В поисках смысла (Книга Экклезиаста)

Книга Экклезиаста в библейском и историческом контексте

Книга Экклезиаста во многом представляет собой уникальное явление в составе Священного Писания, заметно отличаясь от всех остальных его книг как содержанием, так и образом мыслей автора. Книга Экклезиаста венчает собой важное направление развития ветхозаветной религиозности, связанное с понятием мудрости (המכח, khokhma). В известной степени ее можно считать одной из заключительных книг Ветхого Завета, наряду с пророческими писаниями предварившей эпоху прихода Спасителя. Едва ли можно назвать в составе Ветхого Завета книгу, которая могла бы сравниться с книгой Экклезиаста по своему влиянию на умы читателей на протяжении столетий, прошедших с момента ее написания. Даже далекие от веры мыслители обращались к ней как к одному из наиболее глубоких философских трактатов; место книги Экклезиаста не только в религиозной истории, но и в истории человеческой мысли неоспоримо.

По своему жанру книга Экклезиаста может быть названа философским размышлением, и этим она радикально отличается не только от исторических и пророческих книг, но и от учительных книг Ветхого Завета. Авторство и время написания книги не могут быть в точности установлены. Книга надписана как «Слова Экклезиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме»; такое надписание, очевидно, имеет в виду прославленного своей мудростью царя Соломона. Еврейское название книги «Кохелет» (תלהק, Kohelet, говорящий в собрании) происходит от להק (kahal), означающего «собирать, созывать», что соответствует греческому ἐκκαλέω. Отсюда греческий перевод надписания «Ἐκκλησιαστής», восходящий к ἐκκλησία, народное собрание. В новозаветном греческом языке это слово стало обозначать Церковь. Слово Кохелет (Экклезиаст) может быть поэтому передано как «говорящий в собрании» или Проповедник. Свт. Григорий Нисский видит в этом имени указание на высшего Наставника Церкви — Христа .

Так или иначе, большинство исследователей сходятся в том, что надписание книги Экклезиаста представляет собой типичный для древней литературы псевдоэпиграф. Автор книги приписывает ее царю Соломону как прообразу всех израильских мудрецов, мудрейшему из мудрых. Надписывая книгу именем знаменитого царя, автор преследует главным образом цель включить свое произведение в единую духовную традицию. Не раз используется этот прием и в библейских книгах. Между тем некоторые выражения и самый язык книги Экклезиаста свидетельствуют о том, что она не могла быть написана Соломоном, но принадлежит послепленной эпохе. Достаточно указать здесь выражения 1:12: «Я, Екклесиаст, был царем над Израилем в Иерусалиме», где автор говорит о своем царствовании в прошедшем времени, и 1:16: «я возвеличился и приобрел мудрости больше всех, которые были прежде меня над Иерусалимом». Едва ли царь Соломон, царствовавший до конца своей жизни, мог бы говорить об этом в прошедшем времени; кроме того, Соломон был вторым после Давида царем в Иерусалиме, так что выражение «все, которые были прежде меня над Иерусалимом» также свидетельствует о том, что мы имеем дело с псевдоэпиграфом. Язык книги Экклезиаста, испытавший заметное влияние арамейского языка, характерен для послепленной эпохи. Об этом же свидетельствуют и некоторые детали содержания книги. По предположению большинства библеистов, книга, вероятно, была написана на рубеже 4–3 вв. до Р.Х.

Если принимать эту датировку (а у нас нет серьезных оснований сомневаться в ней), ближайшими по времени написания к книге Экклезиаста окажутся написанные примерно за столетие до нее книги пророков Малахии и Иоиля, а также книга Иова. Несколько позже возникли книги пророка Даниила и книги Маккавейские. В широком контексте книгу Экклезиаста следует отнести, таким образом, к середине послепленной эпохи, когда Ближний Восток, в том числе и Святая земля, испытали череду политических катаклизмов, наиболее важными из которых были завоевания Александра Македонского. Духовная атмосфера этой эпохи характеризовалась растущим религиозным индифферентизмом; ценности единобожия постепенно забывались; все более глухо звучал призыв к избранному народу посвятить Богу всю жизнь. Пророческие писания, возвещавшие скорое избавление и приход Мессии, перестали восприниматься всерьез. Мистический опыт пророков постепенно забывался, и вера Израиля воспринималась главным образом как закон, регламентирующий устройство жизни в посюстороннем мире.

Особенно сильно сказалась на росте религиозного индифферентизма кодификация Торы и возобновление Завета, совершенные по возвращении из плена Ездрой и Неемией. Одновременно, в первую очередь среди просвещенных слоев иудейского общества, возрастал интерес к общечеловеческой культуре, не соотносимой с религиозным призванием Израиля. В результате вера и поклонение Единому Богу стали отходить на второй план и рассматриваться как часть национальной истории и фольклора, второстепенная с точки зрения устроения жизни. Особенно сильными эти настроения стали в эллинистическую эпоху. Последние пророки не раз гневно обличали религиозный формализм, ставший характерной чертой жизни Израиля позднего ветхозаветнго периода. Отношения людей с Богом сводились по представлениям этого времени к исправному принесению жертв и не распространялись ни на что более; Бог Авраама, Исаака и Иакова стал в глазах иудеев во многом напоминать языческих божеств окружающих народов. В эту эпоху рождается стремление к формальному исполнению закона, столь характерное для фарисеев времен земной жизни Господа Иисуса Христа, а также и для иудейства после Нового Завета.

Наиболее значимым в жизни человека считался успех в устроении земной жизни; богатство и благоденствие стали восприниматься не только как дар Божий, но и как даваемая Богом награда за праведность. Земной успех свидетельствовал в глазах иудеев, что Бог благоволит к данному человеку; бедность и страдание, напротив, считались прямым следствием греха и неугодности Богу. Эта позиция не раз будет обличатьмя в проповеди Господа Иисуса Христа. В целом для духовной атмосферы эпохи характерна глубокая секуляризация сознания людей, что, несомненно, сближает ее с современным миром. И в том, и в другом случае секуляризация сознания и жизни ведет к распространению скептицизма и мучительным поискам ускользающего смысла жизни. По крайней мере стилистически, книга Экклезиаста может быть названа манифестом такого скептицизма, хотя ее содержание и значение в общебиблейском контексте представляется более глубоким.

Книга Экклезиаста была включена в состав Священного Писания Ветхого Завета, наряду с другими учительными книгами, к концу 1-го в. по Р.Х. Решающую роль в канонизации книги сыграл Ямнийский канон, составленный между 75 и 117 гг. по Р.Х. Около этого времени книга Экклезиаста входит в годичный круг синагогальных чтений. Признают каноничность книги Экклезиаста и большинство христианских авторитетов .