1 These are the last words of David: |
2 "The Spirit of the LORD spoke through me;
his word was on my tongue. |
3 The God of Israel spoke,
the Rock of Israel said to me:
'When one rules over men in righteousness,
when he rules in the fear of God, |
4 he is like the light of morning at sunrise
on a cloudless morning,
like the brightness after rain
that brings the grass from the earth.' |
5 "Is not my house right with God?
Has he not made with me an everlasting covenant,
arranged and secured in every part?
Will he not bring to fruition my salvation
and grant me my every desire? |
6 But evil men are all to be cast aside like thorns,
which are not gathered with the hand. |
7 Whoever touches thorns
uses a tool of iron or the shaft of a spear;
they are burned up where they lie." |
8 These are the names of David's mighty men:
Josheb-Basshebeth,1 23:8 Hebrew; some Septuagint manuscripts suggest Ish-Bosheth , that is, Esh-Baal (see also 1 Chron. 11:11 Jashobeam ). a Tahkemonite,2 23:8 Probably a variant of Hacmonite (see 1 Chron. 11:11) was chief of the Three; he raised his spear against eight hundred men, whom he killed3 23:8 Some Septuagint manuscripts (see also 1 Chron. 11:11); Hebrew and other Septuagint manuscripts Three; it was Adino the Eznite who killed eight hundred men in one encounter. |
9 Next to him was Eleazar son of Dodai the Ahohite. As one of the three mighty men, he was with David when they taunted the Philistines gathered at Pas Dammim4 23:9 See 1 Chron. 11:13; Hebrew gathered there . for battle. Then the men of Israel retreated, |
10 but he stood his ground and struck down the Philistines till his hand grew tired and froze to the sword. The LORD brought about a great victory that day. The troops returned to Eleazar, but only to strip the dead. |
11 Next to him was Shammah son of Agee the Hararite. When the Philistines banded together at a place where there was a field full of lentils, Israel's troops fled from them. |
12 But Shammah took his stand in the middle of the field. He defended it and struck the Philistines down, and the LORD brought about a great victory. |
13 During harvest time, three of the thirty chief men came down to David at the cave of Adullam, while a band of Philistines was encamped in the Valley of Rephaim. |
14 At that time David was in the stronghold, and the Philistine garrison was at Bethlehem. |
15 David longed for water and said, "Oh, that someone would get me a drink of water from the well near the gate of Bethlehem!" |
16 So the three mighty men broke through the Philistine lines, drew water from the well near the gate of Bethlehem and carried it back to David. But he refused to drink it; instead, he poured it out before the LORD . |
17 "Far be it from me, O LORD , to do this!" he said. "Is it not the blood of men who went at the risk of their lives?" And David would not drink it.
Such were the exploits of the three mighty men. |
18 Abishai the brother of Joab son of Zeruiah was chief of the Three.5 23:18 Most Hebrew manuscripts (see also 1 Chron. 11:20); two Hebrew manuscripts and Syriac Thirty He raised his spear against three hundred men, whom he killed, and so he became as famous as the Three. |
19 Was he not held in greater honor than the Three? He became their commander, even though he was not included among them. |
20 Benaiah son of Jehoiada was a valiant fighter from Kabzeel, who performed great exploits. He struck down two of Moab's best men. He also went down into a pit on a snowy day and killed a lion. |
21 And he struck down a huge Egyptian. Although the Egyptian had a spear in his hand, Benaiah went against him with a club. He snatched the spear from the Egyptian's hand and killed him with his own spear. |
22 Such were the exploits of Benaiah son of Jehoiada; he too was as famous as the three mighty men. |
23 He was held in greater honor than any of the Thirty, but he was not included among the Three. And David put him in charge of his bodyguard. |
24 Among the Thirty were:
Asahel the brother of Joab,
Elhanan son of Dodo from Bethlehem, |
25 Shammah the Harodite,
Elika the Harodite, |
26 Helez the Paltite,
Ira son of Ikkesh from Tekoa, |
27 Abiezer from Anathoth,
Mebunnai6 23:27 Hebrew; some Septuagint manuscripts (see also 1 Chron. 11:29) Sibbecai the Hushathite, |
28 Zalmon the Ahohite,
Maharai the Netophathite, |
29 Heled7 23:29 Some Hebrew manuscripts and Vulgate (see also 1 Chron. 11:30); most Hebrew manuscripts Heleb son of Baanah the Netophathite,
Ithai son of Ribai from Gibeah in Benjamin, |
30 Benaiah the Pirathonite,
Hiddai8 23:30 Hebrew; some Septuagint manuscripts (see also 1 Chron. 11:32) Hurai from the ravines of Gaash, |
31 Abi-Albon the Arbathite,
Azmaveth the Barhumite, |
32 Eliahba the Shaalbonite,
the sons of Jashen,
Jonathan |
33 son of9 23:33 Some Septuagint manuscripts (see also 1 Chron. 11:34); Hebrew does not have son of . Shammah the Hararite,
Ahiam son of Sharar10 23:33 Hebrew; some Septuagint manuscripts (see also 1 Chron. 11:35) Sacar the Hararite, |
34 Eliphelet son of Ahasbai the Maacathite,
Eliam son of Ahithophel the Gilonite, |
35 Hezro the Carmelite,
Paarai the Arbite, |
36 Igal son of Nathan from Zobah,
the son of Hagri,11 23:36 Some Septuagint manuscripts (see also 1 Chron. 11:38); Hebrew Haggadi |
37 Zelek the Ammonite,
Naharai the Beerothite, the armor-bearer of Joab son of Zeruiah, |
38 Ira the Ithrite,
Gareb the Ithrite |
39 and Uriah the Hittite.
There were thirty-seven in all. |
21 Эти главы прерывают большое повествование о семье Давида и о наследовании престола, которое затем возобновляется в 3 Цар 1. В гл. 2 Цар 21-24содержится шесть добавлений, сочетающихся по двое: два рассказа в 2 Цар 21:1-14(трехлетний голод) и в 2 Цар 24(трехдневная чума), - две серии героических эпизодов в 2 Цар 21:15-22(четыре великана-филистимлянина) и в 2 Цар 23:8-39(сподвижники Давида), - два поэтических произведения в 2 Цар 22(песнь Давида) и в 2 Цар 23:1-7(последние слова Давида).
21:6 Так как Саула уже не было в живых, жертвой кровной мести становятся его потомки. - "В Гаваоне, на горе Господней" (LXX); "в Гиве Саула, избранного Господом" по евр тексту.
21:10 "Воды Божии с неба": дождь предвещает скорый конец голода и означает, что искупление было благоугодно Богу. Только после этого Давид приказывает убрать трупы. К этому частному случаю не применимо Втор 21:22-23; ср Ис Нав 10:27.
24:1-10 Перепись населения в то время считали нечестивым делом, потому что она нарушала права Бога, единого повелителя жизни и смерти (Исх 32:32-33; ср Исх 30:12). Израильтяне все возводили к Богу как к первопричине и поэтому летописец ставит решение Давида произвести перепись в зависимость от гнева Господня. Автор же 1 Пар говорит не о гневе Господнем, а о гневе сатаны. Сам Давид впоследствии считал что, совершив перепись, тяжко согрешил (ст 2 Цар 24:10) и должен понести наказание (2 Цар 24:14).
Как и рассказ о Давиде, повествование о его сыне носит нарочито двойственный характер. Библ. автор показывает величие и мудрость Соломона, однако его изложение далеко от панегирика. Он постепенно подводит читателя к печальному эпилогу: Соломон оказался нарушителем Завета и поставил свои прихоти выше Закона Божия.
1 и 2 кн Царств в еврейской Библии составляют одну книгу, под названием кн Самуила, которого считали их автором. Разделение на две книги восходит к греч переводу. В нем эти книги названы 1 и 2 кн Царств, и объединены с двумя следующими книгами, получившими название 3 и 4 кн Царств. В Вульгате первые две книги сохранили название книг Самуила (1 и 2), а две последующие называются 1 и 2 кн Царей. По сравнению с другими книгами ВЗ текст этих книг плохо сохранился. Греч перевод LXX довольно далек от евр — однако восходит к прототипу, значительные фрагменты которого найдены в Кумранских пещерах. Существовало, следовательно, несколько еврейских «рецензий» (вариантов) книг Самуила.
В 1 и 2 кн Царств можно различить пять частей: а) Самуил (1 Samuelis 1-7); б) Самуил и Саул (1 Samuelis 8-15); в) Саул и Давид (1 Samuelis 16 — 2 Samuelis 1); г) Давид (2 Samuelis 2-20); д) приложения (2 Samuelis 21-24).
Автор этого труда комбинирует или просто располагает в последовательном порядке материалы различного, письменного или устного, происхождения о начале периода монархии. Приведен рассказ о ковчеге Завета и о его захвате филистимлянами (1 Samuelis 4-6), продолжающийся в 2 Samuelis 6. Он обрамлен двумя другими рассказами: 1) о детстве Самуила (1 Samuelis 1-2); 2) о том, как он в качестве последнего из Судей исполнял обязанности правителя; в заключении предвосхищается избавление от ига филистимлян (1 Samuelis 7). Самуил играет первостепенную роль в деле учреждения царской власти (1 Samuelis 8-12). В изложении ее становления уже давно различали две группы преданий: 9—10 1-16; 11 с одной стороны и 8, 10-17-24; 12 — с другой. Первую группу принято называть монархической версией данных событий, а вторую, считавшуюся позднейшей, — «антимонархической». В действительности же обе версии древнего происхождения и отражают лишь две различные тенденции. «Антимонархичность» второй заключается лишь в том, что она осуждает такого рода царскую власть, которая не достаточно считается с суверенной властью Бога. Войны Саула с филистимлянами описываются в гл 13—14, а первая версия об его отвержении дана в 1 Samuelis 13:7-13. Другая версия того же события излагается в гл 15 в связи с войной против амалекитян. Это утверждение подготавливает помазание Давида Самуилом (1 Samuelis 16:1-13). Параллельные и, по-видимому, одинаково древние предания о первых шагах Давида и его столкновениях с Саулом находятся в 1 Samuelis 16:4 — 2 Samuelis 1, где часто встречаются повторения. Конец этой истории дан в 2 Samuelis 2-5: Давид в результате правления в Хевроне, войны с филистимлянами и взятия Иерусалима утверждается как царь всего Израиля (2 Samuelis 5:12). В гл 6 автор возвращается к истории ковчега Завета; гл 7 содержит пророчество Нафана, а гл 8 представляет собою редакционное резюме.
С 2 Samuelis 9 по 1 Regum 1-2 рассказана история семьи Давида и ее борьбы за наследование престола; она описана очевидцем в первую половину царствования Соломона и прервана гл 2 Samuelis 21-24, в которых помещены документы различного происхождения, относящиеся к царствованию Давида.
Первая и вторая книги Царств охватывают период, простирающийся от возникновения израильской монархии до конца царствования Давида. Экспансия филистимлян — битва под Афеком (приблиз. в 1050 г) — поставила под угрозу само существование Израиля и принудила его установить монархию. Саул (около 1030 г) выступает сначала как судья, но будучи признан всеми коленами, становится их главою. Так возникает царская власть. Начинается освободительная война, и филистимляне вынуждены возвратиться в свои пределы (1 Samuelis 14); позднейшие столкновения происходят уже на окраинах израильской территории, в Теревинфской долине (1 Samuelis 17) и на Гельвуйской горе (1 Samuelis 28 и 1 Samuelis 31). В этой последней битве, закончившейся полным поражением Израиля, погибает Саул (ок. 1010 г). Национальное единство снова под угрозой: в Хевроне «мужи Иудины» помазали на царство Давида, северные же колена противопоставили ему Иевосфея, потомка Саула, укрывшегося в Заиордании. Но убийство Иевосфея изменяет положение, и весь Израиль признает Давида царем.
2 кн Царств лишь кратко касается политических результатов царствования Давида, хотя они были весьма значительны. Филистимляне были окончательно изгнаны, объединение территории завершилось поглощением хананейских «островков» и, прежде всего, Иерусалима, ставшего политической и религиозной столицей царства. Покорено было все Заиорданье, и Давид распространил свою власть на южную Сирию. Однако после смерти Давида (ок. 970 г) оказалось, что национальное единство не стало еще достаточно прочным. Хотя Давид был царем Израиля и Иуды, они не раз противостояли друг другу: мятеж Авессалома был поддержан северянами, а Сива, из колена Вениаминова, пытался возмутить народ криком: «К шатрам твоим, Израиль!». Раскол уже предчувствовался.
Религиозный смысл этих книг в том, что в них указываются условия и трудности установления теократического порядка на земле. Этот идеал был достигнут при Давиде. До него мы видим неудачу Саула, а после него — нечестивых царей, поведение которых вызвало гнев Божий и привело к национальной катастрофе. С пророчеством Нафана пробуждается мессианская надежда, питаемая обетованиями, данными дому Давидову. Авторы НЗ-ных книг трижды ссылаются на него (Actus 2:30; 2 Corinthios 6:18; Hebraeos 1:5). Иисус — потомок Давида, и наименование «сын Давида», данное ему народом, является признанием Его как Мессии. Отцы Церкви проводили параллель между жизнью Давида и жизнью Иисуса Христа, избранного для спасения всех, царя духовного Израиля и все же, подобно Давиду, гонимого Своими.
В еврейской Библии исторические книги (Иисуса Навина, Судей и Царств) называются «Небиии ришоним». т.е. «Ранние пророки», в противоположность «Поздним пророкам»: Исайе, Иеремии, Иезёкиилю, Даниилу и двенадцати «малым пророкам». Предание приписывало их составление пророкам: Иисусу Навину, Самуилу и Иеремии. Уже само название этих книг свидетельствует о том, что составители не являются историками в древнем и, тем более, современном смысле слова. Они — глашатаи Слова Божия, избравшие главной темой своих книг отношение Израиля с Ягве, его верность или неверность — неверность в особенности — Богу Завета. Приводя примеры из прошлого, они излагают религиозное учение, выступают как пророки и наставники народа. Их интересуют не столько минувшие события, сколько уроки, которые можно из них извлечь.
Однако назидательный характер «Ранних пророков» не лишает их повествование исторической ценности. Составители этих книг опираются на обширный материал первостепенной важности и значения. Это не только устные рассказы и древний эпос, но и биографии великих людей Израиля, написанные вскоре после их кончины, а также государственные летописи Израильского и Иудейского царств, на которые свящ. писатели часто ссылаются (2 Цар 1:18; 3 Цар 11:41; 3 Цар 14:19; ср 2 Пар 27:7).
Исторические книги составляют одно целое, завершенное не ранее 562 г до Р.Х. (4 Цар 25:27). В Библии они следуют непосредственно за Пятикнижием: в конце кн Втор Иисус Навин указан как преемник Моисея, а события кн Ис Нав начинаются как раз на другой день после смерти законодателя Израиля.
Духовный смысл сборника можно кратко сформулировать следующим образом: Ягве, положив начало существованию Своего народа, ведет его по пути восхождения к тому времени, когда Он окончательно воцарится в мире (Царство Божие). Для этого Он отдает Израилю Землю Обетованную, поставляет Давида монархом и обещает его потомку вечную власть в эсхатологическом Царстве. Но в то же время составители исторических книг сурово и беспощадно обличают народ Божий за его неверность Завету. Эта неверность является прямой причиной тех бедствий, которые обрушиваются на Израиль. Таким образом история превращается в урок и предупреждение. Она содержит призыв к покаянию, который с особой силой прозвучал в эпоху плена Вавилонского.
Второзаконие исторически обосновало учение об избранности Израиля и определило вытекающее отсюда его теократическое устройство; вслед затем кн Ис Нав рассказывает о поселении избранного народа в Обетованной Земле, кн Судей излагает чередование отступничеств и помилований, 1 и 2 кн Царств повествуют о кризисе, приведшем к установлению царской власти и подвергшем опасности теократический идеал, который затем осуществляется при Давиде; 3 и 4 кн Царств описывают упадок, начавшийся при Соломоне: несмотря на благочестие некоторых царей, произошел целый ряд отступничеств, за которые Бог покарал Свой народ.
21:1 За то, что он умертвил (аморреев) гаваонитян, которым евреи клятвенно обещались предоставить безопасное существование (Нав 9).
21:2 По ревности своей о потомках Израиля и Иуды, т. е. ревнуя о славе и безопасности евреев.
21:3 Чтобы вы благословили наследие Господне и чтобы через то потомки давших клятву перестали испытывать наказание клятвопреступников.
21:4 Не нужно нам, чтобы умертвили кого в Израиле — постороннего дому Саула.
21:7 См. 1 Цар 20:14-17,42.
21:8 О Рицце см. 3:7.
Пять сыновей Меровы, сестры Мелхолы (1 Цар 18:19).
21:9 В первые дни жатвы, в начале жатвы ячменя, т. е. в половине апреля.
21:10 До того времени, пока не полились на них воды Божии с неба. В Палестине различается период ранних дождей и период поздних дождей. Период ранних (применительно к еврейскому счету гражданского года с сентября) дождей падает на осенние месяцы — октябрь и ноябрь; период поздних дождей падает на весенние месяцы — с конца февраля по начало апреля.
21:12 См. 1 Цар 31.
21:15 Несомненно, что находившиеся в подчинении у евреев филистимляне пожелали воспользоваться смутами в царстве евреев, чтобы возвратить себе утраченное преобладание над ними.
21:16 Под Рефаимами разумеются древние первообитатели Ханаана, отличавшиеся большим ростом и необыкновенной силой (Втор 2:10-11; Чис 13:34). Местом их обитания были Васан (Втор 3:11), земля аммонитян (Втор 2:20-21), земля моавитян (Втор 2:10-11), южные пределы западного Заиорданья — окрестности Хеврона и Иерусалима (Нав 15:8,13-14; 18:16) и др. С рефаимами Священное Писание нередко соединяет, а иногда и обобщает: енакимов (Нав 11:21-22), зузимов, емимов (Быт 14:5), замзузимов (Втор 2:20-21).
О сикле прим. к 14:26.
21:18 В Гобе. В 1 Пар 20:4 и у Иосифа Флавия поставлено «в Газере». Газер — город на северо-западе от Иерусалима.
21:20 Очевидно, Голиаф, сраженный Давидом (1 Цар 17), не был единственным филистимским великаном в Гефе. См. прим. к 16 ст.
22:1 На склоне дней своих, спокойно обозревая протекшую жизнь, — ее беды и опасности, победы и возвышение, — Давид ясно видит во всех путях его жизни крепкую спасающую руку Господа. «Преобладающие черты этой песни — величественное изображение грозного всемогущества Иеговы, устрашившего врагов Давидовых, и яркие картины сильных поражений, которые Давид наносил врагам своим, — показывают, что она была пета в то время, когда душа Давида была еще полна свежими воспоминаниями тревожной боевой жизни, великих опасностей и чудесных спасений от них. Другим духом отличается песнь, которую дееписатель называет «последними словами Давида» ( 23 гл. ) и которая явилась, очевидно, позднее, когда Давид, счастливо избавившийся от рук человеческих, два раза впадал в руки Божии. Помилованный Богом, он обращает здесь свой взор более на внутренние основания благоволения Божия к нему и его дому, чем на внешнюю форму проявления этого благоволения» (Я. Богородский. Еврейские цари. С. 250).
22:3 Рог спасения моего. Схватившийся за рога жертвенного алтаря скинии считался, по закону (Исх 27:2), неприкосновенным для преследования.
Выражение «рог» употребляется в Священном Писании и в смысле вообще силы, надежного средства обороны (см. 1 Цар 2:1). Господь есть рог спасения, т. е. сила во спасение, человека.
22:8-20 Поэтическое описание грозного могущества и славы Божией, выступавших в защиту праведника Давида от охватывавших его «вод» бедствий и страданий.
22:21-27 Этим не означается, конечно, то, что Давид считал себя непогрешимым человеком: его ответ пророку Натану (12:13), его покаянный (Пс 50) псалом, раскаяния по случаю ненадлежаще произведенной переписи (24-я гл.), — говорят нам совершенно о противоположном. В отмеченных стихах говорится лишь о том, что Давид сознавал себя (да и не мог не сознавать) далеко не закоренелым грешником: все помыслы, все чувства, все движения его высокорелигиозного духа были устремлены к Богу. Неумирающим памятником религиозной жизни души великого царя и пророка Давида являются всем известные псалмы его.
22:29 Господь просвещает тьму напастей, неведения и заблуждений человека.
22:44 Народ, которого я не знал, служит мне. Имеется в виду или какой-либо из покоренных Давидом чужеземный народ, или же богодарованный ему израильский народ, в котором он, конечно, не мог знать большинства отдельных личностей.
23:1 См. прим. к 22:1.
23:3 Скала Израилева — крепкая опора Израиля.
Владычествующий над людьми будет (= должен быть) праведен.
23:26 Фекоитянин — из г. Фекои, расположенного к югу от Вифлеема.
23:27 Анафофянин — из г. Анафофа, расположенного к северо-востоку от Иерусалима.
23:29 Гива Вениаминова — к северу от Иерусалима.
23:30 Пирафонянин — из г. Пирафон, расположенного на юго-западе от Сихема.
23:35 Кармилитянин. Под именем «Кармил» в Библии разумеются: а) гора к юго-западу от Геннисаретского озера; б) гора и город на запад от Мертвого моря.
23:36 Из Цобы. Цоба или Сува — область в Сирии.
Гадитянин, т. е. из колена Гада.
23:37 Аммонитянин. Земля аммонитян лежала к северо-востоку от Мертвого моря.
23:39 Хеттеянин. Хеттеи — ханаанский народ, происшедший от внука Хамова (через Ханаана) — Хета (Быт 10:15). Относительно остальных местностей, упоминаемых в 8-39 ст. данной главы, или ничего неизвестно, или известно только крайне предположительно.
24:1 Гнев Господень возгорелся на израильтян. Мысль Давида о перечислении евреев и последовавшая затем повальная болезнь народа рассматриваются как попущение Божие на израильтян за их прегрешения. Одним из главных прегрешений Израиля данного времени является (по мнению многих древних и новых толковников) участие его в возмущениях против богопомазанного царя и пророка Давида, лучшего из царей еврейских.
Израиля и Иуду, т. е. все еврейские колена, вошедшие потом в состав Израильского и Иудейского царства.
24:2 Дан — северный пункт Ханаана, Вирсавия — южный.
Исчислите народ, чтобы мне знать число народа. Что послужило причиной народной переписи — неизвестно. Но из того, как Господь отнесся к этому предприятию Давида (10-15 ст.), можно заключать, что Давидом руководило в данном случае не одно только желание узнать действительное положение вверенного ему еврейского народа и стремление оказать этому народу требуемую помощь, но и побуждения иного характера, не имеющие ничего общего ни с благом еврейского народа, ни с нравственным усовершенствованием самого Давида. Полагают, что в числе побуждений, заставивших царя перечислить евреев, не последнее место занимали честолюбивое услаждение своим господством над еврейским народом и властолюбивое стремление к ненадлежащему усилению этого господства.
24:3 Очевидно, Иоав опасался того, что ложно истолкованное народом предприятие Давида может послужить поводом к новым беспорядкам в государстве.
24:5-8 Обход страны начался с восточного Заиорданья, которое, как мы уже замечали (см. прим. к 17:27), отличалось наиболее спокойным характером и преданностью данному слову или клятвенному обещанию, сравнительно с другими областями, и потому, не оказав сопротивления, могло показать пример повиновения другим. С южной границы восточного Заиорданья Иоав прошел через весь Галаад, до подошвы горы Ермон. Отсюда он повернул в западное Заиорданье, заходил в города, находившиеся во владении хананеев, прошел по самой границе Финикии и затем спустился на юг, до Вирсавии.
24:5 Ароер — город между рекой Иорданом и Раввой аммонитян.
24:6 Галаад — местность по левому берегу р. Иордана, между Геннисаретским озером и Мертвым морем.
24:6-7 Сидон, Тир — приморские города финикиян.
Хивеи — то же, что евеи, хананейский народ, происшедший от внука Хама, — через Ханаана, Евея (Быт 10:17).
24:9 Способных к войне. Следовательно, в исчисление не входили не достигшие возмужалого возраста, старцы и немощные, а также вся женская половина населения.
24:10 Вздрогнуло сердце Давидово — при мысли о том, какое великое множество народа вверено Богом его попечению и как недостойно поступил он, отдавшись в этом случае побуждениям преимущественно честолюбивого и властолюбивого характера (см. прим. к 2 ст.).
24:11 Прозорливцу времен Давида.
24:14 Во время жатвы пшеницы, т. е. в конце апреля и начале мая.
24:16 У гумна Орны Иевусеянина. Иевусеи — хананейский народ, происшедший от внука Хамова, через Ханаана, Иевуса (Быт 10:16).
24:17 А эти овцы, что сделали они? — см. прим. к 1 ст.
Название и разделение книг в Библии. Известные ныне четыре книги Царств в древнем еврейском кодексе священных книг составляли две книги: одна из них (в состав которой входили нынешние первая и вторая книги Царств) называлась «Сефер Шемуель», т. е. «Книга Самуила», так как ее содержанием является повествование о пророке Самуиле и помазанных им на Еврейское царство Сауле и Давиде; другая (в состав которой входили нынешние третья и четвертая книги Царств) называлась «Сефер Мелахим», т. е. «Книга Царей», так как ее содержанием является повествование о последнем общееврейском царе Соломоне и о царях царства Иудейского и царства Израильского. Теперешнее деление означенных книг на четыре явилось прежде всего в греческом переводе LXX-ти, где они получили названия: «Βασιλείων πρώτη (βίβλος)», т. е. «Первая книга Царств»; Βασιλείων δευτέρα — «Вторая книга Царств»; Βασιλείων τρίτη — «Третья книга Царств»; Βασιλείων τετάρτη — «Четвертая книга Царств». Затем оно было усвоено и латинским переводом Вульгатой, где заглавия книг получили такой вид: «Liber primus Samuelis, quem nos primum Regum dicimus» («Первая книга Самуила, которую мы называем Первою книгою Царей»); «Liber secundus Samuelis, quem nos secundum Regum dicimus» («Вторая книга Самуила, которую мы называем Второю книгою Царей»); «Liber Regum tertius, secundum Hebraeos primus Malachim» («Третья книга Царей, по еврейскому счету — Первая книга Мелахим — Царей»); «Liber Regum quartus, secundum Hebraeos Malachim secundus» («Четвертая книга Царей, по еврейскому счету — Вторая книга Мелахим — Царей»).
Впрочем, в каноническом счислении книг Ветхого Завета Православная Церковь удержала древнееврейское деление книг Царств на две книги, соединяя воедино Первую и Вторую книги Царств, а также Третью и Четвертую книги.
Содержание книг Царств. В Первой книге Царств повествуется о пророке и судье еврейского народа Самуиле и о первом еврейском царе Сауле. Во Второй книге Царств повествуется о втором еврейском царе Давиде. В Третьей книге Царств повествуется о третьем еврейском царе Соломоне, о распадении еврейской монархии на два царства — Иудейское и Израильское — и о царях того и другого царства, кончая царем Иосафатом в Иудейском царстве и царем Охозией в Израильском. В Четвертой книге Царств повествуется об остальных царях Иуды и Израиля, кончая ассирийским пленом в отношении Израильского царства и вавилонским пленом в отношении Иудейского царства.
Период истории еврейского народа, обнимаемый повествованием всех четырех книг Царств, превышает 500 лет.
Писатели книг Царств. Первоначальными писателями Первой и Второй книг Царств были пророки Самуил, Натан и Гад (1 Paralipomenon 29:29). Кто-либо из пророков позднейшего времени просмотрел записи Самуила, Натана и Гада, дополнил их (1 Samuelis 5:5; 1 Samuelis 6:18; 1 Samuelis 9:9; 1 Samuelis 27:6; 2 Samuelis 4:3) и придал им объединенный, законченный вид.
Первоначальными писателями Третьей и Четвертой книг Царств были следовавшие за Натаном и Гадом пророки и дееписатели, оставившие после себя записи с приуроченными к ним названиями: «Книга дел Соломоновых» (1 Regum 11:41); «Летопись царей иудейских» (1 Regum 14:29; 1 Regum 15:7.23; 1 Regum 22:46; 2 Regum 8:23); «Летопись царей израильских» (1 Regum 14:19; 1 Regum 15:31; 1 Regum 16:5.14.20.27; 1 Regum 22:39; 2 Regum 1:8; 2 Regum 10:34). Кто-либо из последних ветхозаветных пророков (по свидетельству еврейской и христианской древности — пророк Иеремия), а может быть, и сам великий книжник и собиратель канона ветхозаветных священных писаний Ездра, просмотрел эти записи и привел их в тот вид, в каком они дошли до нашего времени.
Исторические книги
По принятому в греко-славянской и латинской Библиях делению ветхозаветных книг по содержанию, историческими (каноническими) книгами считаются в них книги Иисуса Навина, Судей, Руфь, четыре книги Царств, две Паралипоменон, 1-я книга Ездры, Неемии и Есфирь. Подобное исчисление встречается уже в 85-м апостольском правиле 1, четвертом огласительном поучении Кирилла Иерусалимского, Синайском списке перевода LXX и отчасти в 60-м правиле Лаодикийского собора 350 г.: Есфирь поставлена в нем между книгами Руфь и Царств 2. Равным образом и термин «исторические книги» известен из того же четвертого огласительного поучения Кирилла Иерусалимского и сочинения Григория Богослова «О том, какие подобает чести кн. Ветхого и Нового Завета» (книга Правил, с. 372–373). У названных отцов церкви он имеет, впрочем, несколько иной, чем теперь, смысл: название «исторические книги» дается ими не только «историческим книгам» греко-славянского и латинского перевода, но и всему Пятикнижию. «Исторических книг древнейших еврейских премудростей, – говорит Григорий Богослов, – двенадцать. Первая – Бытие, потом Исход, Левит, потом Числа, Второзаконие, потом Иисус и Судии, восьмая Руфь. Девятая и десятая книги – Деяния Царств, Паралипоменон и последнею имееши Ездру». «Читай, – отвечает Кирилл Иерусалимский, – божественных писаний Ветхого завета 22 книги, переведенных LXX толковниками, и не смешивай их с апокрифами… Это двадцать две книги суть: закона Моисеева первые пять книг: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие. Затем Иисуса сына Навина, Судей с Руфью составляют одну седьмую книгу. Прочих исторических книг первая и вторая Царств, у евреев составляющая одну книгу, также третья и четвертая, составляющие одну же книгу. Подобно этому, у них и Паралипоменон первая и вторая считаются за одну книгу, и Ездры первая и вторая (по нашему Неемии) считаются за одну книгу. Двенадцатая книга – Есфирь. Таковы исторические книги».
Что касается еврейской Библии, то ей чужд как самый раздел «исторических книг», так и греко-славянское и латинское их распределение. Книги Иисуса Навина, Судей и четыре книги Царств причисляются в ней к «пророкам», а Руфь, две книги Паралипоменон, Ездры – Неемии и Есфирь – к разделу «кегубим» – священным писаниям. Первые, т. е. кн. Иисуса Навина, Судей и Царств занимают начальное место среди пророческих, Руфь – пятое, Есфирь – восьмое и Ездры, Неемии и Паралипоменон – последние места среди «писаний». Гораздо ближе к делению LXX стоит распорядок книг у Иосифа Флавия. Его слова: «От смерти Моисея до правления Артаксеркса пророки после Моисея записали в 13 книгах совершившееся при них» (Против Аппиона, I, 8), дают понять, что он считал кн. Иисуса Навина – Есфирь книгами характера исторического. Того же взгляда держался, по-видимому, и Иисус сын Сирахов, В разделе «писаний» он различает «премудрые словеса́... и... повести» (Сир 44.3–5), т. е. учительные и исторические книги. Последними же могли быть только Руфь, Паралипоменон, Ездры, Неемии и Есфирь. Принятое в еврейской Библии включение их в раздел «писаний» объясняется отчасти тем, что авторам некоторых из них, например Ездры – Неемии, не было усвоено в еврейском богословии наименования «пророк», отчасти их характером, в них виден историк учитель и проповедник. Сообразно с этим весь третий раздел и называется в некоторых талмудических трактатах «премудростью».
Относя одну часть наших исторических книг к разделу пророков, «узнавших по вдохновенно от Бога раннейшее, а о бывшем при них писавших с мудростью» (Иосиф Флавий. Против Аппиона I, 7), и другую – к «писаниям», каковое название дается всему составу ветхозаветных канонических книг, иудейская церковь тем самым признала их за произведения богодухновенные. Вполне определенно и ясно высказан этот взгляд в словах Иосифа Флавия: «У иудеев не всякий человек может быть священным писателем, но только пророк, пишущий по Божественному вдохновенно, почему все священные еврейские книги (числом 22) справедливо могут быть названы Божественными» (Против Аппиона I, 8). Позднее, как видно из талмудического трактата Мегилла, поднимался спор о богодухновенности книг Руфь и Есфирь; но в результате его они признаны написанными Духом Святым. Одинакового с ветхозаветной церковью взгляда на богодухновенность исторических книг держится и церковь новозаветная (см. выше 85 Апостольское правило).
Согласно со своим названием, исторические книги налагают историю религиозно-нравственной и гражданской жизни народа еврейского, начиная с завоевания Ханаана при Иисусе Навине (1480–1442 г. до Р. X.) и кончая возвращением евреев из Вавилона во главе с Неемиею при Артаксерксе I (445 г. до Р. X.), на время правления которого падают также события, описанные в книге Есфирь. Имевшие место в течение данного периода факты излагаются в исторических книгах или вполне объективно, или же рассматриваются с теократической точки зрения. Последняя устанавливала, с одной стороны, строгое различие между должными и недолжными явлениями в области религии, а с другой, признавала полную зависимость жизни гражданской и политической от веры в истинного Бога. В зависимости от этого излагаемая при свете идеи теократии история народа еврейского представляет ряд нормальных и ненормальных религиозных явлений, сопровождавшихся то возвышением, подъемом политической жизни, то полным ее упадком. Подобная точка зрения свойственна преимущественно 3–4 кн. Царств, кн. Паралипоменон и некоторым частям кн. Ездры и Неемии (Неем 9.1). Обнимаемый историческими книгами тысячелетний период жизни народа еврейского распадается в зависимости от внутренней, причинной связи явлении на несколько отдельных эпох. Из них время Иисуса Навина, ознаменованное завоеванием Палестины, представляет переходный момент от жизни кочевой к оседлой. Первые шаги ее в период Судей (1442–1094) были не особенно удачны. Лишившись со смертью Иисуса Навина политического вождя, евреи распались на двенадцать самостоятельных республик, утративших сознание национального единства. Оно сменилось племенной рознью, и притом настолько сильною, что колена не принимают участие в обшей политической жизни страны, живут до того изолированно, замкнуто, что не желают помочь друг другу даже в дни несчастий (Суд.5.15–17, 6.35, 8.1). В таком же точно жалком состоянии находилась и религиозно-нравственная жизнь. Безнравственность сделалась настолько всеобщей, что прелюбодейное сожительство считалось обычным делом и как бы заменяло брак, а в некоторых городах развелись гнусные пороки времен Содома и Гоморры (Суд.19). Одновременно с этим была забыта истинная религия, – ее место заняли суеверия, распространяемые бродячими левитами (Суд.17). Отсутствие в период судей, сдерживающих начал в виде религии и постоянной светской власти, завершилось в конце концов полной разнузданностью: «каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд.21.25). Но эти же отрицательные стороны и явления оказались благодетельными в том отношении, что подготовили установление царской власти; период судей оказался переходным временем к периоду царей. Племенная рознь и вызываемое ею бессилие говорили народу о необходимости постоянной, прочной власти, польза которой доказывалась деятельностью каждого судьи и особенно Самуила, успевшего объединить своей личностью всех израильтян (1Цар 7.15–17). И так как, с другой стороны, такой сдерживающей народ силой не могла быть религия, – он еще недоразвился до того, чтобы руководиться духовным началом, – то объединение могло исходить от земной власти, какова власть царская. И, действительно, воцарение Саула положило, хотя и не надолго, конец племенной розни евреев: по его призыву собираются на войну с Каасом Аммонитским «сыны Израилевы... и мужи Иудины» (1Цар 11.8). Скорее военачальник, чем правитель, Саул оправдал народное желание видеть в царе сильного властью полководца (1Цар 8.20), он одержал целый ряд побед над окрестными народами (1Цар 14.47–48) и как герой погиб в битве на горах Гелвуйских (1Цар 31). С его смертью во всей силе сказалась племенная рознь периода Судей: колено Иудово, стоявшее прежде одиноко от других, признало теперь своим царем Давида (2Цар 2.4), а остальные подчинились сыну Саула Иевосфею (2Цар 2.8–9). Через семь с половиной лет после этого власть над Иудою и Израилем перешла в руки Давида (2Цар 5.1–3), и целью его правления становится уничтожение племенной розни, при посредстве чего он рассчитывает удержать престол за собой и своим домом. Ее достижению способствуют и постоянные войны, как общенародное дело, они поддерживают сознание национального единства и отвлекают внимание от дел внутренней жизни, всегда могущих подать повод к раздорам, и целый ряд реформ, направленных к уравнению всех колен пред законом. Так, устройство постоянной армии, разделенной по числу колен на двенадцать частей, причем каждая несет ежемесячную службу в Иерусалиме (1Пар 27.1), уравнивает народ по отношению к военной службе. Превращение нейтрального города Иерусалима в религиозный и гражданский центр не возвышает никакое колено в религиозном и гражданском отношении. Назначение для всего народа одинаковых судей-левитов (1Пар 26.29–30) и сохранение за каждым коленом местного племенного самоуправления (1Пар 27.16–22) уравнивает всех пред судом. Поддерживая равенство колен и тем не давая повода к проявлению племенной розни, Давид остается в то же самое время в полном смысле самодержавным монархом. В его руках сосредоточивается власть военная и гражданская: первая через посредство подчиненного ему главнокомандующего армией Иоава (1Пар 27.34), вторая через посредство первосвященника Садока, начальника левитов-судей.
Правление сына и преемника Давидова Соломона обратило ни во что результат царствования его отца. Необыкновенная роскошь двора Соломона требовала громадных расходов и соответствующих налогов на народ. Его средства шли теперь не на общегосударственное дело, как при Давиде, а на удовлетворение личных нужд царя и его придворных. Одновременно с этим оказался извращенным правый суд времени Давида: исчезло равенство всех и каждого пред законом. На этой почве (3Цар 12.4) возникло народное недовольство, перешедшее затем в открытое возмущение (3Цар 11.26. Подавленное Соломоном, оно вновь заявило себя при Ровоаме (3Цар 12) и на этот раз разрешилось отделением от дома Давидова 10 колен (3Цар 12.20). Ближайшим поводом к нему служило недовольство Соломоном, наложившим на народ тяжелое иго (3Цар 12.4), и нежелание Ровоама облегчить его. Но судя по словам отделившихся колен: «нет нам доли в сыне Иессеевом» (3Цар 12.16), т. е. у нас нет с ним ничего общего; мы не принадлежим ему, как Иуда, по происхождению, причина разделения в той племенной, коленной розни, которая проходила через весь период Судей и на время стихает при Сауле, Давиде и Соломоне.
Разделением единого царства (980 г. до Р. Х.) на два – Иудейское и Израильское – было положено начало ослаблению могущества народа еврейского. Последствия этого рода сказались прежде всего в истории десятиколенного царства. Его силам наносят чувствительный удар войны с Иудою. Начатые Ровоамом (3Цар 12.21, 14.30; 2Пар 11.1, 12.15), они продолжаются при Авии, избившем 500 000 израильтян (2Пар 13.17) и отнявшем у Иеровоама целый ряд городов (2Пар 13.19), и на время заканчиваются при Асе, истребившем при помощи Венадада Сирийского население Аина, Дана, Авел-Беф-Моахи и всей земли Неффалимовой (3Цар 15.20). Обоюдный вред от этой почти 60-тилетней войны был сознан, наконец, в обоих государствах: Ахав и Иосафат вступают в союз, закрепляя его родством царствующих домов (2Пар 18.1), – женитьбою сына Иосафатова Иорама на дочери Ахава Гофолии (2Пар 21.6). Но не успели зажить нанесенные ею раны, как начинаются войны израильтян с сирийцами. С перерывами (3Цар 22.1) и переменным счастьем они проходят через царствование Ахава (3Цар 20), Иорама (4Цар 8.16–28), Ииуя (4Цар 10.5–36), Иоахаза (4Цар 13.1–9) и Иоаса (4Цар 13.10–13) и настолько ослабляют военную силу израильтян, что у Иохаза остается только 50 всадников, 10 колесниц и 10 000 пехоты (4Цар 13.7). Все остальное, как прах, развеял Азаил Сирийский, (Ibid: ср. 4Цар 8.12). Одновременно с сирийцами израильтяне ведут при Иоасе войну с иудеями (4Цар 14.9–14, 2Пар 25.17–24) и при Иеровоаме II возвращают, конечно, не без потерь в людях, пределы своих прежних владений от края Емафского до моря пустыни (4Цар 14.25). Обессиленные целым рядом этих войн, израильтяне оказываются, наконец, не в силах выдержать натиск своих последних врагов – ассириян, положивших конец существованию десятиколенного царства. В качестве самостоятельного государства десятиколенное царство просуществовало 259 лет (960–721). Оно пало, истощив свои силы в целом ряде непрерывных войн. В ином свете представляется за это время состояние двухколенного царства. Оно не только не слабеет, но скорее усиливается. Действительно, в начале своего существования двухколенное царство располагало лишь 120 000 или по счислению александрийского списка 180 000 воинов и потому, естественно, не могло отразить нашествия египетского фараона Сусакима. Он взял укрепленные города Иудеи, разграбил самый Иерусалим и сделал иудеев своими данниками (2Пар 12.4, 8–9). Впоследствии же число вооруженных и способных к войне было увеличено теми недовольными религиозной реформой Иеровоама I израильтянами (не считая левитов), которые перешли на сторону Ровоама, укрепили и поддерживали его царство (2Пар 11.17). Сравнительно благоприятно отозвались на двухколенном царстве и его войны с десятиколенным. По крайней мере, Авия отнимает у Иеровоама Вефиль, Иешон и Ефрон с зависящими от них городами (2Пар 13.19), а его преемник Аса в состоянии выставить против Зарая Эфиоплянина 580 000 воинов (2Пар 14.8). Относительная слабость двухколенного царства сказывается лишь в том, что тот же Аса не может один вести войну с Ваасою и приглашает на помощь Венадада сирийского (3Цар 15.18–19). При сыне и преемнике Асы Иосафате двухколенное царство крепнет еще более. Не увлекаясь жаждой завоеваний, он посвящает свою деятельность упорядочению внутренней жизни государства, предпринимает попытку исправить религиозно-нравственную жизнь народа, заботится о его просвещении (2Пар 17.7–10), об урегулировании суда и судебных учреждений (2Пар 19.5–11), строит новые крепости (2Пар 17.12) и т. п. Проведение в жизнь этих предначертаний требовало, конечно, мира с соседями. Из них филистимляне и идумеяне усмиряются силой оружия (2Пар 17.10–11), а с десятиколенным царством заключается политический и родственный союз (2Пар 18.1). Необходимый для Иосафата, как средство к выполнению вышеуказанных реформ, этот последний сделался с течением времени источником бедствий и несчастий для двухколенного царства. По представлению автора Паралипоменон (2Пар 21), они выразились в отложении Иудеи при Иораме покоренной Иосафатом Идумеи (2Пар.21.10), в счастливом набеге на Иудею и самый Иерусалим филистимлян и аравийских племен (2Пар.21.16–17), в возмущении жителей священнического города Ливны (2Пар.21.10) и в бесполезной войне с сирийцами (2Пар 22.5). Сказавшееся в этих фактах (см. еще 2Пар 21.2–4, 22.10) разложение двухколенного царства было остановлено деятельностью первосвященника Иоддая, воспитателя сына Охозии Иоаса, но с его смертью сказалось с новой силой. Не успевшее окрепнуть от бедствий и неурядиц прошлых царствований, оно подвергается теперь нападению соседей. Именно филистимляне захватывают в плен иудеев и ведут ими торговлю как рабами (Иоиль 3.6, Ам 1.9); идумеяне делают частые вторжения в пределы Иудеи и жестоко распоряжаются с пленниками (Ам 1.6, Иоиль 3.19); наконец, Азаил сирийский, отняв Геф, переносит оружие на самый Иерусалим, и снова царство Иудейское покупает себе свободу дорогой ценой сокровищ царского дома и храма (4Цар 12.18). Правлением сына Иоаса Амасии кончается время бедствий (несчастная война с десятиколенным царством – 4Цар 14.9–14,, 2Пар 25.17–24 и вторжение идумеев – Ам 9.12), а при его преемниках Озии прокаженном и Иоафаме двухколенное царство возвращает славу времен Давида и Соломона. Первый подчиняет на юге идумеев и овладевает гаванью Елафом, на западе сокрушает силу филистимлян, а на востоке ему платят дань аммонитяне (2Пар 26.6–8). Могущество Озии было настолько значительно, что, по свидетельству клинообразных надписей, он выдержал натиск Феглафелассара III. Обеспеченное извне двухколенное царство широко и свободно развивало теперь и свое внутреннее экономическое благосостояние, причем сам царь был первым и ревностным покровителем народного хозяйства (2Пар 26.10). С развитием внутреннего благосостояния широко развилась также торговля, послужившая источником народного обогащения (Ис 2.7). Славному предшественнику последовал не менее славный и достойный преемник Иоафам. За время их правления Иудейское царство как бы собирается с силами для предстоящей борьбы с ассириянами. Неизбежность последней становится ясной уже при Ахазе, пригласившем Феглафелассара для защиты от нападения Рецина, Факея, идумеян и филистимлян (2Пар 28.5–18). По выражению Вигуру, он, сам того не замечая, просил волка, чтобы тот поглотил его стадо, (Die Bibel und die neueren Entdeckungen. S. 98). И действительно, Феглафелассар освободил Ахаза от врагов, но в то же время наложил на него дань ((2Пар 28.21). Неизвестно, как бы сказалась зависимость от Ассирии на дальнейшей истории двухколенного царства, если бы не падение Самарии и отказ преемника Ахаза Езекии платить ассириянам дань и переход его, вопреки совету пророка Исаии, на сторону египтян (Ис 30.7, 15, 31.1–3). Первое событие лишало Иудейское царство последнего прикрытия со стороны Ассирии; теперь доступ в его пределы открыт, и путь к границам проложен. Второе окончательно предрешило судьбу Иудеи. Союз с Египтом, перешедший с течением времени в вассальную зависимость, заставил ее принять участие сперва в борьбе с Ассирией, а потом с Вавилоном. Из первой она вышла обессиленной, а вторая привела ее к окончательной гибели. В качестве союзницы Египта, с которым вели при Езекии борьбу Ассирияне, Иудея подверглась нашествию Сеннахерима. По свидетельству оставленной им надписи, он завоевал 46 городов, захватил множество припасов и военных материалов и отвел в плен 200 150 человек (Schrader jbid S. 302–4; 298). Кроме того, им была наложена на Иудею громадная дань (4Цар 18.14–16). Союз с Египтом и надежда на его помощь не принесли двухколенному царству пользы. И, тем не менее, преемник Езекии Манассия остается сторонником египтян. Как таковой, он во время похода Ассаргадона против Египта делается его данником, заковывается в оковы и отправляется в Вавилон (2Пар 33.11). Начавшееся при преемнике Ассаргадона Ассурбанипале ослабление Ассирии сделало для Иудеи ненужным союз с Египтом. Мало этого, современник данного события Иосия пытается остановить завоевательные стремления фараона египетского Нехао (2Пар 35.20), но погибает в битве при Мегиддоне (2Пар 35.23). С его смертью Иудея становится в вассальную зависимость от Египта (4Цар 23.33, 2Пар 36.1–4), а последнее обстоятельство вовлекает ее в борьбу с Вавилоном. Стремление Нехао утвердиться, пользуясь падением Ниневии, в приефратских областях встретило отпор со стороны сына Набополассара Навуходоноора. В 605 г. до Р. X. Нехао был разбит им в битве при Кархемыше. Через четыре года после этого Навуходоносор уже сам предпринял поход против Египта и в целях обезопасить себе тыл подчинил своей власти подвластных ему царей, в том числе и Иоакима иудейского (4Цар 24.1, 2Пар 36.5). От Египта Иудея перешла в руки вавилонян и под условием верности их могла бы сохранить свое существование. Но ее сгубила надежда на тот же Египет. Уверенный в его помощи, второй преемник Иоакима Седекия (Иер 37.5, Иез 17.15) отложился от Навуходоносора (4Цар 24.20, 2Пар 36.13), навлек нашествие вавилонян (4Цар 25.1, 2Пар 36.17) и, не получив поддержки от египетского фараона Офры (Иер 37.7), погиб сам и погубил страну.
Если международные отношения Иудеи сводятся к непрерывным войнам, то внутренняя жизнь характеризуется борьбой с язычеством. Длившаяся на протяжении всей истории двухколенного царства, она не доставила торжества истинной религии. Языческим начало оно свое существование при Ровоаме (3Цар 14.22–24, 2Пар 11.13–17), языческим и кончило свою политическую жизнь (4Цар 24.19, 2Пар 36.12). Причины подобного явления заключались прежде всего в том, что борьба с язычеством велась чисто внешними средствами, сводилась к одному истреблению памятников язычества. Единственное исключение в данном отношении представляет деятельность Иосафата, Иосии и отчасти Езекии. Первый составляет особую комиссию из князей, священников и левитов, поручает ей проходить по всем городам иудиным и учить народ (2Пар 17.7–10); второй предпринимает публичное чтение закона (4Цар 23.1–2, 2Пар 34.30) и третий устраивает торжественное празднование Пасхи (2Пар 30.26). Остальные же цари ограничиваются уничтожением идолов, вырубанием священных дубрав и т. п. И если даже деятельность Иосафата не принесла существенной пользы: «народ еще не обратил твердо сердца своего к Богу отцов своих» (2Пар 20.33), то само собой понятно, что одни внешние меры не могли уничтожить языческой настроенности народа, тяготения его сердца и ума к богам окрестных народов. Поэтому, как только умирал царь гонитель язычества, язычествующая нация восстановляла разрушенное и воздвигала новые капища для своих кумиров; ревнителям религии Иеговы вновь приходилось начинать дело своих благочестивых предшественников (2Пар 14.3, 15.8, 17.6 и т. п.). Благодаря подобным обстоятельствам, религия Иеговы и язычество оказывались далеко неравными силами. На стороне последнего было сочувствие народа; оно усвоялось евреем как бы с молоком матери, от юности входило в его плоть и кровь; первая имела за себя царей и насильно навязывалась ими нации. Неудивительно поэтому, что она не только была для нее совершенно чуждой, но и казалась прямо враждебной. Репрессивные меры только поддерживали данное чувство, сплачивали язычествующую массу, не приводили к покорности, а, наоборот, вызывали на борьбу с законом Иеговы. Таков, между прочим, результат реформ Езекии и Иоссии. При преемнике первого Манассии «пролилась невинная кровь, и Иерусалим... наполнился ею... от края до края» (4Цар 21.16), т. е. началось избиение служителей Иеговы усилившеюся языческой партией. Равным образом и реформа Иосии, проведенная с редкою решительностью, помогла сосредоточению сил язычников, и в начавшейся затем борьбе со сторонниками религии они подорвали все основы теократии, между прочим, пророчество и священство, в целях ослабления первого язычествующая партия избрала и выдвинула ложных пророков, обещавших мир и уверявших, что никакое зло не постигнет государство (Иер 23.6). Подорвано было ею и священство: оно выставило лишь одних недостойных представителей (Иер 23.3). Реформа Иосии была последним актом вековой борьбы благочестия с язычеством. После нее уж не было больше и попыток к поддержанию истинной религии; и в плен Вавилонский евреи пошли настоящими язычниками.
Плен Вавилонский, лишив евреев политической самостоятельности, произвел на них отрезвляющее действие в религиозном отношении. Его современники воочию убедились в истинности пророческих угроз и увещаний, – в справедливости того положения, что вся жизнь Израиля зависит от Бога, от верности Его закону. Как прямой и непосредственный результат подобного сознания, возникает желание возврата к древним и вечным истинам и силам, которые некогда создали общество, во все времена давали спасение и, хотя часто забывались и пренебрегались, однако всегда признавались могущими дать спасение. На этот-то путь и вступила прибывшая в Иудею община. В качестве подготовительного условия для проведения в жизнь религии Иеговы ею было выполнено требование закона Моисеева о полном и всецелом отделении евреев от окрестных народов (расторжение смешанных браков при Ездре и Неемии). В основу дальнейшей жизни и истории теперь полагается принцип обособления, изолированности.
* * *
1 «Для всех вас, принадлежащих к клиру и мирянам, чтимыми и святыми да будут книги Ветхого Завета: Моисеевых пять (Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие), Иисуса Навина едина, Судей едина, Руфь едина, Царств четыре, Паралипоменон две, Ездры две, Есфирь едина».
2 «Читать подобает книги Ветхого Завета: Бытие мира, Исход из Египта, Левит, Числа, Второзаконие, Иисуса Навина, Судии и Руфь, Есфирь, Царств первая и вторая, Царств третья и четвертая, Паралипоменон первая и вторая, Ездры первая и вторая».
21:16 Т.е. около 3,5 кг.
22:1 Текст песни повторяется с вариациями в Пс 17.
22:3 Букв.: рог. В древности рог был символом силы и особого достоинства.
22:6 Евр. Шеола.
22:9 Букв.: дым изошел из ноздрей Его, и огонь вырвался из уст Его - угли зажглись от него.
22:13 Букв.: угли горящие.
22:17 Букв.: из вод многих.
22:20 Букв.: на пространное место.
22:27 Друг. возм. пер.: а бесчестному воздаешь по его бесчестью.
22:30 Или: одолеваю стену. Букв.: через стену могу перепрыгнуть.
22:31 Друг. возм. пер.: безупречно.
22:32 Букв.: скала.
22:35 Букв.: медный.
22:36 Или: помощь.
22:37 Букв.: Ты даешь простор шагам подо мной.
22:41 Букв.: Ты дал мне спину врагов моих.
22:51 Букв.: спасения.
23:1 Или: пророческие речения.
23:6 Или: негодные (люди).
23:8 Перевод ко друг. чтению, масоретский текст: он же Адино-эзнит.
23:9 Или: пошли вперед; букв.: поднялись.
23:15 Или: резервуара.
23:18 Такв двух средневековых евр. рукописях и в Пешитте; в масоретском тексте: во главе трех.
23:19 Или: был ему почет и от тех троих.
23:20 а) Так в LXX, масоретский текст: внук великого воина.
23:20 б) См. примеч. к 1 Пар 11:22.
23:23 Или: был ему почет от тридцати.
23:33 а) В масоретском тексте слово «сын» пропущено.
23:33 б) Или: Шаммы из Харара.
23:33 в) Или: Шарара из Харара.
24:1 См. примеч. к 1 Пар 21:1.
24:12 Или: предлагаю.
24:13 В LXX: три года.