1 Now Solomon was building his own house thirteen years, and he finished all his house. 2 He built the house of the forest of Lebanon; its length was 100a I.e. One cubit equals approx 18 in.cubits and its width 50 cubits and its height 30 cubits, on four rows of cedar pillars with cedar beams on the pillars. 3 It was paneled with cedar above the side chambers which were on the 45 pillars, 15 in each row. 4 There were artistic window frames in three rows, and window was opposite window in three ranks. 5 All the doorways and doorposts had squared artistic frames, and window was opposite window in three ranks. | |
6 Then he made the hall of pillars; its length was 50 cubits and its width 30 cubits, and a porch was in front of them and pillars and a threshold in front of them. | |
7 He made the hall of the throne where he was to judge, the hall of judgment, and it was paneled with cedar from floor to floor. | |
8 His house where he was to live, the other court inward from the hall, was of the same workmanship. He also made a house like this hall for Pharaoh’s daughter, whom Solomon had married. | |
9 All these were of costly stones, of stone cut according to measure, sawed with saws, inside and outside; even from the foundation to the coping, and so on the outside to the great court. | |
10 The foundation was of costly stones, even large stones, stones of ten cubits and stones of eight cubits. 11 And above were costly stones, stone cut according to measure, and cedar. 12 So the great court all around had three rows of cut stone and a row of cedar beams even as the inner court of the house of the LORD, and the porch of the house. | |
13 Now King Solomon sent and brought Hiram from Tyre. 14 He was a widow’s son from the tribe of Naphtali, and his father was a man of Tyre, a worker in bronze; and he was filled with wisdom and understanding and skill for doing any work in bronze. So he came to King Solomon and performed all his work. | |
15 He fashioned the two pillars of bronze; eighteen cubits was the height of one pillar, and a line of twelve cubitsb Lit went around the other pillarmeasured the circumference of both. 16 He also made two capitals of molten bronze to set on the tops of the pillars; the height of the one capital was fivec I.e. One cubit equals approx 18 in.cubits and the height of the other capital was five cubits. 17 There were nets of network and twisted threads of chainwork for the capitals which were on the top of the pillars; seven for the one capital and seven for the other capital. 18 So he made the pillars, and two rows around on the one network to cover the capitals which were on the top of the pomegranates; and so he did for the other capital. 19 The capitals which were on the top of the pillars in the porch were of lily design, four cubits. 20 There were capitals on the two pillars, even above and close to thed Lit bellyrounded projection which was beside the network; and the pomegranates numbered two hundred in rows arounde Lit on the other capitalboth capitals. 21 Thus he set up the pillars at the porch of the nave; and he set up the right pillar and named itf I.e. he shall establishJachin, and he set up the left pillar and named itg I.e. in it is strengthBoaz. 22 On the top of the pillars was lily design. So the work of the pillars was finished. | |
23 Now he made the sea of cast metal ten cubits from brim to brim, circular in form, and its height was five cubits, andh Lit a line of 30 cubits went around itthirty cubits in circumference. 24 Under its brim gourds went around encircling it ten to a cubit, completely surrounding the sea; the gourds were in two rows, casti Lit in its castingwith the rest. 25 It stood on twelve oxen, three facing north, three facing west, three facing south, and three facing east; and the sea was set on top of them, and all their rear parts turned inward. 26 It was a handbreadth thick, and its brim was made like the brim of a cup, as a lily blossom; it could hold two thousand baths. | |
27 Then he made the ten stands of bronze; the length of each stand was four cubits and its width four cubits and its height three cubits. 28 This was the design of the stands: they had borders, even borders between thej Or crossbarsframes, 29 and on the borders which were between thek Or crossbarsframes were lions, oxen and cherubim; and on thel Or crossbarsframes there was a pedestal above, and beneath the lions and oxen were wreaths of hanging work. 30 Now each stand had four bronze wheels with bronze axles, and its four feet had supports; beneath the basin were cast supports with wreaths at each side. 31 Its opening inside the crown at the top was a cubit, and its opening was round like the design of a pedestal, a cubit and a half; and also on its opening there were engravings, and their borders were square, not round. 32 The four wheels were underneath the borders, and the axles of the wheels were on the stand. And the height of a wheel was a cubit and a half. 33 The workmanship of the wheels was like the workmanship of a chariot wheel. Their axles, their rims, their spokes, and their hubs were all cast. 34 Now there were four supports at the four corners of each stand; its supports were part of the stand itself. 35 On the top of the stand there was a circular form half am I.e. One cubit equals approx 18 in.cubit high, and on the top of the stand itsn Lit handsstays and its borders were part of it. 36 He engraved on the plates of its stays and on its borders, cherubim, lions and palm trees, according to the clear space on each, with wreaths all around. 37 He made the ten stands like this: all of them had one casting, one measure and one form. | |
38 He made ten basins of bronze, one basin held forty baths; each basin was four cubits, and on each of the ten stands was one basin. 39 Then he set the stands, five on the right side of the house and five on the left side of the house; and he set the sea of cast metal on the right side of the house eastward toward the south. | |
40 Now Hiram made the basins and the shovels and the bowls. So Hiram finished doing all the work which he performed for King Solomon in the house of the LORD: 41 the two pillars and the two bowls of the capitals which were on the top of the two pillars, and the two networks to cover the two bowls of the capitals which were on the top of the pillars; 42 and the four hundred pomegranates for the two networks, two rows of pomegranates for each network to cover the two bowls of the capitals which were on the tops of the pillars; 43 and the ten stands with the ten basins on the stands; 44 and the one sea and the twelve oxen under the sea; 45 and the pails and the shovels and the bowls; even all these utensils which Hiram made for King Solomon in the house of the LORD were of polished bronze. 46 In the plain of the Jordan the king cast them, in the clay ground between Succoth and Zarethan. 47 Solomon left all the utensils unweighed, because they were too many; the weight of the bronze could not be ascertained. | |
48 Solomon made all the furniture which was in the house of the LORD: the golden altar and the golden table on which was the bread of the Presence; 49 and the lampstands, five on the right side and five on the left, in front of the inner sanctuary, of pure gold; and the flowers and the lamps and the tongs, of gold; 50 and the cups and the snuffers and the bowls and the spoons and the firepans, of pure gold; and the hinges both for the doors of the inner house, the most holy place, and for the doors of the house, that is, of the nave, of gold. | |
51 Thus all the work that King Solomon performed in the house of the LORD was finished. And Solomon brought in the things dedicated by his father David, the silver and the gold and the utensils, and he put them in the treasuries of the house of the LORD. | |
3 и 4 кн Царств, сначала составлявшие в евр Библии одну книгу, непосредственно продолжают 1 и 2 кн Царств: 3 Цар 1-2 содержит окончание обширного документа 2 Цар 9-20. В длинном повествовании о царствовании Соломона (3 Цар 3-11) прославляется его замечательная мудрость, богатство, великолепие его построек, в частности иерусалимского Храма. Это, несомненно, славная страница иудейской истории, хотя она и не отмечена новыми завоеваниями: ограничиваются сохранением и организацией государства. Антагонизм между Израилем и Иудой не только продолжается, но приводит после смерти Соломона в 931 г к разделению царства: политическое отделение десяти северных колен усугубляется религиозным расколом (3 Цар 12-13). Параллельная история обоих царств, Израиля и Иуды, излагается с 3 Цар 14 по 4 Цар 17: нередко эти братские царства ведут между собой жестокую борьбу, в то же время египтяне нападают на Иудею и арамеяне на Северное царство. Опасность возрастает с появлением в Палестине ассирийских войск сначала в 9 в. и в еще большем количестве в 8 в.
Самария гибнет под их ударами в 721 г, а Иудея признает себя вассалом Ассирии. Предметом дальнейшего повествования становится уже только история царства Иуды. Она продолжается до разрушения Иерусалима в 587 г (4 Цар 18-25). В 4 кн Царств подробно говорится только о царствовании Езекии (4 Цар 18-20) и Иосии (4 Цар 22-23), ознаменовавшихся пробуждением национального сознания и религиозной реформой. Важнейшие политические события того времени — нашествие Сеннахирима в 701 г, вслед за отказом платить дань ассирийцам, и при Иосии — крушение Ассирии и образование Халдейской империи. Иудее приходится подчиниться новым владыкам Востока, но вскоре она восстает. Тогда, в 597 г, войска Навуходоносора овладевают Иерусалимом и уводят в плен часть его жителей: спустя десять лет внезапный национальный подъем вызывает новое вмешательство Навуходоносора, завершившееся в 587 г разрушением столицы Израиля и вторичным уводом в плен его жителей. Кн Царств заключаются двумя краткими приложениеми (4 Цар 25:22-30).
В этом труде содержатся указания на три источника: Историю Соломона, Летопись царей Израиля и Летопись царей Иуды. Были, однако, и другие источники, кроме документа, относящегося к Давиду (3 Цар 1-2) — описание храма, может быть осно-вывающеся на храмовых записях (3 Цар 6-7), история Илии, написанная в конце 9 в., и история Елисея немного более позднего происхождения; они лежат в основе цикла рассказов об Илии (3 Цар 17 — 4 Цар 1) и Елисее (4 Цар 2-13). Авторами рассказов о царствовании Езекии, в которых выступает Исайя (4 Цар 18:17-20:19), являются ученики этого пророка.
Когда источники не содержат различных версий, события вставляются в единообразную рамку: каждое царствование описывается отдельно и полностью, начало и конец каждого из них отмечаются более или менее одинаковыми словесными формулами, в которых всегда содержится оценка религиозного поведения данного царя. Все израильские цари осуждаются вследствие «первородного греха» этого царства — основания святилища в Вефиле: из царей Иуды только восемь получают похвалу за свою верность предписаниям Ягве, но эта похвала шесть раз сопровождается замечанием, что «высоты не были отменены», только Езекии и Иосии (3 Цар 22:43; 4 Цар 12:3, 4 Цар 14:4, 4 Цар 15:4-35) выражено безоговорочное одобрение.
Эти суждения безусловно проникнуты духом Второзакония, предписывающего единство святилища. Более того, религиозная реформа, вдохновленная найденной в Иерусалимском храме книгой Закона, составляет кульминационную точку этого повествования, и все произведение подтверждает основной тезис Втор (ср 3 Цар 8 и 4 Цар 17): если народ соблюдает заключенный с Богом Союз-Завет, он будет благословен, если же нарушает — будет наказан.
3 и 4 кн Царств следует понимать как описание периодов истории спасения. Неблагодарность избранного народа приводит к падению обоих царств, что казалось бы противоречит Божию предначертанию, но для исполнения замысла Божия в будущем всегда находится группа верных, «не склонивших колена перед Ваалом», — остаток Сиона, который хранит Союз-Завет. Непрерывность рода Давидова, носителя мессианских обетовании, свидетельствует о непреложности Божиих решений. В своем окончательном виде книга завершается помилованием Иехонии как зарей грядущего искупления.
В еврейской Библии исторические книги (Иисуса Навина, Судей и Царств) называются «Небиии ришоним». т.е. «Ранние пророки», в противоположность «Поздним пророкам»: Исайе, Иеремии, Иезёкиилю, Даниилу и двенадцати «малым пророкам». Предание приписывало их составление пророкам: Иисусу Навину, Самуилу и Иеремии. Уже само название этих книг свидетельствует о том, что составители не являются историками в древнем и, тем более, современном смысле слова. Они — глашатаи Слова Божия, избравшие главной темой своих книг отношение Израиля с Ягве, его верность или неверность — неверность в особенности — Богу Завета. Приводя примеры из прошлого, они излагают религиозное учение, выступают как пророки и наставники народа. Их интересуют не столько минувшие события, сколько уроки, которые можно из них извлечь.
Однако назидательный характер «Ранних пророков» не лишает их повествование исторической ценности. Составители этих книг опираются на обширный материал первостепенной важности и значения. Это не только устные рассказы и древний эпос, но и биографии великих людей Израиля, написанные вскоре после их кончины, а также государственные летописи Израильского и Иудейского царств, на которые свящ. писатели часто ссылаются (2 Цар 1:18; 3 Цар 11:41; 3 Цар 14:19; ср 2 Пар 27:7).
Исторические книги составляют одно целое, завершенное не ранее 562 г до Р.Х. (4 Цар 25:27). В Библии они следуют непосредственно за Пятикнижием: в конце кн Втор Иисус Навин указан как преемник Моисея, а события кн Ис Нав начинаются как раз на другой день после смерти законодателя Израиля.
Духовный смысл сборника можно кратко сформулировать следующим образом: Ягве, положив начало существованию Своего народа, ведет его по пути восхождения к тому времени, когда Он окончательно воцарится в мире (Царство Божие). Для этого Он отдает Израилю Землю Обетованную, поставляет Давида монархом и обещает его потомку вечную власть в эсхатологическом Царстве. Но в то же время составители исторических книг сурово и беспощадно обличают народ Божий за его неверность Завету. Эта неверность является прямой причиной тех бедствий, которые обрушиваются на Израиль. Таким образом история превращается в урок и предупреждение. Она содержит призыв к покаянию, который с особой силой прозвучал в эпоху плена Вавилонского.
Второзаконие исторически обосновало учение об избранности Израиля и определило вытекающее отсюда его теократическое устройство; вслед затем кн Ис Нав рассказывает о поселении избранного народа в Обетованной Земле, кн Судей излагает чередование отступничеств и помилований, 1 и 2 кн Царств повествуют о кризисе, приведшем к установлению царской власти и подвергшем опасности теократический идеал, который затем осуществляется при Давиде; 3 и 4 кн Царств описывают упадок, начавшийся при Соломоне: несмотря на благочестие некоторых царей, произошел целый ряд отступничеств, за которые Бог покарал Свой народ.
6:1 Год закладки Соломонова храма был 480 (по LXX-ти — 440) годом по исходе евреев из Египта. Здесь впервые в Библии встречаем определенную хронологическую дату для целого периода библейской истории. Дата эта, однако, по-видимому, не согласуется: а) с хронологией периода судей по книге Судей, и б) со свидетельством книги Деян 13 о продолжительности периода судей. Сумма лет, упомянутых в книге Судей порабощений евреев иноземными народами и лет правления судей, равняется 410 лет; прибавляя сюда число лег правления Моисея — Иисуса Навина (65 лет), Саула — Давида (60) и первые 4 года Соломонова правления, получаем 129, всего для названного периода — 539 лет. По книге Деяний, один период судей продолжался 450 лет, а с прибавлением правления Моисея и Иисуса Навина (65 лет), Саула (по Деян 40 лет), Давида и первых лет Соломона, — 599 лет; по Иосифу Флавию (Иуд. древн. VIII, 3, §1), — 592 года или (Иуд. древн. XX, 10. Против Аппиона II, 2) 612 лет. При всем том дата означенного периода может быть без затруднений сведена к указанной в тексте 3 Цар 6:1 цифре, если принять во внимание, что в периоде Судей не раз имели место одновременно порабощения в разных частях Палестины (ср. Суд 10:7), и порабощение одной местности страны — с миром в остальной ее части, так что общая сумма лет периода Судей может быть уменьшена до 300 или несколько больше (Philippson [Филиппсон]. D. Israлlitische Bibel. II, 133). Во всяком случае, уже самая определенность рассматриваемой даты, причем называется даже месяц, когда произошла закладка храма, ручается за точность даты еврейского текста и переводов. Напротив, дата LXX и слав. перевода: 440 год не подтверждается ни древними рукописями оригинального текста, ни переводами, и, может быть, обязана смешению букв евр. מ мем (= 40) и פ пэ (= 80)1. «Зив» (по халдейским таргумам «месяц блеска цветов»), после плена получивший название «йар», второй (после нисана) месяц еврейского гражданского года, соответствует большей части нашего мая.
6:2-3 Храм Соломонов, заменивший скинию Моисееву и в основных частях своего строения существенно с нею сходный, в иудейском предании именуется подобно скинии: бет («дом» по преимуществу), гекал (храм, чертог), бет-гаолам («дом вечный»), бет-бехира («дом избранный») и др. Место храма — на горе Мориа (2 Пар 3:1 сн. 2 Цар 24:18), нарочито для храма уравненной и спланированной (Иосиф Флавий. Иуд. древн. XV, 11, §3; VIII, 3, §2). Размеры основного корпуса храма, его длина, ширина и высота, равно как и побочных пристроек к храму (6 ст.), выражены в локтях; локоть, амма древнееврейский, именно в большей, древнейшей его мере (а такой меры локоть и имеется в виду при вычислениях храмовых построек Соломона, 2 Пар 3:3), называвшийся «локтем мужеским» (амма иш, Втор 3:11), в библейской науке (со времени открытия так называемой Силоамской надписи в 1880 году) считается равным 11 4/5 вершкам. Следовательно, ширина храма 20 локтей будет равняться приблизительно 15 аршинам (14 ѕ аршин), высота 30 локтей — около 22 аршин, длина 60 локтей2 — около 45 аршин; все эти цифры представляли внутреннее измерение храма (а не по наружной его стороне, где храм по всем направлениям являлся в увеличенном масштабе). В целом в здании храма различаются: а) собственно святилище — из двух частей: Святое и Святое Святых; б) двор внешний и внутренний и в) пристройки разного рода. Храм ориентировался в правильном отношении к 4 странам света: передняя, или входная, сторона была обращена к востоку — по направлению к потоку Кедронскому; задняя часть храма, где помещалось Святое Святых, обращена была на запад — «не на восток, чтобы молящиеся поклонялись не Солнцу восходящему, но Владыке Солнца» (блаж. Феодорит, вопр. 23); две продольные стены с пристройками смотрели на север и на юг. Такое положение имела и скиния (Исх 26:18 и сл.). К восточной, входной стороне главного здания храма примыкал притвор, улам, LXX: αἰλάμ, Вульгата: porticum (ст. 3; 2 Пар 3:4) — 20 локтей длины соответственно ширине главного здания, 10 локтей ширины, при высоте, вероятно, одинаковой с высотой всего корпуса, здания, т. е. 30 локтей (по 2 Цар 3:4 ошибочно — 120 локтей; по Александрийскому списку LXX, по перев. сирскому, арабскому, 20 локтей).
6:4 Устройство окон храма неизвестно, но, вероятно, как и в домах на Востоке вообще, они были решетчатые и расширенные внутрь, евр.: шекуфим веатумим. LXX: παρακυπτομένας κρυπτάς, Вульгата: obliquas. По талмудическому преданию (Бава-Батра, 54b), у древних евреев было два вида окон: так называемые египетские малого размера и тирские большие. В пристройках, служивших, между прочим, местом приготовления священников к богослужению, окна могли иметь значительные размеры, но в Святом храма был полумрак, а во Святом Святых и полный таинственный мрак (ср. 8:12). В противоположность окнам домов, нередко огромным (мог пройти человек: Нав 2:15; 1 Цар 19:15; 4 Цар 9:30-33), с решетками, поднимавшимися и отворявшимися, окна храма были глухорешетчатыми, служа не столько для освещения драма, сколько для вентиляции (ср. проф. А. А. Олесницкий. Ветхозаветный храм. С. 249-250).
6:5-6 Давир3 — название Святого Святых (сн. ст. 16,19-23,31; 7:49), по Гезению, означает заднее (от dabar, «быть сзади») положение его в храме напротив, по переводу LXX-ти и Александрийскому кодексу χρημαστήριον и Вульгате: oraculum, — производя это название, очевидно, от dabar, «говорить, возвещать», выражают идею самооткровения Бога над ковчегом завета. Вокруг главного здания храма, исключая только восточную, входную сторону его, шли пристройки, яциа — боковые комнаты, целаот, у LXX-ти μέλαθρα (у Иосифа Флавия — οἰ̃κοι), Вульгата: tabulata, расположенные в 3 этажа. «Вместе с храмом вне его строились другие малые здания, которые окружали собою главное здание, так что ни один левит не мог прикасаться к стенам храма... В тех же малых зданиях, построенных вкруг храма, хранилась утварь для божественной службы» (блаж. Феодорит, вопр. 23). Общий вход в эти пристройки был, полагают (см. E. Riehm. Handwцrterbuch des biblischen. Alterthums, 2 A., Bd. II, s. 1656), с юга, у пророка Иезекииля (Иез 41:11) — с севера и юга. По Иосифу Флавию (Иуд. древн. VIII, 3, §2), «вся пристройка доходила до половины основного здания всего храма, верхняя половина которого не была окружена такими пристройками». На основании Иез 41:6 число этих комнат определяется в 33 или 30 (по 12 на северной и южной сторонах и 6 на западной). В них хранились великие сокровища ветхозаветного храма (3 Цар 7:51; 15:15; 2 Пар 5:1).
6:7 Если одни работы — по отделке дерева и камня производились далеко в Ливане, то другие работы — литейные — были исполняемы в Иорданской долине на месте между Сокхофом и Цартаном (3 Цар 7:46; 2 Пар 4:17), т. е. в ближайшем к Иерусалиму месте, где можно было найти необходимую для литейных работ кирпичную землю и песок. Таким образом, на месте строения храма, по библейскому выражению, не было слышно ни молота, ни топора, ни другого орудия (см. проф. Олесницкий. Ветхозаветный храм. С. 214). Менее всего, однако, следует отсюда, что храм был деревянный (мнение Штиглица, Шнаазе, Гринейзена) или же, что стены его представляли деревянные рамы, наполненные камнями (мнение раввинов): на самом деле каменные стены были лишь обложены кедровым деревом (ст. 15), откуда и образное выражение: «и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный» (1 Петр 2:5).
6:8 Вход в среднюю камеру пристроек нижнего этажа был с правой стороны (южной, как упомянуто), отсюда витые лестницы (белуллим, LXX ἑλικτὴ ἀνάβασις, Акила: κοχλίαι, Вульгата: cochlea) из красного дерева (2 Пар 9:11) вели во второй и далее в третий этажи.
6:9 Крыша храма, именно главного здания его самого по себе и пристроек к нему, была деревянная, кедровая; по форме своей она отнюдь не была двускатной (мнение Лундия): такой формы крыш не знает древнееврейская архитектура, и Библия говорит только о крыше плоской с бруствером (Втор 22:8); гебим (ст. 9) — не своды, как полагали некоторые, а доски, балки. Только уже Иродов храм имел крышу, по-видимому, шпицеобразной формы (Иосиф Флавий. Иуд. война V, 5, §6; ср. Мф 2:9).
6:10 LXX: ὠ̨κοδόμησεν τοὺς ἐνδέσμους δι' ὅλου του̃ οἴκου, слав.: «сотвори вязание окрест всего храма», — по замечанию проф. Олесницкого, здесь говорится не о смеси дерева и камня в массиве стены, при ее кладке, а только о том, что готовая каменная стена была обложена деревом (Ветхоз. Храм. С. 240-241). Вышина 5 локтей показана для каждого из 3 этажей (ст. 6) пристроек, так что общая высота боковых комнат при храме равнялась 15 локтям, следовательно была вдвое меньше общей высоты самого храма (ст. 2). Ширина комнат в каждом этаже была различна: в нижнем — 5 локтей, в среднем — 6 локтей, в верхнем, — 7 локтей (ст. 6). Крыша пристроек, как и храма (ст. 9), была, несомненно, горизонтальная.
6:11-13 Не непосредственное откровение Бога Соломону, а данное через пророка (сн. 3:5 и сл.; 9:2 и сл.), имевшее место, видимо, во время постройки храма и вызванное, вероятно, некоторым проявлением со стороны Соломона уже тогда нетвердости в «уставах, определениях и заповедях» Иеговы; только под условием верности Соломона им обещается исполнение данных Давиду обетований (2 Цар 7:8,12; 1 Пар 22:10) о благодатном пребывании Иеговы в народе израильском, а вместе и в строящемся храме Его имени.
6:15 Обычай обкладывать каменные стены деревянными досками, а затем металлом (золотом), по свидетельству истории искусств, был широко распространен в древневосточной архитектуре. Так и в Соломоновом храме вся внутренность его, от пола до потолка, была выложена деревом: стены и потолок кедровым, а пол кипарисовым, и все покрыто чистым золотом (21 ст.), а по 2 Пар 3:6 — и драгоценными камнями.
6:16 Святое Святых от передней части храма или Святого отделялось деревянной, кедровой стеной, а не каменной, как иногда полагали на основании Иез 41:3; не было здесь каменной стены и в Иродовом храме (в скинии Моисеевой обе части храма разделяла лишь завеса (Исх 26:33). Высота промежуточной стены между Святым Святых и Святым равнялась, конечно, общей высоте храма, т. е. имела 30 локтей. Давир (о значении слова см. выше, замеч. к ст. 5) — редкое название вместо обычного кодеш кодашим, Святое Святых; кубическая вместимость последнего указана ниже, ст. 20.
6:17 Святое, или передняя часть храма (за вычетом 20 локтей для давира), имело 40 локтей длины; ѕ этой величины — 30 локтей составляли его высоту, Ѕ — 20 локтей — ширину. Как самая большая часть храма, Святое называется именем целого храма, гекал, ναός, templum.
6:18 (Ср. ст. 29) Деревянные доски, покрывавшие стены храма, нигде не были видны, как и камни: дерево было всюду покрыто золотом и резьбой. Резьба эта (у греков κοιλαν άγλυφα) состояла из глубоко углубленных очерков известной картины никогда не выдававшихся выше плоскости стены (в виде рельефа). Сюжетами картин были херувимы (ст. 29,32), пальмы (там же), колокинты — род диких огурцов и распустившиеся цветы, вероятно, лилии (сн. 7:19,22,26). О херувимах, их идее и символике см. толк. Быт 3:24 и Исх 25:20 и подробнее в книге: А. Глаголев. Ветхозаветное библейское учение об ангелах. Киев, 1900, с. 417-512. Пальма — символ красоты, величия и нравственного совершенства (Пс 91:13), но вместе и эмблема Израиля, почему на римских монетах, чеканенных за счет взятой при разрушении Иерусалима добычи, плененная Иудея («ludaea capta») изображалась в виде пальмы. Колокинты и цветы имели второстепенное декоративное значение, окружая поле херувимов и пальм (см. А. А. Олесницкий. Ветхозаветный храм. С. 298-300).
6:19-20 Главное назначение давира, или Святого Святых, состояло в том, чтобы быть местом хранения ковчега завета. По форме и объему давир представлял правильный куб: по всем трем измерениям давир имел 20 локтей. Неясным и спорным в науке является вопрос, как относилась специальная высота давира 20 локтей к общей высоте храма 30 локтей? По одному мнению (Штиглица, Гринейзена, Вогюэ, Винера), давир имел свою отдельную крышу на 10 локтей ниже крыши Святого и храма, по аналогии языческих храмов, напр., египетских, где adyton — задняя часть храма — было ниже cella — передней части храма — и имело особую крышу. Но языческое adyton по самой идее не было органически связано с cella и потому отделено было от него переходными камерами; напротив, давир органически был соединен с переднею частью храма, и потому выделение его под особую крышу было неуместно, понижение давира сравнительно с Святым противоречило бы идее давира, как важнейшего и святейшего места храма. По другому объяснению, Святое и Святое Святых, при одинаковой наружной высоте, имели различную внутреннюю высоту: Святое 30 локтей, Святое же Святых — только 20 локтей, так как верхнее пространство над ним в 10 локтей было отделено особым потолком и образовывало entresol, евр. алийот (2 Пар 3:9), греч. ὑπερω̃ον, причем эта «горница» представляется то открытой к Святому (Шнаазе, Эвальд) — наподобие верхней части алтарей над иконостасами в православных храмах, то закрытой камерой (Гирт, Кейль и др.), чем-то вроде священного архива в храме. Но такой надстройкой портился бы вид, хода в это предполагаемое помещение не было и не могло быть, да и нужды в таком архиве не было: священные сосуды и вообще предметы, употреблявшиеся при богослужении, хранились в самом храме, а запасные или старые могли храниться в боковых пристройках при храме (сн. 7:51). Скорее можно предположить (проф. Олесницкий) существование особого, в 10 локтей высоты, глухого подвала под Святым Святых: этот подвальный этаж мог прикрывать собой скалу или вершину горы Мориа (ср. Иосиф Флавий. Иуд. древн. VIII, 3, §2), увеличивая собой цоколь храмовой для Святого Святых, которое таким образом было самой возвышенной частью храма, и вход в него мог быть только по ступеням (проф. Олесницкий, цит. соч. с. 229). По иудейскому преданию (у Кимхи, Маймонида и др.) Святое Святых возвышалось на месте, где Авраам приносил в жертву Исаака.
6:21 Всегда закрытые двери (ст. 31) из Святого в Святое Святых были заключены и как бы запечатаны при помощи особых золотых цепей, спускавшихся по стене Святого Святых, утверждавших неподвижное положение закрытых дверей и таким образом служивших символом запечатанной тайны Святого Святых (ср. Иез 7:22): цепи имели значение как бы тех таинственных печатей, которых никто не мог снять до явления Агнца Божия (Откр 5:1. См. А. А. Олесницкий. Ветхозаветный храм. С. 297). Конец 21 ст. у LXX имеет прибавку: ἕως συντελείας παντὸς του̃ οἴκου, слав.: «до окончания всего храма»; прибавка эта, по-видимому, не оправдывается контекстом речи и является позднейшею глоссой.
6:22 Жертвенник пред давиром — жертвенник курений в Святом.
6:23-29 Две колоссальных, по 10 локтей вышины каждая, фигуры херувимов в Святом Святых храма были сделаны из масличного дерева (как более прочного). Если в Святом Святых скинии Моисеевой была поставлена одна пара херувимов на ковчеге завета, так что крылья этих херувимов осеняли верхнюю часть ковчега, именуемую каппорет (Исх 25:18-22; 37:7-9), то в храме Соломоновом ковчег завета с херувимами на нем был осеняем еще парой новых, колоссальных (10 локтей высоты) фигур херувимов, распростиравших свои крылья так, что края внешних крыльев касались стен, а внутренние крылья склонялись над ковчегом (ср. 2 Пар 3:10-13). По значению херувимы Святого Святых (скинии и храма) стояли в непосредственном отношении к благодатному присутствию здесь Иеговы, чем и объясняется ветхозаветный поэтический эпитет Иеговы «сидящий на херувимах», евр. йошев (гак) керувим (1 Цар 4:4; 2 Цар 6:6; Пс 79:2; 98:1). В других библейских местах херувимы выступают как живые существа наивысшего порядка в ряду тварей и так же, как в скинии и храме, непременно в ближайшем отношении к явлению славы Божией в тварном мире; так, они выступают: а) как стражи рая (Быт 3:24; Иез 28:14-16) и б) как носители Бога в откровениях и богоявлениях (Пс 17:11; 2 Цар 22:11), особенно в видениях пророка Иезекииля (Иез 1 гл.; 9:3; 10:4) и ап. Иоанна Богослова (Откр 4:7). С этим не согласуется ни мифологическое понимание херувимов (у Рима и др.), ни символические (у Бера и др.), и напротив, всю силу имеет церковно-традиционное воззрение на херувимов, как на ангелов высшего чина. См. подробнее у проф. А. А. Олесницкого. Ветхозаветный храм. С. 153-173 и у о. А. Глаголева. Ветхозаветное библейское учение об ангелах. С. 416-513.
6:31-35 Входы в Святое Святых (ст. 31-33) и в Святое (34-35). Вход в Святое Святых составляла дверь из масличного дерева, в простенке, шириной в 4 локтя (= 1/5 ширины стены), из 2-х половин, одна на наружной, другая на внутренней стороне амбразуры двери. Дверь эта имела некоторое украшение, евр.: айл, LXX: κρίομα, лат. frons — род капители. При дверях были завеса (2 Пар 3:14; Мф 27:51) и цепи (ст. 21). Подобно стенам, двери были украшены позолоченной резьбой херувимов, пальм, цветов. Вход в Святое состоял из двойной двустворчатой двери кипарисового дерева с четвероугольной рамой или косяками из масличного дерева — также с резьбой.
6:36 Внутренний (евр. пенимит) двор, иначе «священнический» (2 Пар 4:9), или «верхний» (Иер 36:10), в отличие от внешнего, или «большого» (2 Пар 4:9), называвшегося нижним» (Иез 40:18-19), назначенного для народа и отделявшегося от первого невысокой стеной (2 Пар 7:3). В Иродовом храме был еще двор язычников. Размеры внутреннего двора, или притвора, указаны в ст. 3. Здесь стоял жертвенник всесожжений, так называемое «медное море» и пр.
6:37-38 Бул — древнеханаанское название 8-го месяца еврейского года (конец октября и большая часть ноября), позже получившего имя мархешван. Храм Соломонов строился 7Ѕ лет, что по сравнению с продолжительностью постройки известных колоссальных сооружений древности представляется очень небольшим сроком. По Плинию (Естеств. истор. XXXVI, 12), вся Азия строила храм Дианы Ефесской 200 лет. Подобное известно и о египетских пирамидах.
7:1 Большая продолжительность постройки дворца Соломонова — 13 лет в сравнении с храмом — 7Ѕ лет объясняется или большим количеством рабочих при постройке храма, или тем, что строительных работ при дворе было больше; притом для дворца не было запасено заранее материала, как для храма. 13 лет — от окончания постройки храма, следовательно дворец был окончен спустя 20 лет от начала постройки храма (3 Цар 9:10), т. е. на 24-м году царствования Соломона (Иосиф Флавий. Иуд. древн. VIII, 5, §1). Дворец Соломона был построен не на Мориа, где храм, и не в Офеле (юго-восточном подножии Мориа: 2 Пар 27:3; 33:14; Неем 3:26; 11:21; Иосиф Флавий. Иуд. война VI, 6, §2; Robinson. Palдstina II, 29), а на г. Сионе (в «верхнем городе», по Иосифу Флавию), долиной Тиропеон отделяемой от храмовой горы; с храмом дворец был искусственно соединен мостом (во втором Иерусалимском храме здесь была галерея, так называемый ксист) и внутренним ходом (4 Цар 11:19). Впоследствии здесь был и дворец асмонеев.
7:2 Первым из отдельных дворцов назван «дом леса Ливанского», евр.: бет йар га-Лебанои, Вульгата: domus saltus Ubani, LXX, славяно-русские (синодальный, архим. Макария, проф. Гуляева): «из Ливанского дерева» (LXX: οἰ̃κος δρυμω̨̃ του̃ Λιβάνου). Конечно, этот дворец был не на Ливане (не принадлежавшем Соломону), как полагали некоторые (Михаэлис и др.), или где-либо вообще вне Иерусалима (по таргуму, «летний царский дом» — род дачи); названием своим обязан множеству кедровых деревьев, стоявших аллеями близ него, и множеству кедровых столбов в середине здания. «Соломон во дворце своем построил весьма большое здание перед входом в судилище... имело оно сто тридцать столбов кедровых, и думаю, что поэтому и названо домом древа Ливанского, так как множество сих кедровых столбов уподоблялось ливанской роще» (блаж. Феодорит, вопр. 26). Вероятно, дом леса Ливанского, дом царя и дом дочери фараоновой (ст. 8) были частями одного здания, причем первый был центральным корпусом (100 локтей длины, 50 ширины и 30 высоты). По устройству дом леса Ливанского представлял колоннаду или перистиль в 4 ряда колонн (Вульгата: quattuor deambulacre inter columnas cedrinas). По назначению это здание служило, между прочим, своего рода арсеналом (ср. 3 Цар 10:17; Ис 22:8).
7:3-4 Крыша здания состояла из кедровых балок, опиравшихся на каменных стенах. Здание было трехэтажное; каждый этаж имел боковые комнаты; евр. целаот (ср. 6:5-6; Иез 41:6).
7:5 Все двери и дверные косяки были четвероугольны. LXX: θυρώματα καὶ αἱ χω̃ραι τετράγωνοι, слав.: вся двери и камары четвероугольны. О величине комнат не говорится. В целом рассматриваемый дворец представлял нередко и теперь встречающийся на Востоке архитектурный тип: двор в середине и галерея с колоннадой кругом.
7:6-7 К центральному зданию «дома леса Ливанского» примыкало «другое четырехугольное здание в 30 локтей ширины, которое на противоположном конце своем имело чертог, украшенный низкими и толстыми колоннами. Тут находился прекрасный трон, на котором восседал царь во время судебных разбирательств» (Иосиф Флавий. Иуд. древн. VIII, 5, §2). Вероятно, «притвор (LXX: αἰλάμ, слав.: «элам», Вульгата: porticus) столбов» (ст. 6) и «притвор с престолом» составляли одно здание, причем первый был как бы общей приемной, а второй — собственной тронной залой (описание трона Соломона в 10:18 и сл. По талмудическому преданию, упомянутые в этом описании 12 львов были подвижные и могли поднимать царя со ступени на ступень, когда он хотел взойти на трон; и самое седалище было снабжено механическими фигурами других животных: орел, напр., возлагал на голову воссевшего царя венец, а голубь подавал ему свитки закона; ср. блаж. Феодорита, вопр. 26).
7:8 Третий дворец состоял также из двух зданий: дома самого Соломона и дома жены его, дочери фараоновой. Дворец этот был изящно отделан, но архитектура его не описывается подробно.
7:9-12 Сказанное здесь о строительном материале относится ко всем названным выше (трем) группам зданий. Дорогой материал состоял из разных сортов камня — газит (ср. 5:17 и наше примечание там), по Иосифу Флавию, во множестве был употребляем и белый мрамор. Ст. 12 возвращает нить повествования к рассказу об устройстве храма (прерванному, ст. 1-11).
7:13-14 Отсутствие необходимых для резных и подобных работ мастеров среди евреев побудило Соломона вызвать мастера из Тира, то был Хирам (по 2 Пар 2:12, Хирам — Авия), по отцу финикиянин, по матери — из евреев (по кн. Царств, мать его была из колена Неффалимова, а по 2 Пар 2:13, из Данова)1. Художественные способности Хирама изображаются подобно дарованиям художника Веселиила (Исх 31:3-5), работавшего по благоукрашению скинии. Из работ, произведенных Хирамом, книга Царств называет только совершенно новые, а не такие, подобные которым имели место уже в скинии Моисеевой. Так, книга Царств не упоминает об устройстве Хирамом нового, медного жертвенника всесожжений (с медными стенками, а внутри он был наполнен дикими камнями и землей), о чем узнаем только из 2 Пар 4:1. (Ср. проф. А. А. Олесницкий, с. 321.)
7:15-22 Первое монументальное произведение Хирама; две монументальные медные колонны в притворе или на паперти храма, по имени Иахин (имя правой колонны) и Воаз (левой). Из данного раздела, в снесении с параллельными повествованиями (2 Пар 3:15-17; сн. 1 Пар 18:8; 2 Пар 4:12-13; 4 Цар 25:13,16; Иер 52:20-23; Иез 40:48; Иосиф Флавий. Иуд. древн. VIII, 3, §4), открываются следующие данные о внешнем виде или архитектуре каждой из этих колонн, а также и их религиозно-национальном значении. Обе колонны, как и «медное море» и др. сосуды, сделаны были из меди, некогда взятой Давидом в добычу в войне с сирийцами (1 Пар 18:8). Высота каждой колонны равнялась 18 локтям (по 2 Пар 3:15 — 35 локтям, но, вероятно, включительно с постаментом колонны), т. е. 8 м 71 см = ок. 11 аршин с лишком: объем или окружность — 12 локтей = 5 м 806 мм или ок. 8 арш., следовательно в диаметре ок. 4 локтей (по Иосифу Флавию: соответственно — 3,82 локтей = 1 м 84 см). Толщина стенок каждой колонны — 4 перста, внутри та и другая колонны были пустые. По LXX ст. 15, колонны не были гладкими, но с углублениями величины 4-х пальцев: τεσσάρων δακτύλων τὰ κοιλώματα, слав.: «четырех перстов вгубления», т. е. с продольными линиями. Сверху на каждой колонне имелась капитель (евр.: котерет, LXX: ἐπίθεμα, слав.: «возложение», русский: «венец») в 5 локтей (по 4 Цар 25:17 — 3 локтя) вышины, так что общая высота колонны была 23 локтя (= 11 м 13 см = ок. 17 арш). Нижняя часть капителей была выпуклой, чревообразной, верхняя представляла лилиеобразную чашечку. На верхнем и нижнем концах этой части расположены были два ряда, по 100 штук в каждом, гранатовых яблок с сетчатыми цепочками для укрепления. Обе колонны, надо полагать, были именно самостоятельными монументами, стояли независимо от притвора (а не составляли часть самого притвора, служа его подпорами, как полагали Тений, Дистель, Гитциг, Вогюэ, Пэн, Новак). По 2 Пар 3:15 обе колонны стояли «пред (евр. лифне) домом (храмом)», и самый образ выражения ст. 21 (2 Пар 3:17) «поставил» (евр. геким), устойчиво водрузил, — приложимо только к самостоятельной колонне (ср. Лев 26:1; Втор 27:2,4 и др.). Особенно же самостоятельное монументальное значение обеих колонн видно из того, что каждая из них носила нарочитое название: правая — Иахин, левая — Воаз. Названия эти во всяком случае говорят о важном теократическом и национальном значении обеих колонн, но точный смысл их нельзя установить с несомненностью. Хотя оба названия в Ветхом Завете встречаются в качестве собственных имен лиц: первое — как имя нескольких лиц в коленах Симеоновом (Быт 46:10; Исх 6:15; Чис 26:12) и Левиином (1 Пар 9:9; 24:17), а второе в евр. Библии тождественно с именем известного из истории Руфи праотца Давида Вооза (Руфь 2:1 и сл.), однако посвящение колонн этим лицам (особенно одному из малоизвестных Иахинов) маловероятно (таргум к 2 Пар 3:17 отождествляет имя левой колонны с именем Вооза). Столь же мало основательно видели в тех названиях имена строителей храма (Гезений), сыновей Соломона (Эвальд) или же неисторические имена Давида и Соломона (Абарбанель). Напротив, за нарицательное значение обоих названий говорит уже авторитет LXX-ти, которые в 2 Пар 3:17 передают евр. Иахин, Боаз нарицательными терминами: κατόρθωσις, ἰσχύς, слав.: исправление, крепость. В этом смысле, соединяя оба названия в одно суждение (предположение некоторых ученых, будто оба названия составляли одну целую надпись, библейским текстом, впрочем, не оправдывается), получим такую мысль: «да стоит (храм) непоколебимо, крепостию» или (если гл. кун взять в ф. Гифил): «да утвердит (Иегова — храм) силою Своею» (ср. 3 Цар 8:13; Ис 45:24). Являясь непосредственно пред национальным святилищем Израиля, колонны Иахина и Вооза свидетельствовали о наступлении нового, высшего периода в истории ветхозаветной теократии, святилища и народа Божия. Ввиду основания прочного, неподвижного храма Иеговы в Израиле и утверждения политического могущества и глубокого мира среди него, колонны эти являлись как бы национально-религиозным флагом, храмом культа и теократии среди всех народов древности. Этим уже исключается сближение Иахина и Вооза с разного рода языческими монументами: египетскими сфинксами (у Вогюэ), финикийскими статуями Геракла и Сатурна (Моверс, Фатке), наконец, с культами Ваала и Астарты (Гилляни). Ср. проф. А. А. Олесницкий. Ветхозаветный храм. С. 254-288.
7:23-26 (сн. 2 Пар 4:2-5) Новой принадлежностью храма и вторым грандиозным произведением Хирама было так называемое медное или «литое» море (йам муцак), т. е. названным морем по обширности (по Иосифу Флавию, Иуд. древн. VIII, 3, §5 ἐκαλήθη... θάλασσα διὰ το μέγεθος) бассейн во дворе храма, между жертвенником всесожжения и Святым, ближе к югу, 10 локтей в диаметре, 30 локтей (по LXX и блаж. Феодориту, — 33) в окружности и 5 локтей высоты, вмещавший 2 000 (по 2 Пар 4:5 — 3 000) батов воды. Отношение окружности и диаметра в указанных цифрах (30 и 10 локтей) не представляется математически точным (при диаметре 10 локтей окружность = 31 2/5 или 31,416 локтей; при окружности 30 локтей диаметр равен 9 174/314 локтей) и возбуждало много споров в среде археологов-библеистов. Но понятно, священные писатели не могли затруднять речь свою дробями и указывали лишь целые числа; возможно также, что диаметр и окружность определены в тексте независимо одно от другого, потому что в разных местах сосуда окружность его изменялась. В зависимости от этого объясняют (напр., Лайтфут, митр. Филарет) неодинаковое определение вместимости «медного моря» — в 2 000 батов (по кн. Царств) или в 3 000 батов (по 2 Пар): последняя дата могла обозначать полную вместимость медного моря до самых краев, а первая, — сколько обычно наливалось.
Форма бассейна — не цилиндрическая, как полагали некоторые, а имела вид чашечки распустившейся лилии (ст. 26), и, кроме того, имела выпуклую средину — наподобие бокала. По Иосифу Флавию (Иуд. древн. VIII, 3, §5) и блаж. Феодориту (вопр. 24), медное море имело вид полушария (ἡμισφαίριον). Под краями медного моря одним литьем с ним были сделаны два ряда шаров наподобие колокинтов, по 10 шаров на локоть (по 2 Пар 4:3, эти барельефы представляли волов). Бассейн держался на 12 колоссальных изображениях медных волов, задняя часть которых была обращена к центру, а головы волов, по три вместе, обращены были во все четыре страны света; высота фигур волов, вероятно, равнялась натуральной высоте этих животных. По значению своему эти изображения могли напоминать волов, некогда перевозивших скинию в пустыне, и вообще были уместны во дворе храма, представляя главный жертвенный материал для близ стоявшего жертвенника всесожжений (А. А. Олесницкий, с. 326), менее всего они имели отношения к языческим предметам культа (мнение Иосифа Флавия. Иуд. древн. VIII, 7, §5).
Назначение медного моря — служить умывальницей для священников (2 Пар 2:6). По преданию, священники пользовались водой моря снизу, при помощи кранов или отверстий — или в пастях волов, или в стенке самого бассейна, между группами волов (А. А. Олесницкий, стр. 327-328). Нечто подобное медному морю представляет однородный финикийский сосуд «Амафонское море», открытый на Кипре и с 1866 года находящийся в Луврском музее.
7:27-39 Как для омовений священников служило «медное море», так для омовения мертвенных частей перед сожжением их на жертвеннике (ср. Лев 1:9; Иез 40:38) служили особые сосуды числом 10, «умывальницы» (кийорот, ст. 38; 2 Пар 4:6), поставленные на особых «подставах» (мехонот, ст. 27). Последние описываются в данном разделе 3 Цар с величайшею подробностью, вероятно, по новизне и изяществу сооружения этого третьего произведения художества Хирама (после 2 колонн и «медного моря»). Каждая подстава представляла четырехугольный ящик по 4 локтя в длину и ширину и 3 локтя глубиной или вышиной (27); боковые стенки этих ящиков состояли из пластинок с накладками (евр.: шелаббим, Вульгата: Juncturae) по углам (28). На стенках — резные изображения львов, волов (может быть, идея всеобщего мира в царстве Божием и царстве природы, как в Ис 11:6-9) и пальм, а внизу — переплеты венков или фестонов из распустившихся цветов (29). В верхней части ящика-подставы было приспособление для принятия и утверждения умывальницы, выгнутое в середине и названное венцом или капителью, в Ѕ локтя вышиной (35) и 1Ѕ локтя в диаметре (30-31). Для сообщения устойчивости на каждой капители, к верхнему углу ящика, были приделаны плечевидные выступы (евр. кетефот), выходившие из четырех угловых столбиков ящика, описывавшие небольшой выгиб и охватывавшие умывальницу с четырех сторон в качестве подпор. Внизу у каждого ящика-подставы были проделаны оси и на них колеса обычного устройства (со спицами, ступицами и подобным), в 1Ѕ локтя в диаметре, причем по высоте своей колеса не должны были заслонять стенок ящика (30,32-34). Крышка, стенки и подпорки ящиков были покрыты резьбой (36).
Самые умывальницы, стоявшие на тех подставах, описываются кратко: они имели форму тазов с раздавшейся верхней частью, как бы котлообразной (сн. Исх 30:18). Диаметр каждого таза — 4 локтя, а глубина — 1 локоть (38).
Сложным и подвижным устройством умывальниц имелось в виду облегчить наполнение их водою, затем опорожнение их; в первом случае их подкатывали к большему водохранилищу — «медному морю»; во втором, по пресыщении воды кровью, умывальницы пододвигались к особой кровосточной трубе при жертвеннике. Эти колесницы-умывальницы были настолько тяжелы, что для передвижения их требовались совокупные усилия нескольких человек; они требовали тщательного ухода за собой, потому что, стоя постоянно под открытым небом, они нередко омывались дождем и подвергались порче (А. А. Олесницкий, с. 329.332, ср. Кейль. Библейская археология. Русск. перев. Ч. I, с. 161-162).
7:40-51 Из второстепенных сосудов и других предметов храмовой утвари, сделанных Хирамом, библейский текст (ст. 40,45,50) называет: а) медные: тазы, кропильницы, лопатки, чаши и б) золотые: щипцы, блюда, ножи, лотки, кадильницы. Раввинское предание добавляет сюда приспособление для жертвенных операций в виде каменных столбов на северной стороне от жертвенника для предварительного расположения и сортирования отдельных частей жертвенного мяса.
7:51 Заключительное замечание о построении и отделке Соломоном храма. Как на постройку храма Соломон употребил сокровища, собранные Давидом, так часть этих сокровищ Соломон поместил в сокровищницы храма, устроенные в известных боковых пристройках храма (6:5 и сл.). «Святым писатель назвал посвященное Богу всяческих и военные добычи, принесенные с браней» (блаж. Феодорит, вопр. 25). Ср. 2 Цар 8:7-12; 1 Пар 18:7-11.
3-я и 4-я книги Царств в еврейской Библии первоначально составляли одну книгу «Цари», евр. Melachim, и только с начала XVI в. по Р. Х. эта книга является разделенной на две — начиная с Бомбергского издания еврейской Библии 1517 года, две части неразделенной прежде книги называются особыми титлами: Melachim I и Melachim II, — несомненно, под влиянием греческой Библии LXX-ти, в которой с самого начала были две книги, в связи с книгами Самуила (или 1 и 2 Царств) именовавшиеся: βασιλείων τρίτη, βασιλείων τετάρτη. Однако в этой греческой версии, с одной стороны, не вполне точной является самая терминология — передача melachim (цари) через βασιλειαί (царства). Блаженный Иероним говорит: «Melachim, id est Regum, qui tertio et quarto Regum (Regnorum) volumine continetur... Metiusque multo Melachim id est Regum, quam Mamlachoth id est Regnorum dicere. Non enim multarum gentium regna describit, sed unius israelitici populi». Действительно, 3-я и 4-я книги Царств содержат в себе историю собственно царской власти и царей (не теократии вообще) у одного и того же еврейского народа, почему название «Цари» более отвечает их содержанию, чем «Царства». С другой стороны, не имеет реального основания разделение единой в себе истории на две книги: последняя глава 3-й кн. Царств, 3 Цар 22, и 4 Цар 1, излагающие одну историю царя израильского Охозии, только искусственно могли быть разделены по двум книгам. В действительности же обе книги и по форме, и по содержанию представляют единое неделимое целое, имея в отношении единства и законченности даже преимущество пред другими библейскими ветхозаветными книгами. Начинаются они историей славнейшего из еврейских царей Соломона, которому промыслом Божиим назначено было построить единственный по закону храм Иегове; а заканчиваются изображением гибели Иудейского царства, прекращением династии Давида и сожжения храма Иерусалимского, и таким образом содержат историю целого, вполне законченного периода библейско-еврейской истории (ср. 3 Цар 6:1): если период от исхода евреев из Египта до Соломона был переходным временем странствования и войн, и еще Давид был «человеком войны» (1 Пар 28:3), а в религиозном отношении означенное время было периодом подвижного святилища — скинии (2 Цар 7:6-7), то с Соломона, «мужа мира» (1 Пар 22:9), для Израиля наступило время всецелого, покойного, прочного владения обетованной землей (2 Цар 7:10-11; 3 Цар 5:3-4), соответственно чему именно Соломон построил неподвижный «дом» имени Иеговы (2 Цар 7:13; 3 Цар 5:5; 3 Цар 6:12.38; 3 Цар 7:51).
Единство обеих книг простирается также на форму изложения, стиля и писательских приемов священного автора. Через всю книгу проходит одна, строго выдержанная точка зрения — теократическое воззрение о зависимости исторических судеб Израиля от искренности и чистоты его веры; всюду здесь встречаются замечания поучительного, религиозно-нравственного свойства, так что истории «царей» еврейских есть, можно сказать, церковно-историческое произведение на ветхозаветной почве. Форма и метод историографии 3-й и 4-й книг Царств строго определенны и одинаковы на всем их протяжении: о каждом царе сообщается время вступления его на царство, определяется общая продолжительность его царствования, делается характеристика и более или менее подробное описание его деятельности; наконец, дата смерти и указание источника сведений о данном царе. Период времени, обнимаемый содержанием 3-й и 4-й книг Царств равняется приблизительно четыремстам пятидесяти лет: с воцарения Соломона — около 1015 года до Р. Х. до освобождения в Вавилоне из темницы царя Иехонии (4 Цар 25:27-30) в 37 году по его переселении в плен, т. е. (599 г. — 37 лет =) в 562 году до Р. Х. По Иосифу Флавию (Иудейские древности X, 8, §4), цари из рода Давидова царствовали 514 лет, следовательно без Давида, царствование которого описано в 2 Цар, — 474 года; сожжение храма, по мнению названного историка (там же, §5), произошло спустя 476 лет после его сооружения1 . Этот период истории Израиля сам собой распадается на три меньших периода или эпохи, соответственно которым могут быть разделены на три части и 3-й и 4-й книг Царств: 1) период царствования Соломона, 3 Цар 1:11; 2) период синхронистической истории обоих царств Еврейских, Иудейского и Израильского, от разделения до падения северного — Израильского царства, 3 Цар 12 — 4 Цар 17:3) период одиночного существования южного — Иудейского царства с момента разрушения Израильского царства до падения Иерусалима и Иудеи под оружием халдеев, 4 Цар 18-25. Для каждой из этих эпох священный писатель имел у себя свой особый источник: а) для истории Соломона таким источником была «Книга дел Соломоновых», евр.: Sepher dibre — Schelomoh, LXX: βιβλίον τω̃ν ῥημάτων Σαλομών, Вульгата: Liber verborum dierum Salomonis, слав.: «Книга словес Соломоних» (3 Цар 11:41); б) для истории царей южного царства, от Ровоама до Иоакима включительно, — «Летопись царей иудейских», Sepher dibre — hajiamimlemalche Iehudah, βιβλίον λόγων τω̃ν ἡμερω̃ν τοι̃ς βασιλευ̃σιν ’Ιου̃δα, Liber verborum dierum regum Juda, Книга словес царей Иудиных (3 Цар 14:29; 3 Цар 15:7; 3 Цар 22:46; 4 Цар 8:23; 4 Цар 12:20; 4 Цар 14:18; 4 Цар 15:6.15.36; 4 Цар 24:5 и др.) и в) для истории царей северного царства — «Летопись царей Израильских» (3 Цар 14:19; 3 Цар 15:31; 3 Цар 16:5.14.20.27; 3 Цар 22:39; 4 Цар 1:18; 4 Цар 10:34; 4 Цар 13:8.12 и др.). Содержание и характер цитируемых источников остаются неизвестными; однако не подлежит сомнению, что они были отдельными, самостоятельными произведениями (для каждой из трех указанных эпох священный писатель пользуется каким-либо одним источником, не упоминая о двух других); что они содержали более того, что заимствовал из них писатель (обычная его формула: «прочие дела писаны в книге») и что при написании 3-й и 4-й книг Царств означенные источники не только существовали, но и были в весьма большой известности у народа. Из снесения рассматриваемых цитат из книг Царств с параллельными им местами из книги 2 Паралипоменон можно видеть, что все три упомянутых источника были писаниями пророков, которые вообще были единственными историографами в библейской древности (ср. 3 Цар 11:41 с 2 Пар 9:29; 3 Цар 14:21 с 2 Пар 12:15; 3 Цар 15:1-8 с 2 Пар 13:22; ср. также 4 Цар 18:13-20:19 с Ис 36-39; Иер 52 с 4 Цар 24-25). Напротив, мнение (Делича и др.) о светском происхождении летописей царей, послуживших источниками для 3-й и 4-й книг Царств, — о составлении их упомянутыми в 2 Цар 8:16; 3 Цар 4:3 mazkir’ами (LXX: ὑπομνηματόγραφος, слав.: памятописец, русск.: дееписатель), не может найти себе подтверждения в библейском тексте. По словам блаженного Феодорита, «каждый пророк имел обычай описывать события, в его время совершавшиеся, ему современные. Другие же, совокупив это воедино, составили книги Царств» (Толкование на книги Царств, предисловие, см. вопр. 4 на 2 Цар и 49 на 4 Цар). Боговдохновенное достоинство книг Царств этим само собою предполагается.
Время написания 3-й и 4-й книг Царств может быть с вероятностью определено — из упоминания об освобождении Иехонии (562 г.) и отсутствия в книгах указания о конце плена и указе Кира (536 г.) — второй половиной вавилонского плена, около половины VI столетия до Р. Х. Писатель книг неизвестен: определенных указаний на автора в книгах нет. Талмудическое предание (Бава-Батра, 15a) считает писателем 3-й и 4-й книг Царств пророка Иеремию. Но если в пользу этого предположения могло бы говорить сходство некоторых мест из книг Царств с книгами пророка Иеремии (ср. 4 Цар 25 с Иер 52), то прямо против него говорят: а) время и б) место написания 3-й и 4-й книг Царств, поскольку это время и место могут быть определены с вероятностью. Мы видели, что 3-й и 4-й книг Царств могли быть написаны не ранее второй половины плена вавилонского; в таком случае пророк Иеремия был бы тогда уже столетним старцем; но известно, что пророк Иеремия в первые же годы пленения уведен был иудеями в Египет (Иер 43:6), где вскоре принял мученическую смерть от соплеменников (ср. Четьи-Минеи, под 1 мая). Невероятно также, чтобы Египет был местом написания 3-й и 4-й книг Царств: не для малой группы египетских беглецов из иудеев требовалось составление такого произведения, а для основной части народа Божия, т. е. плененной в Вавилоне. Последний и является вероятным местом происхождения обеих книг (указание на это видели, между прочим, в 3 Цар 4:24, Евр 5:4), и если указаний на жизнь Египта в наших книгах почти нет, то вавилонская жизнь и события из истории Ново-Халдейского царства многоразлично отразились в этих книгах. Но если пророк Иеремия не был писателем 3-й и 4-й книг Царств, то он все же влиял своей книгой на священного писателя 3-й и 4-й книг Царств (ср. Иер 52 и 4 Цар 25). Принятие книг в канон (в раздел «nebiim rischonim» — «пророки первые, раннейшие») во всяком случае говорит о высоком достоинстве и авторитете их в иудейской церкви. Цель книг нравоучительная — показать, что «пока Израиль умел пользоваться божественным промышлением, он жил в мире и тишине, и все ему были покорны; но когда он терял помощь Божию, он подвергался неприятным нападениям» (Блаж. Феодорит. Толк. на 4 Цар, вопр. 31).
Исторические книги
По принятому в греко-славянской и латинской Библиях делению ветхозаветных книг по содержанию, историческими (каноническими) книгами считаются в них книги Иисуса Навина, Судей, Руфь, четыре книги Царств, две Паралипоменон, 1-я книга Ездры, Неемии и Есфирь. Подобное исчисление встречается уже в 85-м апостольском правиле 1, четвертом огласительном поучении Кирилла Иерусалимского, Синайском списке перевода LXX и отчасти в 60-м правиле Лаодикийского собора 350 г.: Есфирь поставлена в нем между книгами Руфь и Царств 2. Равным образом и термин «исторические книги» известен из того же четвертого огласительного поучения Кирилла Иерусалимского и сочинения Григория Богослова «О том, какие подобает чести кн. Ветхого и Нового Завета» (книга Правил, с. 372–373). У названных отцов церкви он имеет, впрочем, несколько иной, чем теперь, смысл: название «исторические книги» дается ими не только «историческим книгам» греко-славянского и латинского перевода, но и всему Пятикнижию. «Исторических книг древнейших еврейских премудростей, – говорит Григорий Богослов, – двенадцать. Первая – Бытие, потом Исход, Левит, потом Числа, Второзаконие, потом Иисус и Судии, восьмая Руфь. Девятая и десятая книги – Деяния Царств, Паралипоменон и последнею имееши Ездру». «Читай, – отвечает Кирилл Иерусалимский, – божественных писаний Ветхого завета 22 книги, переведенных LXX толковниками, и не смешивай их с апокрифами… Это двадцать две книги суть: закона Моисеева первые пять книг: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие. Затем Иисуса сына Навина, Судей с Руфью составляют одну седьмую книгу. Прочих исторических книг первая и вторая Царств, у евреев составляющая одну книгу, также третья и четвертая, составляющие одну же книгу. Подобно этому, у них и Паралипоменон первая и вторая считаются за одну книгу, и Ездры первая и вторая (по нашему Неемии) считаются за одну книгу. Двенадцатая книга – Есфирь. Таковы исторические книги».
Что касается еврейской Библии, то ей чужд как самый раздел «исторических книг», так и греко-славянское и латинское их распределение. Книги Иисуса Навина, Судей и четыре книги Царств причисляются в ней к «пророкам», а Руфь, две книги Паралипоменон, Ездры – Неемии и Есфирь – к разделу «кегубим» – священным писаниям. Первые, т. е. кн. Иисуса Навина, Судей и Царств занимают начальное место среди пророческих, Руфь – пятое, Есфирь – восьмое и Ездры, Неемии и Паралипоменон – последние места среди «писаний». Гораздо ближе к делению LXX стоит распорядок книг у Иосифа Флавия. Его слова: «От смерти Моисея до правления Артаксеркса пророки после Моисея записали в 13 книгах совершившееся при них» (Против Аппиона, I, 8), дают понять, что он считал кн. Иисуса Навина – Есфирь книгами характера исторического. Того же взгляда держался, по-видимому, и Иисус сын Сирахов, В разделе «писаний» он различает «премудрые словеса́... и... повести» (Сир 44.3–5), т. е. учительные и исторические книги. Последними же могли быть только Руфь, Паралипоменон, Ездры, Неемии и Есфирь. Принятое в еврейской Библии включение их в раздел «писаний» объясняется отчасти тем, что авторам некоторых из них, например Ездры – Неемии, не было усвоено в еврейском богословии наименования «пророк», отчасти их характером, в них виден историк учитель и проповедник. Сообразно с этим весь третий раздел и называется в некоторых талмудических трактатах «премудростью».
Относя одну часть наших исторических книг к разделу пророков, «узнавших по вдохновенно от Бога раннейшее, а о бывшем при них писавших с мудростью» (Иосиф Флавий. Против Аппиона I, 7), и другую – к «писаниям», каковое название дается всему составу ветхозаветных канонических книг, иудейская церковь тем самым признала их за произведения богодухновенные. Вполне определенно и ясно высказан этот взгляд в словах Иосифа Флавия: «У иудеев не всякий человек может быть священным писателем, но только пророк, пишущий по Божественному вдохновенно, почему все священные еврейские книги (числом 22) справедливо могут быть названы Божественными» (Против Аппиона I, 8). Позднее, как видно из талмудического трактата Мегилла, поднимался спор о богодухновенности книг Руфь и Есфирь; но в результате его они признаны написанными Духом Святым. Одинакового с ветхозаветной церковью взгляда на богодухновенность исторических книг держится и церковь новозаветная (см. выше 85 Апостольское правило).
Согласно со своим названием, исторические книги налагают историю религиозно-нравственной и гражданской жизни народа еврейского, начиная с завоевания Ханаана при Иисусе Навине (1480–1442 г. до Р. X.) и кончая возвращением евреев из Вавилона во главе с Неемиею при Артаксерксе I (445 г. до Р. X.), на время правления которого падают также события, описанные в книге Есфирь. Имевшие место в течение данного периода факты излагаются в исторических книгах или вполне объективно, или же рассматриваются с теократической точки зрения. Последняя устанавливала, с одной стороны, строгое различие между должными и недолжными явлениями в области религии, а с другой, признавала полную зависимость жизни гражданской и политической от веры в истинного Бога. В зависимости от этого излагаемая при свете идеи теократии история народа еврейского представляет ряд нормальных и ненормальных религиозных явлений, сопровождавшихся то возвышением, подъемом политической жизни, то полным ее упадком. Подобная точка зрения свойственна преимущественно 3–4 кн. Царств, кн. Паралипоменон и некоторым частям кн. Ездры и Неемии (Неем 9.1). Обнимаемый историческими книгами тысячелетний период жизни народа еврейского распадается в зависимости от внутренней, причинной связи явлении на несколько отдельных эпох. Из них время Иисуса Навина, ознаменованное завоеванием Палестины, представляет переходный момент от жизни кочевой к оседлой. Первые шаги ее в период Судей (1442–1094) были не особенно удачны. Лишившись со смертью Иисуса Навина политического вождя, евреи распались на двенадцать самостоятельных республик, утративших сознание национального единства. Оно сменилось племенной рознью, и притом настолько сильною, что колена не принимают участие в обшей политической жизни страны, живут до того изолированно, замкнуто, что не желают помочь друг другу даже в дни несчастий (Суд.5.15–17, 6.35, 8.1). В таком же точно жалком состоянии находилась и религиозно-нравственная жизнь. Безнравственность сделалась настолько всеобщей, что прелюбодейное сожительство считалось обычным делом и как бы заменяло брак, а в некоторых городах развелись гнусные пороки времен Содома и Гоморры (Суд.19). Одновременно с этим была забыта истинная религия, – ее место заняли суеверия, распространяемые бродячими левитами (Суд.17). Отсутствие в период судей, сдерживающих начал в виде религии и постоянной светской власти, завершилось в конце концов полной разнузданностью: «каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд.21.25). Но эти же отрицательные стороны и явления оказались благодетельными в том отношении, что подготовили установление царской власти; период судей оказался переходным временем к периоду царей. Племенная рознь и вызываемое ею бессилие говорили народу о необходимости постоянной, прочной власти, польза которой доказывалась деятельностью каждого судьи и особенно Самуила, успевшего объединить своей личностью всех израильтян (1Цар 7.15–17). И так как, с другой стороны, такой сдерживающей народ силой не могла быть религия, – он еще недоразвился до того, чтобы руководиться духовным началом, – то объединение могло исходить от земной власти, какова власть царская. И, действительно, воцарение Саула положило, хотя и не надолго, конец племенной розни евреев: по его призыву собираются на войну с Каасом Аммонитским «сыны Израилевы... и мужи Иудины» (1Цар 11.8). Скорее военачальник, чем правитель, Саул оправдал народное желание видеть в царе сильного властью полководца (1Цар 8.20), он одержал целый ряд побед над окрестными народами (1Цар 14.47–48) и как герой погиб в битве на горах Гелвуйских (1Цар 31). С его смертью во всей силе сказалась племенная рознь периода Судей: колено Иудово, стоявшее прежде одиноко от других, признало теперь своим царем Давида (2Цар 2.4), а остальные подчинились сыну Саула Иевосфею (2Цар 2.8–9). Через семь с половиной лет после этого власть над Иудою и Израилем перешла в руки Давида (2Цар 5.1–3), и целью его правления становится уничтожение племенной розни, при посредстве чего он рассчитывает удержать престол за собой и своим домом. Ее достижению способствуют и постоянные войны, как общенародное дело, они поддерживают сознание национального единства и отвлекают внимание от дел внутренней жизни, всегда могущих подать повод к раздорам, и целый ряд реформ, направленных к уравнению всех колен пред законом. Так, устройство постоянной армии, разделенной по числу колен на двенадцать частей, причем каждая несет ежемесячную службу в Иерусалиме (1Пар 27.1), уравнивает народ по отношению к военной службе. Превращение нейтрального города Иерусалима в религиозный и гражданский центр не возвышает никакое колено в религиозном и гражданском отношении. Назначение для всего народа одинаковых судей-левитов (1Пар 26.29–30) и сохранение за каждым коленом местного племенного самоуправления (1Пар 27.16–22) уравнивает всех пред судом. Поддерживая равенство колен и тем не давая повода к проявлению племенной розни, Давид остается в то же самое время в полном смысле самодержавным монархом. В его руках сосредоточивается власть военная и гражданская: первая через посредство подчиненного ему главнокомандующего армией Иоава (1Пар 27.34), вторая через посредство первосвященника Садока, начальника левитов-судей.
Правление сына и преемника Давидова Соломона обратило ни во что результат царствования его отца. Необыкновенная роскошь двора Соломона требовала громадных расходов и соответствующих налогов на народ. Его средства шли теперь не на общегосударственное дело, как при Давиде, а на удовлетворение личных нужд царя и его придворных. Одновременно с этим оказался извращенным правый суд времени Давида: исчезло равенство всех и каждого пред законом. На этой почве (3Цар 12.4) возникло народное недовольство, перешедшее затем в открытое возмущение (3Цар 11.26. Подавленное Соломоном, оно вновь заявило себя при Ровоаме (3Цар 12) и на этот раз разрешилось отделением от дома Давидова 10 колен (3Цар 12.20). Ближайшим поводом к нему служило недовольство Соломоном, наложившим на народ тяжелое иго (3Цар 12.4), и нежелание Ровоама облегчить его. Но судя по словам отделившихся колен: «нет нам доли в сыне Иессеевом» (3Цар 12.16), т. е. у нас нет с ним ничего общего; мы не принадлежим ему, как Иуда, по происхождению, причина разделения в той племенной, коленной розни, которая проходила через весь период Судей и на время стихает при Сауле, Давиде и Соломоне.
Разделением единого царства (980 г. до Р. Х.) на два – Иудейское и Израильское – было положено начало ослаблению могущества народа еврейского. Последствия этого рода сказались прежде всего в истории десятиколенного царства. Его силам наносят чувствительный удар войны с Иудою. Начатые Ровоамом (3Цар 12.21, 14.30; 2Пар 11.1, 12.15), они продолжаются при Авии, избившем 500 000 израильтян (2Пар 13.17) и отнявшем у Иеровоама целый ряд городов (2Пар 13.19), и на время заканчиваются при Асе, истребившем при помощи Венадада Сирийского население Аина, Дана, Авел-Беф-Моахи и всей земли Неффалимовой (3Цар 15.20). Обоюдный вред от этой почти 60-тилетней войны был сознан, наконец, в обоих государствах: Ахав и Иосафат вступают в союз, закрепляя его родством царствующих домов (2Пар 18.1), – женитьбою сына Иосафатова Иорама на дочери Ахава Гофолии (2Пар 21.6). Но не успели зажить нанесенные ею раны, как начинаются войны израильтян с сирийцами. С перерывами (3Цар 22.1) и переменным счастьем они проходят через царствование Ахава (3Цар 20), Иорама (4Цар 8.16–28), Ииуя (4Цар 10.5–36), Иоахаза (4Цар 13.1–9) и Иоаса (4Цар 13.10–13) и настолько ослабляют военную силу израильтян, что у Иохаза остается только 50 всадников, 10 колесниц и 10 000 пехоты (4Цар 13.7). Все остальное, как прах, развеял Азаил Сирийский, (Ibid: ср. 4Цар 8.12). Одновременно с сирийцами израильтяне ведут при Иоасе войну с иудеями (4Цар 14.9–14, 2Пар 25.17–24) и при Иеровоаме II возвращают, конечно, не без потерь в людях, пределы своих прежних владений от края Емафского до моря пустыни (4Цар 14.25). Обессиленные целым рядом этих войн, израильтяне оказываются, наконец, не в силах выдержать натиск своих последних врагов – ассириян, положивших конец существованию десятиколенного царства. В качестве самостоятельного государства десятиколенное царство просуществовало 259 лет (960–721). Оно пало, истощив свои силы в целом ряде непрерывных войн. В ином свете представляется за это время состояние двухколенного царства. Оно не только не слабеет, но скорее усиливается. Действительно, в начале своего существования двухколенное царство располагало лишь 120 000 или по счислению александрийского списка 180 000 воинов и потому, естественно, не могло отразить нашествия египетского фараона Сусакима. Он взял укрепленные города Иудеи, разграбил самый Иерусалим и сделал иудеев своими данниками (2Пар 12.4, 8–9). Впоследствии же число вооруженных и способных к войне было увеличено теми недовольными религиозной реформой Иеровоама I израильтянами (не считая левитов), которые перешли на сторону Ровоама, укрепили и поддерживали его царство (2Пар 11.17). Сравнительно благоприятно отозвались на двухколенном царстве и его войны с десятиколенным. По крайней мере, Авия отнимает у Иеровоама Вефиль, Иешон и Ефрон с зависящими от них городами (2Пар 13.19), а его преемник Аса в состоянии выставить против Зарая Эфиоплянина 580 000 воинов (2Пар 14.8). Относительная слабость двухколенного царства сказывается лишь в том, что тот же Аса не может один вести войну с Ваасою и приглашает на помощь Венадада сирийского (3Цар 15.18–19). При сыне и преемнике Асы Иосафате двухколенное царство крепнет еще более. Не увлекаясь жаждой завоеваний, он посвящает свою деятельность упорядочению внутренней жизни государства, предпринимает попытку исправить религиозно-нравственную жизнь народа, заботится о его просвещении (2Пар 17.7–10), об урегулировании суда и судебных учреждений (2Пар 19.5–11), строит новые крепости (2Пар 17.12) и т. п. Проведение в жизнь этих предначертаний требовало, конечно, мира с соседями. Из них филистимляне и идумеяне усмиряются силой оружия (2Пар 17.10–11), а с десятиколенным царством заключается политический и родственный союз (2Пар 18.1). Необходимый для Иосафата, как средство к выполнению вышеуказанных реформ, этот последний сделался с течением времени источником бедствий и несчастий для двухколенного царства. По представлению автора Паралипоменон (2Пар 21), они выразились в отложении Иудеи при Иораме покоренной Иосафатом Идумеи (2Пар.21.10), в счастливом набеге на Иудею и самый Иерусалим филистимлян и аравийских племен (2Пар.21.16–17), в возмущении жителей священнического города Ливны (2Пар.21.10) и в бесполезной войне с сирийцами (2Пар 22.5). Сказавшееся в этих фактах (см. еще 2Пар 21.2–4, 22.10) разложение двухколенного царства было остановлено деятельностью первосвященника Иоддая, воспитателя сына Охозии Иоаса, но с его смертью сказалось с новой силой. Не успевшее окрепнуть от бедствий и неурядиц прошлых царствований, оно подвергается теперь нападению соседей. Именно филистимляне захватывают в плен иудеев и ведут ими торговлю как рабами (Иоиль 3.6, Ам 1.9); идумеяне делают частые вторжения в пределы Иудеи и жестоко распоряжаются с пленниками (Ам 1.6, Иоиль 3.19); наконец, Азаил сирийский, отняв Геф, переносит оружие на самый Иерусалим, и снова царство Иудейское покупает себе свободу дорогой ценой сокровищ царского дома и храма (4Цар 12.18). Правлением сына Иоаса Амасии кончается время бедствий (несчастная война с десятиколенным царством – 4Цар 14.9–14,, 2Пар 25.17–24 и вторжение идумеев – Ам 9.12), а при его преемниках Озии прокаженном и Иоафаме двухколенное царство возвращает славу времен Давида и Соломона. Первый подчиняет на юге идумеев и овладевает гаванью Елафом, на западе сокрушает силу филистимлян, а на востоке ему платят дань аммонитяне (2Пар 26.6–8). Могущество Озии было настолько значительно, что, по свидетельству клинообразных надписей, он выдержал натиск Феглафелассара III. Обеспеченное извне двухколенное царство широко и свободно развивало теперь и свое внутреннее экономическое благосостояние, причем сам царь был первым и ревностным покровителем народного хозяйства (2Пар 26.10). С развитием внутреннего благосостояния широко развилась также торговля, послужившая источником народного обогащения (Ис 2.7). Славному предшественнику последовал не менее славный и достойный преемник Иоафам. За время их правления Иудейское царство как бы собирается с силами для предстоящей борьбы с ассириянами. Неизбежность последней становится ясной уже при Ахазе, пригласившем Феглафелассара для защиты от нападения Рецина, Факея, идумеян и филистимлян (2Пар 28.5–18). По выражению Вигуру, он, сам того не замечая, просил волка, чтобы тот поглотил его стадо, (Die Bibel und die neueren Entdeckungen. S. 98). И действительно, Феглафелассар освободил Ахаза от врагов, но в то же время наложил на него дань ((2Пар 28.21). Неизвестно, как бы сказалась зависимость от Ассирии на дальнейшей истории двухколенного царства, если бы не падение Самарии и отказ преемника Ахаза Езекии платить ассириянам дань и переход его, вопреки совету пророка Исаии, на сторону египтян (Ис 30.7, 15, 31.1–3). Первое событие лишало Иудейское царство последнего прикрытия со стороны Ассирии; теперь доступ в его пределы открыт, и путь к границам проложен. Второе окончательно предрешило судьбу Иудеи. Союз с Египтом, перешедший с течением времени в вассальную зависимость, заставил ее принять участие сперва в борьбе с Ассирией, а потом с Вавилоном. Из первой она вышла обессиленной, а вторая привела ее к окончательной гибели. В качестве союзницы Египта, с которым вели при Езекии борьбу Ассирияне, Иудея подверглась нашествию Сеннахерима. По свидетельству оставленной им надписи, он завоевал 46 городов, захватил множество припасов и военных материалов и отвел в плен 200 150 человек (Schrader jbid S. 302–4; 298). Кроме того, им была наложена на Иудею громадная дань (4Цар 18.14–16). Союз с Египтом и надежда на его помощь не принесли двухколенному царству пользы. И, тем не менее, преемник Езекии Манассия остается сторонником египтян. Как таковой, он во время похода Ассаргадона против Египта делается его данником, заковывается в оковы и отправляется в Вавилон (2Пар 33.11). Начавшееся при преемнике Ассаргадона Ассурбанипале ослабление Ассирии сделало для Иудеи ненужным союз с Египтом. Мало этого, современник данного события Иосия пытается остановить завоевательные стремления фараона египетского Нехао (2Пар 35.20), но погибает в битве при Мегиддоне (2Пар 35.23). С его смертью Иудея становится в вассальную зависимость от Египта (4Цар 23.33, 2Пар 36.1–4), а последнее обстоятельство вовлекает ее в борьбу с Вавилоном. Стремление Нехао утвердиться, пользуясь падением Ниневии, в приефратских областях встретило отпор со стороны сына Набополассара Навуходоноора. В 605 г. до Р. X. Нехао был разбит им в битве при Кархемыше. Через четыре года после этого Навуходоносор уже сам предпринял поход против Египта и в целях обезопасить себе тыл подчинил своей власти подвластных ему царей, в том числе и Иоакима иудейского (4Цар 24.1, 2Пар 36.5). От Египта Иудея перешла в руки вавилонян и под условием верности их могла бы сохранить свое существование. Но ее сгубила надежда на тот же Египет. Уверенный в его помощи, второй преемник Иоакима Седекия (Иер 37.5, Иез 17.15) отложился от Навуходоносора (4Цар 24.20, 2Пар 36.13), навлек нашествие вавилонян (4Цар 25.1, 2Пар 36.17) и, не получив поддержки от египетского фараона Офры (Иер 37.7), погиб сам и погубил страну.
Если международные отношения Иудеи сводятся к непрерывным войнам, то внутренняя жизнь характеризуется борьбой с язычеством. Длившаяся на протяжении всей истории двухколенного царства, она не доставила торжества истинной религии. Языческим начало оно свое существование при Ровоаме (3Цар 14.22–24, 2Пар 11.13–17), языческим и кончило свою политическую жизнь (4Цар 24.19, 2Пар 36.12). Причины подобного явления заключались прежде всего в том, что борьба с язычеством велась чисто внешними средствами, сводилась к одному истреблению памятников язычества. Единственное исключение в данном отношении представляет деятельность Иосафата, Иосии и отчасти Езекии. Первый составляет особую комиссию из князей, священников и левитов, поручает ей проходить по всем городам иудиным и учить народ (2Пар 17.7–10); второй предпринимает публичное чтение закона (4Цар 23.1–2, 2Пар 34.30) и третий устраивает торжественное празднование Пасхи (2Пар 30.26). Остальные же цари ограничиваются уничтожением идолов, вырубанием священных дубрав и т. п. И если даже деятельность Иосафата не принесла существенной пользы: «народ еще не обратил твердо сердца своего к Богу отцов своих» (2Пар 20.33), то само собой понятно, что одни внешние меры не могли уничтожить языческой настроенности народа, тяготения его сердца и ума к богам окрестных народов. Поэтому, как только умирал царь гонитель язычества, язычествующая нация восстановляла разрушенное и воздвигала новые капища для своих кумиров; ревнителям религии Иеговы вновь приходилось начинать дело своих благочестивых предшественников (2Пар 14.3, 15.8, 17.6 и т. п.). Благодаря подобным обстоятельствам, религия Иеговы и язычество оказывались далеко неравными силами. На стороне последнего было сочувствие народа; оно усвоялось евреем как бы с молоком матери, от юности входило в его плоть и кровь; первая имела за себя царей и насильно навязывалась ими нации. Неудивительно поэтому, что она не только была для нее совершенно чуждой, но и казалась прямо враждебной. Репрессивные меры только поддерживали данное чувство, сплачивали язычествующую массу, не приводили к покорности, а, наоборот, вызывали на борьбу с законом Иеговы. Таков, между прочим, результат реформ Езекии и Иоссии. При преемнике первого Манассии «пролилась невинная кровь, и Иерусалим... наполнился ею... от края до края» (4Цар 21.16), т. е. началось избиение служителей Иеговы усилившеюся языческой партией. Равным образом и реформа Иосии, проведенная с редкою решительностью, помогла сосредоточению сил язычников, и в начавшейся затем борьбе со сторонниками религии они подорвали все основы теократии, между прочим, пророчество и священство, в целях ослабления первого язычествующая партия избрала и выдвинула ложных пророков, обещавших мир и уверявших, что никакое зло не постигнет государство (Иер 23.6). Подорвано было ею и священство: оно выставило лишь одних недостойных представителей (Иер 23.3). Реформа Иосии была последним актом вековой борьбы благочестия с язычеством. После нее уж не было больше и попыток к поддержанию истинной религии; и в плен Вавилонский евреи пошли настоящими язычниками.
Плен Вавилонский, лишив евреев политической самостоятельности, произвел на них отрезвляющее действие в религиозном отношении. Его современники воочию убедились в истинности пророческих угроз и увещаний, – в справедливости того положения, что вся жизнь Израиля зависит от Бога, от верности Его закону. Как прямой и непосредственный результат подобного сознания, возникает желание возврата к древним и вечным истинам и силам, которые некогда создали общество, во все времена давали спасение и, хотя часто забывались и пренебрегались, однако всегда признавались могущими дать спасение. На этот-то путь и вступила прибывшая в Иудею община. В качестве подготовительного условия для проведения в жизнь религии Иеговы ею было выполнено требование закона Моисеева о полном и всецелом отделении евреев от окрестных народов (расторжение смешанных браков при Ездре и Неемии). В основу дальнейшей жизни и истории теперь полагается принцип обособления, изолированности.
* * *
1 «Для всех вас, принадлежащих к клиру и мирянам, чтимыми и святыми да будут книги Ветхого Завета: Моисеевых пять (Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие), Иисуса Навина едина, Судей едина, Руфь едина, Царств четыре, Паралипоменон две, Ездры две, Есфирь едина».
2 «Читать подобает книги Ветхого Завета: Бытие мира, Исход из Египта, Левит, Числа, Второзаконие, Иисуса Навина, Судии и Руфь, Есфирь, Царств первая и вторая, Царств третья и четвертая, Паралипоменон первая и вторая, Ездры первая и вторая».
6:1 Ок. 966 г. до Р.Х.
6:2 Локоть - мера длины, ок. 45 см, т.е. размеры Храма: 27 9 13,5 м.
6:3 а) Букв.: длиной в двадцать локтей, во всю ширину Храма.
6:3 б) Т.е. на 4,5 м.
6:4 Или: решетчатые окна. Евр. текст неясен.
6:5 Евр. давир - внутреннее помещение Храма, точнее, Святая святых (см. ст. 16; 2 Пар 5:7).
6:6 Т.е. соотв. ок. 2,3 м, 2,7 м и 3,2 м.
6:8 Букв.: правой.
6:10 Т.е. ок. 2,3 м; то же в ст. 24.
6:16 Или: самое святое место (Храма).
6:17 Возможно, указанная здесь длина включает также и притвор Храма.
6:18 Или: округлые узоры.
6:20 а) Т.е. ок. 9 м.
6:20 б) Перевод по LXX; смысл масоретского текста неясен. Друг. возм. пер.: и жертвенник (из) кедра (также) покрыл (золотом).
7:2 Т.е. размеры дворца: 45 22,5 13,5 м.
7:4 Текст оригинала неясен.
7:9 Или: и снаружи вплоть до большого двора.
7:14 Букв.: исполнен мастерства, сообразительности и знания; ср. Исх 31:3.
7:15 Пер. по друг. чтению; масоретский текст: и вокруг второй колонны был обвязан шнур длиной в двенадцать локтей.
7:21 а) Букв.: Он утвердит.
7:21 б) Букв.: в Нем сила.
7:23 Емкость для воды в Храме.
7:24 Или: округлые узоры.
7:25 Букв.: задней стороной они были обращены внутрь. Очевидно, речь идет о лучеобразно расположенных фигурах.
7:26 Т.е. 44000 л.
7:27 Ср. Исх 30:18.
7:27 Т.е. размер подставки: 1,8 1,8 1,35 м.
7:31 Что именно составляло полтора локтя (ок. 0,7 м), неясно: общая глубина отверстия, считая от верхушки возвышавшейся кромки (ср. 7:35), или диаметр этого отверстия.
7:35 Т.е. ок. 0,2 м.
7:38 Т.е. ок. 880 л.
7:48 Или: хлебов Присутствия. Ср. Исх 25:30.
7:50 Или: Святилище.
«Боже Израилев, прошу: да сбудутся Твои обещания, которые Ты дал слуге Своему и отцу моему Давиду. Богу ли обитать на земле?! Если небу и небесам небес вместить Тебя не дано, как вместит Тебя этот Храм, который построил я?.. Взирай открытыми очами Своими на Храм этот днем и ночью… и да будет услышана Тобой та молитва, которую слуга Твой будет возносить на этом месте» (8:26-29).
Так при освящении Иерусалимского Храма обращается в молитве к Богу царь Соломон. Богу не нужен дворец, как земному правителю, и Он не может быть ограничен пределами земного храма - но человек нуждается в священном месте для поклонения своему Создателю. И к возведенному Соломоном храму веками будут приходить верующие израильтяне - цари и простые люди, священники и пророки, сюда устремят свой путь пилигримы, чтобы встретиться с вездесущим Богом и обрести душевный покой.
Третья и Четвертая книги царств в еврейской традиции называются Первой и Второй книгами царей, потому что в них описана история правителей, занимавших престолы Израиля и Иудеи (после смерти царя Соломона они стали отдельными государствами). Но по содержанию эту книгу можно назвать Книгой о Храме царя Соломона, как предыдущую книгу называют Книгой царя Давида.
Начинается Третья книга царств с рассказа о борьбе за престол царя Давида, развернувшейся на закате его жизни (гл. 1, 2). Великий царь, одержавший множество славных побед, слаб и беспомощен перед лицом старости, болезни и смерти; и хотя он еще жив, сыновья уже делят его наследство.
«Когда пришло Давиду время умирать, он завещал сыну своему Соломону: „Я отправляюсь в путь, что предначертан всем, - а ты крепись и мужайся…“» (2:1, 2). Будучи прежде всего царем и сыном своего времени, он советует Соломону одолеть врагов и недоброжелателей, в свое время избегнувших его собственной руки. Прожив непростую жизнь, радея о духовном благополучии сына и ввереного ему народа, он наказывает Соломону: «Повинуйся указаниям Господа, Бога твоего: следуй Его путями, повинуйся тому, что Он установил и заповедал, что судил и о чем засвидетельствовал, как написано в Законе Моисея» (2:3).
Но главное дело, завещанное Соломону Давидом, - это строительство Храма в Иерусалиме, столице Израильского царства. Иерусалимский храм - это священное место, где хранится ковчег Завета.
При всей легендарной мудрости царя Соломона, его история стала прологом к падению единого царства. Сам царь не устоял: тот, кому было дано два видения от Яхве, строит рядом с Храмом Живого Бога языческие алтари для своих многочисленных жен. Вскоре через пророка Бог доносит до него ошеломляющую весть: «Я вырву царство у тебя и отдам твоему слуге» (11:11).
Предсказание сбывается через сына царя, Ровоама, прямого наследника престола. Желая выглядеть сильнее своего прославленного отца, он накладывает на подданных непосильное бремя налогов и трудовой повинности. Суровые меры молодого царя вызвали негодование у народа, и северная часть Израиля, возглавляемая мятежным рабом Иеровоамом, отделяется от царя в Иерусалиме, под властью которого остается только колено Иуды (гл. 12).
Далее повествователь ведет параллельный рассказ о наследниках Соломона, правивших в Южном царстве (Иудее), и о первых царях Северного царства (Израиля), построивших собственную столицу Самарию (гл. 13-16). Разделение и вражда стали началом упадка, казалось бы, незыблемого государства. Вступающие на престол цари следуют собственной выгоде и своим желаниям куда чаще, чем воле Божьей. Храмовое богослужение не убеждает народ жить по Закону Божьему, а на Севере к тому же быстро возникают и собственные святилища, «капища на холмах» (12:31), свой «государственный» культ.
Имено поэтому в последних главах этой книги (17-21) появляется новый герой - пророк Илия, чье имя означает «мой Бог - Яхве». Илия, пожалуй, самый грозный из всех ветхозаветных пророков, его служение - это буря и пламень…
Третья книга царств - это не политическая история, а прежде всего осмысление духовного пути народа. Повествователь стремится показать, что Бог вовлечен в события истории, Он ищет общения с народом через верных Ему пророков, желая напомнить, что люди должны быть верны Завету, заключенному с Ним. Автор книги показывает, что, несмотря на преткновения царей и отступничество народа, Бог продолжает предостерегать их, заботиться о них, влечет их Своей любовью, готовый прощать и миловать.