Новость дня на 3 Апреля 2020

Продолжая тему народа Божия, Павел вновь обращается к вопросу о том, кто принадлежит к нему и где проходят его границы. Апостол вспоминает эпоху Патриархов, когда границы эти определялись Богом нередко с нарушением традиционных родовых и племенных установлений: родные по крови братья оказывались чужими по духу, планы Божии могли быть совершенно различными даже тогда, когда дело касалось ближайших родственников, а важнейшая роль отдавалась отнюдь не старшему, как предписывала традиция (ст. 6 – 13). Этнорелигиозные границы народа, остающиеся неизменными и не подвергаемые сомнению, могут отличаться и действительно отличаются от его духовных границ, что вызывает у апостола глубокую печаль (ст. 1 – 5). Но он понимает, что принадлежность или непринадлежность к народу Божию зависит не от человека и не от человеческих усилий (ст. 14 – 18).

Это и не удивительно: ведь, по общепринятому в те времена представлению, создание народа Божия входило в планы Божии уже при сотворении Им мира. Но, задумывая Свой народ, Бог отнюдь не предрешал судьбы конкретных людей: вопрос о том, кто именно и как станет частью Его народа, Он решал, исходя лишь из Своих, одному Ему известных соображений. И теперь апостол понимает, что нечто подобное происходит и с рождением Церкви как нового народа Божия: тут неприменимы никакие человеческие критерии, планы и прогнозы. Даже принадлежность к еврейскому народу и к Синагоге сама по себе не может быть гарантией того, что человек войдёт в состав этого нового народа. Ведь речь идёт о Царстве и о тех, кто входит в Царство, а в него вводит Тот, у Кого с каждым из входящих устанавливаются свои, глубоко личные и абсолютно уникальные отношения. Можно искать встречи со Христом, можно с трепетом и надеждой ожидать Царства, но лишь от выбора и от воли Бога зависит, обретёт ли ищущий то, чего он ищет.

В своих посланиях Павел нередко говорит о том, что спасение зависит не от человека, а от Бога. Человеческие усилия тут ничего не меняют, а значит, ничего не стоят. Что он имеет в виду? И означает ли это, что человеческая активность в деле собственного спасения бесполезна? Вопрос неоднозначный. В каком смысле говорит апостол о том, что спасение зависит только от Бога? Очевидно, в том же самом, в котором мы могли бы сказать, что от Него зависит всё. Бог в сотворённом Им мире — абсолютный суверен. Без Его участия в мире вообще ничего хорошего не происходит.

То, в чём Бог не участвует непосредственно, автоматически становится злом, хотя это и не всегда видно сразу. А ведь Павел ведёт речь о Царстве. О Божьем Царстве, где не только Божье присутствие, не только Его дыхание, но и Его воля явлены во всей полноте. Человек по определению не способен не только создать Царство, но даже изменить его хотя бы на йоту, если в этом изменении не будет непосредственного Божьего участия, непосредственного действия Его воли. Тут апостол абсолютно прав: спасение только от Бога, если Он Сам не откроет человеку двери Своего Царства, самому человеку их не открыть никакими усилиями.

Да и жить в Царстве можно лишь с непосредственным Божьим участием, в Его прямом присутствии. Но и есть и другая сторона. Входя в Царство, становясь его частью, человек вносит в его полноту себя. Свою жизнь. А вот полнота этой человеческой жизни зависит уже не только от Бога, но и от человека. И иногда от человека больше, чем от Бога. Полноту жизни Царства Бог готов открыть каждому ищущему, а вот сколько от этой полноты человек вместит — зависит в первую очередь от него самого. Меру полноты жизни Царства определяет Бог, меру полноты нашей собственной жизни — мы сами. За Богом дело не станет. Дело за нами.

Начиная с девятой главы, апостол Павел пишет о том, что всегда составляет предмет споров среди христиан. Как же быть с Израилем? Что произошло с обетованием? Почему Израиль не признал Христа? Кто лучше и главнее, обратившиеся язычники или отвергнувшие Мессию иудеи? Кто без греха? Как относиться к Израилю и иудеям тем, кто принял Иисуса как Господа и Спасителя? Все эти вопросы один за другим будет освещать апостол язычников.

В сегодняшнем отрывке хочется обратить внимание на две вещи. Во-первых, что обетование, данное Аврааму, вечно и нерушимо. Ничто не может заставить Бога быть неверным своему слову. Сказанное один раз будет пребывать в вечности, как бы те, кому обетование дано или те, на кого оно не распространяется, не хотели бы отменить его действие и забыть о нем.

Во-вторых, обращаешь внимание на отношение Павла к своим сородичам. Кто из нас готов сказать "я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти". В человеческих ли силах согласиться на такое, ради тех, с кем ты всего лишь близок по плоти. Даже не с родственниками, а всего лишь с историей, землей, традицией, с которыми уже не связан верой. Видимо, эта жажда разделить свет воскресения с теми, кто, казалось бы, почти ничего для тебя не значит и составляет основной признак истинного апостольства.