Новость дня на 5 Марта 2023

Надежда на Господа оказывается неотделимой от доверия Его мудрости, неизмеримо превышающей человеческую, и от трезвого понимания ограниченности собственного разума. В подобном отношении к разуму нет ни чрезмерного самоуничижения, ни отказа от права пользоваться умственными способностями: человек остаётся вершиной Творения, созданным по образу и подобию Бога, а разум — одним из важнейших даров Творца, и этого никто у нас не отнимает. Но именно разум помогает нам понять, в какой конкретный момент он сталкивается с задачей, превышающей его возможности, и тогда мы можем обратиться к Тому, Кто обладает большим разумом.

Слова: «кого любит Господь, того наказывает», могут показаться странными, но подумаем вот о чём: если Бог несопоставимо превосходит человека, а Его дела непохожи на дела человеческие, то может ли то, что человеческим языком названо наказанием походить на то, как люди наказывают друг друга? То, что людьми воспринимается как наказание, по сути — ограждение от зла, предостережение от худшего, а во многих случаях — следствие того, что мы сами же и натворили.

Неудивительно, что отношения человека с Богом предполагают и наставления Бога по отношению к человеку (соответствующее еврейское слово означает, в первую очередь, не «наказание», а именно «наставление» или «исправление»). Какими же бывают наставления Божии? И предполагают ли они именно наказание в том смысле, в котором мы употребляем это слово сегодня, а не в том архаичном его значении, какое предполагает Синодальный перевод? Наверное, многое тут зависит от того, как понимать наставление и наказание, от того, в чём видеть цель и смысл того и другого.

В падшем мире наставление нередко сводится к своего рода мягкой дрессировке, человека наставляют с тем, чтобы привить ему соответствующие (а именно, выгодные и удобные обществу) правила поведения. О человеке при этом нередко не думают: обычно или предполагается, что правила поведения, выработанные обществом, заведомо хороши для всех или для тех, кого называют «нормальными людьми» (на практике речь идёт фактически как раз именно о тех людях, для кого выработанные обществом правила оказываются приемлемыми), или считается само собой разумеющимся, что общество и его интересы важнее интересов отдельного человека, как, впрочем, и его самого. А для тех, кто по каким-то причинам не хочет принимать такого порядка вещей, предусмотрены наказания, целью которых является или более жёсткая дрессировка там, где не работает мягкая, или месть тому, кто смеет нарушать установленные для всех правила игры.

О человеке, о его духовной жизни и о его духовном состоянии никто, разумеется, и не помышляет: такие вещи считаются личным делом каждого, которые никого, кроме самого человека, не касаются и никого не интересуют. А для Бога самым важным оказывается как раз именно духовное состояние человека, о котором Он и забоится прежде всего. Его главная цель — так изменить человека внутренне, чтобы он оказался способен к полноценному богообщению.

Конечно, при этом Ему нередко приходится и обличать человека, указывая ему разными способами на те грехи или просто на те особенности характера и образа жизни последнего, которые могут стать помехой на духовном пути. Но дрессированные звери, хотя бы и высокоинтеллектуальные, Богу не нужны. И мстить Он тоже никому не собирается.

Поэтому и наказания в земном смысле Ему ни к чему. Единственное, что Бог использует в качестве чего-то подобного нашим земным наказаниям, — это Его уход. Иногда, когда Ему становится очевидно, что человек не хочет с Ним никаких отношений, Он может просто отвернуться от человека. Конечно, Он никогда ни о ком не забывает окончательно, иначе человек, которого Бог забыл, просто исчез бы, как дым.

Иногда Он может предоставить отдельного человека или сообщество людей (а бывает, что и целый народ) их собственной судьбе. Как правило, этого бывает достаточно, чтобы оставленные начали громко кричать о наказании Божием. Хотя на самом деле, конечно, ни о каком наказании от Бога тут нет и речи: люди просто пожинают плоды собственной греховной жизни, и жатва эта никак не смягчается Божьим вмешательством.

Для человека такое невмешательство оказывается страшнее любого наказания: ведь всякое наказание имеет начало и конец, а главное, оно всегда имеет хоть какой-нибудь смысл. Зло же (неважно, порождено ли оно людьми или бесами) не имеет ни цели, ни смысла. А без вмешательства Божия оно к тому же не имело бы и конца. Наш мир без такого вмешательства превратился бы в ад уже сегодня. Наверное, это и есть самое жёсткое наставление из всех, к каким прибегает Бог, обращаясь к человеку: дать ему почувствовать, что такое ад, уже здесь, на земле. Урок пугающий, зато вполне наглядный.

Сегодня мы читаем о том, что Господь дал человеку право давать имена всему живому. И о первом запрете, касающемся древа познания добра и зла. О том, как Господь предупредил, что если съесть плода дерева познания добра и зла, то умрешь. И как смотрел, когда человек давал имена животным и птицам. Когда человек был в доме Отца своего, и Он показывал человеку мир, общался с ним, радовался его достижениям. И хотя не сегодня мы читаем про нарушение первого закона - не есть плода познания добра и зла, но мы знаем, что так произошло грехопадение. И возгордившись, человек в поте лица своего начал свое правление на земле. И в словах пророка Исайи мы знаем, что в день Второго Пришествия Бог восстановит в нас память о том, кто создал все, чем мы распоряжаемся. Восстановит через наш страх. Отнимет у нас силы, способности — и снова мы станем безгласны. И дела наши осудят нас. В Притчах Соломоновых мы читаем воспоминание и указание на то, что выполнение заповедей Господа - это выполнение воли Отца Его детьми. Что, когда Господь нам что-то поручает, мы как Его дети выполняем эти просьбы и поручения. Нам необходима мудрость и разум, смирение и воля быть с Ним. Нам теперь требуется совершить много труда, чтобы снова встретиться с Ним. Почти невозможного труда, если бы не Его желание встретиться с нами. Не по Его только воле, но по нашей любви к Нему.