Превращение Шауля в Павла и в апостола отмечено началом проповеди. Свидетельства. И начинает Павел эту проповедь сразу же после крещения. Гонитель превращается в свидетеля. Как ему это удалось? Он ведь прежде ничего не знал о христианстве, о Церкви, не встречался и не говорил ни с кем из апостолов. Впрочем, по собственным его словам, прозвучавшим в одном из посланий, он и впоследствии общался с ними не так много.
Словом, ни к какому апостольскому служению Шауль, ставший Павлом, рассуждая по-человечески, готов не был. И всё же он начинает своё свидетельство. Нам сегодня это может показаться несколько странным. Не только потому, что Павел не был готов в теоретическом, так сказать, смысле: многие и сегодня выходят на проповедь, чтобы свидетельствовать о собственном духовном опыте, не нуждаясь ни в каких специальных знаниях.
Но апостольское служение ведь предполагало свидетельство о Христе, о встречах с Ним, о Его смерти и воскресении. Павел не был в числе тех, кто общался с воскресшим Иисусом на протяжении тех дней, что отделяли Воскресение от Вознесения. Казалось бы, он не мог быть свидетелем: ведь он не видел своими глазами того, что видели другие апостолы. Но Павел всё же был именно апостолом. Свидетелем. Очевидцем.
Только не того, что было в дни после Воскресения, а того, что произошло на дамасской дороге с ним самим. Именно эта встреча сделала его свидетелем, а значит, апостолом. А значит, апостольское служение, служение свидетеля, видевшего Христа своими глазами, не сводится лишь к тем двенадцати, кому было суждено стать свидетелями того, что произошло от Воскресения до Вознесения.
Оно распространяется на каждого, кому довелось встретиться с Воскресшим. Где бы и когда бы такая встреча ни произошла. И это свидетельство по-своему не менее важно свидетельства двенадцати: ведь оно говорит о том, что история Царства продолжается. Она не завершилась две тысячи лет назад. И встречи с Царём этого Царства возможны и сегодня. А значит, она может продолжиться и для нас тоже. Если, конечно, мы захотим в ней участвовать.