Мысли вслух на Гал 5:25

Суть христианской жизни Павел формулирует кратко и ёмко: если мы живём духом, то и ходить должны по духу (так буквально звучит соответствующий греческий текст). Что же он имеет в виду? Ответ зависит от того, что понимать под «духовной жизнью». Нередко даже христиане имеют под ней в виду нечто более-менее иносказательное. Под «духом» понимают некие новые принципы жизни или изменившееся мировоззрение. При этом предполагается, что то или другое появляется у человека, когда он становится «духовным». А жизнь, соответствующую этим новым принципам или новому мировоззрению, называют «жизнью по духу».

Между тем, тот дух, или вернее, то дыхание, о котором говорит апостол, не имеет прямого отношения ни к каким принципам и ни к какому мировоззрению. Конечно, у человека, живущего этим дыханием, могут быть и свои принципы, и своё мировоззрение. И, если только человек остаётся последовательным, и то, и другое будет соответствовать той жизни, которой он живёт.

Но первична всё-таки именно сама жизнь, а не принципы. Жизнь соответственно тому Божьему дыханию, которым пронизано Царство. О нём собственно, об этом дыхании, Павел и говорит. Это не принципы, не правила, не мировоззрение или мироощущение. Это реальное переживание реального, живого Божьего присутствия. Переживание его в своей собственной жизни — внешней и внутренней. Вот оно-то, это присутствие, и делает человека христианином. Соприкосновение с ним делает жизнь духовной в собственном смысле.

Конечно, некая мера духовной жизни была открыта человеку и до прихода в мир Христа. Ведь то дыхание жизни, которое Бог вдувает в человека при сотворении, — тоже присутствие. Божье дыхание не может быть ничем иным. И если такое дыхание есть у каждого, это значит только одно: каждый человек, независимо от того, что он думает об этом дыхании и думает ли о нём вообще, живёт в присутствии Божьем. Не внешнем, а внутреннем.

И уже от самого человека зависит, насколько это данное Богом дыхание определит его жизнь, насколько она будет духовной в собственном смысле слова. А вот дыхание Царства, вошедшее в мир со Христом, дано не каждому, а лишь тому, у кого со Христом установились реальные и живые отношения. Но это всё то же дыхание, только в большей, можно сказать абсолютной полноте. В такой, которая может сделать жизнь человека духовной тоже во всей полноте. Вплоть до полного преображения человеческой природы, делающего её неотъемлемой частью Царства.

В сегодняшнем апостольском чтении апостол Павел открывает нам поразительное толкование священной истории. Он говорит о том, что обетование Аврааму имело в виду пришествие Христа, закон же, явившийся четырьмястами тридцатью годами позже, был специальной формой помощи буйному человечеству, чтобы мы не погибли без опоры до встречи со Христом. Сам по себе закон, безликая норма, не дает нам возможности встретить Христа и нужен для того, чтобы «по дороге» к этой встрече мы не отвратились в сторону. Так фотография возлюбленной полезна нам в разлуке, чтобы не забыть черты ее лица, но не она приводит нас к встрече с ней.

Разделение духа и плоти – тема, которая занимала умы многих античных философов, но апостол Павел говорит об абсолютно новом понимании этого вопроса. То, что предлагает Христос, не вписывается в рамки даже самой стройной философской системы. Дух и природа человека направлены в противоположные стороны, и примирить их практически невозможно. Это ясно видно по тем абсолютно несовместимым плодам, которые они несут за собой. Это и есть закон, которому все должно быть подчинено. Поступая по плоти, человек неминуемо должен начать совершать убийства, прелюбодеяния, идолослужение...

И лишь, живя в Духе Святом, человек способен разорвать этот круг. Если мы «духом водимся», то постепенно Он преображает нас так, что никакие законы уже над нами не властны. Ведь свою плоть мы вместе с Христом «распинаем со страстями и похотями», и начинаем в полноте всего своего существа жить так, что дела наши можно назвать «плодами духа».

Интересен список «дел плоти». Апостол Павел перечисляет подряд, не разделяя, грехи, которые мы называем тяжкими – прелюбодеяние, убийство, – и так называемые «повседневные» грехи – вражда, ссоры, разногласия. И ведь казалось бы – ну как представить себе нашу жизнь вообще без ссор и разногласий? Ну, может быть, представить себе и можно, возможно, нам даже понравится эта картина… но вот воплотить в жизнь… Нам так хотелось бы сказать, что если мы никого не убили, то с нами всё более или менее нормально, ну а небольшие недостатки… с кем не бывает. И тем не менее – апостол Павел говорит ясно: «Поступающие так Царствия Божия не наследуют». Так что – отчаяться и опустить руки? Шансов нет? Павел говорит нам, что главное – что ведёт нас. Если мы водимы Духом, то выходим из рамок закона плоти. Плоды присутствия Святого Духа в нашей жизни прямо противоположны вражде и разногласиям: любовь, радость, долготерпение. Речь идёт не о том, чтобы воспитать в себе долготерпение. Речь именно о действии Духа в сердце, когда терпение и любовь рождаются изнутри. Добродетель не может быть искусственной.

Продолжая тему Торы, Павел пишет галатийским христианам, что отказ от обрезания отнюдь не означает отказа от Торы. Он напоминает им об известном раввинистическом изречении, которое не раз цитировал Сам Спаситель: люби ближнего, как самого себя, и можешь считать, что ты исполнил Тору (ст. 14). Свобода в нашем, ещё не преображённом мире — лишь потенция, её можно употребить и на добро, и на зло. В Царстве же свобода является не только возможностью, но и её осуществлением, тем воплощением любви, которым в Царстве является всякое отношение, если только оно действительно принадлежит Царству. Не случайно апостол говорит о любви как о единственно правильном, а для христиан — и единственно возможном употреблении свободы (ст. 13). Он призывает галатийских христиан к самой простой и, вместе с тем, самой сложной вещи: к жизни в Царстве, к тому, чтобы поступать по духу (ст. 16 – 17).

Апостол напоминает галатийской церкви о том же, о чём он неоднократно говорил и другим церквам: в любви — вся полнота Торы. Ведь именно любовь и составляет основу Царства, ту субстанцию, которой там пронизано всё, включая и все отношения, связывающие его жителей с Богом и друг с другом. А Тора уже перестаёт быть оградой, предохраняющей от греха, её охранительная функция в Царстве перестаёт быть актуальной. Зато появляется другая, почти не задействованная в нашем, ещё не до конца преображённом мире: она становится той формой, которая позволяет любви, пронизывающей Царство, обрести форму и качество. Павел не случайно столь подробно перечисляет как дела духа, так и дела плоти, противопоставляя их друг другу (ст. 19 – 28). Он хочет напомнить своим читателям о том, что система межчеловеческих отношений формирует вполне определённую среду, которая может формироваться или по законам нашего, ещё не преображённого мира, или по законам Царства. И призывает галатийских христиан сделать формирование среды, живущей по законам Царства, своей главной задачей. Ведь именно это, а не игры в религию, является делом действительно духовным, делом, достойным жителей Царства.