Мысли вслух на Лев 15:1-33

Нормы, связанные с «истечениями», являются сегодня в иудаизме одной из основ кашрута, особенно для женщин. Можно кстати заметить, что в иудаизме нормы об этих «истечениях» ужесточались с веками, притом именно для женщин, хотя изначально под «истечением» мог пониматься даже обычный насморк, а в такой интерпретации соответствующие предписания распространялись на мужчин в степени ненамного меньшей, чем на женщин. Дело тут в том, что в древности всякое «истечение» считалось признаком болезни, независимо от своего происхождения.

Болезнь же была связана с уменьшением той полноты жизни, которая считалась необходимым условием освящения. Особенно наглядным свидетельством такого уменьшения были как раз всякого рода «истечения»: человек как бы зримо терял силу, утрачивал свою целостность, буквально, физически превращался в ничто — по крайней мере, частично. С таким состоянием никакая полнота жизни была несовместима.

Между тем для освящения эта полнота была абсолютно необходима: ведь освящалась именно жизнь человека, та его жизненная сила, тот поток жизни, который в Библии называется «душой живой». И в древности, и в другие времена нередко освящали, например, источники, ручьи, реки, но вряд ли кому-нибудь пришло бы в голову освящать лужу, болото или поток грязной воды. Во времена, когда была написана Книга Левита, как раз и предполагали, что всякая болезнь превращает поток жизни человека из чистой реки в подобие сточной канавы.

Разумеется, никто никогда не смотрел на болезнь или на «истечения» как на грех, но осквернение могло быть связано не только с грехом — оскверняло всё, что уменьшало в человеке полноту его жизни или загрязняло её поток. Человек мог быть в этом не виноват (он мог быть виноват только в том случае, когда причиной осквернения был совершённый им грех), но факт оставался фактом: полнота жизни исчезала, её поток оказывался загрязнён. Стало быть, и освящение такого загрязнённого потока было невозможно.

Никакой катастрофы тут не было: ведь именно для таких случаев и были разработаны очистительные ритуалы. Если осквернение не было связано с грехом, от человека, естественно, никто не ждал покаяния и никто его ни в чём не обвинял. Ему надо было просто очиститься, как необходимо бывает вымыться после грязной работы или после того, как случайно упадёшь в грязь. Нам сегодняшним, живущим в эпоху наступающего Царства, дыхание которого смывает любую грязь и делает жизнь полной, этого не понять, но для людей дохристианских времён все сказанное было совершенно реально и актуально.

На первый взгляд, мы снова сталкиваемся с гигиеническими предписаниями, созданными для того, чтобы предотвратить эпидемии в стане израильтян, ведь если какие-либо органы человека вдруг начинают функционировать неправильно, это может свидетельствовать об опасной болезни, угрожающей не только ему одному. Но с другой стороны, понимание болезни, как ритуальной нечистоты, говорит о том, что всякая болезнь внутренне, онтологически связана с грехом, с нечистотой нравственной. Конечно, это не значит, что она является прямым следствием какого-то личного греха человека. Болезнь может быть не заслужена непосредственно. Однако, этим Писание ясно свидетельствует в том, что Творец, непричастный греху и скверне, не может быть ответственен за болезни или страдания человека. Он может только исцелить и простить его, образом чего здесь показана приносимая Богу жертва.