Мысли вслух на Кол 1:24-2:7

О христианской жизни Павел говорит как о «пребывании» и как о «хождении» во Христе. Такими словами на языке иудейской традиции описывали обычно следование правоверного еврея Торе и хранение им Торы, соблюдение заповедей. Апостол же, как видно, теми же словами говорит о следовании Христу и об отношениях с Ним. И это, разумеется, не случайно: ведь первое (а возможно, и второе, и даже третье) поколение христиан видело во Христе образ живой Торы, осуществление идеала, который до прихода Христа оставался недостижимым.

Стать живой Торой стремился каждый верующий еврей, если только он относился к духовной жизни всерьёз. Но для этого надо было жить так, чтобы ничто, кроме того духовно-нравственного императива, который исходил от Бога и назывался внутренней Торой, не определяло жизни ищущего. Добиться такого состояния падшему человеку было практически невозможно: мешала повреждённая грехом природа. Иисус может явить миру пример живой Торы как раз потому, что Его природа от власти греха свободна. Но та же самая задача стоит и перед каждым Его последователем: последователи Христа тоже должны стать живой Торой.

Иначе жить жизнью Царства невозможно: ведь тут нужно находиться в особом духовном состоянии, которое требует определённого качества внутренней жизни, а качество это требует, чтобы жизнь человека определялась только внутренней Торой, только действующей в человеке Божьей волей и соответствующими интенциями. Такой человек уподобляется Христу не внешне, а по существу: ведь и во Христе тоже прямо действует Божья воля, притом во всей своей полноте. Однако стать живой Торой человек может лишь в непосредственном общении со Христом, в духовном пространстве тех отношений, которые его с Ним связывают.

Иначе ничего не получится: без живых отношений со Христом и вне их человек останется со своим грехом один на один, как это бывало в дохристианские времена, и тогда провал неизбежен. Вот это пребывание в динамике живых отношений со Христом, как бы внутри них, в том духовном пространстве, которое они образуют, и называет Павел «пребыванием» во Христе и «хождением» во Христе, указывая на то и на другое как на непременное условие нормальной христианской жизни.

Павел (разумеется, не случайно) много и часто говорит о верности. И речь идёт не только о верности Богу, Христу и Царству, хотя в первую очередь, конечно же, о ней. Но помимо них речь идёт о верности однажды сделанному выбору, которая оказывается порой, как это ни покажется парадоксальным, важнее верности Богу, Христу или Царству. В самом деле, что означает верность Богу? Или верность Христу? Будь христианство новой религией, или новой теологией, или новым этическим учением, всё было бы просто и понятно: в таком случае нам достаточно было бы продекларировать нашу приверженность соответствующему учению и его Основателю, ну, может быть, ещё участвовать периодически в неких ритуальных мероприятиях и носить какие-нибудь отличительно-опознавательные знаки. Но ведь речь идёт не о новом учении и не о новой религии, а о новой жизни, о жизни в том Царстве, которое принёс в мир Спаситель. А в жизни необходимо постоянство, и прежде всего постоянство отношений, определяющих наши жизненные приоритеты и, в свою очередь, определяемых ценностной системой, которой мы руководствуемся. Из этих элементов и складывается верность — друзьям, семье, единомышленникам и единоверцам, жизненному призванию и избранному пути. И принципиально такая верность ничем не отличается от той верности Богу и Христу, без которой невозможна жизнь в Царстве. Верность одна, и означает она постоянство отношений, а также неизменность системы ценностей и жизненных приоритетов. Без такой верности невозможна никакая жизнь не только в Царстве, но и в нашем непреображённом мире. Однако в непреображённом мире без того внутреннего духовного стержня, который на уровне жизненных отношений проявляет себя через верность, ещё можно как-то прожить, хотя, конечно, назвать то существование, которое придётся в этом случае влачить человеку, жизнью можно лишь с большой натяжкой. А вот в Царстве без него невозможно удержаться ни на мгновение. Ведь само духовное пространство Царства образуют именно отношения — отношения его обитателей между собой, отношения их со Христом, отношения Самого Христа с Отцом. Без них нет Царства. А значит, нет его и без верности, без которой отношения Царства невозможны.

Уже в первом веке христианам пришлось столкнуться с довольно странным религиозно-философским учением, весьма фантастично описывавшим устройство видимых и невидимых миров и магические средства, с помощью которых человек может победить силы тьмы и ворваться в мир, в котором обитает Всевышний. Магия этого прорыва в невидимое и нетленное не всегда опускалась до примитивных заклинаний, но суть ее, в конечном итоге, все равно сводилась к религиозному насилию над духовным миром. Адепты подобных учений обыкновенно утверждают, что обладают неким тайным знанием, сокровенным от обычных людей и доступным только посвященным. От греческого слова «знание» такие религиозно-философские системы получили название «гнозис» или гностицизм. Подобные воззрения не редкость в любую эпоху, и наше время так же подвержено магическим соблазнам, как и конец 1 века, хотя по прошествии двух тысячелетий они выглядят куда более комично.

В связи с этим едва ли случайны слова апостола Павла в сегодняшнем чтении из Послания к колоссянам о том, что во Христе «сокрыты все сокровища премудрости и ведения». В греческом тексте речь идет именно о «сокровенном гнозисе», и апостол разъясняет, что говорит об этом специально для того, чтобы кто-нибудь «не прельстил» колоссян (и нас) «вкрадчивыми словами». Апостол не отрицает, что путь возвращения в утерянный рай существует, но для него это не тайные знания гностиков или учения современных гностических сект. Апостол говорит о Том, Кто Сам есть Путь и Истина и Жизнь. Поэтому для человека вернуться к Богу означает не практиковать нелепые и жестокие обряды или извращать человеческую природу, но, как выражается апостол, «ходить во Христе», быть «укорененным и утвержденным в Нем». Каким бы тайным, сокровенным и чудодейственным ни было «знание» («лжеименное», по выражению отцов Церкви), — это мертвый груз. Спасительным для человека может быть только укорененность в живой личности Сына Божьего.

Апостол пишет о том, что Господь велел ему открыть тайну, скрытую веками. Павел готов претерпеть любые страдания и лишения, потому что доносить эту правду до людей для него важнее всего остального в жизни. Суть его проповеди сводится к одной фразе: «Христос живет в вас». Понять это и жить в соответствии с такой мудростью является целью христианской жизни. И на пути к постижению Божественной тайны необходимо, чтобы «утешались сердца, соединенные в любви». Самым большим источником надежды на этом пути может стать подвиг учеников Христа, их вера и страдания. Читая послания и деяния апостолов, все больше и больше утверждаешься в мысли о том, что, если бы Христос не жил в них, то их жизнь была бы совсем другой. Возможно, с меньшими страданиями, но и с меньшим количеством божественных чудес.

В сегодняшнем отрывке из Послания к Кослоссянам апостол говорит о том, что он радуется в страданиях. Сами по себе эти слова — удивительное свидетельство для нас, которых страдание, даже не слишком сильное, подавляет и повергает в уныние. Мы стараемся устроить всю нашу жизнь так, чтобы избегать страданий, чтобы не только уменьшить их для себя, но и по возможности переложить на плечи других людей. Вместо того, чтобы уменьшать интенсивность страдания в мире, мы, напротив, инстинктивно пытаемся распространить его на окружающих. Апостол же обретает в страдании радость — прямая противоположность обычаю мира сего.

Он говорит, что радуется в страдании, потому что «восполняет недостаток», или, как еще можно перевести это слово, нужду («лишение» в славянском переводе) скорбей Христа в его, апостола, плоти. Речь идет о том, что Тело Христово, Церковь, строится страданием Христа, Его Кровью, пролитой на Кресте. Без Страстей Христовых не была бы жива Церковь, тайна славы Божьей на была бы открыта людям. И поэтому, участвуя в этом страдании Господа, апостол в своих узах постоянно находит Его. Вот тот таинственный путь преображения человеческого страдания, злого и бессмысленного, который нашел апостол Павел по милости Божьей: отдать свою жизнь и свое страдание на дело Божье, и встретить Распятого Бога. Язык останавливается перед этой тайной славы Божьей, как называет это апостол Павел. Нам дана возможность найти Источник Жизни, висящий на Кресте и, быв соединенными с Ним в страдании и смерти, быть соединенными и в Воскресении Его.

Это фактически «символ веры» апостола Павла. Из этого отрывка очевидно, что для Павла сутью христианства является не какое-то учение, «философия», не пустые обещания («обольщения»), не особое «знание», а Сам Иисус Христос. В Нем — все, вся полнота Божества телесно. Но для тех, кому это послание адресовано, написать только одно это имя было недостаточно, и Павел богословствует, перечисляя, что означает вхождение личности Христа в жизнь человека: меняется весь порядок жизни, вся структура отношений человека с миром и Богом, — а перед этим напоминает, что начинается жизнь человека со Христом верой, а развивается — благодарением.