Мысли вслух на 1 Кор 12:4-6

О церковных служениях сказано и написано немало. Так же немало написано и о благодати, о дарах Духа, о призваниях к служениям и прочих подобного рода вещах. Но нередко при этом о благодати говорится отдельно, о дарах Духа отдельно, а о служениях отдельно. Павел же, как видно, связывает всё это воедино. Оно и неудивительно: ведь речь действительно идёт об одной и той же реальности, о дыхании Божием, которым пронизано Царство и которое проникает в сердце каждого жителя этого Царства. Нередко приходится слышать и читать, что благодать или Святой Дух составляют основу духовной жизни христианина, они есть у каждого члена церкви, а вот служение — это уже нечто особенное, оно даётся лишь избранным. Иногда идут ещё дальше и говорят, что даже благодать присуща не всем христианам, что быть носителем и, так сказать, «раздатчиком» благодати — особое служение, и т.п. Но, если христианство всё же представляет собой не некую новую «религию Царства», а жизнь в Царстве, каким и основал его Сам Иисус, то становится очевидно, что безблагодатных и бездуховных христиан не может быть по определению. «Безблагодатный христианин» — это оксюморон, и «бездуховный христианин» — тоже. Ведь дыхание Божие, если говорить о жизни в Царстве, пронизывает всего человека, это, собственно среда Царства. Как воздух не может не проникать внутрь человека, живущего на Земле, а человек не может жить без этого проникающего внутрь воздуха, так в сердце жителя Царства не может не проникать дыхание Божие, а сам он не может жить без этого дыхания. Такую жизнь, собственно, только и можно было бы назвать христианством в собственном смысле слова. Но жизнь предполагает не просто дыхание, но и другую деятельность, и жизнь Царства — не исключение. Конечно, бывают периоды или просто особые случаи, когда человек в состоянии только дышать, да и то можно считать достижением. Но в таком случае приходится говорить о состоянии весьма тяжёлом, быть может, даже предсмертном. В нормальном же случае человек, помимо дыхания, бывает обычно занят ещё какой-нибудь деятельностью, важной для Бога и для Царства. Вот её-то, собственно, и надо называть «христианским служением», а момент, когда Бог говорит человеку, живущему в Царстве, чем именно, как жителю Царства, ему стоит заняться, надо называть «христианским призванием». Неудивительно, что для апостола все эти вещи взаимосвязаны: ведь это всё разные стороны одной жизни. Жизни Царства.

Одно из сильнейших искушений верующего человека — это абсолютизация своего опыта отношений с Богом: со мной Бог поступает так-то и так-то, дает мне то-то и то-то, и иначе не бывает, потому что Бог — один для всех. Апостол Павел возражает: хотя Бог один, но дары, служения и действия различны, потому что Бог бесконечен, неисчерпаем и изобилен. И очень важно для всех нас не пытаться (мысленно) ограничивать Бога в Его возможностях, а смиренно признавать Его свободу и с благодарностью опознавать Его благие дары и действия в том, что нам неожиданно и непривычно.

В сегодняшнем отрывке апостол Павел говорит много важных вещей, но, пожалуй, самое существенное — это его слова о том, что никто не может исповедовать Иисуса Господом иначе, как Духом Святым. Буквальное значение греческого выражения в этом стихе: «никто не может сказать: Господь Иисус, если не в Духе Святом».

Слова эти звучат в характерном контексте: апостол говорит о духовных дарах и сравнивает несвободное состояние экстаза при идолослужении с дарами Святого Духа, столь обильными в древней Церкви. Говоря об идолослужении, он употребляет выражение ήγεσθε άπαγόμενοι, очень точно переданное в славянском пререводе: «ведоми ведостеся». Глагол άπάγω имеет значение «уводить, отводить», и используется в таких выражениях, как «отводить в тюрьму, уводить чужую жену». Апостол говорит о несвободе идолослужителя, выражающейся, в первую очередь, в том, что идолослужение связано с приведением человека в определенное состояние.

Апостол противопоставляет этому состоянию несвободной экзальтации, умопомрачения, подчинение человека власти, господству Иисуса. Исповедание Иисуса Господом — это ни к коем случае не состояние человека, но его жизненная позиция, которая может быть выбрана только свободно. И именно это исповедание апостол называет основополагающим даром Святого Духа, таким, который позволяет отличать христианство от всего остального.

Обращаясь вновь к описанию жизни Царства, Павел говорит о том, что Царство всё пронизано дыханием (духом) Божиим (ст. 4 – 6). А Иисус и есть тот обещанный Богом Мессия, через Которого это Царство открылось миру, так, что всякий, знающий, что такое Царство, никогда не отречётся от Иисуса и не ошибётся относительно Его служения (ст. 3). Что же касается жизни в Царстве, то она и есть не что иное, как результат воздействия того дыхания Божия, которым Царство пронизано от Престола до последней пылинки. В Царстве нет места, где это дыхание не ощущалось бы, но, прикоснувшись к человеку, оно может воздействовать на него по-разному. Человек совершенно реально меняется под влиянием такого прикосновения, но изменения оказываются каждый раз так же уникальны и неповторимы, как уникален каждый человек и неповторим замысел Бога о каждом из нас.

Отсюда и то различие даров и призваний, о котором пишет апостол (ст. 8 – 11). Общим же оказывается то, что ни один из этих даров и ни одно из этих призваний не может быть осуществлено одними человеческими силами без помощи Божией. В сущности, речь идёт уже не столько о возможностях и способностях самого человека, сколько о богочеловеческом сотворчестве, когда Бог превращает человека в совершенный инструмент, который Он может использовать для решения таких задач, о которых человек, не знающий помощи Божией, не мог бы и подумать. И одному только Богу известно, как Ему удаётся решить эту задачу, не превращая человека в слепое орудие и позволяя ему оставаться личностью во всей полноте. Личностью, живущей в Царстве.