Мысли вслух на Кол 1:24-2:7

О христианской жизни Павел говорит как о «пребывании» и как о «хождении» во Христе. Такими словами на языке иудейской традиции описывали обычно следование правоверного еврея Торе и хранение им Торы, соблюдение заповедей. Апостол же, как видно, теми же словами говорит о следовании Христу и об отношениях с Ним. И это, разумеется, не случайно: ведь первое (а возможно, и второе, и даже третье) поколение христиан видело во Христе образ живой Торы, осуществление идеала, который до прихода Христа оставался недостижимым.

Стать живой Торой стремился каждый верующий еврей, если только он относился к духовной жизни всерьёз. Но для этого надо было жить так, чтобы ничто, кроме того духовно-нравственного императива, который исходил от Бога и назывался внутренней Торой, не определяло жизни ищущего. Добиться такого состояния падшему человеку было практически невозможно: мешала повреждённая грехом природа. Иисус может явить миру пример живой Торы как раз потому, что Его природа от власти греха свободна. Но та же самая задача стоит и перед каждым Его последователем: последователи Христа тоже должны стать живой Торой.

Иначе жить жизнью Царства невозможно: ведь тут нужно находиться в особом духовном состоянии, которое требует определённого качества внутренней жизни, а качество это требует, чтобы жизнь человека определялась только внутренней Торой, только действующей в человеке Божьей волей и соответствующими интенциями. Такой человек уподобляется Христу не внешне, а по существу: ведь и во Христе тоже прямо действует Божья воля, притом во всей своей полноте. Однако стать живой Торой человек может лишь в непосредственном общении со Христом, в духовном пространстве тех отношений, которые его с Ним связывают.

Иначе ничего не получится: без живых отношений со Христом и вне их человек останется со своим грехом один на один, как это бывало в дохристианские времена, и тогда провал неизбежен. Вот это пребывание в динамике живых отношений со Христом, как бы внутри них, в том духовном пространстве, которое они образуют, и называет Павел «пребыванием» во Христе и «хождением» во Христе, указывая на то и на другое как на непременное условие нормальной христианской жизни.

Павел (разумеется, не случайно) много и часто говорит о верности. И речь идёт не только о верности Богу, Христу и Царству, хотя в первую очередь, конечно же, о ней. Но помимо них речь идёт о верности однажды сделанному выбору, которая оказывается порой, как это ни покажется парадоксальным, важнее верности Богу, Христу или Царству. В самом деле, что означает верность Богу? Или верность Христу? Будь христианство новой религией, или новой теологией, или новым этическим учением, всё было бы просто и понятно: в таком случае нам достаточно было бы продекларировать нашу приверженность соответствующему учению и его Основателю, ну, может быть, ещё участвовать периодически в неких ритуальных мероприятиях и носить какие-нибудь отличительно-опознавательные знаки. Но ведь речь идёт не о новом учении и не о новой религии, а о новой жизни, о жизни в том Царстве, которое принёс в мир Спаситель. А в жизни необходимо постоянство, и прежде всего постоянство отношений, определяющих наши жизненные приоритеты и, в свою очередь, определяемых ценностной системой, которой мы руководствуемся. Из этих элементов и складывается верность — друзьям, семье, единомышленникам и единоверцам, жизненному призванию и избранному пути. И принципиально такая верность ничем не отличается от той верности Богу и Христу, без которой невозможна жизнь в Царстве. Верность одна, и означает она постоянство отношений, а также неизменность системы ценностей и жизненных приоритетов. Без такой верности невозможна никакая жизнь не только в Царстве, но и в нашем непреображённом мире. Однако в непреображённом мире без того внутреннего духовного стержня, который на уровне жизненных отношений проявляет себя через верность, ещё можно как-то прожить, хотя, конечно, назвать то существование, которое придётся в этом случае влачить человеку, жизнью можно лишь с большой натяжкой. А вот в Царстве без него невозможно удержаться ни на мгновение. Ведь само духовное пространство Царства образуют именно отношения — отношения его обитателей между собой, отношения их со Христом, отношения Самого Христа с Отцом. Без них нет Царства. А значит, нет его и без верности, без которой отношения Царства невозможны.

Продолжая разговор о христианстве и о христианской жизни, Павел переходит к теме своего собственного служения, причём смысл его апостол видит в том, что в нём исполнилось слово Божие (Кол. 1 : 24 – 29). Говоря об «исполнении», апостол, как видно, подразумевает изначальный смысл соответствующего греческого слова, которое предполагало «исполнение» как восполнение, доведение до полноты того, что ещё до полноты не дошло. Тем самым Павел обращает внимание адресатов своего послания на ту двуединую задачу, которая стоит перед Церковью в нашем преображающемся, но ещё не преображённом до конца мире, преломляя её применительно к конкретному служению отдельных христиан. С одной стороны, служение всякого христианина предполагает его собственное укоренение в жизни Царства, которое, разумеется, немыслимо без преображения его человеческой природы. Для такого преображения необходимо непосредственное воздействие Бога на эту природу, и апостол, конечно же, не случайно говорит о силе Божией, действующей в нём, как и во всяком, кто делает дело Божие (Кол. 1 : 29): ведь дело Божие невозможно делать одними человеческими силами, тут нужно непосредственное вмешательство Того, Кто это дело служителю поручил.

С другой же стороны, служение служителя оказывается не просто исполнением конкретного дела, хотя бы таким делом было поручение, непосредственно данное Богом. Оно прямо связано с полнотой Царства, к которой стремится каждый христианин. И всякое служение, если, конечно, оно остаётся до конца делом Божиим, становится не только шагом служителя к этой полноте, но и становлением полноты Царства через конкретное служение, которая проявляется в нём так же, как и во всяком деле Божием. И сами страдания апостола оказываются теперь не просто страданиями за Христа, они оказываются их продолжением так же, как само существование Церкви в нашем ещё не до конца преображённом мире оказывается продолжением в нём той истории Царства, которая началась приходом Спасителя в мир, продолжившись Его крестной смертью и Его воскресением. Потому-то и говорит Павел об утешении, которое должны были принести адресатам его послания известия о его страданиях (Кол. 2 : 1 – 3): ведь они означали не только верность самого апостола своему служению, но и то, что Царство растёт, а день его полного торжества и возвращения Спасителя приближается — весть, поистине радостную для всякого христианина.

Апостол пишет о том, что Господь велел ему открыть тайну, скрытую веками. Павел готов претерпеть любые страдания и лишения, потому что доносить эту правду до людей для него важнее всего остального в жизни. Суть его проповеди сводится к одной фразе: «Христос живет в вас». Понять это и жить в соответствии с такой мудростью является целью христианской жизни. И на пути к постижению Божественной тайны необходимо, чтобы «утешались сердца, соединенные в любви». Самым большим источником надежды на этом пути может стать подвиг учеников Христа, их вера и страдания. Читая послания и деяния апостолов, все больше и больше утверждаешься в мысли о том, что, если бы Христос не жил в них, то их жизнь была бы совсем другой. Возможно, с меньшими страданиями, но и с меньшим количеством божественных чудес.

В сегодняшнем отрывке из Послания к Кослоссянам апостол говорит о том, что он радуется в страданиях. Сами по себе эти слова — удивительное свидетельство для нас, которых страдание, даже не слишком сильное, подавляет и повергает в уныние. Мы стараемся устроить всю нашу жизнь так, чтобы избегать страданий, чтобы не только уменьшить их для себя, но и по возможности переложить на плечи других людей. Вместо того, чтобы уменьшать интенсивность страдания в мире, мы, напротив, инстинктивно пытаемся распространить его на окружающих. Апостол же обретает в страдании радость — прямая противоположность обычаю мира сего.

Он говорит, что радуется в страдании, потому что «восполняет недостаток», или, как еще можно перевести это слово, нужду («лишение» в славянском переводе) скорбей Христа в его, апостола, плоти. Речь идет о том, что Тело Христово, Церковь, строится страданием Христа, Его Кровью, пролитой на Кресте. Без Страстей Христовых не была бы жива Церковь, тайна славы Божьей на была бы открыта людям. И поэтому, участвуя в этом страдании Господа, апостол в своих узах постоянно находит Его. Вот тот таинственный путь преображения человеческого страдания, злого и бессмысленного, который нашел апостол Павел по милости Божьей: отдать свою жизнь и свое страдание на дело Божье, и встретить Распятого Бога. Язык останавливается перед этой тайной славы Божьей, как называет это апостол Павел. Нам дана возможность найти Источник Жизни, висящий на Кресте и, быв соединенными с Ним в страдании и смерти, быть соединенными и в Воскресении Его.

Это фактически «символ веры» апостола Павла. Из этого отрывка очевидно, что для Павла сутью христианства является не какое-то учение, «философия», не пустые обещания («обольщения»), не особое «знание», а Сам Иисус Христос. В Нем — все, вся полнота Божества телесно. Но для тех, кому это послание адресовано, написать только одно это имя было недостаточно, и Павел богословствует, перечисляя, что означает вхождение личности Христа в жизнь человека: меняется весь порядок жизни, вся структура отношений человека с миром и Богом, — а перед этим напоминает, что начинается жизнь человека со Христом верой, а развивается — благодарением.