Мысли вслух на Откр 2:8-11

Ситуация в смирнской церкви несколько отличалась от той, что была характерна для церкви Эфеса. Здесь, как видно, главной проблемой был конфликт с ревнителями Торы, или, точнее, иудейских религиозных традиций, с которыми не раз приходилось иметь дело уже Павлу. Как видно, суть этого конфликта была одинакова независимо от того, где и когда он возникал. Начинался он, по-видимому, с призыва к строгому соблюдению Торы со стороны тех, кто считал себя её главными защитниками, а заканчивался неизменно конфликтом между сторонниками соблюдения иудейских религиозных предписаний и теми, кому иудаизм был безразличен (а число таких людей после 70 г. в Церкви стало быстро расти). Как известно, уже Павел не ставил следование Торе в зависимость от соблюдения норм и правил иудаизма, и теперь Сам Иисус подтверждает его правоту через откровение, данное Своему апостолу. Не случайно Он говорит о противниках смирнских христиан, что они лишь выдают себя за иудеев или сами считают себя таковыми, на самом деле будучи противниками Бога и Его народа (ст. 9).

По-видимому, в этот внутрицерковный конфликт вмешалась светская власть, начались гонения, о которых Иисус говорит, что они не продлятся долго (ст. 10). Оценка, данная Иисусом, разумеется, не случайна: Он, в сущности, лишь подтверждает то, что уже не раз говорил устами других Своих служителей: смысл Торы и старого Завета в целом не сводится к иудейской религиозности при всей значимости последней для духовного и исторического сохранения народа Божия, он шире иудаизма, и сужать его рамки означает противиться осуществлению замысла Божия о спасении человечества. И свидетельство исповедников и мучеников, отстаивающих вселенскость Торы в противостоянии с ревнителями иудейских религиозных традиций, оказывается свидетельством свободы Царства, полноты жизни которого они не потеряют (ст. 11).

Судя по словам Иисуса, гонения, которые переживала церковь Смирны, были связаны с конфликтом и даже противостоянием между этой церковью и местной синагогой. Здесь перед нами довольно типичная, можно думать, ситуация переходного периода. В самом деле: большинство библеистов сегодня склонны считать, что Книга Откровения была написана или в конце 80-х, или в 90-е годы первого века, уже после катастрофы 70 г., положившей конец Иерусалиму и Храму, да и самой еврейской истории в её прежнем качестве. Прежде Церковь, как и Синагога, была частью большой яхвистской общины.

На Церковь евреи смотрели как на мессианское движение внутри Синагоги, на движение не вполне традиционное, быть может, по мнению некоторых, даже не имеющее права на существование в таком виде, но всё же как на движение несомненно яхвистское и даже иудейское при всей его, как многие считали, неортодоксальности. Теперь же, после 70 г., ситуация существенно изменилась. Яхвистская община, община, объединённая Храмом и жертвоприношениями, прекратила своё существование вместе со своей главной святыней.

Синагога должна была искать иные формы своего существования и самоопределения, духовного, религиозного, вероучительного. Теперь требовалось единомыслие в вопросах, которые прежде считались второстепенными и допускающими разномыслие. К тому же, теперь консервативное ядро Синагоги стало смотреть с подозрением на всякое мессианское движение, особенно такое, которое апеллировало не только к евреям.

Между Церковью и Синагогой назревал очень серьёзный, прежде невозможный, фундаментальный разрыв. Конечно, окончательно он оформился и был осознан существенно позднее, но контуры его к концу первого века уже обозначились совершенно ясно. Прежде христиане были для евреев своими, теперь они становились им чужими, и именно это отношение к себе как к чужакам, а не конфликт и даже не гонение сами по себе, шокировало многих христиан.

Что значит, что Синагога отталкивает Церковь? Народ Божий раздвоился? И Спаситель Сам отвечает на этот вопрос: народ Божий не раздвоился, его разрывают надвое те, кто готов считать христиан чужаками, кто хочет избавиться от них, стремясь сохранить мнимую чистоту этого самого народа, чистоту, как сами они её понимают. Такие гонения, такое неприятие — дело не Божье, а дьявольское, и Иисус совершенно ясно называет вещи своими именами.