Мысли вслух на Прем 2:23

Вопрос о смысле жизни волновал человека, наверное, с самого момента грехопадения. Прежде, до катастрофы, смысл этот определялся Богом, и человек принимал определение Божие, как своё. Если вопросы и возникали, то рядом всегда был Тот, Кто может дать самый полный, ясный и правильный ответ. Проблема, как видно, появилась тогда, когда падший человек разучился слушать и слышать Бога. Тогда этот падший человек и стал задавать себе и другим странные для живущего нормальной и полноценной духовной жизнью вопросы: кто я такой? Зачем я в этом мире? Что меня ждёт дальше? Что мне делать и как жить? И есть ли вообще во всём этом хоть какой-нибудь смысл? Почему возникли вопросы, в общем-то, понятно: ведь одной из главных иллюзий, владеющих падшим человеком, является иллюзия того, что та часть мироздания, которую он видит в падшем состоянии, часто при этом не замечая других, является единственно существующей. Природа реальна, дух — химера или, по крайней мере, нечто вторичное по отношению к природе. В принципе, конечно, ничего удивительного в такой аберрации восприятия нет: ведь и сам падший человек — природа в первую очередь, а дух — в лучшем случае, во вторую. И эта аномалия воспринимается, как норма, норма единственно возможная. А священнописатель напоминает о том, что человек предназначен отнюдь не для того, чтобы быть просто частью природы. В природном мире человек гость, хотя и не случайный. Но дома он лишь в царстве Божием. Можно, конечно, о Царстве забыть и жить так, как будто его нет, как будто естественная, природная жизнь — единственная и последняя реальность. Но тогда велик шанс, что природа с её круговоротом рождений и смертей, обессмысливающим жизнь человека, действительно станет для нас единственной и последней реальностью. А Царства мы так и не заметим.