Мысли вслух на Иер 19:1-15

Рассказ о разбитом кувшине неразрывно связан с рассказом о горшечнике, переделывающем негодный сосуд. Но горшечник мнёт глину негодного сосуда тогда, когда он ещё не закончен и не обожжён, когда его ещё не поздно изменить. Теперь же перед нами готовый кувшин, свойства которого затвердели окончательно, его уже не улучшить. Негодному или прохудившемуся кувшину одна дорога — на помойку.

Не случайно, что кувшин, символизирующий злостных грешников, разбивается в той самой долине, где совершались языческие жертвоприношения. Само название этой долины — Геенна — стало синонимом ада, преисподней, куда предстоит отправиться любителям языческих мерзостей. Именно мерзостей, это слово не должно казаться чрезмерным, ведь это вовсе не ругательство, а объективная оценка того, что совершалось язычниками. Их гибель, возвещаемая пророком, накликана ими же самими, когда они приносили в жертву идолам собственных детей на том месте, где им предстоит принять посеянное самими же зло.

Если же кому-то покажется, что вера Израиля чем-либо напоминает верования окружающих его народов, а между религиями нет принципиальной разницы, пусть вспомнят о словах Господа, где Он свидетельствует, что не только не повелевал совершать тех жертвоприношений, которые совершали язычники, но и в мыслях не имел таких желаний. Увы, даже многие из верных недооценивают принципиальные различия между библейским откровением и иными учениями. Но уяснить это необходимо.

Глиняный сосуд горшечника разбивается бесповоротно, как бесповоротен Божий суд. И в каком-то смысле, всякое человеческое падение, всякий провал на пути любви и верности — неисцелим: он порождает закономерные последствия, зло рождает зло, и так далее... Но из этой естественной круговой поруки существует выход — сверхъестественный, чудесный, когда Бог побеждает грех и ограниченность человека, обрушивает на него радость вместо отчаяния. Так было в ночь Воскресения, когда надежды учеников Иисуса были разбиты так же бесповоротно, как глиняный горшок. Они никогда не возродились — в их прежнем виде. Вместо уничтоженных надежд и представлений о Боге и о Его Царстве миру была дана новая надежда и новая вера — которую уже не сокрушить.