1 Cependant le roi Antiochus parcourait les provinces d'en haut. Il apprit qu'il y avait en Perse une ville du nom d'Elymaïs, fameuse par ses richesses, son argent et son or, |
2 avec un temple très riche renfermant des pièces d'armure en or, des cuirasses et des armes qu'y avait laissées Alexandre, fils de Philippe, roi de Macédoine, qui régna le premier sur les Grecs. |
3 Il vint donc tenter de prendre cette ville pour la piller, mais il n'y réussit pas, les gens de la ville ayant eu connaissance de la chose. |
4 Ils s'opposèrent à lui les armes à la main. Il fut mis en fuite et quitta les lieux avec beaucoup de tristesse pour regagner Babylone. |
5 Il était encore en Perse quand on vint lui annoncer la déroute des armées qui étaient entrées dans le pays de Juda. |
6 Lysias, en particulier, s'étant avancé avec une forte armée, avait dû fuir devant les Juifs devenus plus redoutables grâce aux armes, aux ressources et à la quantité de dépouilles enlevées aux armées vaincues; |
7 ceux-ci avaient renversé l'Abomination construite par lui sur l'autel à Jérusalem et entouré leur lieu saint de hautes murailles comme auparavant, ainsi que Bethsour, une de ses villes. |
8 A ces nouvelles, le roi, frappé de stupeur, fut en proie à une violente agitation : il se jeta sur sa couche et tomba malade de chagrin parce que les choses ne s'étaient pas passées selon ses désirs. |
9 Il demeura là plusieurs jours, retombant sans cesse dans une profonde mélancolie. Lorsqu'il se vit sur le point de mourir, |
10 il convoqua tous ses amis et leur dit : "Le sommeil s'est retiré de mes yeux et mon cœur est abattu par l'inquiétude. |
11 Je me suis dit à moi-même : A quelle affliction suis-je réduit et en quel flot de tristesse suis-je maintenant plongé? Moi qui étais bon et aimé au temps de ma puissance! |
12 Mais à cette heure je me souviens des maux dont j'ai été l'auteur à Jérusalem, quand je pris tous les objets d'argent et d'or qui s'y trouvaient et que j'envoyai exterminer sans motif les habitants de Juda. |
13 Je reconnais donc que c'est à cause de cela que ces malheurs m'ont atteint et que je meurs d'une profonde affliction sur une terre étrangère!" |
14 Il fit appeler Philippe, un de ses amis, et l'établit sur tout le royaume. |
15 Il lui donna son diadème, sa robe et son sceau, pour qu'il prît soin de l'éducation et de l'entretien d'Antiochus, son fils, en vue du trône. |
16 Le roi Antiochus mourut en ce lieu, l'année 149. |
17 Lysias, à la nouvelle de sa mort, lui donna pour successeur son fils Antiochus qu'il avait élevé depuis son enfance et qu'il surnomma Eupator. |
18 Les gens de la Citadelle bloquaient Israël autour du sanctuaire et s'ingéniaient à lui faire du mal en toute occasion, et à soutenir les païens. |
19 Résolu à les exterminer, Judas convoqua tout le peuple pour les assiéger. |
20 On se rassembla et l'on mit le siège devant la Citadelle en l'an 150; on construisit des batteries et des machines. |
21 Mais des assiégés rompirent le blocus, et avec eux des Israélites impies, |
22 qui allèrent chez le roi et lui dirent : "Jusqu'à quand tarderas-tu à nous rendre justice et à venger nos frères? |
23 Nous avons consenti volontiers à servir ton père, à nous conduire selon ses ordres et à observer ses édits; |
24 à cause de cela nos concitoyens nous ont pris en aversion. Bien plus, ils ont tué tous ceux d'entre nous qui sont tombés entre leurs mains et ont pillé nos héritages. |
25 Ils ont porté la main non seulement sur nous mais encore sur tous tes territoires. |
26 Voici qu'ils investissent aujourd'hui la Citadelle de Jérusalem pour s'en rendre maîtres et qu'ils ont fortifié le sanctuaire et Bethsour. |
27 Si tu ne te hâtes pas de les prévenir, ils en feront encore davantage et tu ne pourras plus les arrêter." |
28 A ces mots, le roi se mit en colère et réunit tous ses amis, les chefs de son armée et les maréchaux. |
29 Des autres royaumes et des îles de la mer il lui vint aussi des troupes mercenaires. |
30 Le nombre de ses forces s'éleva à 100.000 fantassins, 20.000 cavaliers et 32 éléphants dressés au combat. |
31 Ils vinrent par l'Idumée et assiégèrent Bethsour qu'ils combattirent longtemps à l'aide de machines. Mais les autres, opérant des sorties, y mettaient le feu et luttaient vaillamment. |
32 Alors Judas partit de la Citadelle et vint camper à Bethzacharia en face du camp royal. |
33 Le roi, debout de grand matin, enleva sa troupe d'un bond sur le chemin de Bethzacharia où les armées prirent leur position de combat et sonnèrent de la trompette. |
34 On exposa à la vue des éléphants du jus de raisin et de mûre pour les disposer à l'attaque. |
35 Les bêtes furent réparties parmi les phalanges. Près de chaque éléphant on rangea mille hommes cuirassés de cottes de mailles et coiffés de casques de bronze, sans compter 500 cavaliers d'élite affectés à chaque bête. |
36 Ceux-ci prévenaient tous les mouvements de la bête et l'accompagnaient partout sans jamais s'en éloigner. |
37 Sur chaque éléphant, comme appareil défensif, une solide tour de bois était assujettie par des sangles, et dans chacune se trouvaient les trois guerriers combattant sur les bêtes, en plus de leur cornac. |
38 Quant au reste de la cavalerie, le roi la répartit sur les deux flancs de l'armée pour harceler l'ennemi et couvrir les phalanges. |
39 Lorsque le soleil frappa de ses rayons les boucliers d'or et d'airain, les montagnes en furent illuminées et brillèrent comme des flambeaux allumés. |
40 Une partie de l'armée royale se déploya sur les hauts de la montagne et une autre en contrebas; ils avançaient en formation solide et ordonnée. |
41 Tous étaient troublés en entendant les clameurs de cette multitude, le bruit de sa marche et le fracas de ses armes, armée immense et forte s'il en fut. |
42 Judas et sa troupe s'avancèrent pour engager le combat, et 600 hommes de l'armée du roi succombèrent. |
43 Eléazar surnommé Auârân aperçut alors une des bêtes caparaçonnée d'un harnais royal et surpassant toutes les autres par la taille. S'imaginant que le roi était dessus, |
44 il se sacrifia pour sauver son peuple et acquérir un nom immortel. |
45 Il eut la hardiesse de courir sur la bête au milieu de la phalange, tuant à droite et à gauche, si bien que, devant lui, les ennemis s'écartèrent de part et d'autre. |
46 S'étant glissé sous l'éléphant, il le frappa par en dessous et le tua. La bête s'écroula à terre sur Eléazar qui mourut sur place. |
47 Les Juifs, voyant les forces du royaume et l'impétuosité des troupes, se retirèrent devant elles. |
48 L'armée royale monta au-devant des Juifs à Jérusalem, et le roi mit en état de siège la Judée et le mont Sion, |
49 tandis qu'il faisait la paix avec ceux de Bethsour qui évacuèrent la ville : ils n'avaient pas de vivres pour soutenir un siège, car c'était l'année sabbatique accordée à la terre. |
50 Le roi prit Bethsour et y plaça une garnison pour la garder. |
51 Il assiégea assez longtemps le sanctuaire, dressant contre lui batteries et machines, lance-flammes et balistes, scorpions pour flèches et frondes. |
52 Les assiégés aussi dressèrent des machines contre celles des assiégeants et l'on combattit longtemps. |
53 Mais il n'y avait pas de vivres dans les dépôts parce que c'était la septième année et que les Israélites ramenés en Judée du milieu des nations avaient consommé les dernières réserves. |
54 On laissa peu d'hommes dans le saint lieu parce qu'on était en proie à la famine; les autres se dispersèrent chacun chez soi. |
55 Philippe, que le roi Antiochus avait de son vivant choisi pour élever Antiochus, son fils, en vue du trône, |
56 était revenu de Perse et de Médie avec les troupes qui avaient accompagné le roi, et cherchait à s'emparer de la direction des affaires. |
57 Lysias n'eut rien de plus pressé que de signifier le départ. Il dit au roi, aux généraux de l'armée et aux hommes : "Nous dépérissons chaque jour, notre ration se fait maigre et le lieu que nous assiégeons est bien fortifié. Du reste, les affaires du royaume nous attendent. |
58 Donnons donc la main droite à ces hommes, faisons la paix avec eux et avec toute leur nation. |
59 Accordons-leur de vivre suivant leurs coutumes comme auparavant, car c'est à cause des coutumes que nous avons abolies qu'ils se sont irrités et ont fait tout cela." |
60 Le roi et les chefs approuvant ce motif, il envoya traiter de la paix avec les Juifs, qui acceptèrent. |
61 Le roi et les chefs confirmèrent l'accord par serment et là-dessus les assiégés sortirent de la forteresse. |
62 Alors le roi entra au mont Sion et, voyant la force de ce lieu, il viola le serment qu'il avait prêté et donna l'ordre de démanteler toute l'enceinte. |
63 Puis il partit en toute hâte et retourna à Antioche où il trouva Philippe maître de la ville. Il lui livra bataille et s'empara de la ville par la force. |
1 Согласно хронологическим данным 2 Макк (см введение) смерть постигла царя Антиоха до обновления храма (1 Макк 4:36). Этот эпизод описан Полибием, как и здесь, без подробностей, которые даются в 2 Макк.
"Город Елимаис" нам неизвестен. Елимаис- греч. форма имени Елам (Быт 10:22). Елимаида - местность, находящаяся на СВ от Суз, бывшей столицы Персии (Неем 1:1).
Храм Нанеи-Артемиды (ср 2 Макк 1:13), находившийся, вероятно, в Персеполе (2 Макк 9:2).
14-15 Следует различать этого Филиппа, о котором снова говорится в 1 Макк 6:55и 2 Макк 9:29, от Филиппа (2 Макк 5:22; 2 Макк 8:8), назначенного опекуном и регентом молодого Антиоха и хранившего атрибуты царского достоинства своего воспитанника.
16 В сентябре и октябре 164 г.
20 В 163/162 г. осада крепости последовала за походом в Идумею, происшедшим после Пятидесятницы 163 г. (1 Макк 1:33). В кн 2 Макк об этом не упоминается.
43 Елеазар, брат Иуды Маккавея (1 Макк 2:5).
49 "Субботный год" - согласно Лев 25:2-4"земля должна покоиться в субботу Господню", т.е. каждый седьмой год не следовало ее засеивать. Субботний год начался осенью 164 г., а недостаток продовольствия сказался осенью 163 г.
Повествование 1 кн Маккавейской охватывает 40 лет — от воцарения Селевкида Антиоха Епифана в 175 г до смерти Симона Маккавея, происшедшей в 134 г до Р.Х. Книга была написана по-еврейски, но сохранилась только в греч переводе. Автор ее по всем имеющимся данным — палестинский еврей, писавший не раньше 134 г, но до 63 г — года взятия Иерусалима Помпеем. Книга представляет определенную ценность для изучения истории того времени, однако следует иметь в виду, что свящ писатель, подражая форме древних израильских летописей, считает своей главной целью чисто религиозную интерпретацию событий. Несчастья своего народа он рассматривает как наказание за грехи, а успехи объясняет помощью Божией. Перед нами — иудей, ревнующий о вере в Бога Израилева и знающий, что борьба между языч. влиянием и отеческими обычаями ведется за торжество истинного богопочитания. Поэтому он выступает как решительный противник эллинизации и восхищается героями, боровшимися за Закон и за Храм, отвоевавшими народу религиозную свободу, и затем — национальную независимость. Он — летописец борьбы, спасшей иудейство, миссией которого было передать человечеству Откровение.
Книги Маккавейские (1 и 2) не вошли в евр канон Писания, но они находятся в LXX и Западная Церковь признала их богодухновенными (второканоническими). В них описывается борьба евр народа против Селевкидов за религиозную и политическую независимость. Название книг происходит от прозвища Маккавей (евр «мак-кави» — молот), данного Иуде, герою этой борьбы (1M 2:4), и затем распространенного на его братьев. Последние строки книги (1M 16:23-24) указывают, что она была написана не раньше конца царствования Иоанна Гиркана, вернее вскоре после его смерти, около 100 до Р.Х.
1 На пути своем через «верхние страны» (см. к 3:31 и 37), Антиох «услышал, что есть в Персии город Елимаис», славящийся своим храмом и несметными богатствами, куда и направился... Это выражение, внесенное в Textus Receptus, что Елимаис — город в Персии — представляет очевидную географическую ошибку, так как в Персии был не город Елимаис, а ’Ελυμαὶ̈ς — греческая форма имени םָליֵע — провинция Персидского царства (Дан 8:2 — область Еламская с престольным городом Сузы).
К наименованию этой «Елимаис» городом могло послужить то обстоятельство, что в оригинале стояло здесь הָניִךֽמ, местность, ошибочно переведенное переводчиком через πόλις. К этому побуждало его особенно то, что в 2 и 3 ст. идет речь именно о городе. Но в таком случае правильнее было бы выразиться просто: «услышал (Антиох), что есть ἐν ’Ελυμαὶ̈ς ἐν τη̨̃ Περσίδι город» и т. д. Это как будто дают лишь и разночтения текста: ἐν ’Ελυμές (кодекс Александрийский), ἐν ’Ελυμαΐς (Комплютенская), ἐν λυμαι̃ς (Синайский), ἐν ’Ελυμαι̃ς и ἐν ’Ελυμαΐδι (Фриче).
Не упоминают имени города и другие исторические свидетельства об этом событии. Так, Полибий говорит лишь, что Антиох, желая добыть денег, предпринял поход «на храм Артемиды в Елимаиде», но цель его не была достигнута (31:11). Аппиан упоминает, что Антиох грабил τὸ της ’Ελυμαιας ’Αφροδίτης ἱερὸν (Syriaca. С. 66).
2 Макк 9:2, передавая об этом событии, называет имя города — Персеполь (Persepolis), но это основано на простой догадке.
2 Оставил там Александр, т. е. в качестве посвященных даров и победных трофеев.
Первый, воцарившийся над Эллинами — см. к 1:1.
4 Ушел... чтобы отправиться в Вавилон. Это не противоречит сообщению Полибия, что Антиох умер в Таве (Tabae), потому что здесь сказано только, что Антиох отправился в Вавилон, на пути куда смерть и застигла его.
5-7 Краткое изложение Антиоху описанных 3:32; 4:60 событий.
Пришел некто к нему... с известием — ἀπαγγέλλων τἰς — это был, вероятно, особый посыльный Лисия.
Ополчения, ходившие в землю Иуды — войска Птоломея, Никанора и Горгия (3:38; 1:1).
Лисий ходил... впереди всех — ἐν πρώτοις, слав.: «в первых», т. е. не в смысле — прежде всех, но — как высший всех, как главнокомандующий (4:28 и далее).
7 Разрушили мерзость. В выражении τὸ βδέλυγμα писатель влагает в уста язычника-посыльного свое собственное еврейское воззрение.
Вефсуру, город его — πόλιν αὐτου̃, — т. е. ему, сирийскому царю, по праву принадлежавший город.
9 Пробыл он там, ἐν τη̨̃ Περσίδι, где его нашел вестник Лисия.
11 Был я полезен и любим во владычестве моем. В естественной доброте и благонамеренности можно не отказать Антиоху; верно и то, что он старался — нередко до смешного — сделаться любимцем своего народа.
13 Погибаю... в чужой земле. Персия хотя принадлежала к царству Антиоха, однако была отдаленной провинцией, которая, после предпринятых им туда походов, сделалась для него действительно как бы чужою, так что нельзя было рассчитывать на ее участие в его печальной судьбе. В указании Антиоха на беззакония, совершенные им в Иерусалиме, как на причину своих бедствий, не все должно быть отнесено на долю иудейско-апологетического прагматизма историка. За некоторую правдоподобность влагаемых им в уста умирающего царя рассуждений и чувств — говорит не только заметка Полибия, что Антиох от некоторых страшных знамений Божества, за разграбление Елимаидского храма, впал в бесчувствие и умер, — но также и все обстоятельства самого дела. Воображение его рисовало, с одной стороны, все ужасы последних гонений его на иудейство, с другой — всю горечь его последних неудач: поставить то и другое в причинную и взаимную связь было так легко и естественно человеку — в состоянии особенной наклонности давать мистическое объяснение событиям.
14 Филипп — во 2 Макк 9:29 — называемый также совоспитанником царя — σύντροφος, — был, по-видимому, из «варваров» — фригиец родом, назначенный Антиохом в наместники Иудеи, чтобы «угнетать народ» (2 Макк 5:22; 8:8).
15 Дал ему... и перстень — τὸ δακτύλιον, которым запечатывались все письменные распоряжения и указы царя.
16 Умер царь Антиох в 149 году — э. Сел. = 164 г. до Р. Х. Через вручение царских регалий Филиппу, Антиох объявлял его и узаконял правителем царства и опекуном своего сына, за время его несовершеннолетия. Сопоставляя это с 3:32-34, находим странным, что эти полномочия царь передал не Лисию, а Филиппу.
Как кажется, Филипп постарался и успел войти в доверие упавшего духом царя за счет далекого Лисия, против которого Антиох и без того был настроен после понесенных им в Иудее поражений. Впрочем, если принять во внимание то, что Филипп был совоспитанником Антиоха, и, следовательно, стоял в отношении к царю едва ли не столь же близко, если не ближе — происходившего из царского рода Лисия, — то можно будет допустить, что назначением Филиппа правителем царства и воспитателем своего сына — Антиох вовсе и не имел в виду оскорбить Лисия. И если это назначение повело, однако, к междоусобной войне, то виновато в этом было более честолюбие Лисия, который не подчинился последней воле царя и не ограничился властью над одною половиною царства, а захотел захватить теперь и все царство.
Местом смерти Антиоха Полибий называет Tabae в Персии; блаж. Иероним — и Дан 11 — Tabes oppidum Persidos. По Курцию V, 13 — этот город лежал in Paraetacene ultima, т. е. в местности, которая простиралась на север от Персии и восточнее от Сузианской провинции к Мидийской.
17 По Аппиану (46 и 66) — новый царь, Антиох Евпатор, имел при вступлении на престол всего 9 лет, по Евсевию (Chron. armen. P. 187) — 14 лет; первое показание представляется более правильным.
20 В 150 г. э. С. = 163 г. до Р. Х.
22 Доколе... не отмстишь за братьев наших? — т. е. тут разумеются осажденные в крепости язычники и бывшие в общении с ними иудеи, — из обоих этих разновидностей состояли вопрошавшие.
28 Царь разгневался и собрал. Так как царь был еще мальчиком (см. к ст. 17), то все, приписываемое здесь царю, делал, его именем, конечно, правитель царства Лисий. Возможно, однако, что посланные имели аудиенцию у юного царя в присутствии Лисия и своими сообщениями привели его в гнев и настроили воинственно, а Лисий, представляя это достаточным для себя полномочием, приступил к потребным приготовлениям на предстоящую войну.
Друзей своих, т. е. членов своего царского совещания.
29 Пришли к нему и из других царств, т. е. вероятно — из малоазиатских — Пергама, Вифинии, Понта и Каппадокии.
С морских островов, т. е. Кипра, Родоса, Крита и островов Архипелага.
30 2 Макк 13:2 — представляет военные силы Евпатора и Лисия еще грознее — 110 000 пехоты, 5 300 конницы, 32 слона и 30 колесниц с косами — у каждого. Но это показание едва ли заслуживает большого вероятия — не только потому, что дает по особой армии юному Евпатору и Лисию, но по очевидной невероятности столь больших цифр, особенно — если принять во внимание, что половина сирийских войск должна была еще находиться в Персии с Филиппом, — и что даже Антиох Великий, в битве при Магнезии, мог выставить против римлян не более 80 000 войска — в такое время, когда Сирийское царство было гораздо больше и его сила была еще не на столько истощена, как при Антиохе Епифане; да и наконец, едва ли Лисий мог набрать в греческих землях столько войска — без того, чтобы не вызвать конфликта с римлянами, в мирном договоре с которыми Антиох обязался не производить вербовок в состоявших под римским покровительством землях, не принимать из них ни перебежчиков, ни добровольцев, не приучать более слонов к битве и не приобретать их (Полибий XXII, 23 (26); Ливий XXXVIII, 38)... Как бы то ни было, нельзя отрицать, что армия Лисия должна была доходить, по крайней мере, до цифры, указываемой 30 ст.
В самом деле, если Лисий два раза — сначала с 40 000, потом с 65 000 — был разбит 10 000-м отрядом Иуды (4:28-35), то теперь, когда Иуда укрепил гору храма и Вефсуру и настолько поднял дух силы своих сподвижников, что предпринял осаду сирийского гарнизона в крепости Иерусалимской, — Лисий должен был двинуть на иудеев еще большее войско, если только он хотел подавить решительно это восстание иудеев и утвердиться снова в Иудее. К этому должны были побуждать его и другие не менее важные соображения. Кроме дал в Иудее, он предвидел затруднения и со стороны Филиппа, по его возвращении из Персии, и со стороны римлян, если они в вопросе о престолонаследии выскажутся не в пользу Евпатора, а другого кандидата — его дяди — Димитрия. И то и другое могло достаточно побудить его напрячь все силы Сирийского царства, чтобы создать армию, готовую ко всем предполагаемым затруднениям.
31 Прошли они через Иумею — см. к 4:29.
32 Иуда отступил от крепости, т. е. прекратил пока осаду Иерусалимской крепости, где сидел сирийский гарнизон (ср. ст. 20), и направился навстречу наступавшему врагу.
Вефсахара — Βηθζαχαρία — где расположился станом Иуда, лежала на 70 стадий севернее Вефсуры, нынешний Beit Sakarieh (Иосиф Флавий. Иуд. древн. XII, 9, §4; Иуд. война I, 5).
34 Кровь винограда и тутовых ягод, т. е. красное вино или сок этих ягод, имеющий вид крови. Напоение этим вином приводило слонов в неукротимое бешенство, чем обыкновенно весьма пользовались в сражениях (3 Макк 5:2).
В данном случае вино только показывали слонам, не давая, что делало ярость их еще более страшною.
37 И при слоне Индиец его, т. е. вожак, управитель — из индийцев, потому что и слоны были индийские. Число человек — по 32 — на каждом слоне представляется совершенно невероятным. И по древним, и по новым свидетельствам — слоновые башни вмещали только 3 или 4, самое большее — 5 человек, и башня с 32 вооруженными воинами занимала бы окружность, которую никак не могла бы уместить спина самого громадного из слонов; очевидно, таким образом, это невероятное число вошло в текст по ошибке переводчика или переписчика, быть может, через смешение цифр. Первоначальный текст наверное имел здесь ׁשלָׁשֽו םִיַנַׁש — три или два, откуда — в такое время, когда слоны в Сирии были еще неизвестны — легко могло произойти тридцать два.
43 Елеазар, сын Саварана — см. к 2:5.
46 Лег под него — ὑπέθηκεν (αὐτόν), слав.: «подложися ему».
Действие Елеазара едва ли можно обозначить выражением: «лег под него». Гораздо правильнее представить дело по аналогии со 2 Макк 14:41 и — как прямо указывается у Иосифа Флавия (Иуд. древн. XII, 9, §4), что Елеазар «подложил» (ὑπέθηκεν) — не себя, а τὸ ξίφος — меч, как встречается и в некоторых манускриптах, и — таким образом — пронзив слона снизу, убил его. Предположение Елеазара (ст. 43), что на этом слоне был царь, оказалось ошибочным. Вероятно, это была какая-нибудь другая важная «персона»; царь же едва ли даже и мог быть здесь, потому что был еще дитя, совершенно бесполезный для битвы: в суматохе сражения за ним нужен был бы особый глаз, усиленная охрана, и это было бы только излишней помехой сражающимся. Если бы со слоном погиб царь, это, конечно, не прошло бы без сильной паники в войске, и оно и на этот раз предалось бы беспорядочному бегству. Целость царя видна, наконец, и из дальнейшего (ст. 48 и далее).
47-48 Впервые Иуда отступает от врага, находя, что без крайности не следует рисковать силами, которые на этот раз слишком очевидно уступали врагу, даже при не недостатке отваги. Храня войско и не теряя надежды перехитрить врага, Иуда возвратился, как кажется, в Иерусалим, имея позади наступавшего неприятеля (ст. 48; ср. Иосиф Флавий. Иуд. древн. XII, 9, §5; Иуд. война I, 5).
Царские же войска — слав.: «сущии же от полка царева» (οἱ ἐκ τη̃ς), т. е. часть войска, главный отряд, — между тем как другая часть вела осаду Вефсуры и, по сдаче ее, должна была оставаться там для охраны.
Пошли против них на Иерусалим — εἰς συνάντησιν αὐτω̃ν — это выражение и вообще текст в данном месте — не дает ясных указаний относительно того, куда направился и где расположился Иуда. По Иосифу Флавию. Иуд. древн. XII, 9, §5 — он со своим отрядом заключился в храмовых укреплениях; но в таком случае представляется странным, что в дальнейшем — при заключении мира (58 ст.) — имя Иуды не упоминается, не говоря уже о том, что и 54 ст. едва ли может быть согласован с этим предположением. Скрываться от врагов в крепости вообще было не в характере Иуды, и в данном случае тем менее он мог сделать это, что вследствие субботнего года храмовая гора дала бы ощутить сильный недостаток в продовольствии. Возможно поэтому, что Иуда, оставив в Иерусалиме часть отряда, действительно отправился (с другою частью) в Гофну, на горы, как представляет дело в другом месте и Иосиф Флавий.
49 Ближайшим последствием победоносного наступления сирийцев на Иудею было то, что крепость Вефсура должна была сдаться, вынужденная на то особенно недостатком продовольствия. В упоминании об этом, не столь приятном для иудея событии, заметно желание писателя — насколько возможно — сгладить неприятность впечатления. Так, он не говорит — как обыкновенно это выражалось в таких случаях, — что иудеи вышли к врагу для сдачи себя (ср. 1 Цар 11:3; 4 Цар 18:31; 24:12; Иер 38:17,18), но выражается лишь: «вышли из города» — ἐξη̃λθον ἐκ τη̃ς πόλεως. Равным образом — выражение: «заключил он мир с бывшими в Вефсуре» очевидно есть просто «деликатное» обозначение того, что крепость капитулировала пред царем. Но если первоисточник в этом случае столь краток и скрытен, то имеются и более подробные и более откровенные о том свидетельства. Иосиф Флавий, вообще умевший щадить самолюбие иудейского читателя, в данном случае сознается даже в гораздо большем: что «вефсуряне, устрашась многолюдства неприятелей... сдали царю город, взяв клятву в сохранении их от всяких бед. Но Антиох, получив город, не причинил другого зла жителям, как только повелел их нагими выгнать из города». Таково это «ἐξη̃λθον ἐκ τη̃ς πόλεως...».
51 Осаждал святилище, т. е. сильно укрепленную гору храма (см. к 4:60).
53 Искавшие в Иудее безопасности от язычников, т. е. переселившиеся из Галаада и Галилеи, 5:23,45.
61 После сего они вышли — ἐπὶ τούτοις, слав.: «о сих», т. е. правильнее не «после сего», а — «на этих», или «на этом», — в том смысле, в каком говорят: «на этом они и порешили», т. е.
«на этих условиях они вышли из крепости», сдали ее сирийцам.
62 На гору Сион, т. е. в укрепления храмовой горы. Повеление царя «разорить стены кругом» — писатель рассматривает как нарушение клятвы, которою «клялся царь» при заключении мира (61 ст.). Некоторые возражают на это, что не видно из самого повествования, чтобы неприкосновенность стен была одним из пунктов мирного договора. Однако, это само собою предполагается.
63 Из Иерусалима царь поспешно отправляется в Антиохию и, найдя там, что Филипп владеет городом, вступает с ним в сражение и силою отнимает город. К этому сообщению, Иосиф Флавий в Иуд. древн. XII, 9, §7 — прибавляет, что Филипп попадает в плен и убивается, между тем как по 2 Макк 9:29 — Филипп, из страха пред Антиохом Евпатором, удаляется к Птоломею Филометору в Египет. Иосиф Флавий повествует далее, что царь, уходя из Иудеи, увел с собою первосвященника Онию, переименовавшегося Менелаем, и, по совету Лисия, повелел умертвить его в Берии, как главного виновника всех неприятностей между иудеями и сирийским царем. Это событие передается также и 2 Макк 13:4-7, только помещается в другом месте — прежде прихода Лисия и Евпатора в Иудею. Относительно всех этих различий изложения будет сказано в своем месте, при толковании 2 Макк 9 и 2 Макк 13
Стройное хронологическое течение священного кодекса и более или менее связное, исторически-последовательное содержание его книг — после книг Неемии и пророка Малахии — внезапно нарушается крупным пробелом в несколько столетий (440-175 г. до Р. Х.), не нашедших себе достойного увековечения в священных книгах. С 175 года книги Маккавейские1 снова продолжают изложение событий священного характера для ветхозаветного человечества и доводят его до 135 г. до Р. Х., после чего ветхозаветный кодекс вновь обрывается совершенно, уступая место священным книгам кодекса новозаветного, начинающегося евангельскими повествованиями о рождестве Спасителя мира.
Наименование свое Маккавейские книги заимствовали от прозвания, первоначально усвоенного 3-му сыну священника Маттафии — Иуде — Маккавей, что значит молот (בֽקוַמ), за его выдающееся геройство и успехи в борьбе с врагами иудеев (Maccabei 1 2:4 — Ιουδας ὁ καλούμενος Μακκαβαι̃ος; ср. Ιουδας Μακκαβαι̃ος — 66 ст.; Maccabei 1 3:1; Maccabei 1 5:24; Maccabei 1 8:20 и др. Во 2-ой Маккавейской книге во многих местах (Maccabei 1 8:5.16) прямо ὁ Μακκαβαι̃ος, и даже просто Μακκαβαι̃ος — Maccabei 1 10:1, как встречается и в Maccabei 1 5:34). — От этого прозвища Иуды получило такое наименование «Маккавеев» и все семейство братьев Иуды, и само движение, вызванное и руководимое ими, стало известно под названием борьбы или эпохи «Маккавеев».
Под именем «Маккавейских» в Библии имеются три книги, признаваемые неканоническими.
Первая книга Маккавейская, передав вкратце обстоятельства воцарения Антиоха Епифана на сирийском престоле, повествует о тяжких гонениях этого безбожника на верное Богу иудейство и о геройской борьбе за свою веру и свободу последовательно всего семейства Маккавеев, начиная Маттафиею, родоначальником этой фамилии, и кончая Симоном, т. е. от 175-135 г. до Р. Х. (Маттафия, Maccabei 1 1-2; Иуда, Maccabei 1 3:1-9:22; Ионафан, Maccabei 1 9:23-12:53; Симон, Maccabei 1 13-16).
По свидетельству Оригена и блаж. Иеронима, эта книга написана первоначально на еврейском наречии. Свидетельство первого (у Евсевия, Церк. истор. VI, 25) таково: «ἔξω τούτοω (т. е. кроме этих, канонических книг Ветхого Завета) ἐστὶ τὰ Μακκαβαικά 2 , ἅπερ ἐπιγέγραπται Σαρβὴθ Σαρβανὲ ἔλ» — (евр. לא ינב ךֹש טיברׁש, т. е. «владычество», или «История князей сынов Божиих»). — Блаж. Иероним в своем свидетельстве (prolog. galeat.) называет в числе книг, не принадлежащих к канону, только две Маккавейские книги, и при этом замечает: Machabaeorum primum librum hebraicum reperi; secundus graecus est, quod ex ipsa quoque phrasi probari potest. — Обе книги находятся уже в Италийском кодексе, и из него перешли в Вульгату, так что блаж. Иероним не переводил их вновь.
Время написания книги. Время написания книги приблизительно может быть указано — в конце жизни первосвященника Иоанна, преемника Симона. Это следует из пометки самого писателя в конце книги, где он, дойдя до истории Иоанна, отсылает читателя к книге дней первосвященства его, не упоминая о его смерти, но перечисляя — «и войны его, и мужественные подвиги его, славно совершенные, и сооружение стен, им воздвигнутых, и другие деяния его... с того времени, как сделался он первосвященником после отца своего» — (Maccabei 1 16:23-24).
Перевод на греческий язык еврейского оригинала, несомненно, был сделан вскоре же после появления оригинала. Сделанный довольно вольно от оригинала и по-видимому столь же авторитетным лицом, этот перевод вытеснил собою даже оригинал, войдя вместо него и в греческий канон. Иосиф Флавий, известный иудейский историк, пользовался для своего классического труда исключительно переводным текстом.
Писатель книги (как и переводчик) точно неизвестен. Вероятно, это был палестинский иудей, близко стоявший к описываемым лицам и событиям, имевший возможность при написании книги пользоваться не только личными впечатлениями и воспоминаниями, но и официальными документами того времени. Это самое — ставит подлинность и историческую достоверность описываемых событий вне всякого сомнения, тем более, что обо всем том и совершенно согласно повествуют и другие — сирийские и греческие историки (особенно — Полибий), излагая события времен царей сирийских.