Мысли вслух на Ион 2:1-10

С первого взгляда Бог Авраама и Моисея едва ли кому-нибудь покажется милосердным, особенно если ориентироваться на Его ветхозаветный образ. Но правильно ли понимаем мы, что такое то милосердие, о котором говорит пророк?

Под милосердием мы чаще всего подразумеваем некую снисходительность, готовность прощать человеку его слабости не из любви к нему, а от безразличия к совершаемым им грехам, быть может, в тайной надежде на то, что и нам когда-нибудь так же снисходительно «простят» наши грехи и наши слабости. Бог Израиля не таков: Он требователен и, по слову Писания, «ревнив», не потому, что Ему нужно чьё бы то ни было поклонение, а потому, что иначе, если человек не отдаст себя Ему в руки полностью, без остатка и без оглядки, Он не сможет такого человека очистить и освятить, а значит, не сможет и приобщить его к новой жизни, к жизни Своего Царства.

С милосердием, как нередко пониманием его мы, эта задача, конечно, несовместима. Но в том смысле, в каком слово «милосердие» употребляется в библейских книгах, наше понимание милосердия и не имеет ничего общего. Милосердие в Библии — это готовность сделать для человека больше того, к чему обязывает закон или договор, больше того, что сделать обязан.

Такая готовность возможна и тогда, когда дело касается отношений между людьми, она нередко оказывалась для получающих помощь настоящим спасением в тяжёлых, иногда критических, ситуациях. Когда же дело касается Бога, Его милосердие оказывается для человека единственной надеждой. Единственной потому, что после грехопадения человек потерял всякие права на какое бы то ни было собственно человеческое будущее, оказавшись куда ближе к животному миру, чем к Богу, по образу Которого был сотворён.

В масштабе менее глобальном, имея в виду одну лишь историю народа Божия, можно было бы сказать, что народ этот потерял право на всё, что полагалось ему в соответствии с заключённым на Синае заветом: ведь условия заключённого тогда союза народом нарушались неоднократно. Надеяться можно было лишь на то, что Бог простит Свой народ и даст ему ещё один шанс начать всё если не сначала, то, по крайней мере, с чистого листа.

Эта готовность Бога простить и дать ещё один шанс и есть Его милосердие. Конечно, и боги язычников иногда могли быть милосердны к своим поклонникам, притом милосердны именно в человеческом смысле слова. Ничего удивительного тут нет: ведь боги эти были созданы человеком для себя по своему образу и подобию. Вот только в критической ситуации, когда требовалась помощь, они ничем не могли помочь. Так же, как не может помочь человеку «милосердие», потакающее его грехам и порокам.

Ради чего мог бы человек оставить того, кто относится к нему милосердно? И что в таком случае этот человек потерял бы? Если вести речь об отношениях между Богом и Его народом, масштаб потери становится виден сразу. Речь идёт, ни много ни мало, о спасении, о возможности войти в Царство Божие, которую народ может получить лишь в том случае, если Бог явит ему Своё милосердие.

Милосердие означает, прежде всего, готовность сделать для человека больше, чем человек заслуживает, больше того, на что он имеет право по закону или согласно заключённому договору. Все пророки Израиля единогласно свидетельствуют, что заключённый с Богом на Синае союз-завет нарушался народом неоднократно, и каждое такое нарушение, по сути, становилось его разрывом. Разорванный союз лишал народ всех тех возможностей, которые появились у него на Синае. Оставалось надеяться лишь на милосердие Божие, на то, что Бог всё-таки исполнит данные народу на Синае обещания.

В такой ситуации любой отказ от милосердия Божия выглядит самым настоящим безумием. Почему же многие так легко решаются на это? Быть может, потому, что просто не осознают всей глубины проблемы и всей серьёзности положения. Но возможно и другое: народ хочет себе спокойной жизни. Ведь даже милосердный Бог остаётся требовательным или, выражаясь библейским языком, «ревнивым». Он готов дать Своему народу ещё один шанс, но требовательность Его в том, что касается заповедей, пути праведности и всего вообще, относящегося к духовной жизни, остаётся прежней.

Языческие боги чаще всего создаются людьми по своему образу и подобию, и неудивительно, что с такими богами человеку комфортнее: религиозное чувство (а оно есть у каждого) удовлетворено, при том, что никаких неудобных требований созданные человеком боги своему создателю, конечно же, предъявлять не будут. Только в критической ситуации эти боги не помогут и Царства не откроют.

В привычном для нас переводе сказано, что Иона был проглочен китом, хотя в на языке оригинала в тексте упоминается даг гадол (большая рыба). Буквальное восприятие перевода спровоцировало несостоятельные, но постоянные насмешки антирелигиозников, любивших указывать на размеры пищепровода кита, неспособного проглотить человека. Между тем случаи заглатывания людей некоторыми крупными хищными рыбами известны, и всё же видовая принадлежность упомянутого в Книге Ионы существа не столь существенна, как суть рассказа.

Мы видим Иону спокойным, уповающим на Бога. Теперь, обернувшись назад, даже в спокойствии Ионы во чреве корабля во время бури мы можем увидеть залог его спокойствия во чреве рыбы. Но внутри корабля Иона сам пытался отдалиться от Бога, внутри же рыбы он получил то, чего добивался, Господь предоставил ему такую возможность. Каждый из нас, отворачиваясь от Него, может оказаться проглочен подобной рыбой. Она может принимать любой облик и возникать посреди любых внешних обстоятельств, и уже от нас зависит, воззовём ли мы к Богу сквозь отделяющие нас от Него преграды, возникшие в результате наших собственных действий и устремлений.

Молитва Ионы из глубины — вдохновенный псалом, выражающий надежду не только древнего пророка, но и любого из нас, падающих, часто впадающих в состояние отверженности и оставленности, но и тогда не оставляемых Богом. Он с нами в любом месте и готов вывести из отчаяния и черного мрака. Так же, как Он вывел на сушу Иону.

...Пройдут века, и Христос, сравнив Своё пребывание во гробе с пребыванием Ионы во чреве кита, откроет Своим слушателям, что им не будет дано иного знамения, «кроме знамения Ионы пророка» (Мф. 12:39-40). Будет ли натяжкой отметить, что и готовность Ионы к самопожертвованию за спутников по плаванию также была подобна предстоящему самопожертвованию Сына Человеческого?

Каждая глава книги пророка Ионы - краткое и точное схематичное описание поведения человека, соприкоснувшегося с волей Бога. Зная, что должно делать, Иона бежит, пытается скрыться, отказывается даже молиться и, как результат, попадает в безвыходное положение. Легко заменить чрево кита чем-нибудь более понятным и знакомым - болезни, неудачи, депрессия, одиночество, непонимание. Все, что лишает нас воли к жизни, повергает нас в отчаяние. Все, что для нас является очевидным следствием нашего непослушания Богу, нашего греха. Все это - чрево кита, где мы вдруг задумываемся о том, что выбраться возможно только обратившись к Тому, кто заставляет и законы природы действовать так, как угодно Его воле.

В сегодняшнем чтении описана реальная схема поведения человека, который вдруг осознает, чего хочет от него Бог. Если это вообще первый раз, когда отдаешь себе отчет в реальности присутствия Бога и осознаешь меру четкости артикуляции Его желаний, то бегство может быть и более серьезным, чем у Ионы. С другой стороны, даже если это не первый и не второй раз, когда ты понимаешь, что дорога круто поворачивает и место, в которое она тебя приведет, совсем тебе не нравится, то, как бы не был ты предан и послушен, ты попытаешься свернуть в любую возможную сторону. Это даже не отказ — ты не можешь отказаться, потому что понимаешь, что так сказал Бог — это попытка не говоря «нет», избежать исполнения воли Бога. Но любой такой отказ человека, будучи понятен и всегда возможен, производит такое же воздействие на мироздание как землетрясение в 7-8 баллов. Ты сворачиваешь с пути, садишься на первый попавшийся корабль — и мир вокруг тебя трясет и грозит смертью всем, кто ни сном ни духом не подозревает, куда и от чего ты бежишь. Поняв причину всех катаклизмов такого рода, есть два варианта поведения. Во-первых, можно остаться жить в ките, в полной изоляции, в отвратительной гниющей помойке. Можно сказать: «что обещал, исполню», и кит выплюнет тебя туда, куда ты не хотел идти.