Новость дня на 15 Сентября 2023

Важный для нас момент в этом отрывке — различие, которое проводит Павел между «печалью мирской» и «печалью для Бога». Что такое «мирская печаль» — нам хорошо понятно. Но чем отличается от неё печаль для Бога, есть ли между ними вообще что-то общее? Как сочетать это с призывом Павла «всегда радоваться» (откуда)? Как понять разницу между покаянием, которого хочет от человека Бог и самоедством, «уничижением паче гордости»? Павел предлагает один из возможных признаков — по плодам. К чему приводит в итоге печаль, находится ли из нее какой-то выход? Соответствует ли этот выход Евангелию?

В сегодняшнем чтении апостол Павел подчеркивает, что святость — это норма жизни, к которой призваны все христиане. Логика его слов основывается на том, что он написал в предыдущих строчках, в конце 6 главы (впрочем, оригинал послания, как и все рукописи первых веков, не был подразделен на главы, так что мысль и не прерывалась). Итак, апостол поведал об обетовании Божьем усыновить учеников Христа. Далее, уже в сегодняшнем чтении, он продолжает: именно потому, что такое обетование дано нам, нам и стоит очистить себя от скверны плоти и духа. Не ради собственно состояния плоти или духа, но ради обетования, ради того, что Бог принимает нас. Слова «совершая святыню (άγιοσύνη, святость) в страхе Божьем» говорят как раз о благоговейном трепете перед незаслуженностью и безмерностью любви Всемогущего. Это важно, потому что нам свойственно поддаваться соблазну аскезы ради аскезы. Вовсе не это нужно. Как Сам Господь говорит: если мы любим Его, то соблюдем Его заповеди. Только в этом случае у нас найдутся для этого и желание, и силы, и возможности. Поэтому центральным в проповеди апостолов и является крестная любовь Христа, а не угрозы возмездия.

Павел различает печаль бесплодную, которая не ведёт ни к чему, кроме уныния, и печаль, приносящую хороший духовный плод. Это неудивительно: такова вообще духовная жизнь, и печаль лишь выявляет одну из наиболее общих её закономерностей, которую можно применить к любому духовному или эмоциональному состоянию. Суть дела сводится к вопросу о том, остаётся ли эмоция лишь эмоцией, или она побуждает человека к чему-то большему.

В самом деле: что такое эмоция сама по себе? Всего лишь определённый психический, а значит, природный в основе своей, процесс — ведь психика всего лишь природа, хоть и особенная, отличная от природы физической. Но человек — не только природа, и не природа определяет духовное качество человеческой жизни. Его определяет то глубинное, подлинное духовное «я» человека, которое в Библии называется сердцем.

Вот в этой глубине и рождается человек как дух, как личность. И проявляет он себя в первую очередь через волю. Волевые акты человека определяют его духовную жизнь. Иногда говорят, что человек есть то, что он ест — и это правильно постольку, поскольку речь идёт о физической природе человека. Другие говорят, что человек есть то, что он мыслит — и это тоже верно постольку, поскольку речь идёт о природе психической. Но в духовном смысле человек есть то, чего он желает и к чему стремится.

И тут воля играет решающую роль. Но воля всегда оказывается направленной к кому-то или на что-то, порой сливаясь с тем, на что она направлена. Например, с теми психическими состояниями, с которыми человек себя отождествляет, иногда до полной нераздельности и неразличимости. И если человек полностью отождествляет себя с собственной печалью, настолько, что уже не может отличить собственное духовное «я», себя настоящего от этой печали, никакой пользы такая печаль ему не принесёт.

Человек лишь будет переживать её снова и снова, погружаясь в собственные переживания, из которых сможет выйти только тогда, когда им на смену придёт что-то другое, что так же полностью захватит волю человека и заставит его переживать вместо печали что-нибудь ещё. Если же человек не отождествляет себя со своей печалью полностью, он оказывается в состоянии понять её причину и происхождение, посмотрев на собственное психическое состояние со стороны. И тогда становится возможным подлинное покаяние — не эмоциональное самобичевание, а осознание ситуации, собственного греха и путей выхода из того положения, в котором оказался.

Неудивительно, что апостол такую печаль считает плодотворной: она ведь позволяет сделать на духовном пути тот шаг, которого чистая эмоциональность сделать не позволит никогда. Эмоции могут лишь затянуть в духовно опасный водоворот, который может оказаться для человека разрушительным. Обо всём этом Павел и напоминает адресатам своего послания, которые, можно думать, были людьми достаточно эмоциональными, как большинство южан.