Мысли вслух на Иер 4:1-31

Снова и снова наряду с описанием того, что человечеству предстоит вкусить за свои безобразия, свыше даётся предупреждение: многих бедствий можно избежать, если вовремя отбросить злые дела. Обращение сравнивается здесь с обрезанием, но обрезать предложено сердца. Этот призыв подчёркивает, что бессмысленно соблюдать обряды, забывая об их наполнении и превращая в пустую формальность. Видимое должно быть наполнено невидимым, внешнее — внутренним. Лицемерное благочестие Богу не нужно, впрочем, оно ни к чему и людям.

Пророчество о том, что земля будет опустошена, не должно нас удивлять, ведь невозможно терзать её своими действиями безнаказанно. Даже сегодня, когда мы рассуждаем о надвигающейся экологической катастрофе, то привычно рассматриваем какие угодно экономические и природообразующие факторы, только бы не поставить вопрос о последствиях нарушения духовно-нравственных закономерностей. Человечеству не хочется отвергнуть ставшие привычными потребности, зачастую греховные. А между тем последствия грехов могут оказаться совершенно неожиданными для тех, кто привык смотреть на вещи сугубо рационально.

Но Господь обещал не делать полного истребления того, что на земле. Тем, кто при чтении суровых страниц Ветхого Завета, делает поспешный вывод о немилосердности Бога, стоит задуматься о другом: мы, люди, много раз могли уничтожить и себя, и весь окружающий нас мир, но и сегодня живы благодаря Тому, Кто хранит нас от наших собственных глупостей. Уже одно это говорит о Его милосердии.

Нельзя сказать, что в Израиле не было тех, кто не понимал бы, что покаяние способно отвратить от него надвигающуюся беду. Они издают покаянные вопли, однако, в общем, это лишь только слова — подлинного обращения Своего народа Господь не видит.

Чтобы предотвратить беду, спастись от истребления, необходимо «обрезание сердца» — внутреннее изменение, которое бы привело к истинным отношениям с Богом. Пророк призывает Иерусалим, и прежде всего тех, кто обладает властью, смыть зло со своего сердца, ибо зло, подобно птице, уже свило в нем свое гнездо.

При этом времени осталось очень мало. Иеремия уже видит стремительно приближающегося врага, несущего опустошение. Но обращение еще возможно. Поэтому так изнывает душа пророка, не устающего призывать свой народ к истинному покаянию.

Иеремия — пророк катастрофы. Не только потому, что гибель Иудейского царства и разрушение Иерусалима произошли у него на глазах, но и потому, насколько ярко и отчетливо он видит надвигающуюся угрозу. Он уже как бы слышит вражеские трубы и крики солдат. Тем более удивительно, что за всей неотвратимостью войны и национального краха Иудеи он видит возможность спасения — покаяния, обращения к Богу и Его заповедям. Он воспринимает историю, как живой процесс отношений Божьего народа с Богом, процесс, в котором духовное обновление способно остановить войну, и наоборот. Он связывает нравственное состояние людей и сложнейшие исторические процессы воедино, исходя не из социологических или политических предпосылок, а из знания о Боге, как о Творце истории, и о человеке, от отношений которого со своим Творцом эта история так сильно зависит.