Мысли вслух на Пс 113:1-25

Радостное воспоминание об исходе из Египта неотделимо от радости богопознания, от понимания того, что освобождение из рабства не было случайной удачей, но произошло в результате Божиего водительства и доверия к Нему народа. Доверие, однако, неоднократно ослабевало, поэтому не нам, не тем, кто хотя и испытал трудности исхода, но при этом не раз был готов повернуть назад, принадлежит слава, а Имени Господа, то есть, Ему Самому.

Адресованное язычникам пожелание стать такими же бесчувственными, как и их идолы, может показаться обычным выпадом по адресу врагов, одним из тех, что мы уже не раз встречали на страницах Ветхого Завета. Между тем в этих словах можно увидеть и тот смысл, что человек легко может уподобиться тем, кого выбирает в качестве ориентира. И если мы признаём, что сотворены по образу и подобию Божию, то становимся способными к принятию предоставляемой Им возможности восхождения к Нему. Отворачиваясь же от Него, мы духовно обедняем себя и рискуем стать такими же бесчувственными, как идолы.

Этот Псалом можно с уверенностью назвать "кратким пособием евангелизатору". Как еще выразить словами тот факт, что можно сделать себе идола и поклоняться ему, но никогда кусок дерева, железа или золота не услышит тебя. Бог, который стал человеком, разделил с нами все вплоть до смерти - Он слышит, видит, обнимает нас. Он говорит с нами, общается. Он любит нас. Он действует в мире, несмотря на наше сопротивление. И человек, которому Бог даровал вечную жизнь, прославит своего Спасителя.

О Едином, сотворившем небо и землю, знали многие народы древности: египтяне, шумеры, греки, индийцы. Но никто из них Ему не поклонялся: Он был слишком далеко от земли и от людей с их жизнью и с их проблемами. Такой далёкий Бог был практически недоступен, а потому Он как бы и не существовал вовсе: какое дело человеку до Бога, Которому нет дела до человека? Его законы действуют в мире, как неумолимая сила, а обращаться к Нему бесполезно: Он всё равно не услышит и ничего не будет менять в Своём раз и навсегда сотворённом мире, живущем по раз и навсегда утверждённым, незыблемым и неумолимым, законам.

В существование такого Бога многие верили и позже, уже в Новое время, иногда прикрывая этой верой свой практический атеизм, иногда же страдая от мысли, что миром правит неумолимый Владыка, Которого бесполезно просить о чём бы то ни было. Уникальность Библии заключается не в том, что она рассказывает нам о едином Боге, сотворившем небо и землю: это не было новостью ни во времена Авраама, ни во времена Моисея. Уникальность Библии — в сохранённой ею традиции, традиции уникальной, в основе которой лежит откровение этого единого Бога и опыт живого общения с Ним.

Бог не остаётся только неким надмирным Существом, Он снисходит к человеку, Он, по слову гимнографа, «склоняется, чтобы взглянуть на небо и на землю», склоняется из Своей надмирной вечности с тем, чтобы лицом к лицу встретиться с человеком, с тем самым человеком, которого Он сотворил, которому дал свободу и которого теперь Он хочет видеть Своим сыном.

Тут именно живые отношения, отношения, при которых бывает всякое: принятие и отторжение, «да» и «нет», взлёты и падения, которые не всегда в радость не только человеку, давно забывшему о Боге, но и Самому Богу, часто получающему от забывшего Его человека совсем не такой ответ, какой Он хотел бы услышать. Но без этих живых отношений план Божий остаётся неосуществлённым, а жизнь человека теряет всякий смысл, поэтому Бог идёт на них, несмотря ни на что. Идёт с тем, чтобы спасти человека от греха и подарить ему новую жизнь — жизнь Своего Царства, которое Он приготовил тем, кого любит.