Мысли вслух на Притч 3:11-12

Легче всего в помраченном грехом сознании человека поселяется одна из двух карикатур на образ Бога: жестокий жандарм, бессердечно карающий за малейшую провинность, или добродушный дедушка, с умилением взирающий на любые «шалости детишек». Наверное, даже не стоит говорить о том, как далеки эти представления от тех образов, которые предлагает нам Священное Писание. И главный из этих образов — это образ Отца. Наверное, все мы несем в себе искаженное представление об отцовстве, потому что с детства ранены или равнодушием со стороны отца, или его жестокостью, а то и вообще никогда не знали его. Может быть, из-за этого мы даже вообразить не в состоянии одновременности благоволения и наказания, справедливости и милосердия, любви и обличения. Мы принимаем за Божие наказание просто естественные последствия наших собственных грехов, а не омраченность наших отношений с Ним. Мы принимаем за Божие благоволение наше временное благополучие, а не постоянное желание Бога присутствовать в нашей жизни. Мы очень серьезно больны — внутренне, духовно. И для нашего исцеления Бог являет нам совершенство отношений Отца и Сына и дает нам Духа усыновления, чтобы и мы смогли стать чадами Божиими и наследниками Его славы. А сегодняшний стих призывает каждого из нас: сын мой, не отвергай то, что тебе протянуто!

Надежда на Господа оказывается неотделимой от доверия Его мудрости, неизмеримо превышающей человеческую, и от трезвого понимания ограниченности собственного разума. В подобном отношении к разуму нет ни чрезмерного самоуничижения, ни отказа от права пользоваться умственными способностями: человек остаётся вершиной Творения, созданным по образу и подобию Бога, а разум — одним из важнейших даров Творца, и этого никто у нас не отнимает. Но именно разум помогает нам понять, в какой конкретный момент он сталкивается с задачей, превышающей его возможности, и тогда мы можем обратиться к Тому, Кто обладает большим разумом.

Слова: «кого любит Господь, того наказывает», могут показаться странными, но подумаем вот о чём: если Бог несопоставимо превосходит человека, а Его дела непохожи на дела человеческие, то может ли то, что человеческим языком названо наказанием походить на то, как люди наказывают друг друга? То, что людьми воспринимается как наказание, по сути — ограждение от зла, предостережение от худшего, а во многих случаях — следствие того, что мы сами же и натворили.

Сегодня мы читаем о том, что Господь дал человеку право давать имена всему живому. И о первом запрете, касающемся древа познания добра и зла. О том, как Господь предупредил, что если съесть плода дерева познания добра и зла, то умрешь. И как смотрел, когда человек давал имена животным и птицам. Когда человек был в доме Отца своего, и Он показывал человеку мир, общался с ним, радовался его достижениям. И хотя не сегодня мы читаем про нарушение первого закона - не есть плода познания добра и зла, но мы знаем, что так произошло грехопадение. И возгордившись, человек в поте лица своего начал свое правление на земле. И в словах пророка Исайи мы знаем, что в день Второго Пришествия Бог восстановит в нас память о том, кто создал все, чем мы распоряжаемся. Восстановит через наш страх. Отнимет у нас силы, способности — и снова мы станем безгласны. И дела наши осудят нас. В Притчах Соломоновых мы читаем воспоминание и указание на то, что выполнение заповедей Господа - это выполнение воли Отца Его детьми. Что, когда Господь нам что-то поручает, мы как Его дети выполняем эти просьбы и поручения. Нам необходима мудрость и разум, смирение и воля быть с Ним. Нам теперь требуется совершить много труда, чтобы снова встретиться с Ним. Почти невозможного труда, если бы не Его желание встретиться с нами. Не по Его только воле, но по нашей любви к Нему.