Мысли вслух на Втор 29:29

Книга Второзакония по-еврейски называется «Слова», поскольку многие из ее разделов начинаются так же, как сегодняшняя глава: «Вот слова...». Тема Божьего слова является центральной для этой книги. Собственно, в Библии «слово» означает вообще контакт Бога с человеком, откровение Бога, то, как совершается наше с Ним общение. Не случайно Господь Иисус в Евангелии назван Словом (Ин 1:1). Как видно из этой главы, Слово Божье, обращенное к нам, подразумевает нашу ответственность, наше личное согласие исполнять это Слово. Причем это не только конкретные заповеди или законы, а вообще все, что мы знаем о Боге, о себе и мире (ст. 29), знание, требующее от нас адекватного ответа.

Когда дело касается того, что мы обычно называем Ветхим Заветом, у многих читателей Библии возникает вполне закономерный вопрос: как можно в данном случае говорить о договоре, об осознанных отношениях с Богом, о каком-то союзе, если у человека, по сути, нет выбора?

Иное дело завет со Христом или завет с Богом Ноя: и в том, и в другом случае речь идёт о выборе самого человека, о его решении, о пути, на который он встаёт осознанно. Христианами не рождаются, ими становятся, и человек сам решает, быть ли ему христианином, или нет. То же касается и любых отношений с Богом, которые охватываются заветом с Ноем: у каждого они свои, в каждом случае они уникальны, и в каждом случае человек сам решает, нужны они ему или нет. Бог ненавязчив, Он не станет вламываться в жизнь человека, который Его не ждёт и не хочет, так, что человек тут свободен в своём выборе. С народом Божьим же не так. Тут ведь завет заключается, по слову Моисея, не только с теми, кто теперь стоит перед Богом, но с их потомками, которые ещё даже не родились.

Получается, что вступающие в союз вступают в него не только за себя, но и за всех своих потомков, и если человеку довелось родиться таковым, если он вошёл в мир евреем, обязательства, взятые на себя теми, к кому обращается теперь Моисей, распространяются и на него тоже — автоматически. Где же тут свобода? Рассматривая время и историю в привычной нам линейной перспективе, ответа на этот вопрос мы не найдём. Найти его можно лишь в вечности Царства, там, где время не тянется бесконечной лентой, а существует в полноте под взглядом Божьим — в одном мгновении, в вечном настоящем.

Здесь духовное пространство Завета существует как единое целое, как неразрывный духовный процесс, в который каждый, имеющий отношения с Богом, включён в свою меру. Народ Божий существует тут одновременно в полноте, как реальность духовная, и в становлении, которое оказывается заданием для еврейского народа, живущего в истории. Завет, в который вступает Моисей со своими современниками, связан с этой полнотой. Он не ветхий и не новый — он вечный. Рождение же в мир евреем — Божий призыв приобщиться к полноте вечного завета, а значит, и к полноте Царства.