Новость дня на 3 Октября 2024

Мы-то в своем обыденном сознании полагаем, что покаяние случается от печали о содеянном нами беззаконии. А вот апостол Павел говорит в сегодняшнем чтении очень важную вещь: печаль по Богу производит неотменимое покаяние для спасения (в Синодальном переводе: «печаль ради Бога производит неизменное покаяние для спасения»). Для того чтобы произошла эта неотменимая, совершающаяся навсегда перемена мыслей (буквальный смысл греческого слова, обычно переводимого как «покаяние»), необходимо тосковать по Богу, печалиться о разлуке с Ним, желать встречи с Ним. Только это приносит плод. Только это делает нас способными жить по правде и по заповедям. А все наше стремление к самоусовершенствованию — это почетно, но безрезультатно.

Мы-то в своем обыденном сознании полагаем, что покаяние случается от печали о содеянном нами беззаконии. А вот апостол Павел говорит в сегодняшнем чтении очень важную вещь: печаль по Богу производит неотменимое покаяние для спасения (в Синодальном переводе: «печаль ради Бога производит неизменное покаяние для спасения»). Для того чтобы произошла эта неотменимая, совершающаяся навсегда перемена мыслей (буквальный смысл греческого слова, обычно переводимого как «покаяние»), необходимо тосковать по Богу, печалиться о разлуке с Ним, желать встречи с Ним. Только это приносит плод. Только это делает нас способными жить по правде и по заповедям. А все наше стремление к самоусовершенствованию — это почетно, но безрезультатно.

Павел пишет, что христианство предполагает духовную жизнь, а не жизнь религиозную. Церкви в Колоссах были свойственны те же проблемы, какие проявлялись тогда и в других церковных общинах: уход (до известной степени, конечно) в религию, тенденция подменять духовную жизнь жизнью религиозной, со всеми вытекающими последствиями: ростом законничества, требованием обязательного соблюдения иудейских религиозных предписаний и прочего подобного.

Павел же прекрасно понимает, что суть христианства в другом: во Христе человек преображается, сама его природа, и в том числе природа телесная, меняется, человек приобщается жизни Царства, и «тело плоти» преображается по мере приобщения человека этой жизни. Такое преображение апостол и называет — в духовном смысле — обрезанием. В самом деле: обрезание ведь изначально символизировало тот или иной вид инициации, перехода человека в новое качество или в новое состояние.

Инициации могли быть возрастными или религиозными; в яхвизме обрезание стало символизировать вхождение в общину народа Божия и приобщение к той духовной полноте, которую она несёт. Но большего изменения, чем то, которое переживает человек, становясь христианином и приобщаясь жизни Царства, не бывает: тут ведь приобщающемуся открывается полнота, какой не найти больше нигде.

Тут в перспективе возможно не только изменение жизни человека и его внутреннего состояния, но и обретение им нового качества собственной природы, преображение, которое полностью и навсегда сделает его другим. Конечно, завершение этого процесса произойдёт не ранее дня возвращения Спасителя и полного торжества Царства, но начинается он тогда, когда человек обращается ко Христу и впервые приобщается жизни Царства.

Между тем, боясь греха и его последствий, многие стремились назад, в религию с тем, чтобы там укрыться от грозящей опасности. В самом деле: религия ведь действительно в значительной степени держится на страхе — но не каких-то неизвестных природных явлений, как думали когда-то, а на том экзистенциальном, метафизическом страхе, который испытывает человек, ощущая повреждённость грехом своей собственной природы.

Вот об этом-то страхе апостол и говорит, что со Христом нам нечего бояться: ведь Он берёт последствия совершённых нами грехов на Себя, обещая, что поможет нам разобраться с ними и, в конце концов, от них избавиться. Он Сам разорвал на кресте все наши долговые записи («рукописание»), дав нам возможность начать жизнь с чистого листа. Никакая религия не могла бы сделать для нас ничего подобного, о чём и напоминает Павел адресатам своего послания.