Мысли вслух на Иак 1:16-27

Можно было бы сказать, что Иаков призывает к самообладанию. Но он отмечает, что всякое доброе дело имеет своим источником Творца, поэтому одних лишь человеческих сил недостаточно, преодоление собственных слабостей опирается на даруемые Им силы.

Размышляя над словами о том, что гнев человека не творит правды Божией, очень легко сбиться на такие рассуждения: «Да, неправедный гнев не творит, то ли дело праведный гнев...». А дальше любые бурные эмоциональные взрывы без проблем оказываются выражением праведного гнева, ведь я же воюю за правду и справедливость!

Но Иаков говорит о любом человеческом гневе. Даже если гнев обоснован, им опасно руководствоваться в поступках, и не только потому, что под горячую руку можно наломать много дров. Поддаваясь гневу, мы соглашаемся руководствоваться непросветлёнными человеческими страстями, вырвавшимися из-под контроля разума. А значит, в этот момент мы не сверяем свои действия с волей Бога.

Говоря о христианской жизни, Иаков упоминает «свободную полноту Торы» или «полноту Торы в свободе» (соответствующее греческое выражение допускает обе интерпретации; Синодальный перевод предлагает вариант «совершенный закон свободы»). Речь идёт, конечно, не только и не столько о Торе как о законодательстве или моральном кодексе, сколько о том, что называлось в евангельские времена внутренней Торой. На Тору тогда смотрели не только как на внешний закон, но и как на внутренний духовный и нравственный императив, как на Божью волю, непосредственно обращённую к человеку. Каждая заповедь становилась для человека обращённой к нему непосредственной интенцией Самого Бога, которую человек волен был принять или проигнорировать.

Такая Тора становилась словом Божьим, Божьим призывом, непосредственно обращённым к человеку. Имея в виду именно эту внутреннюю Тору, учёные раввины тех времён говорили о «лёгком иге Торы», которое человек добровольно берёт на себя с тем, чтобы встать на путь праведности и освободиться от бремени тяготеющего над ним греха. Но освободиться от власти греха можно было, лишь вместив Тору во всей полноте, подчинив ей свою жизнь до конца и став тем, что в евангельские времена называлось «живой Торой». Только тогда Тора становилась «Торой свободы», освобождая человека от власти греха.

До Христа этого не удавалось никому, а на Христа первое и второе поколения христиан смотрели как на единственный пример той самой живой Торы: Он ведь действительно был с самого начала свободен от власти зла и греха. Но, идя за Христом, Его ученики надеялись, что с помощью своего Учителя сумеют освободиться от власти греха и стать живой Торой, подобно своему Учителю. Об этом и напоминает апостол адресатам своего послания.

Он призывает их не останавливаться только на внешнем, как, вероятно, случалось нередко в церковных общинах того времени, когда достаточным считался сам факт пребывания в собрании, слушания чтения и проповеди, участия в хлебопреломлении. Всё это может затронуть человека внешне, но без соответствующей внутренней работы ничего не получится: человек останется таким, какой есть, и, выйдя из церковного собрания, скоро забудет о прекрасных словах и высоких идеалах. Это не христианская жизнь, а лишь её иллюзия, о чём и напоминает апостол своим читателям.

Апостол Иаков в сегодняшнем отрывке из своего соборного послания дает нам потрясающе сильную и категорическую формулировку. Гнев человека не творит правды Божией. Это простые слова, но как страшно посмотреть с этой точки зрения на собственную жизнь. Как часто мы позволяем себе то, что стыдливо называем праведным гневом. Кто только не становится его мишенью, от наших собственных очаровательных детей до нашего собственного малопривлекательного правительства... Но если гнев человека не творит правды Божией, то что он творит? Очевидно, нечто противоположное — грех. Удивительно практическая рекомендация. Если ты гневаешься — останови себя, потому что ты в этот момент не творишь правды Божией. Движимый гневом, ты не сделаешь ничего хорошего.

Слово «терпение», столь важное в сегодняшнем слове апостола Иакова, является одним из важнейших понятий всех Посланий апостолов в целом. В одном только Послании к Римлянам (ключевом тексте для богословия апостола Павла) оно встречается не менее 8 раз в относительно небольшом объеме. Причем в это число входит как долготерпение Божие, так и терпение человека. Вспомним замечательные слова: и не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим 5:4). Апостол Иаков говорит сегодня: терпение же должно иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка. На самом деле единственная причина, по которой нам приходится терпеть – недостаток у нас того или иного совершенства. Мы должны терпеть свое несовершенство. Вот что важно понять. А Господь терпит наше несовершенство… И неизвестно, чье терпение тяжелее. Впрочем, мы ведь терпим и несовершенство окружающих нас людей тоже. И любой современный психолог скажет, что единственным фактором устойчивости брака является умение хотя бы одного из двоих терпеть. Наконец, даже народная мудрость говорит: Бог терпел и нам велел. Важнейшим является это слово и для аскетической литературы.

Но мы как можем так терпеть? Они святые, они были поставлены в особенные исторические условия, венценосны они были кроме того… Да, но вот и в нашей обыденной жизни мы должны помнить об этом их терпении, дабы понимать, сколь греховны наши жалования на жизнь. Помнить, что Бог наш «Бог же терпения и утешения» Рим 15:5).