2 Parmi les stratèges en place, Timothée et Apollonius, fils de Gennéos, et aussi Hiéronyme et Démophon, à qui s'ajoutait Nikanor le Cypriarque, ne laissaient goûter aux Juifs ni repos, ni tranquillité. |
3 Les habitants de Joppé commirent un acte particulièrement impie. Ils invitèrent les Juifs domiciliés chez eux à monter avec leurs femmes et leurs enfants sur des barques qu'ils avaient préparées eux-mêmes, comme si nulle inimitié n'existait à leur égard. |
4 Sur l'assurance d'un décret rendu par le peuple de la ville, les Juifs acceptèrent comme des gens désireux de la paix et sans défiance, mais quand ils furent au large, on les coula à fond au nombre d'au moins 200. |
5 Dès que Judas eut appris la cruauté commise contre les gens de sa nation, il fit savoir ses ordres à ceux qui étaient avec lui, |
6 et, après avoir invoqué Dieu, le juge équitable, il marcha contre les meurtriers de ses frères. De nuit, il incendia le port, brûla les vaisseaux et passa au fil de l'épée ceux qui y avaient cherché un refuge. |
7 Mais la place ayant été fermée, il partit dans le dessein d'y revenir pour extirper toute la cité des Joppites. |
8 Averti que ceux de Iamnia voulaient jouer le même tour aux Juifs qui habitaient parmi eux, |
9 il attaqua de nuit les Iamnites, incendia le port avec la flotte, de telle sorte que les lueurs des flammes furent aperçues jusqu'à Jérusalem quoique distante de 240 stades. |
10 Il s'était éloigné de là de neuf stades dans une marche contre Timothée, lorsque tombèrent sur lui des Arabes au nombre d'au moins 5.000 hommes de pied et cinq cent cavaliers. |
11 Un violent combat s'étant engagé, et les soldats de Judas l'ayant emporté avec l'aide de Dieu, les nomades vaincus demandèrent à Judas de leur donner la main droite, promettant de lui livrer du bétail et de lui être utiles en tout le reste. |
12 Comprenant qu'en réalité ils pourraient lui rendre beaucoup de services, Judas consentit à faire la paix avec eux et, après qu'on se fut donné la main, ils se retirèrent sous la tente. |
13 Judas attaqua aussi une certaine ville forte, entourée de remparts, habitée par un mélange de nations et dont le nom était Kaspîn. |
14 Confiants dans la puissance de leurs murs et leurs dépôts de vivres, les assiégés se montraient grossiers à l'excès envers Judas et les siens, joignant aux insultes les blasphèmes et des propos impies. |
15 Judas et ses compagnons, ayant invoqué le grand Souverain du monde qui sans béliers ni machines de guerre renversa Jéricho au temps de Josué, assaillirent le mur avec férocité. |
16 Devenus maîtres de la ville par la volonté de Dieu, ils firent un carnage indescriptible, au point que l'étang voisin, large de deux stades, paraissait rempli par le sang qui y avait coulé. |
17 Comme ils s'étaient éloignés à 750 stades de là, ils atteignirent le Charax, chez les Juifs appelés Toubiens. |
18 Quant à Timothée, ils ne le trouvèrent point dans ces parages, car il avait quitté les lieux sans avoir rien fait, mais non sans avoir laissé sur un certain point une très forte garnison. |
19 Dosithée et Sosipater, généraux du Maccabée, s'y rendirent et tuèrent les hommes laissés par Timothée dans la forteresse au nombre de plus de 10.000. |
20 Maccabée, de son côté, ayant distribué ses troupes en cohortes, nomma ceux qui seraient à leur tête et s'élança contre Timothée, qui avait autour de lui 120.000 fantassins et 2.500 cavaliers. |
21 Informé de l'approche de Judas, Timothée envoya tout d'abord les femmes, les enfants et le reste des bagages au lieu dit le Karnion, car la place était inexpugnable et difficile d'accès à cause des passes étroites de toute la contrée. |
22 La cohorte de Judas parut la première : l'épouvante s'étant emparée de l'ennemi, ainsi que la crainte que leur inspirait la manifestation de Celui qui voit tout, ils prirent la fuite en tous sens, de telle sorte que souvent ils se blessaient entre eux et se transperçaient de leurs propres épées. |
23 Judas les poursuivit avec une vigueur extrême, embrochant ces criminels dont il fit périr jusqu'à 30.000 hommes. |
24 Timothée, étant tombé lui-même aux mains des gens de Dosithée et de Sosipater, les conjura avec beaucoup d'artifice de le laisser aller sain et sauf, affirmant qu'il avait en son pouvoir des parents et même des frères de beaucoup d'entre eux, à qui il pourrait arriver d'être supprimés. |
25 Quand il les eut persuadés par de longs discours qu'il leur restituerait ces hommes sains et saufs en vertu de l'engagement qu'il prenait, ils le relâchèrent pour sauver leurs frères. |
26 S'étant rendu au Karnion et à l'Atargatéion, Judas égorgea 25.000 hommes. |
27 Après leur désastre et leur perte, il conduisit son armée contre Ephrôn, ville forte où habitait Lysanias. De robustes jeunes gens, rangés devant les murailles, combattaient avec vigueur, et, à l'intérieur, il y avait des quantités de machines et de projectiles en réserve. |
28 Mais, ayant invoqué le Souverain qui brise par sa puissance les forces des ennemis, les Juifs se rendirent maîtres de la ville et couchèrent sur le sol, parmi ceux qui s'y trouvaient, environ 25.000 hommes. |
29 Partis de là, ils foncèrent sur Scythopolis, à 600 stades de Jérusalem. |
30 Mais les Juifs qui s'y étaient fixés, ayant attesté que les Scythopolites avaient eu pour eux de la bienveillance et leur avaient réservé un accueil humain au temps du malheur, |
31 Judas et les siens remercièrent ces derniers et les engagèrent à se montrer encore à l'avenir bien disposés pour leur race. Ils arrivèrent à Jérusalem très peu avant la fête des Semaines. |
32 Après la fête appelée Pentecôte, ils foncèrent contre Gorgias, stratège de l'Idumée. |
33 Celui-ci sortit à la tête de 3.000 fantassins et 400 cavaliers, |
34 qui engagèrent une bataille rangée où il arriva qu'un certain nombre de Juifs succombèrent. |
35 Le dénommé Dosithée, cavalier du corps des Toubiens, homme vaillant, se rendit maître de la personne de Gorgias et, l'ayant saisi par la chlamyde, il l'entraînait de force en vue de capturer vivant ce maudit, mais un cavalier thrace, se jetant sur Dosithée, lui trancha l'épaule, et Gorgias s'enfuit à Marisa. |
36 Cependant ceux qui se trouvaient avec Esdrias combattaient depuis longtemps et tombaient d'épuisement. Judas supplia le Seigneur de se montrer leur allié et leur guide dans le combat. |
37 Entonnant ensuite à pleine voix dans la langue des pères le cri de guerre avec des hymnes, il mit en déroute les gens de Gorgias. |
38 Judas, ayant ensuite rallié son armée, se rendit à la ville d'Odollam et, le septième jour de la semaine survenant, ils se purifièrent selon la coutume et célébrèrent le sabbat en ce lieu. |
39 Le jour suivant, on vint trouver Judas, au temps où la nécessité s'en imposait pour relever les corps de ceux qui avaient succombé et les inhumer avec leurs proches dans le tombeau de leurs pères. |
40 Or ils trouvèrent sous la tunique de chacun des morts des objets consacrés aux idoles de Iamnia et que la Loi interdit aux Juifs. Il fut donc évident pour tous que cela avait été la cause de leur mort. |
41 Tous donc, ayant béni la conduite du Seigneur, juge équitable qui rend manifestes les choses cachées, |
42 se mirent en prière pour demander que le péché commis fût entièrement pardonné, puis le valeureux Judas exhorta la troupe à se garder pure de tout péché, ayant sous les yeux ce qui était arrivé à cause de la faute de ceux qui étaient tombés. |
43 Puis, ayant fait une collecte d'environ 2.000 drachmes, il l'envoya à Jérusalem afin qu'on offrît un sacrifice pour le péché, agissant fort bien et noblement d'après le concept de la résurrection. |
44 Car, s'il n'avait pas espéré que les soldats tombés dussent ressusciter, il était superflu et sot de prier pour les morts, |
45 et s'il envisageait qu'une très belle récompense est réservée à ceux qui s'endorment dans la piété, c'était là une pensée sainte et pieuse. Voilà pourquoi il fit faire ce sacrifice expiatoire pour les morts, afin qu'ils fussent délivrés de leur péché. |
17 " Тувиины" - иудеи, живущие в "пределах Това" (ср 1 Макк 5:13), т.е. в современной Иордании, в области Аммана. "Харак" был, по всей вероятности, крепостью и местожительством областеначальника.
29 "Скифополис" - греч. название города Вефсана (1 Макк 5:52).
38-45 Важное библейское свидетельство о значении молитв живых за усопших: здесь выражается уверенность в том, что молитвы и искупительные жертвы помогают отпущению грехов умерших. Это новая и значительная стадия в развитии иудейского богословия. Вопрос о посмертной участи людей получает полное освещение в НЗ.
Вторая книга Маккавейская является не продолжением первой, а частично параллельным повествованием: в ней излагаются события с конца царствования Селевка VI, предшественника Антиоха Епифана, до поражения Никанора. Она охватывает всего пятнадцать лет и соответствует содержанию семи первых глав 1 Макк. По своей литературной форме 2 Макк, написанная по-греч, во многом отличается от 1 Макк.
Она представлена как сокращенное произведение некоего Иасона Киринейского (2 Макк 2:19-32), которое предваряют два послания иерусалимских иудеев (2 Макк 1:1-2:18). Стиль книги характерен для произведений эллинистических писателей, язык ее изобилует риторическими оборотами. Автор больше проповедник, чем историк, но он значительно превосходит автора 1 Макк в знании греческих общественных институтов и политической жизни той эпохи. Он пишет для александрийских иудеев, чтобы пробудить у них сознание солидарности с их палестинскими собратьями. В частности, он хочет привлечь их внимание к судьбе Храма — средоточию религиозной жизни израильтян, — ненавидимого язычниками-поработителями. Это стремление автора заметно в композиции книги: после описания эпизода с Илиодором, подчеркивающего неприкосновенность святилища, первая часть книги (2 Макк 4:1-10:8) заканчивается сообщением о смерти Антиоха Епифана, гонителя, осквернившего храм, и об установлении праздника Очищения; вторая часть (2 Макк 10:9-15:36) также завершается смертью гонителя — Никанора, угрожавшего разрушить храм, и установлением праздника в память избавления. Письма, помещенные в начале книги (2 Макк 1:1-2:18), содержат призыв иудеев к своим единоверцам в Египте праздновать вместе с ними Очищение Храма.
Датой написания можно считать 188 г. селевкидской эры, т.е. 124 г. до Р.Х., на что имеется указание в 2 Макк 1:10. Книга имеет безусловную историческую ценность, хотя редактор и включил в текст апокрифические рассказы (2 Макк 1:10-2:18) и воспроизвел патетические сказания об Илиодоре, о мученической кончине Елеазара (2 Макк 6:18-31) и семи братьев (2 Макк 7), взятые им у Иасона для иллюстрации его религиозных тезисов. Совпадение основных данных 1 и 2 Макк подтверждает историческую достоверность событий, описываемых в этих, друг от друга независящих, источниках. В одном важном пункте 2 Макк противоречит 1 Макк 6:1-13: здесь очищение храма происходит до смерти Антиоха Епифана, тогда как в 2 Макк 9:1-29 — после его смерти. Недавно опубликованная хронологическая вавилонская таблица подтверждает свидетельство 2 Макк: Антиох умер в октябре-ноябре 164 г., до освящения храма в декабре того же года. Нет оснований сомневаться в подлинности исторических данных о событиях, предшествовавших разграблению храма Антиохом и содержащихся только в 2 Макк 4. Вместе с тем следует указать на грубую ошибку, за которую редактор ответственен скорее, чем сам Иасон: располагая письмом Антиоха V (2 Макк 11:22-26), сн добавил в гл. 11-12 другие письма и рассказ о событиях, относящихся к концу царствования Антиоха IV, которые следовало поместить между 8 и 9 гл.
С христианской точки зрения данная книга важна содержащимися в ней утверждениями о воскресении мертвых (2 Макк 14:16) и загробном возмездии (2 Макк 6:26), а также тем, что в ней придается значение молитве за усопших (2 Макк 12:41-45), подвигам мучеников (2 Макк 6:18-7:41) и ходатайству святых (2 Макк 15:12-16). Наличие поучений на темы, мало затронутые в других книгах ВЗ, объясняет, почему Церковь включила 2 Макк в библ. канон.
Хронологическая система, которой следуют обе книги, стала нам более понятна после открытия клинописной таблицы, содержащей фрагмент хронологии Селевкидов. Благодаря ей удалось установить точную дату смерти Антиоха Епифана. Выяснилось, что 1 Макк следует македонскому летоисчислению, которое принимает за исходную точку октябрь 312 г до Р.Х., тогда как 2 Макк следует летоисчислению иудейскому, соответствующему вавилонскому, начинающемуся с месяца Нисана — апреля 311 г. Укажем на два исключения: в 1 Макк события, связанные с храмом и иудейской историей, датированы по иудео-вавилонскому календарю (1 Макк 1:54; 1 Макк 2:70; 1 Макк 4:52; 1 Макк 9:3, 1 Макк 9:54; 1 Макк 10:21; 1 Макк 13:41, 1 Макк 13:51; 1 Макк 14:27; 1 Макк 16:14), а письма, приведенные в 2 Макк, следуют македонскому летоисчислению.
Текст дошел до нас в трех рукописях, написанных т.наз. унциальным письмом (Sinaiticus, Alexandrinus и Venetus), и в прибл. тридцати рукописях, написанных курсивным письмом. В тексте «Лукиановой рецензии» (300 г. по Р.Х.) иногда сохранен текст более древний, чем в остальных греч рукописях. Этим текстом пользовался Иосиф Флавий при написании «Иудейских Древностей». Латинская рукопись « Vetus Latina » является переводом греческого, ныне утерянного, текста, лучшего из всех дошедших до нас. Текст этих книг в Вульг восходит не к бл. Иерониму, который не считал кн Макк каноническими, а к рецензии (редакции) второстепенного качества.
Книги Маккавейские (1 и 2) не вошли в евр канон Писания, но они находятся в LXX и Западная Церковь признала их богодухновенными (второканоническими). В них описывается борьба евр народа против Селевкидов за религиозную и политическую независимость. Название книг происходит от прозвища Маккавей (евр «мак-кави» — молот), данного Иуде, герою этой борьбы (1M 2:4), и затем распространенного на его братьев. Последние строки книги (1M 16:23-24) указывают, что она была написана не раньше конца царствования Иоанна Гиркана, вернее вскоре после его смерти, около 100 до Р.Х.
2 Тимофей, как видно из сопоставления ст. 17 и далее с 1 Макк 5:11,12 и ст. 21,26 с 1 Макк 5:34,43 и далее — не другой, как именно прежде упоминавшийся (8:30,32; 10:24,32,37). Что в последнем месте он показывается убитым иудеями, — это не мешает признать здесь тождество, и показывает только, что его смерть неправильно отнесена к этой войне.
Аполлоний — через прибавление сын Генея — отличается от двух других Аполлониев — сына Фрасея (3:5,7) и сына Менесфеева (4:21), а также надо отличать его и от Аполлония, наместник Келе-Сирии при Димитрии I, так как этот Аполлоний тогда, вероятно, находился при Димитрии в Риме (см. к 1 Макк 10:69).
Иероним и Димофон — более нигде не упоминаются.
Никанор через прибавку ὁ Κυπριάρχης отличается от Никанора сына Патроклова (8:9) и начальника слонов Димитрия (14:12). — Κυπριάρχης — или начальник Кипра, в период обладания этим островом Антиоха Епифана, или распорядитель священных игр в честь богов, по аналогии с ’Ασιάρχια, Συριάρχια, и т. д. (Деян 19:31).
7 Так как это место было заперто, т. е. укреплено, и без осады или штурма не могло быть взято.
9 240 стадий — 6 миль — около 40 верст. Об Иамнии — см. к 1 Макк 4:15.
Пламя — αἱ αὐγαὶ του̃ φέγγους — слав.: зари огня, т. е. зарево.
10 Арабы, т. е. бедуины, кочевники, исстари жившие на границе между Египтом и Палестиною (откуда они вторгались также и в пределы филистимлян).
13 Каспин — считается тождественным с упоминаемым в 1 Макк 5:20 и 36 крепостью Хасфор или Хасфон, и есть, вероятно, нынешняя Khastin на восточной сторон Галилейского моря.
15 Θηριωδω̃ς, как в 10:35, с мужеством львов.
17 На 750 стадий — 16ѕ географ. миль.
В Харак — εἰς τὸν Χάρακα — очень неопределенное место. Что здесь жили иудеи, называемые тувиинами, показывает, что это место где-то в земле Tob (между Аммонитидой и Сирией). Неизвестно и то, как читать это Χάρακα — как собственное имя, или как нарицательное. В последнем случае это χάρακα (от χάραξ) означало бы — окопанный, огражденный лагерь. За это последнее понимание говорит как член τὸν пред Χάρακα, так и показание 18-го стиха, что иудеи не нашли в тех местах — ἐπὶ τω̃ν τόπων — Тимофея, так как он удалился из тех мест — ἀπὸ τω̃ν τόπων. Дважды употребленное множественное τόποι — места, местечки, и именно в отличие от ἔν τινι τόπω̨ («оставив в некотором месте очень крепкую стражу»), говорит за то, что τὸν χάρακα — общее наименование нескольких местечек, составлявших, вероятно, район лагеря — или в то время, или когда-либо ранее.
20 Поставил их, — т. е. Досифея и Сосипатра, — над этими отрядами. Число войск Тимофея, как далее число раненых Иудою (23 ст.), по-видимому, значительно преувеличено.
21 Войско Тимофея (1 Макк 5:38) в значительной части состояло не из дисциплинированных воинов, но из кочевников окружающих местностей. Жены и дети этих кочевников следовали за армией Тимофея из страха пред войсками Иуды.
Карнион — крепость — несомненно Karnain 1 Макк 5:26,43, Astharot-Karnaim, резиденции царя Ога Васанского. Точное местоположение крепости неизвестно.
23 По 1 Макк 5:34, где говорится, вероятно, об этом же сражении, пало в нем только около 8 000 человек.
24 С большим ухищрением умолял. Ухищрение состояло в том, что на самом деле никаких иудеев («родителей» и «братьев») у Тимофея не находилось; как бы то ни было, он вымолил себе жизнь.
26 Против Карниона (см. к 21 ст.) и Атаргатиона. Атаргатион — τὸ ’Ατεργατει̃ον — не город, но собственно капище богини Атаргатис или Derketo в Карнионе (1 Макк 5:43 и далее). Atargatis — вавилонско-сирийско-филистимское женское божество с рыбьим туловищем, подобно Дагону, мужскому божеству такого же вида (полурыба, получеловек, — обоготворение воды или вообще влаги, как одной из производительных сил природы).
27 О Ефроне — см. к 1 Макк 5:46 и далее.
29 Город Скифов — Скифополь, или Beisan (см. к 1 Макк 5:52).
33 Выступил же Иуда с 3 000 пеших и 400 конных. В слав. и греч. тексте подлежащего здесь не указывается (ἐξη̃λθεν δὲ — изыде же). Полагают (все толковники), что здесь нужно считать подлежащим не Иуда, как делает русский перевод, а Горгий, так как Иуда никакой конницы не имел. Впрочем, всадники в его войске далее упоминаются.
35 Досифей, всадник, упоминаемый здесь, очевидно, отличается от упоминаемого в ст. 19 и 24.
О Марисе — см. к 1 Макк 5:66.
36 Бывшие с Ездрином — ὁ περὶ τὸν ’Έσδριν. Этот Ездрин (греческая форма имени יִרֽזָע, ср. 1 Пар 27:26 у LXX) — более не упоминается. Некоторые толкователи думают, что это — иное наименование того же Горгия; так представляется и в слав. тексте: «воином же Горгиевым намнозе борющимся».
37 Начав на отечественном языке, песнопение громким голосом — καταρξάμενος τη̨̃ πατρίω̨ φωνη̨̃ τὴν μεθ’ ὕμνων κραυγὴν, слав.: «начат гласом отеческим с песньми вопль». Песни — ὕμνοι, — псалмы Давида (каковы Пс 113, 117, 123, 135, 149), которые распевались при вступлении в бой (ср. 2 Пар 20:21 и далее).
38 Город Одоллам — евр. םָּלִֽרֳע — город в Сефеле Иудейской, местоположение его точнее неизвестно.
40 ‘Ιερώματα τω̃ν εἰδώλων — посвященное идолам — одни разумеют здесь разные драгоценности, другие — думают, что здесь разумеются маленькие изображения языческих богов, золотые или серебряные, которые носились как амулеты на теле и надеты были иудеями или для лучшего сохранения, или по суеверию. Запрещение законом этого см. Втор 7:25 и 26.
41 Прославили... Господа, открывшего сокровенное — частью для предостережения оставшихся в живых и сохранившихся от этого греха, частью для того, чтобы эти оставшиеся могли умолить его за грех павших, что и делается далее.
42 Иудеи молятся, чтобы совершенно был изглажен содеянный грех, потому что он падал своею тяжестью и на оставшихся в живых и мог быть причиною гнева Божия и на них (Нав 7:1 и далее; 2 Цар 21:1 и далее; 24:1 и далее).
43 Вместо 2 000 драхм латинский текст указывает 12 000, сирийский 3 000.
43-45 Поступок Иуды приводится обычно в оправдание православного (и католического) учения о силе и значении молитв об умерших. Возражая против приведения означенного случая в пользу этого учения, протестантские богословы утверждают, что ни самый факт принесения жертвы Иудою после этого происшествия, ни передача этого факта в данном месте Библии — не говорят ясно, чтобы Иуда принес жертву именно за грех умерших. По 42 стиху — жертва приносится просто за грех, т. е., по мнению протестантов, за все общество Иудейское, на котором до известной степени тяготел грех павших и которое в таких случаях, по солидарности с преступниками закона, и раньше терпело кары гнева Божия (см. к 42 ст.). Не упоминается о грехе за мертвых и в 43 ст. Если же писатель книги или, может быть, еще первоисточник ее — Иасон Киринейский — и добавляют к передаче факта свои добавления и истолкования, собственно и дающие опору католикам и православным, то эти добавления и истолкования — говорят протестанты — не имеют никакого веса, даже если бы они принадлежали самому Иуде; они имели бы такую силу лишь в устах вдохновенного пророка и посланника Божия; а так как в данном случае этого нет, то религиозные представления этих частных лиц не должны иметь значения для символических истин веры. Что истолкование факта писателем книги сделано настолько верно, что — более чем вероятно — согласовалось с действительными воззрениями и Иуды и современников его, — это чувствуется без особенных доказательств. Что же касается того, что Иуда не имел авторитета пророка и посланника Божия, то ведь данный поступок его не составляет единственной опоры учения о спасительности молитв за умерших. В догматических рассуждениях об этом учении поступок Иуды собственно приводится как простая справка относительно того, насколько давно существует верование в спасительность молитв за умерших (неважно здесь, писатель только или и Иуда держался этого верования; важно то, что писатель здесь выражает это верование как всеобщее в его время и умеет уже его обосновать!). Главную же доказательную силу это верование, конечно, находит лишь в новозаветном учении Спасителя и апостолов.
Известная под именем 2-ой Маккавейской — книга сама заявляет себя, как краткое начертание или изложение пяти книг некоего Иасона Киринейского (2 Макк 2:24) — в их повествовании «о делах Иуды Маккавея и братьев его», а также «о войнах против Антиоха Епифана и против сына его Евпатора».
Следуя этому плану, книга делится на 2 ясно разграниченных части, из коих 1-я (2 Макк 3:1-10:9) повествует о событиях в Иерусалиме при Селевке IV и Антиохе Епифане, а 2-я (2 Макк 10:10-15:39) — о событиях при сыне его Антиохе Евпаторе, кончая смертью Никанора (в 151 г. э. Сел. = 161 г. до Р. Х.). Этому сокращенному изложению Иасона Киринейского предшествуют 2 письма палестинских иудеев к египетским (2 Макк 1:1-2:19), а также вставлены два кратких замечания автора — одно в начале (после писем, 2 Макк 2:20-33), и другое — в конце (2 Макк 15:37-39) труда.
Так как начальные события книги (2 Макк 3) имели место в последний или предпоследний год царствования Селевка IV, умершего в 176 г. до Р. Х., то можно с точностью установить, что 2-я книга Маккавейская обнимает своим повествованием исторический период в 15 лет (176-161 г. до Р. Х.)
Возникает вопрос, в какой степени этот период в изложении 2-ой Маккавейской книги совпадает с изложением 1-ой, в которую он также входит, как часть, — в чем сходствует и в чем представляет особенности и различия, в чем пополняет параллельный ему рассказ или сам в чем пополняется им?
По сравнению с 1-ой Маккавейской книгой, ведущей свой рассказ с Антиоха Епифана (1 Макк 1:10), — вторая Маккавейская книга захватывает несколько более ранних событий (2 Макк 3:1; 2 Макк 4:6) и более подробно описывает бедствия иудеев, постигшие их с отступничеством первосвященника Иасона (2 Макк 4:7-7:42 = 1 Макк 1:10-64). С 8 гл. рассказ идет параллельно 1 Макк 3-7 с некоторыми более или менее значительными и важными отличиями и неточностями, находящими себе объяснение отчасти в более религиозно-дидактических, нежели строго научных исторических целях книги, — а отчасти в неизбежных недосмотрах при сокращении первоисточника и приспособлении его к указанным предвзятым целям.
Личность и жизнь Иасона Киринейского мало известны. От его отечества Кирены — можно только заключить, что он был иудей-эллинист, и что его 5 книг истории написаны были на греческом наречии.
Столь же мало сведений можно дать о сократителе его труда — писателе 2-ой Маккавейской книги. Представляется вероятным лишь, что он, также эллинист, незнаком был с 1-ой Маккавейской книгой, хотя мог собирать материалы для своей истории в Палестине, как показывают многие народные иудейские предания, нашедшие место в его труде.
О времени написания книги удается отчасти заключить из 2 Макк 1:10, что она написана не раньше 188 г. э. Сел. = 124 г. до Р. Х., но когда именно, с точностью определить нельзя, во всяком случае до пресечения Маккавейской династии и взятия Иерусалима Помпеем (63 г. до Р. Х.).
Благодаря в особенности трогательному и поучительному повествованию своему о страданиях за веру 7 братьев-«Маккавеев» с их матерью и учителем, книга пользовалась большим вниманием и уважением древних церковных писателей и проповедников (Климент Александрийский, Ориген, Иероним, Августин и др.), хотя и не почиталась каноническою.