Новость дня на 26 Февраля 2010

Мир наполнен духовными явлениями, событиями, учениями. Все это очень разнообразно, потому что даже от одного духа — Духа Святого — могут исходить очень разные дары и плоды. Но Дух Святой — не единственный дух, действующий в мире. Как разобраться, как различить, от какого духа исходит то или иное явление или учение?

Апостол Иоанн предлагает несколько неожиданный на первый взгляд критерий. Разве все, что Дух Божий открывал людям (в Ветхом завете, например), всегда говорило об Иисусе Христе? Впрямую, вроде бы, — нет. Но Иисус говорит ученикам: «Исследуйте Писание, потому что оно говорит обо Мне». И апостол Павел называет Ветхий завет «детоводителем ко Христу». В самом деле, цепочка заветов, составляющая ось Священной истории, обретает смысл и целесообразность только тогда, когда она ведет к полноте соединения Бога и человека, а значит — к Богочеловечеству Христа, к Сыну Божиему, во плоти пришедшему.

«Работает» ли этот критерий сейчас, когда духовные явления стали так разнообразны, как никогда ранее, и когда любые учения так или иначе вынуждены считаться с феноменом христианства? Я думаю, что «работает», — как необходимый, но не достаточный. Идущее от Бога учение обязательно будет утверждать Богочеловечество Христа, но возможна и «мимикрия», когда «дух не от Бога» учит: «Да, Христос — это само собой, но нужно еще...». И здесь нам не обойтись без особого дара Духа Святого — дара различения духов.

Испытывать духов апостол предлагает по той причине, что много лжепророков появилось в мире. Иоанн о том не пишет, но мы вправе развить его предупреждение: как бы нам самим, приняв голос из тьмы за голос свыше, не стать такими лжепророками. Чтобы этого не случилось, Иоанн предлагает простой критерий: обратить внимание на то, как дух, претендующий быть пророческим, реагирует на Христа. Такой дух не обязательно прямо станет Его отвергать, он даже может отзываться о Нём уважительно, однако даже в этом случае он обязательно, чуть раньше или чуть позже, начнёт дополнять похвалы Христу многочисленными «но», конечная цель которых — отрицание реального Христа, пришедшего во плоти. Так что мы имеем возможность различать, с чем имеем дело — с разномыслиями ли, о неизбежности которых писал апостол Павел, или же с искажением самих основ Евангелия.

Лжепророки часто претендуют на обладание особым знанием, но при этом у них, как правило, нет любви, и это неудивительно, ведь у них нет Христа. Наличие или отсутствие любви для многих может показаться излишне простым и ненадёжным критерием, особенно в наше время, когда одной из основ цивилизации стало накопление информации. Как древние лжеучителя, так и современные претендуют на знание, а не на любовь, она им кажется недостаточно серьёзной, а если и признаётся, то сводится к чему-то другому, например, к сентиментальности (и это ещё не самый провальный вариант).

Но нет сентиментальности в голгофской жертве.

Испытывать духов апостол предлагает по той причине, что много лжепророков появилось в мире. Иоанн о том не пишет, но мы вправе развить его предупреждение: как бы нам самим, приняв голос из тьмы за голос свыше, не стать такими лжепророками. Чтобы этого не случилось, Иоанн предлагает простой критерий: обратить внимание на то, как дух, претендующий быть пророческим, реагирует на Христа. Такой дух не обязательно прямо станет Его отвергать, он даже может отзываться о Нём уважительно, однако даже в этом случае он обязательно, чуть раньше или чуть позже, начнёт дополнять похвалы Христу многочисленными «но», конечная цель которых — отрицание реального Христа, пришедшего во плоти. Так что мы имеем возможность различать, с чем имеем дело — с разномыслиями ли, о неизбежности которых писал апостол Павел, или же с искажением самих основ Евангелия.

Лжепророки часто претендуют на обладание особым знанием, но при этом у них, как правило, нет любви, и это неудивительно, ведь у них нет Христа. Наличие или отсутствие любви для многих может показаться излишне простым и ненадёжным критерием, особенно в наше время, когда одной из основ цивилизации стало накопление информации. Как древние лжеучителя, так и современные претендуют на знание, а не на любовь, она им кажется недостаточно серьёзной, а если и признаётся, то сводится к чему-то другому, например, к сентиментальности (и это ещё не самый провальный вариант).

Но нет сентиментальности в голгофской жертве.