Пётр говорит здесь о тех, кто сам сбивается с пути праведности и сбивает других. Впрочем, никаких имён апостол не называет — вероятно, адресаты его послания и без того знали, о ком идёт речь...
Пётр говорит здесь о тех, кто сам сбивается с пути праведности и сбивает других. Впрочем, никаких имён апостол не называет — вероятно, адресаты его послания и без того знали, о ком идёт речь. Описывая этих людей, Пётр характеризует их как таких, кто идёт за похотями своей плоти, презирая власть (имеется в иду власть Бога, а не «начальства» Синодального перевода) и не боятся поносить славу (речь явно идёт о славе Божьей, а не о «высших» Синодального перевода).
Как видно, лжеучителей отличает прежде всего отсутствие того священного трепета, который в Библии называется страхом Божьим. Такие люди могут быть только лжеучителями: ведь если слава Божья (а в библейских книгах так называется Божье присутствие) для них ничто, то и Царства они не могут увидеть по определению. Естественно, быть христианским учителем такой человек никак не может.
Собственно, тут Пётр приводит главный признак лжеучителя: такой человек никогда не признает никого высшим себя, даже Бога. Теоретически лжеучитель может, конечно, ссылаться на Бога как на высший авторитет, но в глубине души он всё-таки никаких авторитетов не признаёт, кроме своего собственного, и нередко даже опыт встречи с Богом лицом к лицу такого человека ни в чём не убеждает.
При этом не обязательно думать, что, говоря о похотях, апостол непременно имеет в виду грязный разврат. Внешне всё может быть вполне благообразно и даже благочестиво, но по сути лжеучитель потакает себе, своему эго, а что потакание имеет весьма утончённый и даже религиозно изысканный характер, сути дела не меняет. Но апостол не торопит события: он знает, что все точки над i будут расставлены только в день возвращения Спасителя и окончательного торжества Царства. Пётр, как видно, хорошо запомнил притчу своего Учителя о пшенице и сорняках. Поэтому он не призывает выпалывать поле. Он лишь предостерегает вставших на путь от следования за теми, кто может их с этого пути сбить. А каким путём идти, каждый выбирает сам.
2:1-3 Как в ВЗ были лжепророки (Иер 5:31; Иер 23:21; Иер 2:9), так и среди христиан явятся лжеучители. Искажение ими апостольского Предания и их алчность, льстивость и тщеславие служат признаком ложности учения, проповедуемого ими.
2:2 "Путь истины" - благовестив Христово (ср. Деян 19:9-23).
2:3 "Суд", т.е. осуждение лжеучителей (ср. Иуд 1:4).
2:4 Автор ссылается на иудейское предание, запечатленное в кн. Еноха. Согласно сказанию этой книги, перед потопом тварные духи сошли на землю, чтобы соблазнять людей, научить их магии и волхвованиям. За это они были скованы в темной бездне преисподней. Сказание возникло как комментарий к Быт 6 1 сл.
2:5-9 Праведники ВЗ - Ной и Лот, жившие среди нечестивых, были сохранены, в то время как на грешниках совершилось возмездие (Быт 7:18-23; Быт 19). Первый из них - до потопа.
2:10 "Презирают начальства", точнее - презирают Владычество ("kuriothV"), т. e. отрицают, что Христос есть Бог и Господь. "Не страшатся злословить высших", точнее: бестрепетно хулят славы ("doxaV"), т.е. ангелов Божиих. Лжеучители присваивают себе право судить принадлежащее только Богу.
2:12-16 По-видимому, лжеучители, о которых говорится в Послании, отвергали нравственную строгость первохристианских общин и одобряли тесные контакты с язычниками. Тем самым они уподобились Валааму, который вводил Израиль в соблазн и поощрял союз с идолопоклонниками (Числ 22:5сл.; ср. Откр 2:4; Иуд 1:11).
2:13 "Во вседневной роскоши", точнее - в разгуле среди бела дня.
2:19 "Обещают им свободу" - вера в Христа ведет к добру и к подлинной свободе (Рим 6:15; Иак 1:25; 1 Петр 2:16). В противоположность этому, еретики под предлогом свободы сбрасывают узду нравственного закона (Иуд 1:4), но грех порабощает их (ср. Ин 8:34; Рим 6:16-17).
2:20 "Опять запутываются в них" - здесь идет речь не об еретиках, а о христианах, соблазненных ими.
2:20-22 Человек, познавший "путь правды", путь Христов, и возвратившийся на путь зла, несет большую ответственность, чем те, кто никогда не знал об истинном пути.
2:21 "Возвратиться назад" (т.е. отвратиться) "от преданной им" (точнее - от переданной, греч "paradoqeishV") святой заповеди, т.е. закона Христова.
3:1 Подразумевается 1 Петр.
3:3 "Знайте прежде всего" - это предсказание в большей мере связано с учением апостолов (Деян 20:29; 2 Тим 3:1-5), чем с ВЗ-ными пророчествами (ср. Иуд 1:18).
3:3-4 "Последние дни", т.е. дни, предваряющие Второе Пришествие. "Ругатели" (точнее: "насмешники"). Говорится о тех, кто высмеивал надежду христиан на Парусию (Второе Пришествие Господа). "Отцы" - некоторые толкователи думают, что здесь говорится о первом поколении христиан. Но более вероятно, что смысл фразы таков: "С тех пор как первые люди умерли, смерть продолжает пожирать людей. И с приходом Христа это осталось неизменным".
Еще Ориген (III в.), Евсевий (IV в.), св. Кирилл (IV в.) и 6л. Иероним (IV в.) ставили под сомнение принадлежность 2 Петр непосредственно ап Петру. Во 2 Петр отражено время, когда мысль о скором конце мира перестала быть общей для всех христиан (2 Петр 3:4). По-видимому, на эту перемену повлияло разрушение Иерусалима (70 г.), с которым связывали сроки последнего Суда. Апостолы рассматриваются автором как представители эпохи, уже прошедшей (2 Петр 3:2). Большинство современных толкователей считает, что 2 Петр есть запись проповедей Петра, сделанная в конце 1 в., уже после его смерти, с использованием текстов из послания ап Иуды. Однако ряд посланий ап Павла (2 Петр 3:15 сл) может служить свидетельством того, что оно написано в последние годы жизни обоих апостолов.
Наиболее значительными положениями этого послания можно считать: призвание христиан стать причастниками Божеского естества (2 Петр 1:4), утверждение богодухновенности Писаний (2 Петр 1:20-21), уверенность во втором пришествии Господнем и возвещение — после уничтожения мира огнем — нового неба и новой земли, на которых будет обитать правда (2 Петр 3:3-13).
2:1 Имея в виду изобразить, для предостережения читателей, нравственный облик лжеучителей, частью уже появившихся ко времени написанного послания, частью же имевших с особою силою выступить впоследствии, апостол ставит этих лжеучителей в параллель с ветхозаветными ложными пророками, ψευδοπροφη̃ται, имя которых он усвояет и лжеучителям христианских времен. "Под лжеучителями апостол разумеет единомышленников Николая и Коринфа, а именем пророчества, общепридаваемого и пророкам, и лжеучителям, предостерегает верующих, чтобы не внимали лжепророкам" (блаж. Феофилакт). Признаками древних лжепророков были: самозванное принятие ими на себя пророческого служения, хотя они и настаивали на своем божественном призвании (Иер 23:21; 27:12); возвещение предсказаний по видам корысти и человекоугодничества (3 Цар 22:10-13,19-23), лживость предвещаний, ничтожество чудес (Иез 13:3 и сл. и др.), главная же черта: проповедь не во Имя Единого Истинного Бога и чистого служения Ему, а — во имя богов иных (Втор 13:1-5; 18:20 и др). Подобно этому, и лжеучители апостольского и послеапостольского времени, по словам апостола, "введут пагубные ереси, и отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель".
2:2-3 Свое пагубное учение лжеучители имеют распространять в народе, руководясь побуждениями корыстолюбия, и будут иметь успех, грозящий гибелью и им, и обольщенным их последователям. "Чтобы показать, что они совершенно чужды божественного учения, говорит, что они употребляют льстивые слова" (блаж. Феофилакт).
2:4-8 В подтверждение мысли о неизбежности суда и погибели на лжеучителей, апостол указывает три примера такого суда Божия из истории древнего мира: суд над падшими ангелами (ст. 4), над предпотопным человечеством, кроме Ноя с семьею (ст. 5 сн. Быт 6-8 гл.), и над нечестивыми городами Содомом и Гоморрою (Быт 19:6), кроме праведного Лота (ст. 7-8). Грех ангелов, о котором говорит здесь, ст. 4, ап. Петр, а равно и ап. Иуда в своем послании (Иуд ст. 6), весьма многие толкователи древнего и нового времени понимали в смысле плотского падения ангелов, причем своеобразно истолковывалось повествование Быт 6:14, согласно с некоторыми кодексами LXX-ти, Иосифом Флавием (Иудейские древности I, III, §1), Филоном (De Gigant. §2), книгою Еноха (гл 6-10) и многими иудейскими и древнехристианскими толкователями. Но с духом всей библейской ангелологии это объяснение не мирится (см. в книге: проф. свящ. А. Глаголев. Ветхозаветное библейское учение об ангелах. Киев, 1900, с. 201-205 примеч. ). По Ин 8:44, грех диавола состоял в отступлении или отпадении от истины и упорное коснение во лжи. Из 1 Тим 3:6 по аналогии заключали, что первоначальным грехом диавола была гордость, а по догадке некоторых учителей Церкви, именно в отношении Сына Божия (ср. Евр 1:6).
2:4 Адский мрак, слав.: пленицы мрака, греч.: σειραι̃ς ζόφου, — синоним бездны Лк 8:31.
2:5-6 Во втором (ст. 5) и третьем (ст. 6) примере апостол обращает мысль читателей уже к библейской истории человечества, причем рядом с карою над нечестивыми указывает и спасение благочестивых. "Для чего же к примерам худых людей он присовокупляет примеры добрых?.. Апостол как бы так говорит: Бог умеет неизбежно наказывать живущих во грехах, как наказал ангелов согрешивших, людей предпотопных, города Содомские. Умеет награждать и делающих правду, как наградил Ноя, Лота" (блаж. Феофилакт).
2:9 Из приведенных в ст. 4-8 примеров апостол делает нравоучительный вывод в духе вообще библейского воззрения на божественное вознаграждение и возмездие людям (ср. Пс 33:20; Притч 16:4; 1 Кор 10:13; Откр 3:10). Все сказано апостолом "для того, во-первых, чтобы вместе воспомянуть историю о погибели нечестивых и спасении праведных; во-вторых, для того, чтобы через сопоставление их выставить ужасную злобу грешников и светлые совершенства добродетельных; наконец, для того, чтобы убедить своих слушателей возненавидеть нечестие одних по причине наказаний за оное и возлюбить добродетель других по причине ее спасительности" (блаж. Феофилакт).
2:10-15 Преподав читателям руководственные наставления касательно осторожности в отношении соблазнов лжеучителей, апостол теперь переходит к подробнейшей характеристике этих последних. Нравственная распущенность с наклонностью к противоестественным плотским порокам (ст. 10,14) и дерзость в отношении ко всякой власти (ст. 10-11) особенно выделяются в мрачной характеристике лжеучителей. "Смысл (целой характеристики) такой: они, говорит апостол, не имеют ничего свойственного чистоте, но пристают к чистому обществу, как пятна на чистой одежде. Когда обольстят кого-нибудь и успеют сделать попавшихся в их сети мужей и жен нечистыми, почитают это дело насаждением, дополняя свое развращение. Они, и пиршествуя с вами, делают это не по любви и общению с другими, но потому, что находят это время удобным для обольщения женщин. Ибо они, имея глаза, смотрят не на что другое, как только на любострастие, и непрестанно имея это в виду и греша, как сыны проклятия, прельщают неутвержденные души. Ибо сердце их приучено ни к чему другому, как только к любостяжанию, т. е. к разврату или корысти, и через тот и другую оставив путь, могший привести их к спасению, они заблудились от него" (блаж. Феофилакт).
2:15-16 Нравственная распущенность и корыстолюбие современных апостолу и будущих лжеучителей поясняется здесь, как и у ап. Иуды (ст. 11) и в Апокалипсисе (Откр 2:14), сравнением их с Валаамом, тоже оказавшимся повинным в любостяжании (Чис 22:5 и сл.; 22-23-34) и, кроме того, введшим израильтян в соблазн общения с мадианитянками (Чис 25:1; 31:16). При этом ап. Петр вспоминает, ст. 16, о сверхъестественном вразумлении, данном Богом через бессловесную ослицу пророку. "Отсюда научаемся, что Валаам, получив однажды запрещение от Бога идти к Валаку, снова побуждаем был к тому надменною своею страстью, которую он откармливал своим неистовым чародейством, но обузданный страхом Божиим и страшными знамениями, бывшими во время пути, не переменил слово благословения, которое было делом не чародейства. Ибо пророки с сознанием произносят свои вещания. Посему-то и апостол назвал его "пророком, как сознававшего, ибо он говорил... Итак благословение его было делом не волхвования, но силы Божией" (блаж. Феофилакт).
2:17-19 Продолжая и заканчивая характеристику лжеучителей, апостол уподобляет их безводным источникам и пустым облакам. "Уподобляет безводным источникам потому, что они утратили чистоту проповеди и сладкую воду жизни. Сравнивает их с облаками, гонимыми ветром, разумея ветр противный, почему и назвал его бурею, так как буря приводит гонимое ею в совершенный беспорядок. Они, говорит, облака не светлые, каковы святые, но темные, полные мрака" (блаж. Феофилакт). В ст. 18-19 обратная речь ст. 17 раскрывается со стороны своего смысла и значения. Лжеучители "по суетности произносят речи надутые, привлекая плотскою похотью в разврат тех, которые совершенно избегли оного, или, если некогда и находились в заблуждении, то впоследствии покорили себя Господу. Сами, говорит, будучи рабами упомянутой нечистоты, которую по справедливости и назвал тлением, обещают обольщаемым свободу. А почему они обещают свободу, сами будучи рабами греха, приводит на то прекрасное доказательство: кто какою страстью побежден, тот и раб ее" (блаж. Феофилакт).
2:20-22 Желая высказать ту важную мысль, что "познавшие истину, но опять придерживающиеся прежнего нечестия, впадают в зло, худшее прежнего" (блаж. Феофилакт), апостол поясняет свою мысль, в ст. 22, двумя сравнениями, из которых первое заимствовано из Притч 26:11, а второе, вероятно, из ходячего приточного выражения неписанного. "Смысл речи такой: если те, которые через познание Господа и Спасителя Иисуса Христа избегли скверн мира, опять запутываются в них и побеждаются ими, то они, без сомнения, и порабощаются ими, и положение их становится хуже, чем было до познания о рабстве, ибо сатана усиленно старается, чтобы они впали в большее зло. Посему-то апостол и говорит, что при такой будущности для тех, которые добровольно возвращаются на зло, лучше было бы им не познавать (правды), нежели, познав, впадать в большее зло. Потому что и пес, возвращающийся на свою блевотину, бывает еще отвратительнее, подобно как и свинья, ищущая омыться от грязи, если делает это в грязи же, оказывается еще грязнее прежнего" (блаж. Феофилакт). Эта грозная и предостерегающая мысль апостола относится и к лжеучителям, и к обольщаемым ими, и ко всем согрешающим христианам и через грех отпадающим "от преданной им святой заповеди" (ст. 21). Но в особенной силе применимо это апостольское прещение к лжеучителям; к ним, точнее к особой группе лжеучителей, отрицавших действительность второго пришествия Господа, и переходит теперь апостол Петр (3:3-4).
3:1-2 Одушевленный пастырскою ревностью о спасении христиан, апостол, ввиду близкой своей кончины (1:14), пишет своим духовным чадам новое, второе послание, в котором, как и в первом, он "напоминанием возбуждает чистый смысл" читателей (ст. 1), в согласии с целым учением пророков и апостолов и с заповедью Самого Господа, и в противоположность омраченной мысли лжеучителей. (ст. 3 и сл.). "Чистому смыслу свойственно помнить, что выслушано или заповедано спасительного и возбуждаться к исполнению сего на деле со всею силою и усердием. А заповедано это через проповедь пророков и апостолов" (блаж. Феофилакт), возвещавших и первое, и второе пришествие Господа Спасителя. Апостол желает утвердить и закрепить учение евангельское в устах христиан ввиду имеющих появиться и уже появившихся лжеучителей и ругателей.
3:3-4 Сущность лжеучения "ругателей" (ἐμπαι̃κται, насмешники), имеющих явиться "в последние дни", состоит в отрицании второго пришествия Христова. Хотя о таком лжеучении мы узнаем только из рассматриваемого места, однако, возможность и действительность его появления уже в апостольское время не подлежит сомнению. Лжеучители, здесь обличаемые, — натуралисты, ссылавшиеся на неизменность основных законов мировой жизни и всего вообще предшествующего мирового порядка, и отсюда делавшие заключение, что и в будущем жизнь мира останется неизменною, и никакой мировой катастрофы не предвидится. Подобное лжеучение, опирающееся на неизменность мирового порядка (ср. Еккл 1:4), известно было еще задолго до христианства (ср. Прем 2). В апостольское же время для возникновения рассматриваемого лжеучения могло иметь для себя особую почву. Известно, что в Солунской церкви ожидали скорого пришествия (парусии) Господа и скорбели о тех, которые не останутся в живых до открытия дня Господня (1 Фес 4:13 и сл.), почему апостол Павел должен был нарочито успокаивать смущенных верующих (2 Фес 2:1 и сл.). И вообще многим христианам апостольского века было присуще ожидание близости парусии (Иак 5:8; 1 Петр 4:7). Тогда против этого живого упования, иногда переходившего разумную меру, и выступила нравственная распущенность некоторых лжеучителей, не мирившаяся со днем суда Божия, всячески желавшая устранить мысль о нем, причем мотивом выставлялось, ст. 4, натуралистическое соображение о незыблемости мирового порядка и, кроме того неисполнившееся будто бы, обетование о парусии (быть может, указывалось на эсхатологическую беседу Господа, Мф 24). "Страстно живущие по своим похотям, видя, что некоторые страшатся пришествия Господня, о котором с некоторыми богоносцами предвозвестил и Сам Господь, и потому путаются нечистою жизнью их, и особенно потому, что за предсказанием не тотчас следует событие, но для спасения вписанных в книге спасаемых допущен промежуток, бесстыдно нападают на верующих и насмехаются над ними" (блаж. Феофилакт).
Писатель послания, известного в каноне под именем второго послания ап. Петра, в самом подписании называет себя Симоном Петром, рабом и апостолом Иисуса Христа, т. е., теми же именами, которыми он называл себя и в 1-м послании, с прибавлением двух: Симон, раб (1:1). В самом содержании есть немало черт сходства с содержанием первого послания, а также указаний на личность великого первоверховного апостола Петра. В самом начале послания, 1:2-4, апостол, как бы продолжая речь в конце первого послания, 5:12, говорит о величии благ христианской веры и высоте облагодатствованного состояния христиан. Затем о себе апостол говорит, как об очевидце величия Господа Иисуса Христа и славы Его преображения (1 гл. ст. 16-17), а в 3:1 замечает, что читателям он пишет уже второе послание. Дух послания, пламенность речи, отражающая пламенную ревность ап. Петра, в свою очередь свидетельствуют о принадлежности ему и второго послания. Наконец, в отношении свящ. писателя послания к ап. Павлу, которого он называет своим возлюбленным братом (3:15) и об искажении учения которого невеждами он скорбит (3:16), тоже можно видеть печать апостольского духа св. Петра. Вообще, по совокупности всех данных содержания 2 послания ап. Петра, "оно есть напоминание о том, что прежде писано" (блаж. Феофилакт), и именно апостолом Петром.
Но, несмотря на эти внутренние свидетельства принадлежности 2 послания ап. Петра именно первоверховному апостолу, многие исследователи нового времени, начиная еще с Эразма, Кальвина и Г. Гроция, оспаривают подлинность этого послания и считают его написанным неизвестным апостольским учеником. Основанием для этого указывают прежде всего отсутствие до начала III христианского века прямых свидетельств о 2-м Петровом послании, причем не раз были высказываемы и сомнения в происхождении его от св. ап. Петра. Второе соборное послание ап. Петра не находится в сирском переводе Пешито (2-го века), нет о нем упоминания и в так называемом фрагменте Муратория. Однако, если действительно вся Церковь признала это послание подлинным лишь в конце IV века, а в предыдущие века в некоторых церквах оно оставалось неизвестным, то это более всего свидетельствует о той крайней осторожности и разборчивости, с какою Церковь вела дело установления новозаветного канона. Впрочем, косвенные свидетельства известности 2 Петра древнейшим церковным писателям, бесспорно, существуют, как показывают отдельные выражения и мысли, весьма близко напоминающие соответствующие места из 2 Петра. Это именно нужно сказать о первом послании св. Климента Римского к Коринфянам (гл. IX, ср. 2 Петр 1:17; 2:5; гл. XXXV, ср. 2 Петр 2:2), о "Пастыре" Ермы (Видение III, 7; сн. 2 Петр 2:15,21,22), о сочинении св. Иустина Мученика "Разговор с Трифоном Иудеем" (гл. LXXXI, ср. 2 Петр 3:8) и соч. Феофила Антиохийского "Ad Autol." II, 9; ср. 2 Петр 1:21. По свидетельству Евсевия Кесарийского, Климент Александрийский даже написал толкование на 2 Петра (Церковная история VI, 14, 1), что, конечно, указывает на глубокое уважение к этому посланию в древней Церкви. А Ориген, упоминая о том, что подлинность 2 Петра некоторыми оспаривается, сам, однако, признает его подлинным, говоря, например: "Петр двумя трудами своих посланий вещает" (Migne. s. gr. t. XII, 857). Решительно признавали подлинность 2 Петра св. Дидим и Афанасий Александрийские (Воскресн. чтен. 1877, № 38).
Неподлинность 2 послания ап. Петра в новое время пытались доказать и из внутренних оснований — из замечаемых в содержании послания черт несходства, различия в сравнении с содержанием 1 Послания. Так, говорят, в богословии 1 послания главное понятие — понятие надежды (ἐλπίς), во 2-м — понятие — знания (ἐπίγνωσις). В 1-м послании не раз говорится о близости парусии второго пришествия, во 2-м читаем лишь о внезапности, но не близости парусии. В 1-м послании неоднократно говорится о гонениях на христиан, во 2-м же говорится о возможном или действительном появлении лжеучителей, от которых апостол предостерегает читателей. В первом послании апостол Петр весьма часто пользуется книгами Ветхого Завета, во втором же послании почти нет буквальных цитат из Ветхого Завета; язык первого послания обилует гебраизмами, язык же второго приближается к эллинистическому диалекту. Но все эти черты различия между обоими посланиями часто крайне преувеличены; например, понятие христианской надежды, несомненно, присуще писателю 2 Петра (1:4,11; 3:12), ровно как и идея христианского знания совершенно не чужда, а, напротив, присуща и свящ. писателю первого послания ап. Петра (1 Петр 1:12,25,26; 2:2), частью, совершенно субъективны или даже мнимы, каковы различия в языке и стиле, частью же вполне естественны и в произведениях одного писателя, писанных в разное время и отражающих поэтому разные события или обстоятельства: при написании первого послания христианам угрожали внешние гонения, а во время составления второго послания обозначались внутри христианского общества зачатки еретических учений; и то, и другое нашло соответствующий отклик со стороны великого апостола. Таким образом, ни внешние свидетельства о послании, ни внутренние данные содержания его не заключают в себе ничего, что заставляло бы отступить от церковного воззрения на 2 Петра, как подлинное произведение первоверховного апостола Петра.
Ближайшим побуждением к написанию этого послания было желание старца-апостола, приблизившегося уже к смерти (1:14-15), — дать предостережение и орудие христианам против нарождавшихся лжеучений. Имея много общих черт в изображении последних с 2 посланием ап. Павла к Тимофею (2 Тим 2 гл.), второе послание ап. Петра является, вероятно, современным последним писанием: как 2 Тим есть последнее послание апостола языков и составляет предсмертный завет его Церкви, так и 2 Петр написано ап. Петром незадолго до его смерти и тоже является произведением предсмертных пророческих вещаний великого апостола; и то и другое послание написаны были в Риме, около 66-67 гг. по Р. Х.
В русской литературе, кроме не раз упомянутого труда преосвящ. епископа Михаила. Толковый Апостол. Ч. 2-я (Киев, 1905), имеются еще: 1) архим. (ныне архиеп.) Никанор. Общедоступное объяснение второго Соборного послания святого апостола Петра. Казань, 1889; 2) иеромонах (ныне епископ) Георгий. Изъяснение труднейших мест 2 Петра. Симферополь, 1901; и 3) профессор о. протоиерей Д. И. Богдашевский. Второе соборное послание св. апостола Петра (в "Опытах по изучению Священного Писания Нового Завета, Вып. I"). Киев, 1909.
2:13 Образ временной жизни.
2:1 См. примеч. к Гал 5:20.
2:2 Букв.: многие последуют их непотребству.
2:3 Букв.: и гибель их не дремлет.
2:4 а) Букв.: в Тартар.
2:4 б) В некот. рукописях: послал их в пещеры мрака.
2:9 а) Или: испытанию.
2:9 б) Букв.: а неправедных до Дня Суда держать под стражей наказываемыми; друг. возм. пер.: под стражей до Дня Суда, когда они будут наказаны.
2:11 Или: не произносят против них порочащего приговора / суда.
2:13 а) Или: воздастся им злом за (причиненное) зло.
2:13 б) Букв.: наслаждением считают они среди дня распутство, (они суть) пятна и пороки, утопают они в своих обманах (в некот. рукописях: в своих вечерях любви), пируя вместе с вами.
2:14 а) Букв.: глаза их полны (чувственной страсти к) прелюбодейке.
2:14 б) Букв.: дети проклятия.
2:15 В некот. рукописях: Веора.
2:17 Букв.: мрак тьмы.
2:19 Или: морального разложения.
2:20 а) Букв.: убежать.
2:20 б) Букв.: стало для них последнее хуже первого.
2:22 Притч 26:11.
3:1 а) Букв.: возлюбленные; то же в ст. 8 и 14.
3:1 б) Букв.: пробуждаю вашу чистую / искреннюю мысль.
Свое второе послание апостол Петр написал, вероятно, незадолго до смерти, в Риме, в 66 г. по Р.Х. Оно вновь адресовано общинам в Малой Азии. Там появились лжеапостолы, которые своими напыщенными речами вводили верующих в соблазн, подталкивая их к безудержному удовлетворению низменных страстей. Они злоупотребляли христианской свободой в угоду своей плоти. Их жизнь и слова бросали тень на Иисуса и представляли Бога лжецом. Божие обещание, что Иисус однажды придет вновь, чтобы навсегда воссоединиться со Своей Церковью, не принималось ими всерьез. Своим посланием Петр хочет предостеречь христианские общины Малой Азии от этих якобы апостолов и положить конец их влиянию на верующих. Он призывает христиан не поддаваться сомнениям, которые расшатывают их веру. Им следует и впредь вести богоугодную жизнь и связывать все свои надежды с Богом.