимья (отстранение от Причащения) в этом случае несопоставимо меньше, чем при убийстве бытовом или, тем более, преднамеренном. На практике епитимья воину может и вовсе не назначаться, однако исповедоваться в таком убийстве он, тем не менее, должен.

Вот в таком сочетании икономии и акривии (мудром, на наш взгляд) и состоит православная (не-сектантская) позиция христиан.