Мысли вслух на Иер 38:4-6

Иерусалим стоит на пороге гибели, а народ — на пороге великих перемен. Поэтому неудивительно, что все жители осажденного города находятся в смятении. Царь готов несколько раз менять решение, то осуждая, то оправдывая Иеремию, его советники в панике пытаются спасти боевой дух армии, уничтожив пророка, а сам он пытается сохранить свою жизнь и совсем не стремится стать «мучеником». Среди всего этого непостоянства постоянно только одно: Слово, обращенное ко всем, кто в состоянии его слушать и принимать, и готовность пророка донести это Слово, не исказив его в угоду сильным и могущественным. Из этих двух компонентов, верности Бога и верности человека, и рождается новый этап Священной истории — новая верность в ответ на новую верность.

Гнев заговорщиков, захотевших убить Иеремию, трудно назвать совершенно неправедным. Ведь в их глазах он предатель, ослабляющий дух защитников города, и в другой ситуации правота была бы на их стороне. К сожалению, они не хотят видеть, что нынешняя война не такова, какими были все прежние войны Израиля.

Царь не рискует возражать обвинителям Иеремии, хотя и не разделяет их пафоса, и готов им уступить. В нестойкости царя перед лицом врагов Иеремии можно увидеть прообраз поведения Пилата, также не устоявшего перед моральным давлением. "Общественное мнение" слишком часто оказывается сильно теми представлениями, против которых невозможно выставить возражений, его аргументы кажутся само собой разумеющимися и потому неоспоримыми. Но не всё то истинно, что кажется правдоподобным.

Зато мы видим отзывчивость, которую проявил евнух Авдемелех, выручивший Иеремию. Дважды в Писании упоминаются эфиопские евнухи, способные живо откликнуться на призыв свыше, вторым станет тот эфиоп, который одним из первых неизраильтян откликнется на апостольскую проповедь. Есть что-то важное в том, что оба этих иноземца, которых из-за увечья не считали полноценными людьми, проявили духовную отзывчивость и проницательность в большей степени, нежели призванные ходить перед Богом иудеи. Но Господь может открыться любому сердцу.

Иерусалим стоит на пороге гибели, а народ — на пороге великих перемен. Поэтому неудивительно, что все жители осажденного города находятся в смятении. Царь готов несколько раз менять решение, то осуждая, то оправдывая Иеремию, его советники в панике пытаются спасти боевой дух армии, уничтожив пророка, а сам он пытается сохранить свою жизнь и совсем не стремится стать «мучеником». Среди всего этого непостоянства постоянно только одно: Слово, обращенное ко всем, кто в состоянии его слушать и принимать, и готовность пророка донести это Слово, не исказив его в угоду сильным и могущественным. Из этих двух компонентов, верности Бога и верности человека, и рождается новый этап Священной истории — новая верность в ответ на новую верность.

Гнев заговорщиков, захотевших убить Иеремию, трудно назвать совершенно неправедным. Ведь в их глазах он предатель, ослабляющий дух защитников города, и в другой ситуации правота была бы на их стороне. К сожалению, они не хотят видеть, что нынешняя война не такова, какими были все прежние войны Израиля.

Царь не рискует возражать обвинителям Иеремии, хотя и не разделяет их пафоса, и готов им уступить. В нестойкости царя перед лицом врагов Иеремии можно увидеть прообраз поведения Пилата, также не устоявшего перед моральным давлением. "Общественное мнение" слишком часто оказывается сильно теми представлениями, против которых невозможно выставить возражений, его аргументы кажутся само собой разумеющимися и потому неоспоримыми. Но не всё то истинно, что кажется правдоподобным.

Зато мы видим отзывчивость, которую проявил евнух Авдемелех, выручивший Иеремию. Дважды в Писании упоминаются эфиопские евнухи, способные живо откликнуться на призыв свыше, вторым станет тот эфиоп, который одним из первых неизраильтян откликнется на апостольскую проповедь. Есть что-то важное в том, что оба этих иноземца, которых из-за увечья не считали полноценными людьми, проявили духовную отзывчивость и проницательность в большей степени, нежели призванные ходить перед Богом иудеи. Но Господь может открыться любому сердцу.