Мысли вслух на31 Января 2025

Так Иов чувствует себя, после увещеваний друзей. Он оскорблён, он пытается отстоять собственное достоинство, и его сарказм обрушивается на советчиков. Мы привычно называем их «друзьями Иова», хотя побращаются они с Иовом не по дружески. Если до их наставлений Иов был готов с миром в душе сносить любые испытания («неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?» (Иов 2:10), то после «доброжелательных» увещеваний в сердце Иова крепнет протест против Бога. Так часто бывает и в наши дни, когда благочестивый проповедник поучающих с невежественно-бестактным обращением, отталкивает людей от веры. А ведь друзья не задают Иову вопрос: а как ты сам полагаешь, почему всё это с тобой произошло? Они «знают, как надо», поэтому хотят учить, а не выслушивать.

Между тем друзья могли бы и не говорить Иову о величии и непостижимости Творца, он не только сам знает об этом, но и имеет право напоминать им, что он — тот человек, который взывал к Богу, и которому Он отвечал. У Иова есть опыт богообщения, о наличии же его у друзей не упомянуто. Их правильные слова не соотносятся с внутренним опытом.

Сегодняшняя притча из ряда притч о духовной готовности к последнему Суду. Поведение тех девушек, которые не взяли с собой масла, очень жестко и нелицеприятно рисует нам картину самоуверенности и глупости. Потому что необходимо было предугадать такую ситуацию, что жених может задержаться, для этого нужен ум. И нельзя быть настолько уверенным, что твоего то масла уж точно хватит, здесь излишня любая самоуверенность.

Некоторые толкователи пытаются найти символический смысл в том, что речь идет именно о масле. В Ветхом Завете есть такое сочетание «елей радости» (см. например, Пс 44, 8). Св. Макарий именно его использует для толкования этого места. О какой радости идет речь? Конечно, о радости любви к Жениху, под которым в соответствии с символикой Песни Песней всегда понимается Бог. Христос и Сам называет себя Женихом. Помните слова: могут ли поститься сыновья чертога брачного доколе с ними жених? Так здесь речь о радости чистой, ничем не замутненной любви.

Продолжая разговор о верности однажды заключённому союзу-завету, который неотделим от верности Церкви, автор послания напоминает своим читателям о тех гонениях, которые им пришлось пережить прежде, вероятно, ещё до катастрофы 70 г. (ст. 32 – 34). Это напоминание, как видно, не случайно: ведь верность во время гонений оказывается возможной лишь тогда, когда Царство является для гонимых очевидной и непосредственной реальностью их жизни, очевидной настолько, что даже физическая смерть их не пугает: ведь жизнь Царства больше той физической жизни, которую можно отнять у человека в нашем, ещё не преображённом мире. И теперь автор, очевидно, хочет напомнить своим адресатам о тех временах, когда Царство было для них чем-то настолько явным, что усомниться в его близости никому не приходило в голову. По-видимому, основным источником сомнений стал для верных тот факт, что даже теперь, после той катастрофы, о которой Спаситель говорил, как о событии, непосредственно предшествующем Его возвращению во славе, полное и окончательное торжество Царства, очевидно, откладывалось, притом откладывалось на неопределённый срок: ведь никаких других ориентиров на сей счёт Своим ученикам Иисус не оставил.

Такая ситуация не столько пугала, сколько расхолаживала многих, так, что автору послания приходилось напоминать, что история становления Царства и его раскрытия в нашем преображающемся, но ещё не преображённом мире пока что далека от завершения. Потому-то он и призывает верных не поддаваться унынию и разочарованию, уверяя их, что возвращение Спасителя близко (ст. 35 – 37). Конечно, речь в данном случае идёт не о каких-то конкретных сроках: ведь о них отказывался говорить даже Сам Иисус. Речь о другом: теперь, когда исполнилось то, о чём Он говорил относительно Иерусалима и Храма, история вышла на финишную прямую, которая ведёт прямо к порогу Царства. Именно теперь, когда кажется, что ждать больше нечего, вероятность возвращения Спасителя оказывается высокой, как никогда прежде. И именно теперь верным, как никогда прежде, нужна духовная готовность, а значит, решимость, не знающая колебаний (ст. 38 – 39). В самом деле, было бы глупо и обидно из-за разочарования, охлаждения и нерешительности потерять Царство тогда, когда каждый день и каждый час можно ожидать его полного и окончательного торжества.

Притча о злых виноградарях напоминает нам обо всей человеческой истории — о судьбе праведников в мире греха. Подобная притча уже была рассказана пророком Исайей (5:1-7), но здесь акцент не на винограднике, т.е. Израиле, любимом насаждении Отца, а на виноградарях, тех, кому поручено возделывать и хранить виноградник. Отец, т.е. виноградарь (ср. Ин. 15:1), непрестанно посылает в мир Своих слуг: пророков, апостолов, святых, — которые своей проповедью, своей праведной жизнью всегда были, есть и будут живым укором для тех, в ком ослепительный свет Божественной Истины обличает внутреннюю пустоту, хотя бы и прикрытую одеждами внешнего благочестия. Нет, далеко не всегда это какие-то отъявленные злодеи. Важно помнить, что притча обращена к людям уважаемым и даже праведным. Но праведность фарисеев, по словам одного современного христианского писателя, плоха тем, что ее можно измерить, т.е. сказать в какой-то момент: «Я — вполне порядочный человек», — и на этом успокоиться (см. Лк 18:9-14). Исторические трагедии, как правило, творятся не злодеями, а большинством «порядочных людей», утративших жажду Абсолюта, жажду святости. Такие люди, даже сами того не желая, могут в какой-то момент убить Бога...

Виноградник — это наша собственная жизнь, это мы сами, созданные по образу и подобию Творца. Образ виноградника напоминает о том, что и жизнь, и все, что у нас есть — это дар Божий, дар, который нам не принадлежит, который мы можем утратить. Но мы присваиваем Его дары как свою собственность и, когда Он посылает к нам Своих слуг — наших ближних, всех людей, с кем мы встречаемся и кто нуждается в нас, — когда мы оказываемся в обстоятельствах, которые требуют от нас реальных плодов — мы, подобно виноградарям, оказываемся недостойными Его зова, Его святости, Его любви.

Постараемся помнить о том, что все трудные обстоятельства нашей жизни или, наоборот, какие-то особенные благодатные моменты — все они означают, что Господь нас зовет, что Он хочет, чтобы мы принесли Ему свои плоды, свое сердце.

Мы знаем не очень много об Исааке. Сегодняшняя глава - одно из редких повествований о том, как проходила жизнь этого человека. И мы видим перед собой человека, который получил веру от отца, подтверждение обетования от Бога, который был избран как продолжатель рода еще до своего зачатия. Одна из самых удивительных его черт – это отсутствие бунта, сопротивления и негодования. То, как он живет. То, с чем он сталкивается каждый день. Люди, которых он боится и которые боятся его. Споры за землю и воду. Все это происходит оттого, что на нем благословение Божие. Но это благословение не его выбор, выбор отца, непреложный факт, против которого можно возмущаться, игнорировать его. Но Исаак – это человек, имеющий веру от рождения и не желающий расставаться с тем, что имеет. Он верит, несмотря на внешнее неудобство обособления и отделения его от окружающих людей. Он живет верой, которую сохранил от начала.

Отвечая Элифазу, Иов прямо говорит своим друзьям, что они совершенно его не понимают и не хотят понять (Иов. 16 : 2 – 3). Он говорит им: будь я на вашем месте, а вы на моём, мне тоже ничего не стоило бы так же «утешить» вас ничего не значащими общими фразами и расхожими религиозными истинами (Иов. 16 : 4 – 5). А Иов, между тем, ждёт ответа вовсе не от своих друзей, а от Бога (Иов. 16 : 20). Он обвиняет именно Бога в своих несчастьях, утверждая, что не кто иной, как Сам Бог бросил его на произвол судьбы, как бросают нечестивцев, уничтожил его семью, послал ему болезнь, которой Иов вовсе не заслужил (Иов. 16 : 6 – 17). И всё же Иов говорит о своём небесном Заступнике (Иов. 16 : 18 – 19). На первый взгляд такой переход от отчаяния к надежде может показаться непоследовательным. Но мнимая непоследовательность тут же разрешается (Иов. 16 : 21 – 22).

Как видно, Иов связывает свои надежды именно с тем, что встреча с Богом лицом к лицу, подобная встрече человека с человеком, всё-таки возможна. Тогда есть надежда и на то, что праведность Иова Бог оценит, соотнося Свою святость с человеческой меркой. Пока же оказывается, что Иову приходится защищать свою праведность не только перед Богом, но и перед своими друзьями, которые не хотят его понять и поддержать в его поисках смысла. Слова друзей Иов воспринимает не иначе, как насмешки (Иов. 17 : 1 – 2). Он просит Бога заступиться за него перед друзьями, чьё сердце, по собственным его словам, «закрыто от понимания» (Иов. 17 : 4 – 7).

Иов не сомневается, что его друзья в общении с ним лицемерят (Иов. 17 : 8 – 9). Религиозный страх заставляет их не замечать очевидного: ситуация Иова такова, что ни в какие традиционные религиозные рамки её не вместить, никакой надежды с этой точки зрения у Иова нет и быть не может (Иов. 17 : 13 – 16). А друзья Иова ведут себя с ним так, как будто его ситуация самая обычная, как будто не случилось ничего особенного, и стоит лишь немного подождать, как всё само собой нормализуется и опять станет как прежде. По словам самого Иова, они «пытаются превратить ночь в день» (Иов. 17 : 10 – 12). Неудивительно, что Иов не находит в словах друзей подлинной мудрости, а все их утешения лишь раздражают его.