Сегодняшнее чтение подводит итог миссионерскому служению Павла. И вновь перед нами конфликт апостола со своими...
Сегодняшнее чтение подводит итог миссионерскому служению Павла. И вновь перед нами конфликт апостола со своими соплеменниками (ст. 23 – 24). Конечно, слухи о проповеди Павла и его миссионерской деятельности не могли не дойти до еврейской общины Рима, весьма многочисленной и влиятельной. Но ничего определённого римские евреи, как видно, ни о самом апостоле, ни о его деятельности не знали (ст. 21 – 22). Сам же Павел в Риме, как и прежде в Иерусалиме, утверждал то же самое, о чём говорил прежде своим судьям: он ни в чём не виноват ни перед Синагогой, ни перед своим народом (ст. 17 – 19). Единственная его «вина» заключается в том, что на Мессию и на Царство он смотрит не так, как большинство его соплеменников и единоверцев. Но это вовсе не означает, что вера Павла противоречит традиции. Напротив, апостол и в Риме, как уже бывало в других местах, сумел убедить многих в том, что его вера традиции в её подлинном понимании отнюдь не противоречит (ст. 23). И, конечно же, Павел никоим образом не считал, что его обращение к римским властям и к римскому суду как-то связано с желанием повредить Синагоге или своему народу (ст. 19). Речь шла лишь о том, чтобы избежать совершенно безосновательных обвинений и возможной судебной (а быть может, и бессудной) расправы (ст. 17 – 18). И всё же слова апостола, как видно, убедили не всех (ст. 24). И вновь случилось то, что уже происходило не раз и с Павлом, и с другими христианами: не желая раскола в общине, свидетельство Павла отвергают все, так что после его речи уходят и согласные, и несогласные (ст. 25). По-видимому, среди слушавших апостола возобладало желание, как говорят в таких случаях, «не раскачивать лодку». А результатом такого нежелания, помимо видимости мира в общине, стало отвержение Христа и Царства, о чём Павел и сказал прямо своим слушателям (ст. 25 – 27). Так консерватизм и нежелание перемен стали для еврейской общины Рима преградой на пути в Царство. Но это, разумеется, никоим образом не могло остановить проповедь апостола, только теперь она, как видно, оказывалась обращена прежде всего к язычникам, у которых не было столь древней и мощной религиозной традиции, которая сковывала бы их разум и волю (ст. 28). И Царство, судя по свидетельству евангелиста, действительно продолжало расширяться, а вместе с ним росла и римская церковь, включая в себя всё новых христиан — недавних язычников (ст. 30 – 31).