Когда чаша терпения Бога переполняется? Когда люди, считающие себя народом Божьим, начинают обманывать, обирать, изгонять других людей из того же народа. Как может Бог защитить Свой народ от него самого? Бедствия неизбежны. Но если после этих бедствий люди обратятся к Богу, то Он сможет начать процесс исцеления. И важнейшим этапом этого исцеления оказывается собирание вместе, соединение остатков народа под главенством Царя и Бога.
Перевод Кулакова (ru)
Поделиться
Книга пророка Михея, Глава 2
Суд над Израилем и Иудой> 1 Намерения человеческие и Божии, 6 Лжепророки, 12 Обещание об избавлении2 Глянется им поле чужое - приберут его к рукам, понравится им дом какой - присвоят и его; заберут не только дом, но и его хозяина*, лишат всех, кто жил там, их удела наследного. |
4 Тогда насмехаться над вами будут, жалобно завывать и причитать станут, издеваясь: „Мы вконец разорены: передал Господь наследие народа моего в чужие руки! Как вернется ко мне оно? Между врагами* поделены поля наши“». |
8 Но народ Мой восстал, будто враг, и на кого же - на своих бедняков! Вы и плащ, и рубашку готовы сорвать со всякого прохожего, который о ссоре с вами даже не помышляет*. |
Читать далее:Книга пророка Михея, Глава 3
Комментарии:
Дизайн и разработка: ©2001–2024 Web-Мастерская v:2.0.2.107
Благодаря регистрации Вы можете подписаться на рассылку текстов любого из планов чтения Библии Мы планируем постепенно развивать возможности самостоятельной настройки сайта и другие дополнительные сервисы для зарегистрированных пользователей, так что советуем регистрироваться уже сейчас (разумеется, бесплатно). | ||
2 Или: притесняют человека и его домочадцев.
4 Букв.: (между) восставшими.
8 Или (ближе к букв.): с тех, кто с войны возвращается; или: кто войне противится.
9 а) Букв.: женщин.
9 б) Букв.: у их детей навсегда забрали славу Мою - евр. хадар, которое здесь переведено как «слава», значит также: наряд, украшение; великолепие, красота, но здесь, вероятней всего, речь идет о наследственном уделе в земле обетованной, который Господь даровал Своему народу.
12 а) Так по друг. чтению; масоретский текст: в Боцре.
12 б) Или: как пастбище (наполнено) несметными стадами овец, (так будет земля) наполнена людьми.
Он будет суд правый вершить между людьми, споры множества народов, и сильных, и дальних - разрешит; перекуют они мечи на лемеха, копья - на ножи садовые, не поднимут более народы друг на друга меча и искусство войны предадут забвенью (4:3).
Книга Михея дает возможность увидеть в духовной перспективе глазами провидца и правдоискателя бурные события VIII в. до Р.Х. в жизни Северного царства, Израиля, и Южного царства, Иудеи. Пророк предсказывает падение Самарии (столицы северного царства) под натиском полчищ ассирийских поработителей в 722 г. до Р.Х и бесстрашно возглашает предупреждение о разрушении Иерусалима и его Храма - главной святыни Южного царства (3:12, ср. Иер 26:18). Пророческие изречения о грядущем суде чередуются с обещаниями будущих благ народам Израиля и Иуды. И тот, и другой народ нарушили свой Союз (Завет) с Богом. Устами Михея Господь говорит как Обличитель Своего народа, но в то же время через него и дает обещания о благословениях, которые будут даны человечеству с пришествием Того, Кто станет истинным Пастырем Божьего стада.
Михей и Исайя очень близки друг другу по духу и по стилю. Но в отличие от своего знаменитого современника Исайи Михей был простым деревенским жителем, родившимся в мало кому известном Морешет-Гате, на юго-западе от Иерусалима, возле филистимской границы. В конце VIII в. до Р.Х., во времена правления иудейских царей Иофама, Ахаза и Езекии, Иудея находилась в состоянии глубокого духовного упадка. Но это не помешало Михею и, может быть, напротив, даже побудило его прислушаться к проповедям Исайи и, ревнуя о новой, чистой жизни, стать пророком Бога Яхве. Он был одарен удивительным даром духовного видения. Ни массовые кровопролития, ни насилия тех дней не сломили его. Богатые и сильные мира сего не смогли запугать его. Он говорил как человек, живущий в присутствии Бога и увидевший мир Его глазами.
Михей предостерегал жителей Иудеи о надвигающейся национальной катастрофе, но духовные и светские власти Иерусалима были глухи к его проповеди. Они были уверены, что Бог, Храм которого украшал их город, защитит их от всякой беды уже ради одного этого красивого здания. Михей противостоял надменности вождей народа и их неверным представлениям о Боге: Он, по утверждению пророка, не оставит без наказания тех, кто добру и справедливости предпочитает зло и обман. Гибель постигнет и город, и величественный Храм из-за нежелания людей дать в своем сердце место Богу святости и любви.
В книге Михея, где, как можно полагать, собраны его проповеди, предостережения о судах Божьих чередуются со словами о Его милости, что явно отражает характер Бога: Он и в праведном гневе Своем не перестает быть добрым и милостивым. Живые пророческие слова Михея о грядущем Царе-Мессии, жаждущем собрать вместе весь Свой народ (2:12, 13) и утвердить мир и справедливость на земле и в сердцах наших (4:2, 3) питают духовно жаждущих и сегодня. Ведь именно Михей предсказал, что этот Царь-Миротворец при своем первом явлении на нашу Землю должен будет родиться в маленьком иудейском городке Вифлееме (5:2). После того, как это исполнилось при рождении Иисуса Христа, можно ли сомневаться в верности Его предсказаний?
1-2 Пророк имеет в виду иудейскую знать, которая незаконно захватывает земли крестьян.
5 Когда Св. Земля будет возвращена Израилю, не будет вождей, которые смогут справедливо распределить ее.
6-7 Имеются в виду царские пророки, которые часто предсказывают победы, желая заслужить милость монархов.
11 Намек на легкомыслие толпы и пустые речи "царских пророков".
12-13 Некоторые толкователи относят эти стт ко времени Плена.
Пророк Михей (евр Миха или Михайагу — «Кто как Бог?») жил в Иудее в царствование Иофама, Ахаза и Езекии. Его проповедническая деятельность в основном относится ко времени Езекии (Ieremiae 26:18-19). В гл 1 он назван Морасфитянином (евр ха-морашети), что, вероятно, указывает на его происхождение из иудейского города Морасфы (Морешета). Подобно Амосу, Михей вышел из крестьянской среды и так же, как и Амос, не был членом корпорации «царских пророков», которых он сурово осуждал (Michaeae 2:6). Поэтому от его обличительных и гневных речей веет большей свободой. Современник пророка Исайи, Михей, хотя и не принадлежал к его школе, но был близок ей по духу.
Кн пророка Михея состоит из ряда отдельных изречений и пророчеств. Она делится на три части: а) обличение грехов общества (Michaeae 1-3); б) утешение Сиону (Michaeae 4-5); в) суд и спасение (Michaeae 6-7). Подлинность книги почти никем не оспаривалась, только ее эпилог (Michaeae 7:8-20) обычно приписывают другому пророку, жившему позже Михея. Язык его отличается конкретностью, иногда даже резкостью, смелым чередованием образов и игрой слов.
Пророк Михей обладает острым сознанием своего пророческого призвания. Это и дает ему силу бичевать пороки власть имущих, указывать на тлетворное влияние роскоши и богатства, предсказывать, что неверность народа Божиему Завету станет для него роковой. Пророк во всеуслышание говорит о близкой гибели не только Самарии, но и Иерусалима. В то же время он верит в конечное исцеление и спасение Израиля. В гл 4—5 развивается учение об «остатке», впервые намеченное у Амоса. В кратких и выразительных словах Михей суммирует учение о духовной религии, в которой на первом месте стоит не культ, а исполнение того, что требует Ягве: «действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренномудренно ходить пред Богом» (Michaeae 6:8). Он возвещает рождение в городе Давида — Вифлееме — Мессии, царя мирного, который будет пасти стадо Ягве (Michaeae 5:1-5). На это пророчество ссылаются евангелисты (Matthaeum 2:5; Ioannem 7:42). Паримия из книги пр. Михея читается в сочельник Рождества и на вечерне праздника.
Последняя книга евр канона пророков называется просто «Двенадцать», по-гречески Додекапрофетон, т.е. сборник книг двенадцати пророков, называемых «малыми» вследствие краткости, а не из-за меньшей ценности этих книг по сравнению с книгами «великих» пророков. Этот сборник существовал уже в эпоху мудрых Израиля (Сир 49:12). В евр Библии, а по ее примеру в Вульг и в слав. Библии, эти книги расположены в той исторической последовательности, которую им приписывает предание, тогда как в греч Библии порядок несколько иной.
2 В гл. 2-й пророк выясняет причины суда, возвещенного им в гл. 1-й. С этою целью он описывает нравственное состояние иудейского народа. Пророк, прежде всего, говорит о правителях иудейских, которых обличает в несправедливости и притеснениях, а затем обличает ложных пророков и весь народ. Далее пророк возвещает наказание народу за нечестие (ст. 4-5,11), а всю речь заканчивает обетованием о спасении (ст. 12-13).
2:1 Желая изобразить глубину нечестия правителей иудейских, пророк представляет их ночью придумывающими планы злодеяний, а днем осуществляющими эти планы. LXX евр. hoj (горе) читали как hajju (были); поэтому в слав. вместо чтения русского текста горе помышляющим беззаконие читается: быша помышляюще труды (konos, бедствие, неприятность). Потому что есть в руке их сила (leel) — слово el Вульгатой и некоторыми переводчиками в рассматриваемом месте понимается, как наименование Бога. В таком же значении принимали слово LXX, причем желая ослабить выражение («потому что рука их Бог их»), изменили его смысл; отсюда в слав.: понеже не воздвигоша к Богу рук своих. По тексту LXX причина беззаконий правителей иудейских та, что они не обращались с молитвой к Богу («не воздвигоша к Богу рук»).
2:2 Насилие правителей иудейских проявлялось в присвоении чужих полей, домов и чужого наследства. LXX, желая пояснить речь пророка, добавили после глагола gasalu (берут силою) существительное ὀρφανοὺς, почему в слав. читается: и грабляху сирот (вместо русск. и берут их силою).
2:3 Пророк говорит в ст. 3-м о предстоящем нашествии неприятелей и плене. Бедствие это пророк уподобляет ярму, которого нельзя свергнуть с шеи.
2:4 Пророк продолжает изображение предстоящего народу наказания. Бедствие народа, по слову пророка, найдет выражение в плачевной песни, которая вместе с тем будет притчей или сатирой на народ. Пророк составляет эту притчу.
В тот день, т. е. в день, когда постигнет народ наказание.
И будут плакать горьким плачем — евр. выражение nahah nehi nihjah трудно для понимания и переводится различно. LXX и Вульгата считали nihjah именем существ, и перевели его словом μέλει (слав.: и восплачется плач с песнею, ἐν μέλει) и suavitas (Вульгата: cum suavitate). Новейшие комментаторы считают nihjah причастной формой (нифал) от глаг. hajah, быть, и переводят: сделано, стало, совершилось, причем следующему далее глаг. amar (рус. «будут говорить») придают значение латинского inquit «свершилось, скажут, мы совершенно разорены» (Эвальд, Гитциг, Кнабенбауер). Русские переводчики приняли nihjah за другую форму существ. nehi, плач, и все выражение nahah nehi nihjah перевели: «и восплачут плачем плача», или «горьким плачем». У евреев, как известно, было в обычае составлять плачевные песни или kinoth на смерть героев и на гибель городов (ср. Ам 5:1). От этого обычая заимствован и образ пророка.
Мы совершенно разорены. LXX и слав. буквально передают евр. текст выражения, перевода — бедство пострадахом. Удел народа моего отдан (jamir) чужим — речь, по смыслу русского текста, от имени приточника или составителя плачевной песни. LXX, вероятно, вместо jamir (отошел) читали jamid, κατεμετρήθη (от madad, измерять, и для ясности добавили слово ἐν σχοινίω̨ — ужем, веревкою; отсюда в слав.: часть людей моих измерися ужем. Как (ech) возвратится ко мне — LXX евр. ech, по-видимому, прочитали как ain (нет) и потому перевели выражением καὶ οὐκ ἠ̃ν; вместо li (мне) LXX читали lo (ему); слово leschovev, относящееся к следующему предложению, они приняли за infinitiv от schuv (возвращать); отсюда в слав.: и не бе возбраняяй его еже отвратитися, т. е. не было препятствующего отнятию его. Поля наши разделены иноплеменникам (leschovev) — последнее слово отнесено LXX к предыдущему предложению и понято в смысле глагола; поэтому конец ст. в слав. читается: села ваша разделена быша.
2:5 Ст. 5 многие комментаторы понимают, как слова, обращенные к пророку нечестивыми людьми, раздраженными его предсказаниями. Враги пророка выражают желание, чтобы умер, не оставив потомства (Гитциг, Орелли, Новак). Другие комментаторы (Юнгеров, Гоонакер) считают ст. 5-й заключением плачевной песни, изложенной в предшествующем стихе. После завоевания земли ханаанской евреи бросали жребий для разделения земли по коленам (Нав 18:8-10) в собрании у дверей скинии в Силоме. Заимствуя от этого факта образ выражения, пророк хочет сказать, что во время наступающего бедствия вся земля перейдет в руки врагов, а народ пойдет в плен, так что некому будет бросать жребий (слав.: не будет тебе вмещущ ужа в жребий) для разделения участков.
2:6 Ст. 6-7 весьма трудны для перевода и толкования. Комментаторы понимают эти стихи различно, и наш рус. перевод представляет только одно из толкований на эти стихи. Трудность при толковании ст. 6-го возникает вследствие неясности значения три раза употребленного в стихе глаг. nataph. Глаг. nataph означает лить, капать, в переносном смысле — лить, т. е. произносить речи, проповедовать, говорить. LXX поняли глагол в значение «лить слезы», и отсюда в слав. явилось: не плачитеся слезами, ниже да слезят о сих. Как видно из дальнейших слов (не отвержет бо укоризны), LXX понимали ст. 6 как приглашение пророка не лить слез по поводу предстоящего бедствия в виду неотвратимости его. Получилась мысль, мало идущая к контексту речи. Другие переводы и все новейшие комментаторы обыкновенно понимают глаг. nataph в ст. 6-м в значение переносном — говорить, пророчествовать. Но является вопрос: о каком пророчествовании идет речь в ст. 6-м? По смыслу нашего перевода, в ст. 6-м идет речь о ложном пророчестве: пророк обращается с увещанием к ложным пророкам не пророчествовать, дабы своими пророчествами, возвещающими обычно мир и благополучие, не навлечь на себя бесчестие, ибо эти пророчества не исполнятся (ср. Втор 18:22). По Вульгате и по толкованию новейших комментаторов (Орелли, Новак, Гоонакер) ст. 6-й представляет обращение к самому пророку Михею или вообще к истинным пророкам со стороны ложных пророков или со стороны нечестивых современников. Смысл обращения таков: Михей не должен пророчествовать, потому что бесчестие не постигнет народа (Вульгата: «не пророчествуйте; не изольется на них, не постигнет их бесчестие»).
2:7 Ст. 7-й, как и предыдущий очень труден для понимания и толкуется различно. Составители русского перевода, по-видимому, видели в ст. 7-м порицание пророком Михеем ложных пророков, к которым обращены и слова ст. 6-го. Ложные пророки, спокойно смотря на безнравственность народа, объясняли постигающие его бедствия тем, что умалился Дух Иегове, т. е. ослабела Его сила, и Он не может спасти. Опровергая подобное воззрение, пророк, обращается ко всему дому Иакова, указывает, что действия Божии не таковы, что они доказывают Его всемогущество, и если Он не спасает народа, то только по вине последнего, за его нечестие: слова Господа благотворны, но только для тех, которые поступают справедливо (Юнгеров). По Вульгате и по толкованию большинства комментаторов ст. 7-й представляет возражение со стороны ложных пророков или всего народа на грозные пророчества Михея и других истинных пророков. Против истинности пророчества Михея о предстоящем бедствии современники пророка (вместо чтения русского текста: «о, называющийся домом Иакова» в Вульгате: «дом Иакова говорит») выставляли то, что Дух Господень, долго терпевший народу прежде, не умалился и теперь (т. е. не сделался менее долготерпеливым), и что величие дел Господа не в том, чтобы губить народ («Таковы ли действия его?»). В ответ на это пророк от имени Господа говорит, что слова Божии благотворны только для поступающих справедливо.
2:8 Ст. 8 труден для понимания и переведен в русском тексте предположительно. По смыслу рус. переводе, раскрывая выраженную в конце предшествующего стиха мысль о том, что Господь благ только для поступающих справедливо, пророк показывает в ст. 8-м, как далек народ иудейский от справедливости. Народ стал как бы врагом Божиим, потому что поступает вопреки Его повелениям: у мирных странников, у людей, отвращающихся войны и насилия, отнимают и верхнюю, и нижнюю одежду. Новейшие комментаторы иначе переводят 8-й ст., допуская некоторые исправления текста; например, у Гоонакера: «а вы против народа Моего, вы помогаете его врагу, пред Салманассаром (евр. salmah eder, верхнюю одежду, Гоонакер читает salmanazar) вы отнимаете у тех, которые идут доверчиво своею дорогой, добычу войны»; у Новака: «вы выступаете, как враги, против народа Моего, от друзей отнимаете (достояние) и от беззаботно проходящих военную добычу». Греч. и слав. тексты дают в ст. 8-м мысль, уклоняющуюся от подлинника и весьма неясную: и прежде людие Мои во вражду сопротивишася, против миру своему: кожу его одраша, еже отьяти упование, сокрушение ратное. По-видимому, по смыслу греческо-славянского текста пророк хочет сказать, что за враждебные отношения народа к Богу, каковые отношения противоречат благополучию самого народа, отнято у него все, — и имущество (кожу его), и надежда.
2:9 Пророк указывает другие преступления народа — притеснение или изгнание жен и детей. О каком изгнании жен говорит пророк, неясно. Гитциг полагает, что пророк говорит об отказе в убежище женам и детям, спасавшимся из Израильского царства. Но речь пророка имеет общий характер. Вероятно, он имеет ввиду и изгнание жен с целью развода, и изгнание вдов и сирот с целью присвоения их имущества. Это изгнание из домов могло влечь за собой удаление из страны, вследствие чего дети изгнанники лишались уже чести принадлежать к народу Божию. Полагают, что именно это лишение имеет в виду пророк, когда говорит: у детей их вы навсегда отнимаете украшение Мое. Некоторые комментаторы, впрочем, последние слова пророка понимают в смысле указания на лишение детей имущества (Юнгеров). Греч. переводчики евр. nschej (жены) приняли за сокращенное nisiej (от nasi, князь) и потому весь 9-й ст. отнесли к старейшинам; отсюда в слав. тексте читается: сего ради старейшины людей моих извергутся из домов сладости своея, злых ради начинаний своих (meal ololejha, от детей, LXX читали, вероятно; meavel alilejha, от злых начинаний своих) отриновени быша.
Приближитеся горам вечным. Последние слова, не имеющие соответствия в подлиннике, по-видимому, содержат призыв спасаться в горы, ввиду надвигающегося бедствия.
2:10 Пророк угрожает беззаконникам пленом и прямо приглашает их уходить из земли, оскверненной грехами живущих в ней и переставшей быть землею покоя (Втор 12:9,10; Ис 28:12). Греч. и слав. текст передают мысль подлинника перифрастически (слав.: востани и пойди, яко и несть тебе сей покой нечистоты ради, истлеете тлением).
2:11 Обличая народ, пророк сознает, что проповедь его возбуждает не внимание народа, а раздражение. В душе его невольно возникает скорбная мысль о том, какой проповеди желал бы народ: проповеди о вине и сикере. Греч. и слав. текст в ст. 11-м уклоняются от подлинника и дают мысль мало понятную. Начало ст. 11-го в слав. тексте: прогнастеся никимже гоними, — получилось вследствие того, что LXX к 11-му ст. отнесли из ст. предыдущего слово nimraz (сильный, жестокий), причем сочли его формой глаг. ruz (бежать), а первые слова ст. 11-го lu iscn holech (если бы кто-нибудь ходящий) читали lo isch helech (нет человека идущего или преследующего). Дальнейшие слова ст. 11-го в греч. и слав. текстах не дают удовлетворительного смысла (дух постави лжу, искана тебе в вино и пиянство; и будет, от капли людей сих).
2:12-13 Связь ст. 12 и 13-го с предыдущим понимается комментаторами различно. Многие думают, что эти стихи, содержащие радостное обетование Израилю, представляют речь ложных пророков (Михаэлис, Эвальд, Орелли): вопреки пророчеству Михея о предстоящих бедствиях ложные пророки возвещают милость Господа к народу и славное избавление последнего. Но едва ли можно ст. 12-13 рассматривать как речь ложных пророков: последним в ст. 11 усвояются вообще иные речи; притом, 12-13 говорит о возвращение из плена, а ложные пророки не допускали и мысли о плене (Мих 3:15). Гоонакер, считая ст. 12-13 пророчеством самого Михея, смысл этого пророчества видит в возвещении народу не спасения, а бедствия и именно плена. По мнению Гоонакера, пророк хочет сказать, что народ будет собран весь в бедствии и что он пойдет в плен во главе с царем. Но такое понимание ст. 12-13, хотя им устанавливается прямая связь стихов с общим содержанием 2-й главы, говорящей о неотвратимости бедствия, не может быть признано правильным: выражения в начале ст. 12 и конец ст. 13-го (а во главе их Господь) ясно показывают, что речь идет не о бедствии, а о спасении, и Гоонакер должен без всяких оснований выделить указанные выражения, как глоссу, чтоб отстоять свое понимание. Пророк в ст. 12-13 говорит, несомненно, о собрании Иакова и останков Израиля в плену и об изведении народа из плена. Нет нужды считать рассматриваемые стихи позднейшей вставкой (Новак и др.) или допускать, что: они перенесены в конец гл. 2-й из другого места кн. Михея (Штейнер, Риссель) переходы от предсказания бедствия к возвещению славного будущего обычны у пророков (ср. Ис 7, 8 и др.). Совокуплю их воедино, как овец в Восор. Восора древний иудейский город (Быт 36:33; Ис 34:6; 63:1), очевидно, богатый скотом. Впрочем, LXX, блаж. Иероним, сирский текст, Акила, Симмах и некоторые новые комментаторы (Кнабенбауер) предпочитают евр. bozrah понимать в смысле нарицательного: в слав. по LXX: яко овцы в скорби; у блаж. Иеронима bozrah принимается в значении «овчарни».
Греческо-славянский текст ст. 12-го передает мысль подлинника; вместо слов зашумят они от многолюдства (meadam — «по причине людей») в слав. читается: изскочат от человек, т. е. устремятся, как овцы при погоне их людьми.
2:13 В ст. 13-х пророк дает образное описание возвращения иудеев из плена. Пророк представляет, что во главе народа пойдет сам Господь и что идущий впереди народа «стенорушитель» сокрушит все преграды на пути. В греч. тексте глаголы ст. 13-го переведены прошедшим врем., причем слова alah happorez, пойдет стенорушитель, LXX-ю были прочитаны al happerez, через проломы; отсюда в слав.: взыди (ἀνάβηθι только в некоторых греч. рукописях, в других отсутствует) пресечением (через проломы) пред лицем их, и проидоша врата, и изыдоша ими: и изыде царь их пред лицем их, Господь же вождь их будет. Исполнение пророчества Михея о соединении Иакова и остатков Израиля и об освобождении их из плена толкователи указывают в факте возвращения народа иудейского из плена при Зоровавеле и в факте искупления человечества через Мессию — Христа, собравшего все народы в единое стадо.
Премудрый Михей (евр. Michah или в более полном начертании michajahu, — 2 Paralipomenon 13:2; 2 Paralipomenon 17:7, — означает кто как Бог) в надписании его книги называется «Морасфитином» (евр. hammoraschthi). Это название обыкновенно понимается, как указание на место происхождения пророка — Морахфу. По свидетельству блаж. Иеронима, Морасфа находилась на юге Иудеи, вблизи Элевферополя. Новейшие толкователи отождествляют Морахфу с упоминаемым у Михея в Michaeae 1:14 Морешеф-Гефом. Следы Морасфы при этом указывают в незначительных развалинах, находящихся к югу от Бейт-Джибрина.
Уроженец Иудеи, Михей свое пророческое служение проходил в Иудейском царстве. По надписанию книги время этого служения падает на царствование Иоафама, Ахази и Езекии, т. е. на конец VIII-го в. до Р. Х. В кн. Иеремии (Ieremiae 26:18-19) сообщается, что когда народ хотел умертвить его за предвещение гибели Иерусалиму, то некоторые из старейшин земли сказали народному собранию: Михей Морасфитянин пророчествовал во дни Езекии царя иудейского и сказал всему народу иудейскому: «так говорит Господь Саваоф: Сион будет вспахан, как поле, и Иерусалим сделается грудою развалин, и гора дома сего лесистым холмом». «Умертвили ли его за это Езекия, царь иудейский, и весь Иуда»? Несомненно, приведенные слова относятся к Михею, писателю пророческой книги. Так как в этих словах Михей представляется пророком времени Езекии, то некоторые новейшие комментаторы этим временем и ограничивают всю деятельность пророка, полагая, что стоящие в надписании кн. Михея имена царей Иоафама и Ахаза представляют позднейшую вставку. Но свидетельством Ieremiae 26:18-19 утверждается только то, что одно известное пророчество Михея, именно пророчество о разрушении Иерусалима (Michaeae 3:12), было произнесено в царствование Езекии, а не то, что и вся деятельность пророка ограничивалась этим царствованием. Правда прямых и ясных указаний на время Иоафама и Ахаза мы не имеем в кн. Михея. Но это может быть объясняемо тем, что книга пророка представляет не все произнесенные им речи, а только старое изложение их и извлечения из них. Кроме того, содержание пророчества Михея из времени Езекия отчасти может считаться отражением того настроения иудейского народа, которое развилось в царствование Иоафама и Ахаза. Сюда относятся, например, указания на воинственное настроение, которое особенно было сильно при Иоафаме (Michaeae 4:8; Michaeae 5:5.10-11; ср. 2 Paralipomenon 27:1-7), и на волшебство и идолопоклонство, которое было распространено при Ахазе (Michaeae 5:12-14; Michaeae 1:5). Как нет оснований отодвигать начало деятельности Михея ко времени Езекии, так нет данных и для того, чтобы продолжать ее до царствования Манассии (ср. Michaeae 7:6).
По содержанию кн. Михея обыкновенно разделяется на три части, из которых первых обнимает Michaeae 1-3, вторая Michaeae 4-5 и третья Michaeae 6-7. Предметом пророческих речей Михея была Самария и Иерусалим. Пророк начинает свои речи возвещением разрушения, предстоящего Самарии. С такою же угрозою обращается он и к Иерусалиму, изображая в ряде образов грядущее бедствие (Michaeae 1). Причиной божественного гнева против Иерусалима служит нечестие жителей Иудеи, в особенности преступления вельмож иудейских, священников, ложных пророков и судей (Michaeae 2-3). За эти преступления, возвещает пророк, «Сион распахан будет, как поле, и Иерусалим сделается грудою развалин, и гора Дома сего будет лесистым холмом» (Michaeae 3:12). Эти угрозы в Michaeae 2:12-13 пророк прерывает обетованием о будущем соединении остатков Израиля и Иуды и возвращении их из плена. Таково общее содержание первой части кн. Михея. Речи Michaeae 1-3, предсказывающие разрушение Самарии, были произнесены до этого события, т. е. до 722 г. Как видно из Ieremiae 26:18, угрозы пророка против Иерусалима имели условный характер. Так как народ раскаялся, то они не были осуществлены. После завоевания Самарии ассирияне прекратили военные действия в Палестине, и угроза Иерусалиму миновала. Но дух народа был неспокоен, и вот, пророк обращается к народу с утешительными речами. Вторая часть кн. Михея, Michaeae 4-5, представляет подробное раскрытие утешительного обетования Michaeae 2:12-13 и возвещение мессианских времен. В эти времена все народы обратятся к закону Иеговы, и настанет царство мира (Michaeae 4:1-5). Этому будет предшествовать восстановление народа (Michaeae 4:6-8) и торжество его над врагами, злоумышляющими против Сиона (Michaeae 4:9-13). Виновником этого славного будущего явится имеющий родиться в Вифлееме Владыка Израиля, «происхождение Которого от дней вечных». Владычество его доставит Израилю могущество над врагами, подобными Ассуру, и сделает его истинным народом Божиим, среди которого не будет уже предметом ложного богопочитания (Michaeae 5). Третья часть кн. Михея (Michaeae 6-7) содержит в первой половине обличительную речь пророка к Израилю. Призывая горы и холмы в свидетели суда Господа с Израилем, напоминая о благодеяниях Божиих (Michaeae 6:1-5) пророк поставляет народу на вид его неправды — лживость, обман, отсутствие милосердая, вообще «обычаи Амврия и дела дома Ахава» (Michaeae 6-7:8). Народ должен понести наказание за грехи свои, и пророк от имени Господа говорит: «Я неизцельно поражу тебя опустошением за грехи твои» (Michaeae 6:13-15). Но вместе с тем, пророк снова выражает уверенность в том, что Господь умилосердуется над остатком наследия своего, изгладит беззаконие народа, явит, как в дни исхода из Египта, дивные дела свои, восстановит теократию и расширит пределы ее (Michaeae 7:11-20). Не вполне ясно, о каком именно царстве говорит пророк в Michaeae 6-7. Большинство комментаторов понимают речи Michaeae 6-7, как пророчество об Иерусалиме и царстве Иудейском, о пленении иудейского народа и о восстановлении царства после плена (Michaeae 7:11). Но некоторые выражения рассматриваемых глав дают основание другим комментаторам относить эти главы не к Иерусалиму и Иудейскому царству, а к Самарии и царству Израильскому. Гоонакер справедливо указывает на то, что в Michaeae 6-7 не называется ни Иудея, ни Иерусалим или Сион, ни Вавилон. Далее, в молитве пророка о восстановлении народа (Michaeae 7:14-end) мы не находим ни одного из тех предсказаний славного будущего, которые обычны в описании величия Сиона. Слова молитвы: да пасутся они в Васане и Галааде, как во дни древние (Michaeae 7:14) — более понятны в отношении к Израильскому царству, нежели в отношении к Иудейскому. Общая картина нечестия народа, начертанная в Michaeae 6-7, вполне соответствует той, какую мы видим у пророка Осии (ср. Osee 4:1-2; Osee 9:7-8). Такое выражение, как Michaeae 6:16, опять естественнее понимать в отношении Самарии, чем в отношении Иерусалима. Отмеченные черты Michaeae 6-7 и дают основание видеть в них речь о Самарии, и именно ретроспективный обзор совершившихся в Самарии событий, разделение справедливости божественной кары, постигшей десятиколенное царство и возвещение остатку этого царства надежды на светлое будущее. Michaeae 6-7 являются, таким образом, эхом тех братских чувств, которые вызваны были падением десятиколенного царства в душах лучших представителей иудейского народа.
Речи пророка Михея отличаются глубиною и живостью чувства. Особенно сильны те обличения, с которыми пророк обращается к вельможам народа и к ложным пророкам. Живость чувства, одушевляющего пророка, отражается в его речах быстрыми переходами от одной мысли к другой (от обличения к угрозе, от угрозы к обетованиям (Michaeae 2:8-12; Michaeae 3:12; Michaeae 4:1), частым употреблением уподоблений и игре слов (Michaeae 1:10-15; Michaeae 2:4; Michaeae 6:5), обилием образов. При этом, как уроженец деревни, Михей, подобно Амосу, свои образы и сравнения чаще всего заимствует из пастушеской жизни (ср. Michaeae 2:12; Michaeae 4:6-7; Michaeae 5:3-4; Michaeae 7:14).
Новейшая критика отвергает подлинность большой части кн. Михея, утверждая что первоначальная книга пророка была переработана и восполнена в послепленное время. Но в основе такого воззрения лежит, во-первых, несправедливое применение к книге требований от современного литературного произведения, а во-вторых, особое понимание ветхозаветного профетизма, сводящее последний только к неясным ожиданиям будущего и не допускающее определенных предсказаний этого будущего.
Текст кн. Михея представляет немало трудностей, так как подлинник и переводы передают его неодинаково.
Литература: Проф. П. А. Юнгеров. Книга пророка Михея. Казань. 1890; Арх. Антоний. Толкование на книгу св. пророка Михея. СПб., 1891; Roorda. Commentarius in Vatic. Michae, 1869; Ryssel. Die Textgesfalt und die Echtheit d. Buches Micha, 1887; Cheyne [Шейне]. Micah with notes and Introduction, 1895; См. также комментарии Новака, Марти и Гоонакера.
Пророки и пророчества
Имя. Пророки назывались у евреев nabi, т. е. «говорящий». Слово это имеет корнем глагол, сохранившийся и теперь в арабском языке, – nabaa давать весть. За правильность такого понимания термина nаbi говорит и соответственное ассирийское выражение nabu звать, а также эфиопское nababa говорить. Но если этот эпитет «говорящие» (nebiim) придавался только некоторым лицам, то под ним разумелись, очевидно, особые люди, которые заслуживали своими речами исключительного внимания и уважения, словом, люди, посланные Богом для возвещения Его воли. Таким образом, слово nаbi должно обозначать вестника Божественного откровения. Такой же смысл имеет и термин греческой Библии – προφητης, которым LXX передают еврейское выражение nabi. Кроме того, евреи называли пророков roéh – видящий, chozéh – прозорливец. Эти оба названия указывают на то, что возвещаемое пророком получено им в состоянии видения или особенного восторга (см. Чис.24:3–4 и сл.). Но так как взор пророка направлялся и на внешнюю жизнь еврейского государства, даже на будущее его, то пророки иногда назывались zophim, т. е. стражи (Иер.6:17; Ис.56:10), которые должны предупреждать свой народ об угрожающей ему опасности. Назывались также пророки пастырями (Зах.10:2; Зах.11:3, 16), которые должны заботиться о порученных им овцах – израильтянах, мужами Божиими и др.
Сущность пророчества. Если пророки должны были возвещать людям получаемые ими от Бога откровения, то, очевидно, Бог входил с ними в тесное внутреннее общение. Он должен был говорить с ними и они – с Богом, и Бог, действительно, приходит к ним и говорит с ними, как со своими друзьями, о том, что Он намерен совершить, объясняет им свои планы. В этом и состоит настоящая сущность пророчества. Поэтому уже Авраам называется пророком и другом Божиим (Быт.20:7; Иак.2:23). «Могу ли Я, – спрашивает Бог, – скрыть от Авраама то, что Я намерен сделать?» (Быт.18:17).
И других патриархов Бог называет «Своими пророками» (Пс.104:14–15). Если пророки поэтому выступают как учители и руководители своего народа, то они высказывают не свои собственные убеждения и мысли, а то, что они слышали от Бога. Они и сами ясно сознавали, что через них говорит именно Бог. Поэтому-то у них часто встречается в их пророческих речах надписание: «Бог сказал». Бог влагал им в уста слова свои (Иер.15:19–20), и они с уверенностью говорят о своем послании Богом (2Цар.23:2; Дан.2:27). К себе преимущественно поэтому они относят и название roeh – видящий, которое гораздо сильнее обозначает божественное происхождение пророческого вдохновения, чем другое слово – chozeh, которое иногда потреблялось и для обозначения пророков не в собственном смысле этого слова, которые были, можно сказать, людьми самообольщенными, полагавшими, будто через них говорит Бог (Иез.13:2, 6). 1
Различные состояния вдохновения. Хотя все пророки свидетельствуют: «Господь говорил мне» или «так говорит Господь», однако между пророками было различие в отношении к пророческому самосознанию и в отношении Бога к ним.
а) Особое место среди ветхозаветных пророков принадлежит пророку Моисею, с которым «Бог говорил устами к устам» (Чис.12:8). Служение Моисея как законодателя, а также судии, священника, вождя и пророка также было необыкновенно высоко (Втор.34:10). Он в нормальном, бодрственном состоянии получал откровения от Бога. Господь говорил с ним как друг с другом, прямо высказывая свои веления. Самуил также слышал ясную речь Бога, но не видел при этом никакого образа (1Цар.3 и сл.). Однако неприкрытой ничем славы Божией не видел и Моисей (Исх.33:20, 23).
б) Гораздо низшую форму вдохновения представляет собою то, когда Бог говорил пророкам в видении или во сне (Чис.22:8–9). В состоянии видения, восхищения или экстаза дух человеческий возвышается над обыкновенными границами пространства и времени, над всей временной жизнью и живет душой в потустороннем мире или же переносится в даль будущего (Деян.22:17; Откр.1:10). То, что он видит или слышит в этом состоянии, он может потом сообщить и другим, приведя все им слышанное в известный порядок и давши ему более или менее стройную форму,
в) Иногда вдохновение отнимает у человека волю и он говорит не то, чтобы ему хотелось сказать, или же не понимает вполне сам своих пророчеств. Так Валаам благословлял евреев тогда, когда ему хотелось проклясть их. Он даже падал на землю в обмороке, когда на него сходил Дух Божий (Чис.24:3, 4). В таком же пассивном состоянии вдохновения находился однажды царь Саул (1Цар.19:24).
Совершенно другое бывало с Самуилом, Исаией и др. пророками. В них человеческий дух только незаметно повышал темп своей жизни и деятельности, под действием Духа Божия. Их духовная деятельность, благодаря этому действию Духа Божия, оживлялась, в душе их появлялись новые настроения, их уму открывались новые горизонты, причем они все-таки могли различать, что, собственно, привходило в их душу свыше и что было результатом их собственной духовной деятельности во время получения откровения (Ис.6:5; Иер.1:7; 2Пет.1:20, 21). Здесь Божественное воздействие опирается более на природные индивидуальные духовные способности человека – на полученное им образование (ср. Дан.9:2 и Иер.25:11), отчего у пророков иногда встречаются почти дословные повторения прежних, им, конечно, известных пророчеств (ср. Ис.2:2–4 и Мих.4:1). Однако образованность не была необходимым условием для получения Божественного откровения, как это доказывает пример пророка из простых пастухов – Амоса (Ам.7:14–15). Зато все пророки должны были сохранять полное послушание воле Божией (Мих.3:8) и всегда заботиться об обращении народа израильского на тот же путь послушания Всевышнему.
Особенности пророческого созерцания.
а) Пророки получали часто откровение в форме видений, образов, притч, символов, которые разгадать иногда довольно мудрено и для которых давались поэтому соответственные объяснения (Ам.7:7–8; Дан.8 и сл.; Зах.1:9). Поэтому и сами пророки говорят часто образами, совершают символические действия. При этом на их речах отражаются черты их личности и они сами принимают деятельное участие в придании откровению известной формы. Действия же символические иногда совершались ими в действительности, иногда же пророки рассказывают о них, как о событиях их внутренней жизни (Иер.19 и сл.; Ис.20 и сл.; Ос.1 и сл.; Иез.12 и сл.).
б) Пророки видели будущие события, которые они предвозвещали, как совершавшиеся при них или даже уже как прошедшие. Так, Исаия говорит о смерти Христа как будто бы он был свидетелем страданий Христовых (Ис.63 и сл.). От этого-то они в своих пророчествах нередко употребляют для обозначения будущих событий прошедшее время, которое поэтому и называется прошедшим пророческим (perfectum propheticum).
в) Пророки смотрят перспективно, т.е. все предметы в их созерцании представляются им расположенными на одной картине, в общих очертаниях, хотя бы это были предметы, относящиеся к различным эпохам; впрочем, все-таки они умеют различить, что находится на переднем плане открывающейся пред ними картины и что – позади, вдали. Хотя освобождение из плена Вавилонского и мессианское спасение часто соединяется в одной картине, но однако пророки не сливают одно с другим и первое представляют только как тень второго.
г) Каждый пророк видел только части великого будущего, которое ожидает людей, и потому пророческое созерцание имело характер отрывочности (1Кор.13:9) и один пророк пополняет другого.
Цель пророческого служения. Пророчество представляло собой самый жизненный элемент в общем плане божественного домостроительства и было наиболее рельефным выражением общения Бога с Его народом. В законе Моисеевом дано было твердое основоположение откровению Божественной воли, но если этот закон должен был войти в жизнь народа, то для этого необходимо было, чтобы Бог непрестанно свидетельствовал о Себе как о Царе Израиля. А для этого и были посылаемы Богом пророки. Они постоянно поддерживали в Израиле сознание того, что он представляет собой государство теократическое. Они должны были охранять закон, выяснять дух и силу его заповедей (Втор.10:16; Втор.30 и сл.), обсуждать явления общественной жизни в Израиле с точки зрения закона, наблюдать за поведением царей и священников, которые нередко отклонялись от начертанного для них в законе Моисея пути и, возвещая решения воли Божией касательно будущего состояния народа, вообще оживлять теократический дух. 2
Поэтому пророки были призываемы только из среды избранного народа (Втор.18:18). Главной же задачей их было утвердить в народе веру в пришествие Мессии и Его царство. Христос и Его царство представляют собой центральный пункт, на который обращено внимание пророков.
Содержание пророчеств. Пророки в своих пророчествах изображают историю царства Божия, как оно существовало и должно было существовать в Израиле и во всем человечестве, особенное внимание свое обращая при этом на завершение этого царства. Они не останавливаются в этом случае только на общих очерках будущего, но входят в подробное и обстоятельное описание частных обстоятельств, стоящих в существенной связи с историей царства Божия. Пророк в Вефиле называет имя царя Иосии за 300 лет до его рождения (3Цар.13:2), Иезекииль дает особые специальные указания на судьбу, ожидающую Иерусалим (Иез.24:2, 25–27), Даниил предвидит детали будущих событий, какие должны иметь место в жизни евреев (Дан.11:10–11).
Пророки и прорицатели. Из сказанного уже достаточно ясно, что истинные пророки были совсем не то, что известные и у язычников прорицатели. Между пророчеством и прорицанием существует двоякое существенное различие. Прежде всего, прорицание относится исключительно только к настоящему времени, пророчество же простирается до последнего предела истории, до конца дней, как выражались пророки. Каждый пророк и настоящее оценивает по его отношению к конечной цели. Благодаря этому, все пророчества составляют одно неразрывное целое. Прорицания языческих оракулов представляют собой ряд независимых одно от другого изречений; они похожи на слова, без логической связи следующие одно за другим на столбцах лексикона. Напротив, все израильские пророчества находятся в связи между собой и дополняют друг друга. Затем языческие оракулы говорили только об обстоятельствах или частной или национальной жизни, израильское же пророчество с самого начала охватывало своим взором все человечество.
Несомненность божественного призвания пророков. Пророки доказывали истинность своего призвания Богом посредством великих чудес, которые они совершали силой Божией. Кроме того, нужно принять в этом случае во внимание чистоту их учения и жизни (Втор.13:2, 5; 1Цар.10:6, 9; ср. Мф.24:24). Особенным даром чудотворения владели Моисей, Илия и Елисей. Сами пророки указывали на исполнение своих пророчеств как на доказательство истинности своего избрания Самим Богом. Пророк Иеремия говорит; «если какой пророк предсказывал мир, то тогда только он был признаваем... за пророка, которого истинно послал Бог, когда сбывалось слово того пророка» (Иер.28:9).
Язык пророков. Так как пророки не были безвольными и бессознательными органами Духа Божия, но сохраняли самоопределение и свои характерные индивидуальные свойства при изложении бывших им откровений, то понятно, что и язык пророков носит различные степени совершенства и от простой прозаической речи нередко достигает высоких ступеней ораторства и поэзии. Амос, пастух, заимствует свои образы и картины из сельской жизни, Даниил говорит как государственный муж. Ранние пророки говорят чистым еврейским языком, позднейшие более или менее пользуются халдейским или арамейским наречием. Особенным изяществом и чистотой речи отличается книга пророка Исаии, которого поэтому некоторые называли «царем пророков». Многие речи пророков имеют форму настоящих поэм, сохраняя при этом все свойства еврейской поэзии.
История пророчества. Если уже допотопные патриархи были, в общем смысле, пророками (напр., Енох – см. Иуд.1:14–15:)), если уже во время Моисея пророчество имело своих представителей (Мариам и 70 старейшин – Чис.11:16), если и в смутное время Судей то там, то здесь мерцал огонь пророческого вдохновения (Суд.2:1; Суд.5:1; 1Цар.2:27), то с Самуила (это, после Моисеева периода, уже второй период в развитии пророчества) пророчество вступает в период настоящего процветания и пророки появляются среди Израиля в очень большом числе. Благодаря энергии Самуила, теократическая жизнь в Израиле оживилась, а вместе с тем обнаружилось во всей силе своей и пророческое вдохновение и пророки или ученики пророческие составляют из себя целые корпорации под управлением великого пророка Самуила. Пророки, начиная с Самуила, оказывали огромное влияние на весь ход жизни израильского народа и цари израильские, в общем, были послушны их внушениям. Со времени разделения Еврейского царства на два (третий период), во главе пророков становится энергичный пророк Ахия из Силома и пророки, особенно в Израильском царстве, где не было ни законной царской династии, ни законного священства, приобретают огромное значение. Немало усилий положено было ими также в борьбе с ложными пророками, появление которых падает на время царя израильского Ахава и которые вели царство к гибели своими льстивыми советами. Пророки, как Илия и Елисей, а также пророки-писатели этого периода всячески старались пробудить теократическое сознание в народе еврейском, но пророки следующего, четвертого периода, напротив, начинают говорить о скором падении теократического царства и о его будущем преобразовании в мессианское царство, чем с одной стороны доказывают, что Бог справедливо карает нарушителей Его закона, а с другой стороны утешают верующих в тех тяжких испытаниях, каким они подвергались в те времена. Наконец, в последний, пятый – послепленный период пророки с одной стороны действуют в видах восстановления внутренней и внешней жизни теократии, с другой – обращают свои взоры к будущему преображению этой жизни.
Значение пророческих книг. Писания пророков важны уже по обилию содержащегося в них учительного материала. В них находим мы величественные изображения существа и свойств Божиих, Его могущества, святости, всеведения, благости и пр. Они дают нам возможность проникнуть взором в невидимый мир и в таинственные глубины человеческого сердца. Изображая нечестие и ожесточение Израиля, пророки как бы этим показывают пред нами зеркало, в котором мы можем видеть отражение и своей жизни. Но особенно важны книги пророков для нас, христиан, потому что в них мы находим исполнившиеся с совершенной точностью пророчества об иудеях и других народах, а главным образом предсказания о Христе. Господь Иисус Христос Сам указывал на пророчества, как на самое верное свидетельство о Нем и Его деятельности (Ин.5:39). Наконец, пророчества важны для нас и потому, что часто в них обстоятельно раскрывается то, на что в Новом Завете указывается только намеками, краткими заметками. Так, напр., 53-я глава кн. Исаии выясняет пред нами истинную причину и цель страданий Христовых, а также дает объяснение к словам Иоанна Крестителя о Христе: «се, агнец Божий!» (Ин.1:29)
Распределение пророческих книг в Библии. Всех пророков, записавших свои речи в книги, было 16. Первые четыре – Исаия, Иеремия, Иезекииль и Даниил, называются великими, а прочие 12 – Осия, Иоиль, Амос, Авдий, Иона, Михей, Наум, Аввакум, Софония, Аггей, Захария и Малахия – малыми, конечно, по сравнительно малому объему их книг. Впрочем, книга Даниила в еврейской Библии отнесена была в число этнографов (кетубим), а книги 12-ти малых пророков составляли одну книгу. Книги пророческие в нашей Библии распределены не по порядку времени их происхождения, а, вероятно, по объему. Хронологический же порядок пророческих книг можно установить такой. Самым древним пророком был Авдий, пророчествовавший около 885-го г. до Р. Х., за ним следуют Иоиль, Амос, Иона, Осия, Исаия, Михей, Наум, Аввакум и Софония. Это так называемые, допленные пророки. Затем идут пророки периода плена – Иеремия, Иезекииль и Даниил и, наконец, пророки послепленные – Аггей, Захария и Малахия (около 427 г.). 3
* * *
1 См. Konig Das Prophetenthum в Beweis d. Glaubens. 1907. 2, 1–3.
2 Социально-политическая деятельность пророков прекрасно очерчена в книге Walter'а: Die Propheten in ihrem socialem Beruf. Freiburg 1900. 1–288 с.
3 О пророчествах вообще более обстоятельные сведения дает еп. Михаил в своих очерках «Библейская наука» (Ветхий Завет, вып. 4). Об исполнении же пророчеств можно читать у Кейта в его книге: «Доказательства истины христианской веры, основанные на буквальном исполнении пророчеств, истории евреев и открытиях новейших путешественников». СПб. 1870 г. С. 1–530.