Мысли вслух на Пс 10:1-7

В Книге Псалмов бедность и праведность нередко отождествляются, а праведный и нечестивый оказываются друг другу противопоставлены. Такое понимание бедности восходит к проповеди Исайи Иерусалимского — это он впервые заговорил о бедности не столько как о материальном положении, сколько как о духовном состоянии. Именно бедность он считал необходимой на пути праведности.

Как духовное состояние бедность, прежде всего, предполагает осознание того достаточно очевидного факта, что никто из нас, чего бы и сколько он ни имел в этом мире, не может достичь праведности своими силами. Для падшего человека ведь праведность — не свойство и не качество, которое можно было бы так или иначе приобрести или заслужить, она — состояние, в котором человек может находиться, если Бог его в такое состояние введёт, но которого человек не может достичь сам.

Если говорить о пути праведности, в главном человек оказывается нищим, а все его богатства именно этого главного и не могут ему дать. Бедняк осознаёт всё сказанное, а осознавая, понимает, что ему остаётся лишь отдать Богу себя и свою жизнь в надежде, что Бог сделает то, чего сам он сделать не в состоянии. Можно пребывать в праведности, но нельзя быть праведником — такова одна из главных мыслей Исайи Иерусалимского, которую разделяет и автор псалма.

Что же до нечестивца, то он вовсе не обязательно должен быть воинствующим атеистом или таким же воинствующим кощунником и богохульником. Нечестивец как раз вполне может быть человеком внешне религиозным, если только он сочтёт это для себя полезным. Соответствующее еврейское слово обозначает скорее прагматичного циника, чем человека с какими бы то ни было убеждениями, хотя бы и атеистическими.

Этимология его связана с понятием внутренней порчи, изнутри идущего разрушения. В самом деле: цинизм ведь и разрушает человека изнутри. Путь праведности предполагает внутреннее становление человека, которое раньше или позже проявится и вовне, в том, как и чем человек живёт. Отказ же от этого пути приводит к тому, что внутренний духовный стержень человека разрушается, и цинизм оказывается как раз результатом и внешним проявлением такого разрушения. Отсюда и противопоставление в псалме праведника нечестивому — противопоставление не формальное, а сущностное, противопоставление двух путей, пути жизни и пути смерти.

Когда мы оглядываемся вокруг, мы видим очевидную несправедливость царящего в мире порядка (или почти беспорядка!), видим явную «сбитость» критериев оценки людьми своего поведения. Наконец, мы заглядываем в себя — и не можем не ужаснуться своим мотивам и помыслам. Всему этому псалмопевец ставит диагноз: разрушены основания. Философ Мераб Мамардашвили говорил об «антропологической катастрофе», состоящей в том же самом — разрушены основания, основания того, что и есть человечность в человеке. Эпоха явного или неявного господства материализма в человеческом мировоззрении подменила подлинные, духовные основания человеческой личности — материальными, телесными, плотскими. Даже по сравнению с языческими временами это катастрофа, потому что тогда была подмена верной духовности неверной, а сейчас фактическое отвержение духовности вообще (нельзя же считать духовностью идеологию). Человек больше не видит смысла в понятиях «Бог», «истина», «грех», «спасение» и т.д. А не видя смысла, не ищет ни истины, ни спасения, и не обращается от греха к Богу.

Что же может сделать в этой ситуации праведник? Наверное, просто «быть не от мира», быть не таким, как все, сохранять веру и верность, тем самым быть «каналом», по которому Божия благодать все-таки достигает этого мира, и по слову пророка Иезекииля «встать в проломе стены», чтобы не погибла эта земля. В целом, все это значит — жить жизнью Христа.