Мысли вслух на Суд 18:1-31

В заключительной части Книги Судей рефреном повторяется мысль о том, что в описываемые времена у Израиля не было царя и каждый делал то, что считал правильным. Некоторые библеисты видят в этих словах своего рода апологию царской власти, которая в конце концов придёт в Израиле на смену теократии (тогда-то, собственно, и появится в Палестине первое еврейское государство — Древний Израиль), и такой взгляд можно считать вполне основательным: царская власть лучше анархии, а племенная усобица вполне могла привести народ к пониманию того, что надо избрать царя — хотя бы в целях самосохранения, чтобы не истребить дуг друга в бесконечных межплеменных войнах.

Да и внешняя ситуация в это время менялась, появившиеся в стране филистимляне очень скоро стали для евреев серьёзным и грозным противником, так, что наличие авторитетной власти, объединяющей все племена, стало абсолютно необходимым. Однако есть во всём описываемом и другая сторона. В прежние времена ведь народу хватало тех вождей, которых избирал для него Бог, тех самых судей, которые умели, между прочим, и воевать и под водительством которых народ нередко одерживал победы над достаточно серьёзными противниками. Что же изменилось теперь?

Ответом на вопрос может быть упоминание племени Дана, ищущего себе места на земле. Вообще-то место каждому племени на Своей земле находит Бог, и именно Он указывает, где какому племени селиться. Здесь же всё иначе: люди сами ищут себе землю, не спрашивая Бога. Отсюда начинаются проблемы, а продолжаются они тогда, когда ищущие себе места люди грабят Миху, отнимая у него его «святыни» и уводя с собой нанятого им левита.

Логика и смысл их действий понятен: они были уверены, что уносят с собой именно святыни без всяких кавычек, священные предметы, которые позволят им основать собственное святилище там, где они сочтут нужным — особенно если для комплекта прихватить с собой ещё и левита, который будет в этом святилище служить (хотя в данном случае, пожалуй, правильнее было бы сказать: обслуживать). Игры со святыней продолжаются, теперь на более высоком уровне, на уровне уже не семейном, а племенном, становясь частью той войны, которая скоро охватит весь народ.